Тоже мне, Великий Гэтсби

На дворе стоял август — жаркий, немного пыльный и, вопреки прогнозам, абсолютно не дождливый. Такая погода была редкостью для небольшого горного городка, где зимы всегда были долгими и снежными, а лето — коротким, грязным и жалким, чересчур холодным и больше похожим на какой-то затянувшийся март. В этот раз, очевидно, глобальное потепление наконец докатилось и досюда — и теперь Южный Парк изо дня в день весело поджаривало летнее солнце. — Есть!!! — Кайл вскочил с места вместе с наушниками, едва не сдернув за собой компьютер, и от радости еще пару раз подпрыгнул на месте, взмахивая руками. — Есть! Есть! Выкусите! С помощью слаженных действий и продуманной стратегической подготовки вражеская база была разгромлена. Уничтожена без остатка без единой потери. Радость раздувалась внутри огромным воздушным шаром, и Кайл, пританцовывая на месте, с трудом плюхнулся обратно за компьютерное кресло и принялся печатать. пацаны, это было ве- — Кайл, в чем дело? — дверь с легким скрипом приоткрылась, и внутрь заглянула миссис Брофловски, по-видимому, обеспокоенная победоносным топотом из комнаты сына. — Мам, мы выиграли! Еще и всухую! — уже чуть успокоившись, но все еще переполняясь радостью, Кайл лучезарно улыбнулся матери. — Представляешь? Их было десять, а нас всего… — Очень здорово, — Шейла торопливо покачала головой, — но нечего же так скакать. Сейчас будет очередь Айка, помнишь? — Айка? — улыбка исчезла с лица, и Кайл тут же бросил обеспокоенный взгляд на часы. Ну конечно. Уже четыре часа. Что ж, эта победа все равно того стоила. — Да. Так что выключай компьютер и освобождай место, — Шейла удовлетворенно кивнула сползающему со стула сыну, и ее голова снова скрылась за дверью. — Когда вы уже купите ему собственный компьютер, а, — беззлобно пробурчал Кайл ей вслед, бросая последний восторженный взгляд на извещение о победе и отлипая от монитора. Конечно, такие ограничения не могли не раздражать — особенно когда тебе четырнадцать, на улице жаркий и пыльный август, никому из друзей неохота выползать из дома, а единственный способ потусоваться — компьютер — отнимает маленький любитель кубиков в соответствии с установленными матерью правилами. Впрочем, эта победа была слишком хороша, чтобы злиться. — Я уже говорила: на десятилетие! — донесся из-за двери приглушенный голос матери. — Кайл, Шэрон говорила, мистер Гаррисон прислал вам какое-то письмо насчет домашки, прочитай его! — Ладно! — машинально выкрикнул Брофловски, опускаясь на кровать. Внутри все по-прежнему бурлило от радости. “Пацаны, это было великолепно!” “Полный разгром!” И только спустя несколько секунд, когда смысл сказанного все же дошел до затуманенного счастьем мозга, Кайл вдруг понял, что хотела от него мать. Понял — и, не удержавшись, закатил глаза к потолку, тяжело вздыхая. Август. Домашка. Ну конечно. *** Дорогой класс! С великим прискорбием вынужден вам сообщить, что к первому занятию в новом учебном году я должен задать вам новое домашнее задание. К сожалению, предыдущее домашнее задание — составить личный топ-10 ваших самых любимых серий “Семейства Кардашьян” и обосновать каждое из мест — наша мудрая директриска сочла “недостаточно академичным”. Итак, ваше новое домашнее задание, подготовленное лично директрисой Викторией: к первому занятию прочитать произведение Ф. С. Фицджеральда “Великий Гэтсби” и быть готовым ответить на ряд вопросов по книге. Если у вас есть вопросы — с радостью разрешаю вам заваливать ими директрису Викторию. Не вздумайте писать мне!

С любовью и обожанием, Мистер Гаррисон

“Ну слава богу”, — подумал Кайл в первую секунду, закрывая присланное Гаррисоном письмо. Приятно было знать, что, по крайней мере, в этой школе оставался хоть кто-то, кто пытался контролировать процесс обучения. Если бы Кайлу самому пришлось выбирать между “Семейством Кардашьян” и “Великим Гэтсби”, он бы, с ужасом вспоминая напоминающую хоббита великую актрису, пожалуй, тоже выбрал бы второе. “Кайл, ты пойдешь еще одну катку?” “Там пацаны ждут” Кайл бросил взгляд на экран телефона — на нем высвечивались сообщения от Стэна. Даже если в четыре часа сам Брофловски был вынужден уступать место брату, мир от этого не переставал крутиться. “Не, я не могу” “Сейчас очередь Айка” “Понял”, — высветилось лаконичное сообщение от Стэна. Недолго пожалев о быстротечности игрового времени, Кайл негромко вздохнул и снова принялся печатать: “Слушай, видел новую домашку от Гаррисона?” “Ты будешь читать?” “Я уже читал”, — с этими словами самый лучший друг окончательно покинул сеть и, по-видимому, продолжил уничтожать вражеские базы с остальными двумя игроками, но уже без Кайла. “Ну и ладно”, — почти что с обидой подумал Брофловски. Все равно ничего, лучше их предыдущей победы, они втроем уже не добьются. В это время и можно было заняться неожиданно всплывшей домашкой, чтобы разделаться с книгой за пару дней и продолжать свободно радоваться жизни оставшийся месяц лета. *** “эй калй” “видел домашку гаррисона?” Кайл, нахмурив лоб, уже было погрузился в словесные дебри автора, взявшегося с чего-то красочно описывать свою необычайную сдержанность и скромность наряду с остальными замечательными качествами. Нет, теперь он бы ни за что и никогда не предпочел “Великого Гэтсби” “Семейству Кардашьян”. Это был поспешный вывод обманутого человека, запутавшегося, обдуренного, обведенного вокруг пальца — никакая Кардашьян и близко не стояла с напыщенностью героя этой книги. Впрочем, слишком глубоко погрузиться в эту напыщенность Брофловски не успел — на телефоне высветилось еще несколько сообщений. Картман. “Кайл*” “Видел, и что?” “будешь читать?” “Естественно” “у меня есть идея” Идеи Картмана редко заканчивались чем-то хорошим — это Кайл знал на собственной шкуре по многолетнему опыту. Хорошо, если при реализации этих идей не цепляло половину города; их четверку цепляло очень даже частенько. “Я пас” “да ниче таково” “приходи ко мне” “сейчас” “с книжкой” Кайл закатил глаза — если это была одна из таких идей Картмана, то ему ой как не хотелось ее исполнять. “я всех позвал” Но вариантов было немного — или сидеть одному лицом к лицу с Гэтсби, пока друзья занимаются чем-то клевым, или все-таки наплевать на подозрительность и присоединиться к ним. “Скоро буду” *** — Где Стэн и Кенни? — Кайл, нахмурившись, оглядывал гостиную дома Картманов, где, вопреки его ожиданиям, не было никого из друзей. Ну, кроме самого Картмана. — Не пришли, — Картман невозмутимо пожал плечами, как будто не видел в этом совершенно никакой проблемы. — Поднимайся, я сейчас приду. В голове одно за другим возникали сомнения — слишком уж странно было это все. Ни Стэна, ни Кенни, один только Кайл наедине с Картманом — в такой обстановке не могла не просыпаться подутихшая детская подозрительность и паранойя, всегда охранявшие Кайла от хитроумных картмановских ловушек. Неужели и в этот раз какая-то гадость? Что, испортит книжку? Или еще чего-нибудь… Нет, глупости — Кайл решительно потряс головой, опускаясь на кровать в комнате Картмана. Не по пять же им лет, в конце концов, чтобы устраивать какие-нибудь идиотские розыгрыши. Скорее всего, Картман просто попытается каким-то непонятным образом убедить Кайла сделать домашку за него. Только как, если надо читать… — Итак, — торжественно объявил Картман, появившись на пороге комнаты с двумя пачками чипсов под мышкой и с таинственным видом закрывая дверь. — Книжку принес? — Да принес, — Кайл поднял книжку повыше, демонстрируя ее Картману, и с подозрением уставился на него. — Что за идея-то? — Всему свое время, Кайл, — уронив обе пачки на стол, Картман, как настоящий лидер тайного общества, плюхнулся на компьютерный стул и, выдержав паузу, подъехал на нем поближе к Кайлу. — Слышал ли ты когда-нибудь про технологию отзеркаливания? — Слышал, вроде, — Кайл пожал плечами и наморщил лоб, задумываясь. — Это типа когда ты копируешь человека, и он тебе… и ты ему нравишься, потому что ты его копируешь. — Примерно так, да, — Картман удовлетворенно закивал головой и заговорщицки наклонился поближе к Кайлу. От него пахнуло мятой — Брофловски поморщился. — Но я узнал, как использовать отзеркаливание, чтобы лучше читать! — Жвачек попробуй сначала жрать поменьше, — состроив гримасу отвращения, Кайл чуть отодвинулся. — Бредятина какая-то. — Ничего не бредятина! — Картман отшатнулся, и у него на лице проскользнуло что-то похожее на обиду. — Говорю, это работает! Я так уже делал! — Да ладно, — Кайл насмешливо прищурился. — Что, двести книжек в неделю? Как Илон Маск? — Лучше, Кайл. Не быстрее, а лучше, понимаешь? Дело в том, — Картман вскочил со стула и, сцепив руки на груди, принялся расхаживать по комнате, — что когда мы читаем книги для домашнего задания, вся информация из них попадает в кратковременную память. Там она висит день-два, и тебе кажется, что ты все прочитал и запомнил. А потом — ты представь, представь! — потом сидишь на уроке, и мистер Гаррисон такой: “Мистер Брофловски, расскажите, что Вы поняли о характере Гамлета, а?!” Картман вдруг принял совершенно сердитый, учительный вид и требовательно уставился на Кайла, словно и в самом деле ожидал от него подробного рассказа. Под этим взглядом Брофловски даже растерялся. — Э-э-э… — Вот именно! — Картман демонстративно выпрямился и вскинул вверх указательный палец. — Он спрашивает, а ты — ни бе ни ме! А почему? Потому что из кратковременной памяти вся информация пуф! — выветрилась. И- — А при чем тут отзеркаливание? — резко перебил его Кайл, изрядно смущенный собственной заминкой. Теперь-то в голове появилось много чего, что можно было сказать о Гамлете — вот только больше было неактуально. — А при том, Кайл, — Картман снова выдержал драматическую паузу, задержав взгляд на Брофловски, — что эта техника позволяет запихнуть сюжет книги в долговременную память вместо кратковременной. Отзеркаливание — это жесты, а жесты хранятся и распознаются на уровне инстинктов. Понимаешь — ты как бы переводишь книгу в жесты, отзеркаливаешь сюжет, а потом, когда мистер Гаррисон тебя спросит — сразу вспомнишь, кто там что делал! Кайл, это работает на миллион процентов, я тебе отвечаю. Вот увидишь! Кайл недоверчиво уставился на Картмана, на лице которого теперь читался искренний восторг и призыв к действию. Звучало это все, конечно, как-то мутно, но… на удивление убедительно. Кайл и сам не раз себя ловил на том, как замирает под выжидающим взглядом мистера Гаррисона, лихорадочно пытаясь вспомнить хоть что-то из прочитанного — и хотя каждый раз это удавалось сделать за несколько долгих секунд, сердце все равно начинало бешено колотиться. — Хочешь сказать, книжка загрузится куда-то на уровень инстинктов? И когда тебя попросят ее пересказать, это будет для тебя, как если попросят чихнуть? — Да, именно! Видишь, Кайл, это гениально! — и Картман, необычайно довольный собственной идеей, удовлетворенно плюхнулся обратно на стул. — А я-то тебе зачем? — Кайл все еще отчаянно искал подвох во всем этом и не находил. — В смысле зачем? — Картман уставился на него, как на полного дурака. — Чтобы запомнить жесты, надо видеть жесты. Мне, по-твоему, перед зеркалом надо стоять и читать? Да меня мамаша в дурку упечет. А если персонажей два? — Логично, — Кайл снова сморщил лоб. Все равно здесь должен был быть какой-то подвох. — А где Стэн и Кенни? — Я же сказал — не пришли, — Картман нахмурился. — Стэн сказал, что читал — пиздит как дышит, ему Венди содержание напишет, — а Кенни… Ему насрать на домашку. Ты же знаешь. — Как будто тебе не насрать, — Кайл сцепил руки на груди и прищурился. Так вот что было не так — никогда у Картмана не возникало никакого рвения делать домашнее задание. Особенно — в середине лета. — Почему это ты внезапно решил книги читать, а? — Потому что мистер Гаррисон меня на второй год сошлет, если не прочитаю, — сердито отчитался Картман. — Я что, виноват, что эта директриса долбанутая в последний момент домашку меняет?! Я, между прочим, весь топ по Кардашьянам подготовил, а тут — нате-здрасте, иди в жопу, Эрик! Если бы я мог, я бы этой директрисе та-ак дал по яйцам, а- — озлобленно фыркнув, Картман махнул на Кайла рукой. — …Ладно, — не найдя, что еще возразить, Кайл с сомнением опустил голову. Судя по всему, все и в самом деле было чисто. Это не было ловушкой, и не было никаких подвохов — просто Кайл и в самом деле оказался единственным, кто мог помочь Картману воплотить его странную идею в жизнь. С другой стороны, это ведь взаимовыгодное сотрудничество. Симбиоз. Кайлу и самому ой как не хотелось читать эту жуткую белиберду в одиночестве, пока Стэн с Кенни преспокойно продолжают взрывать базы — а тут представлялся шанс и повеселиться, и запомнить этого чертового Гэтсби. На уровне инстинктов. *** — Ладно, начинай ты. — Почему это я? Это твоя идея! — Потому что там слова рассказчика, Кайл. Хочешь читать их или изображать отца? — Да мне… Кхм, — Кайл чуть смущенно откашлялся и буравящим взглядом уставился в книгу. Первые строки он уже успел прочитать, но не запомнить. А сейчас Картман старательно убеждал его читать их еще раз, но вслух, да еще и жестикулируя, как придурок. — Кхм. Кхм-кхм. — Хоть три часа кашляй, но читать придется, — философски заметил Картман и обворожительно — по его мнению — улыбнулся. — Да читаю я. В общем. “В юношеские годы, когда человек особенно восприимчив, я как-то получил от отца совет”, — выразительно прочитал Кайл, подняв указательный палец, — “надолго запавший мне в память”. — Отлично! “Запа-а-авший в память”, я запомнил, — Картман удовлетворенно хмыкнул и, подтянув к себе колени, опустил подбородок на подставленные руки, уставившись на Кайла снизу вверх. Они сидели на полу, друг напротив друга, скрестив ноги. Картман уверял, что именно такое положение лучше всего — из него видно абсолютно все жесты друг друга, а еще в любой момент можно встать и начать ходить. Не зря же зрителей в первом ряду в театре сажают ниже сцены — так им все хорошо видно. — Твоя очередь, Картман, — Кайл, чувствуя легкий жар на щеках — как-то это все все равно было нелепо, — выжидающе уставился на Картмана. — Да-да, — Картман пару раз кашлянул и неожиданно нахмурился и пробасил, покачивая указательным пальцем, — “Если тебе вдруг захочется осудить кого-то, вспомни, что не все люди на свете обладают теми преимуществами, которыми обладал ты”. Кайл не выдержал и, громко прыснув, вдруг расхохотался в голос. — Что? — Картман уставился на него с искренним недоумением. — Я прочитал, как отец. — Кхххх- Я знаю! — Кайл еле сдерживал рвущиеся наружу смешки, ощущая, как бессильно подрагивают плечи. — Пфф- просто ты… Такой голос… — Брутальный мужской голос, — гордо сообщил Картман, подбоченившись. — Как у отца семейства. Кайл, слышь, хватит ржать, а! Хорош! — он несильно пихнул Кайла в плечо, — тебе еще дальше читать за девчонок! — За девчонок будешь сам читать, — отсмеявшись, полусерьезно заявил Кайл. — А я — за Гэтсби. — Ага, конечно. Посмотрим, — Картман скептически цокнул языком и ткнул пальцем Кайлу в книгу. — Продолжай, говорю. Твой абзац. *** Кайл рассчитывал, что прочитает несчастную книжонку за пару дней — в конце концов, в ней было совсем немного страниц. Но совместное чтение с Картманом растянулось больше, чем на неделю. Совсем скоро Кайл привык и даже перестал смущаться, когда нужно было старательно жестикулировать или изображать голос кого-нибудь из персонажей. На удивление, девчонка ему ни разу не досталась — их всех благородно забирал себе Картман, который, поднявшись на ноги и подоткнув воображаемое платье, тоненьким высокомерным голосом пищал Кайлу: — “Я так и думала, что встречу вас здесь”. Вначале Кайл каждый раз хохотал, но вскоре успокоился — и только весело улыбался каждый раз, когда Картман артистично изображал танец, или отчаяние, или что-нибудь эдакое. Как оказалось, картмановский способ «отзеркаливания» и правда работает — и после каждой прочитанной страницы Кайлу казалось, что он запомнил все досконально. Стоило попытаться припомнить — и перед глазами сразу вставал Картман в позе усталой светской девушки, совершенно уставшей от измен своего алчного мужа. — Ну, и как тебе? — с учительским видом спрашивал Кайл каждый раз, когда они заканчивали очередную главу. — Да полный отстой! – Картман, только что со светлой грустью (по сюжету) смотревший куда-то в окно, тотчас же вскакивал с места и всплескивал руками. — Что это за книжка, Кайл?! У меня мамаша такие сериалы каждый день по телеку смотрит! Сто штук! А это, видите ли, высокая литература! Картман фыркал и возмущенно косился на книжку, остающуюся в руках у Кайла. Кайл не мог сдержать улыбки и тоже фыркал — но совсем весело: — Так он ее самым первым написал, до всех твоих сериалов! Ну, — он пытался изобразить строгий тон скучающего мистера Гаррисона, — мистер Картман, что Вы думаете про Гэтсби? — Я думаю, что Гэтсби — пидорас, — честно выплевывал Картман, без тени смущения глядя на Кайла-Гаррисона. Тот кривил губы, сдерживая смех — сам-то он был того же мнения. — Да ладно! А остальные! — Все — пидорасы, — сурово заявлял Картман и начинал перечислять. — Гэтсби — пидорас, Том — пидорас, Ник — пидорас, Дэзи и ее подружки — все суки полные, а автор вообще самый главный пидорас. Тоже мне, сюжет — он то да сё, а она замужем, а муж… Ай, — он сердито взмахивал рукой, выражая полнейшее презрение ко всей работе, а затем вдруг разом переставал злиться и начинал пялиться на Кайла хитрым, убеждающим взглядом. — Слушай, Ка-айл. А может, лучше “Матрицу” посмотрим? — С ума сошел? — вежливо спрашивал его Кайл и покровительственно похлопывал по плечу. — Никакой “Матрицы”, пока не дочитаем книгу. Ты все запомнил? — Да запомнил, запомнил, — отмахивался Картман и, вздыхая, перелистывал страницу. *** Спустя полторы недели они все же добрались до седьмой главы. Из девяти. Сентябрь уже наступал на пятки, и Кайл все время торопился, но вот Картман, казалось, никуда не спешил — и иногда раз за разом заставлял Кайла перечитывать одну и ту же строку, если тот жестикулировал недостаточно четко. — Это же чтобы запомнить, Кайл. Будешь спешить — так ничего и не запомнишь. Кайл был вынужден соглашаться — и перечитывал, перечитывал, перечитывал. Но теперь, похоже, они наконец вышли на финишную прямую, и Кайл не мог сдержать нетерпения. Роли уже стали привычными — в диалогах рассказчика и самого Гэтсби Картман играл Гэтсби, в диалогах Гэтсби и Дэзи — переключался на Дэзи. Если же собеседников было больше, он весь переключался на женщин, оставляя Кайлу самому разбираться с мужчинами. Конечно, Брофловски не упускал случая над ним подтрунить, но каждый раз сталкивался с совершенной картмановской невозмутимостью: — Кто-то же должен их играть, Кайл! А баб я звать сюда не буду, понял? Вскоре это стало привычным, и сейчас, когда Картман в очередной раз размахивал воображаемым веером и пищал, старательно изображая голос Дэзи, Кайл даже не улыбался. — “А трубку прикрыл рукой, – сказала Дэзи с презрительной усмешкой”. Сюжет и в самом деле чудовищно напоминал мексиканские сериалы, которые и миссис Брофловски украдкой посматривала по вечерам — красавице-Дэзи изменял ее злобный и противный муж, зато не изменял обаятельный и сказочно богатый Гэтсби, давным-давно в нее влюбленный. Собственно, трубку рукой прикрывал именно муж — что Кайл сейчас и изображал, одновременно бурча в воображаемый телефон что-то бессвязное. Впрочем, трубку пришлось бросить — Кайлу приходилось тянуть на себе сразу всех мужчин, а дальше как раз следовала реплика рассказчика Ника, наблюдающего за всей этой бразильской вакханалией со стороны и изредка сочувствующего идиоту Гэтсби. Кайл расслабленно вытянул ноги, но состроил серьезное лицо и сообщил презрительно усмехающемуся Картману: — “Напрасно ты думаешь, – возразил я. – Он действительно собирается продать машину. Я случайно знаю об этой сделке”. Поскольку две реплики Кайла разделяла перебивка от лица рассказчика. исполнить ее взялся Картман. Он выразительно глянул на Кайла: тот тут же подскочил с места. — “Дверь распахнулась”. Кайл распахнул воображаемую дверь. — “Том на миг загородил весь проем своей массивной фигурой, затем стремительно шагнул в комнату”. Расставив руки пошире, Кайл блестяще изобразил массивную и сердитую фигуру мужа, стремительно шагнувшего в комнату после якобы разговора с любовницей. Фигура получилась что надо — Кайл понял это по восхищенно блеснувшим глазам Картмана-Дэзи. — “Мистер Гэтсби!” — скорчив высокомерное выражение лица Кайл протянул Картману, на время перевоплотившемуся в мистера Гэтсби, ладонь для рукопожатия. — “Рад вас видеть, сэр… Ник…” — “Приготовь нам выпить чего-нибудь холодненького”, — тоненьким голосом протянул Картман, мгновенно превратившись обратно в Дэзи, и, не упустив случая, презрительно хмыкнул на Кайла. Бросив торопливый взгляд на следующие строчки в книге, которую Кайл по-прежнему сжимал в свободной руке, он развернулся и такой же массивной фигурой вышел назад за воображаемую дверь. Покинув так абстрактную комнату, он тут же метнулся обратно к Картману — в роль мистера Гэтсби. — “Как только он вышел из комнаты, она встала, подошла к Гэтсби и…” Кайл не успел опомниться, не успел сесть, не успел даже вспомнить — инстинктивно — где должен был сидеть или стоять Гэтсби по сюжету. Оказалось, что некоторые вещи происходят даже быстрее, чем вспоминание книги, запечатанной в долговременной памяти. Картман — а точнее, Дэзи, — непринужденно поднялся, отряхнул невидимое платье, обхватил Кайла-Гэтсби за плечи и, подтащив его к себе, прижался к его губам, увлекая в какой-то непонятный, совершенно непохожий на театральный, поцелуй. Кайл застыл. В голове промелькнула только одна мысль: “Я не успел прочитать дальше”. Поцелуй продлился не больше нескольких секунд, за которые из кайловской долговременной памяти исчезло абсолютно все — начиная сюжетом “Великого Гэтсби” и заканчивая банальным умением дышать. Брофловски чувствовал, как у него подкашиваются ноги — и все это уже совсем не походило ни на какое отзеркаливание или технику запоминания. И мятой от Картмана совсем не пахло, как и духами, которыми наверняка пользовалась Дэзи - разве что едва-едва уловимо каким-то шоколадом. Наконец, оторвавшись, Эрик, с совершенно невинным видом обхвативший Кайла за шею, заглянул к нему в книгу и дочитал за него: — “...и, притянув его к себе, поцеловала в губы”. Он бросил на Кайла совершенно нежный взгляд (такой, Кайл подумал, не получится сыграть) и почти бесшумно, без писка, прошептал слова Дэзи, написанные чуть ниже: — “Я люблю тебя, ты же знаешь, — прошептала она”. Кайл, едва отведя взгляд от полных непривычной теплоты глаз Эрика, посмотрел в книгу — и ничего не увидел. Он попробовал что-то сказать — но не вышло; язык ворочался во рту еле-еле, словно разом потяжелел на тысячу фунтов. — Цыц, — беззлобно рявкнул на него Картман. — Там моя реплика, — и, глянув куда-то в сторону, но не выпуская из рук кайловских плеч, запищал голосом подруги Дэзи: — “Ты, кажется, забыла, что здесь еще кто-то есть, – сказала Джордан”. И, оглянувшись куда-то назад, затянул диалог с самим собой, раз уж Кайл не мог выдавить ни слова: — “А ты целуй Ника”. — “Фу, бесстыдница!” А Кайл вдруг вспомнил, что нужно делать. Кто знает, может быть, это идиотское чтение действительно загружало воспоминания о сюжете куда-то глубоко-глубоко в мозговую подкорку, на самый уровень первобытных инстинктов, потому что ничем иным, как инстинктом, Кайл свое поведение объяснить не мог. Думал бы головой — взял бы да врезал Картману как следует. Но, кажется, включилась какая-то программа Гэтсби, заложенная за полторы недели вдумчивого чтения — хотя и Картман на Дэзи совсем-совсем не был похож. Прежде чем Эрик успел расцепить руки, Кайл нервно схватил его за плечи и притянул к себе, чтобы снова поцеловать. Конечно, в книге такого не было — но больше всего Кайлу было наплевать на книгу. Просто целовать Эрика ужасно хотелось. Кайл знал, что, наверное, Гэтсби тоже хотелось — но Гэтсби этого не делал и точно бы не сделал, потому что он придурок. И вообще он умер в конце. Поэтому это была никакая не программа Гэтсби, а исключительно его собственное желание. И желание Эрика — Кайл чувствовал, как он подается вперед. — Кайл, она же сказала “бесстыдница”, — негромко прошептал Эрик с фальшивым недовольством, когда они оба наконец вспомнили, как говорить. — Я знаю, — так же негромко сообщил Кайл, прерывисто дыша и прислушиваясь к необычайно быстрому стуку сердца. — Она не целовала Ника. — Я знаю. — Этого нет в книге! — Да знаю я. Это… — Кайл не успел придумать, что это, когда Картман приглушенно рассмеялся. — Кайл, там их дочь зашла! Представь, что сказала бы твоя дочь, если бы… — Заткнись, — Кайл с ярким смущением опустил голову. — Вообще-то это твоя дочь. Вообще-то… Нет никакой дочери. — У Дэзи — есть, — с умным видом протянул Эрик и, чуть подавшись вперед, оставил короткий поцелуй у Кайла на щеке. *** Книгу удалось закончить на удивление быстро, но это занятие оказалось совершенно бесполезным — в начале сентября мистер Гаррисон, громогласно послав директрису Викторию на все четыре стороны, сообщил, что к завтрашнему дню у него на столе должно лежать пятнадцать эссе по “Семейству Кардашьян”. Это была одновременно самая ужасная и самая интересная ночь в жизни Кайла — он едва-едва выдержал первые два сезона из двадцати и заявил Картману, у которого ночевал, что сожжет дом, если тот включит еще хоть одну серию. Картман, конечно же, сдался и предложил Кайлу написать, что старые сезоны в разы лучше новых. Гаррисон, на удивление, это принял. Иногда Эрик даже на улице порывался называть Кайла “Гэтсби”, невинно разводя руками и объясняя ему, что во всем виноваты инстинкты и долговременная память. Однажды Кайл попробовал в отместку весь день называть Эрика исключительно “Дэзи” — но, как оказалось, тот совсем не возражал, и странные взгляды сыпались исключительно на самого Кайла. Впрочем, вскоре и сам Эрик перестал — все-таки книга оказалась полным дерьмом, а Гэтсби и правда умер в конце. Да и к чему было обзываться именами каких-то богатых полудурков, если Картман наконец мог услышать от Кайла “Эрик”? — Между прочим, ты хорошо играл, — однажды сообщил Кайл Эрику, сидя у него на диване, закинув в рот горсть чипсов и едва успев нажать на выстрел на джойстике. — Я всегда хорошо играю, — самодовольно согласился Эрик. — Нет, я про Гэтсби. Вот сука! — Блять, Кайл, прятаться надо! Я и там всегда хорошо играю. — Кто бы сомневался… Так ты выдумал все это? Про отзерка- Блядь! Да что ж ты… Пидорасы! — Ну конечно, выдумал. Ты бы просто так не согласился. Выдумал и сам пожалел — такое дерьмо сутками читать. Кайл, еб твою мать, ты придурок, что ли? Я же тут сдохну! — Ну и сдыхай, — поверженный, Кайл отложил джойстик в сторону и улыбнулся. — Выдумал, а оно все равно работает. — Да нихера оно не работает, — дождавшись жестокой смерти персонажа, Эрик вздохнул и тоже отложил джойстик. — Я, например, уже вообще ниче не помню. Ну кроме того, что они там целовались. — Да и я тоже, — пожав плечами, согласился Кайл и поудобнее перекинул ногу Эрику на колени.