Поступь по подиуму

      Вспышки фотокамер слепили, но всё равно не могли стереть с лица улыбки, пускай на глазах выступали слёзы и хотелось отвернуться, чтобы смахнуть потёкшую тушь с щеки. Многие шептались Ким Дженни в спину, что она уродка и отвратительна, но многие ей также и завидовали — грациозная походка, прямая осанка, взгляд, благодаря которому полегла сотня мужчин. Если её привести на поле боя, то все стороны сразу сдадутся, поклонятся и принесут извинения друг другу, ведь никто не мог сравниться с её красотой.       — Ты была великолепна на показе, — Ким Тэхён слегка щёлкнул девушку по носу, ловя её немного обозлённый взгляд, а потом добродушно улыбнулся. — Можешь теперь не носить маску прилежной девочки, Дженни. Расслабься. Тебя ждут на фотосессию сегодня в семь.       — С каких это пор ты заделался в мои личные агенты? — Дженни, действительно уставшая и порядком раздражённая, выдохнула и припудрилась — если ей нужно побыть ещё как минимум два часа на каблуках с одним и тем же макияжем, лицо нужно время от времени припудривать. — Или ты решил, что пора уходить с должности модели на понижение?       — Не будь такой змеёй, Тэхён тебе ничего не сделал, — проговорила Чеён, появляясь в гримёрке. — Слышала, у этого хорошего фотографа два новых ученика, они вроде не ладят, но будут на его примере смотреть, как правильно фотографировать моделей. Хотя чего там, наука ли — фотографировать, даже дебил справится с этой нетрудной задачей.       Чеён порой была категоричной в высказываниях, а ещё очень красивой, и Дженни из-за этого унывала — невозможно оставаться свежей и молодой, когда на пятки наступали модели младше и намного красивее. Она как-то нервно улыбалась парочке, которая всегда после съёмок уезжала вместе, и вышла из гримёрки, намереваясь перекусить в ближайшем кафетерии, где ей всегда делали скидку.       Кажется, в этом мире все перестали понимать Ким Дженни, когда она в старшей школе заявила, что хочет быть моделью, зарабатывать деньги своей красотой и ни в чём не нуждаться. Сейчас, поедая салат, она думала о том, что то решение было опрометчивым, пускай само желание сильным. Постоянные диеты, физические и эмоциональные напряжения, полнейшее истощение, когда не чувствуешь буквально ничего, кроме касания кисточек для макияжа, а потом — немного нервный смех. Была бы её воля, бросила всё, ушла бы на пике карьеры, но пока были силы, пока были возможности и красота, нужно работать, зарабатывать себе на будущее, чтобы потом быть в списках лучших из лучших.       Несколько часов пролетели бы незаметно, если бы можно было чем-то заняться, но рядом маячил охранник, который отгонял слишком уж настойчивых поклонников, а уходить из здания модельного агентства Дженни вообще не имела права. Птичка в клетке, сделанной из золота, лишний раз не рыпнется, пока её кормят с рук и избавляют от старых сломавшихся перьев. Ким была как раз такой: выполняющей всё, что ей говорят, радующейся добавке к зарплате, новым контрактам и возможностям, пускай уже осточертела эта Chanel, осточертел этот Париж и картавый французский язык.       Хосок, агент Дженни, напомнил девушке о встрече с фотографом, предупредил её о двух его непутёвых учениках и сказал, где её будут ожидать. Ким в этот момент вздохнула, вставая с кожаного дивана, и пожалела, что у неё нет дополнительных занятий, что даже на маникюр не сходить, ведь сегодня утром сделали. Кто сказал, что день модели расписан поминутно? Безбожно лгал, насмехаясь над девушками, которые порой от скуки и однообразия слонялись по агентству и мешали работать абсолютно всем.       Дженни толкнула дверь студии, где был фотограф, ожидающий её, но увидеть никого, кроме визажистов, не успела: они подравняли её макияж, сотворили чудо с волосами и впихнули в руки чёрное платье с вырезом на бедре и на бретелях. Пришлось за лёгкой ширмой переодеться, а как только Ким вышла, её провели в отдельное помещение, где было всего три человека и расставлено оборудование, которое с собой таскали фотографы. Первой попалась на глаза молодая девушка со светлыми волосами, что ударила парня с татуировками на руках в плечо, смеясь, и модель сразу определила, что это были ученики — слишком уж непрофессионально себя вели рядом с ней. Третий же человек с чёрными волосами был повёрнут к Дженни спиной, но как только обернулся, был узнан.       — Добрый вечер, Мин Юнги, — Дженни поклонилась, фотограф тоже, а потом грозно глянул на своих шкодливых, как котят, учеников, что перестали заигрывать друг с другом и глубоко поклонились.       С Юнги они были знакомы очень хорошо — вместе стремились к мечтам, потом их дороги разошлись, но вскоре нашлись и время от времени пересекались, как в бальном танце. Дженни подобрала платье, подходя к кожаному креслу-реквизиту и садясь на него. Юнги, как главный в нынешнем положении, руководил и крутил моделью так, как хотел: ногу она должна закинуть на ногу, одну бархатную перчатку с руки снять, положить на колено, а потом не улыбаться. Дженни не любили за «сучье» личико, но что поделать, раз оно вдохновляло каждого, кто с ней работал, даже двух учеников, что тоже на пробу пару раз сфотографировали.       — Лиса, Чонгук, дальше уже дайте самому поработать, надеюсь, принцип поняли, свободны, — ученики, обрадовавшись, скрылись с глаз своего учителя, производя много шума в гримёрной. В небольшой студии, напичканной оборудованием, Юнги и Дженни остались одни. — Продолжим, или устала?       — От чего в этой работе можно устать? — Дженни откинулась на спинку кресла и стянула вторую перчатку. — Думаешь, я тут устаю?       — Ты можешь отнекиваться столько, сколько угодно, но я тебя насквозь вижу, — голос Мина раздался непривычно близко, он стоял меньше чем в метре от девушки, аккурат меж её ног, что сейчас были немного разведены. — Отдохни. Чонгук и Лиса не придут, им давно домой хочется.       — И как проявляется моя усталость, Мин Юнги? — девушка смотрела прямо в глаза фотографа, который облизнул кончиком языка губы. — За макияжем усталости не видишь, а сама я никогда не скажу, что утомилась.       — Твои глаза, — рука Юнги опустилась как раз на прореху в платье, погладила бедро, и Дженни выдохнула, протянув к нему свои пальцы. — В них можно прочитать все тайны вселенной. Хочешь скажу, что хочешь ты сейчас?       — И что же? — Дженни ощущала горячее дыхание на лице, ладонь на ноге, что сжалась, пошла дальше, к нижнему белью.       — Меня, — и их губы мягко соприкоснулись.       Кто-то идёт в модели от скуки, кто-то — по стремлению. Но в конце ждёт одно — бесконечная скука и роман с фотографом.