Путь Хоукая

Оказалось, что под профессионалами Клинт имел ввиду стриптизёрш. Ну хоть не шлюх. Поэтому, переодевшись, они отправились в стрипклуб. Кейт даже не знала, что они работают днём, но Бартон сказал, что это Манхеттен, тут можно найти всё в любое время суток. Ну, ему виднее – решила Кейт. В общем всё складывалось неплохо. Он согласился попробовать, а она была уверена, что сможет. Клинт толкнул дверь в полутёмное помещение, пропуская её вперед. Их обыскала охрана и пропустила дальше. Они попали в небольшой зал, посреди которого находилась круглая сцена, которую по периметру окружала барная стойка, и то тут, то там были раскиданы шесты, а девушки всех форм и мастей, зацепившись за них разными частями тела, двигались под музыку. Одежды на них было немного, и время от времени они снимали что-то с себя под одобрительные крики посетителей. Помещение заполнял небольшой дым, подсвеченный розовым светом. Неоновые вывески светились на стенах и в баре. - Какой-то лютый олдскул, - пробормотала Кейт. - Ну раз тебе иметь дело со старпёрами, то классика не помешает, - и Бартон обвёл взглядом сцену. – Вон та миниатюрная латинка тут самая горячая. Пойдем. - Быстро ты определился, - прошептала Кейт, следуя за ним и разглядывая посетителей: примерно с таким контингентом ей придется иметь дело. Клинт оказался прав: молодых здесь не наблюдалось, все они походили на возрастных офисных крыс в костюмах, а она ещё смеялась над Бартоном, когда он влезал в костюм и завязывал галстук. «Ты как будто на приём во дворец собрался, а не на голых баб глазеть», - сказала тогда она. Блин, оказалось, он был прав, а она в очередной раз показала отсутствие знаний в предмете. В голове вертелась мысль о том, сколько он посетил подобных мест, что так хорошо в этом ориентируется. Они опустились на барные стулья напротив того места, где танцевала та, которую Клинт назвал «самой горячей». Бартон взглядом подозвал официантку и что-то шепнул ей на ухо, пока она пялилась на Кейт, которая уже поняла, что она здесь неуместна, как чистые простыни в дешёвом мотеле. Хорошо, хоть Клинт заставил её переодеться, и она сменила шорты на джинсы, а босоножки на кеды. Она оглянулась: все посетители время от времени кидали на неё изучающие взгляды. Это немного напрягало, а на сцене у всех на виду, наверное, ещё сложнее. Кейт сглотнула: да, так выставлять себе куче мужиков – не самая приятная вещь на свете, она бы лучше наваляла им всем. В конце концов она подумала, что если во время танца думать о том, как она их будет колошматить, то сможет пережить это. Успокоившись, она посмотрела, как с этой проблемой разбираются девушки на сцене: их затуманенный взгляд скользил по залу, пока не цеплялся за кого-то, кто смотрел на них с интересом, тогда взгляд прояснялся, и она уже смотрела только на него и танцевала тоже только для него пока не переключалась на следующего. Вот и их девушка (Кейт уже окрестила её «их девушкой») не сводила глаз с Клинта, пока он посматривал на неё поверх бокала с виски, который принесла расторопная официантка. Кейт опустила взгляд: перед ней уже тоже стоял бокал с мартини. Она, по примеру Клинта, цедила свой напиток и посматривала на девушку, оценивая её движения и прикидывая – сможет ли она также. По всему выходило, что сможет. Что там Клинт упёрся в эту женственность. Девица тем временем повернулась спиной и, выпятив задницу, поддела пальчиками микроскопические чёрные шортики и потянула их вниз, поглядывая на Клинта из-за плеча. Показалось прозрачное кружево белья, также чёрного, Клинт едва заметно отрицательно покачал головой, и она вернула шортики на место. Бартон взглядом показал ей на барную стойку рядом с собой, и она присела, широко разведя ноги, перешла на колени и поползла по направлению к ним. Клинт хищным взглядом наблюдал за её приближением, пока она не приблизилась настолько, что смогла дотянуться до его галстука и потянуть на себя. Он не сопротивлялся. «Так вот зачем он напялил галстук» - мелькнула в голове у Кейт. Вообще всё это время у неё на заднем плане маячил образ Лоры, интересно: маячил ли он у Бартона? Если хотя бы часть его работы в ЩИТе была вот такая, то что еще ему приходилось делать под прикрытием? Тем временем Клинт что-то сказал на ухо девице, одновременно засовывая двадцатку за вырез кружевного ничего не скрывающего лифчика. Даже Кейт знала, что двадцатка – это много для стриптизёрш. Девица выпустила галстук Бартона, и он вернулся на место, а она легко соскользнула со сцены, перемахивая через барную стойку, и располагаясь между его расставленных колен. - Не здесь, - сказал Клинт. – И она с нами, - Бартон слегка кивнул головой в сторону Кейт. В ответ на вопросительно поднятые брови стриптизёрши лениво пояснил: - Люблю, когда она смотрит. Видимо такое уже было не раз, потому что ответ удовлетворил девчонку, она лишь сказала: - Это будет дороже, - Клинт усмехнулся и вытащил вторую двадцатку, засовывая ей в задний карман шортиков, отчего она сильнее впечаталась в него. Бросив ещё один взгляд на Кейт, она выскользнула из его объятий и поманила их пальчиком. Бросив на стойку пару купюр за напитки, Клинт поднялся и взглядом показал Кейт следовать за ними. Все вместе они прошли к незаметной двери, возле которой стоял охранник. Девушка что-то негромко сказала ему, и он открыл дверь, пропуская их троих внутрь. За дверью оказался совсем маленький зал с кожаным диваном вдоль всей стены, рядом стоял небольшой круглый стол, а напротив дивана был пятачок сцены с шестом посередине. Девица толкнула Клинта на диван, вклинилась между его колен и снова потянула его за галстук к себе. На этот раз он не поддался, а мягко вытянул свой галстук из её рук. - Я передумал: хочу, чтоб ты с ней потанцевала, - кивнул Бартон на Кейт. – А я посмотрю, - и он откинулся на спинку дивана, ослабляя узел галстука. Кейт охватила легкая дрожь. Вообще вся эта сцена была пронизана каким-то сексуальным доминированием мужчин над женщинами, начиная от того, что мужики были одеты в костюмы, а девушки едва прикрыты, заканчивая тем, что они повиновались любому их кивку и повороту головы. Ей это было чуждо, но она только крепче стиснула зубы и сделала шаг на сцену. Девушка хмыкнула, нажала какую-то кнопку на стене, после чего полилась неспешная музыка, и она шагнула к Кейт на сцену. Ростом она была значительно ниже Кейт, но огромные каблуки делали эту разницу почти незаметной. Она подошла вплотную к Кейт, заглянула в глаза и легонько провела вверх по её руке. А потом легко развернулась, встала позади и погладила уже сверху вниз другую руку. Кейт замерла, не зная, как реагировать. Тем временем девчонка прижалась к ней сзади ещё сильнее, руки её легли на талию Кейт, и она почувствовала, как тело сзади неё задвигало бедрами. Кейт попыталась подстроиться под движения, но все получалось невпопад. Не помогал и скептический взгляд Бартона. Внезапно она почувствовала, как маленькие ладошки проскользнули за пояс джинс. - Хэй! – отпрыгнула Кейт. - Так, - не выдержала девчонка позади неё. – Я понимаю, что тут у нас нетипичный случай, но дело пойдет гораздо быстрее, если вы мне скажете, что именно хотите. Кейт и сама не знала, чего они хотят. Судя по всему, у Клинта был какой-то план, и только что он провалился, по крайней мере какая-то его часть, судя по тому, как устало он поднялся с дивана. - Ты Моник, да? – видимо эту информацию он получил от официантки. Дождавшись кивка, он представил, немного переиначив имя: - А это Кэт. Он стянул с себя пиджак и бросил его на стол. – Кэт нужно пару уроков танцев, ничего особенного – просто пара движений. Ну и основы приватного танца, - и он вытянул один конец галстука, достаточно, чтобы снять его, через мгновение галстук присоединился к пиджаку. - Что? – воскликнула Моник. – Да она же как дерево, такую не обучишь. - Что?! – настало время Кейт возмутиться. – Слушай, Клинт, мне надоело, что она из себя приму-балерину строит, пойдем отсюда, я сама всё смогу, - и она спрыгнула со сцены. - Ты, - и Бартон ткнул пальцем в Кейт, расстёгивая другой рукой душивший его воротник рубашки, - вернулась обратно. - А ты, - и он подошел к сцене с Моник, расстёгивая на ходу манжеты и закатывая рукава рубашки, - получишь как за приватные танцы. Обе девушки задумались: одна прикидывала в уме, что учить придется ооочень долго, а другая – что это единственный путь убедить Бартона. Последующие полчаса Клинт наблюдал, как Моник пыталась перебороть укоренившуюся в Кейт напряженность и готовность всегда отражать удар. Она оказалась очень даже неплохим тренером: сначала показала пару движений, и Кейт вроде всё повторяла в точности, но выходило так, как будто у неё была парализована какая-то часть тела. Потом Моник изменила тактику и просто попыталась придать движениям Кейт больше чувственности, попросив её просто двигаться под музыку, а сама встала сзади и слегка направляла. Вместе у них получалось неплохо, даже горячо, но как только Моник отходила от Кейт, та снова начинала творить какую-то дичь. Клинт предпочитал не вмешиваться, потому что чувствовал, как внутри него нарастает злость, она начала формироваться ещё на крыше, когда он понял, к чему всё идет - больше всего на то, что он сам не может пойти внутрь, что приходится толкать туда Кейт по такому мерзкому сценарию, а она еще и уперлась, хотя внутри он понимал, что другого способа не было. А сейчас она вынуждена изображать черти кого, и если быть откровенным, то у неё хреново получается. Клинт это видел, Моник это видела, сама Кейт это видела, это её выводило из себя, и точно не улучшало результаты – она падала духом: она ведь так была уверена в своей победе, что не оказалась готова к тому, что у неё ничего не получится. Клинт хотел её как-то поддержать, но сам раздражался, поэтому молчал. Первой не выдержала Моник: - Слушай, Кэт, или как там тебя, на самом деле есть один простой способ поймать это состояние, в котором тебе надо танцевать: захотеть кого-нибудь, или представить, что ты хочешь кого-нибудь - тогда всё пойдет как по маслу. - Захотеть в плане секса? – уточнила Кейт. - Нет, блин, сожрать кого-то с майонезом, - не выдержала Моник. – Конечно я про секс: просто представляешь в голове того, от кого заводишься, не знаю, от кого там у тебя крышу сносит – мужчина, женщина, любимая собачка или плюшевый медвежонок, - просто представляешь, что танцуешь для него, или что он сзади, прикасается к тебе - ну и все само собой выходит. Давай, попробуем. Кейт перебрала в голове свои немногочисленные связи, думая на ком бы остановить свой выбор, решила, что подойдет Макс – на год старше её, очень нетерпеливый, еле дождался, когда они доберутся до спальни его родителей. Она попыталась вызвать в памяти его образ, но он как-то ускользал. Моник начала терять терпение: - Слушай, - вдруг сказала она. – У тебя секс-то был? - Был-был, -зло ответила Кейт, раздражаясь, что ей на дают сосредоточиться. - Ну так просто вспомни ощущения. Кейт почему-то могла вспомнить только то, что Макс борщил с гелем для волос, или своё недовольство тем, что он мог бы и сам позаботиться о презервативе. Неужели она не может вспомнить ничего хорошего? Она закрыла глаза и попыталась ещё раз, но как назло в голову опять лезла какая-то фигня вроде холодных ног парня. Она открыла глаза и увидела убитый взгляд Моник: - Какой-то не тот у тебя секс был, - разочарованны выдохнула она. Клинт уже просто устало откинул голову на спинку дивана, не веря, что это когда-нибудь закончится. Кейт сама устала от того, что ничего не получается, в такие моменты ей помогало хорошенько разозлиться: может это и не поможет ей стать мягче, но зато смотивирует других искать альтернативные варианты: - Слушай, ты, звезда сцены, тебе платят как хорошему адвокату, давай уже: найди способ сделать из меня богиню чувственного танца – гипноз там, внушение, трава. - Мужик тебе нужен, а не трава, - зло выдохнула Моник. Внезапно глаза её слегка округлились, и она прошептала: - Это ж надо было так тупить. Это все твои зажатые флюиды – обвинительно кинула она Кейт, а затем резко обернулась к Бартону. По хитрому блеску в глазах и контексту он понял, что у неё на уме. Он не выдержал и выматерился в голос. - Ведь знал, что это от начала до конца была плохая идея, - он кинул взгляд на Моник, потом на Кейт, потом предложил: – Может позовём того, кто еще помнит, как это делается? – и он с надеждой кивнул в сторону двери. - Если ты не понял, то я уже на пределе, - Моник уперла руки в бока. – Я б уже сама ей сунула пальцы, куда потребуется, если б девчонки её возбуждали. - Эй, - возмутилась Кейт, - я вобще то здесь стою. И это я тебе твои пальца засуну куда-нибудь поглубже, только сначала переломаю. - А эти, - Моник продолжила, игнорируя возмущения Кейт, и кивнула на дверь, – такие же деревянные, как и она, если не хуже: профессиональная деформация, с такой работой их теперь возбудит только если в рот взять, и то – не сразу заметят. - Может это и не очевидно, но она мне вообще-то как дочь, - обреченно выдохнул Клинт, понимая, что выхода нет. - Ты всех своих дочерей по стрип-барам таскаешь? Слушай, я ж не прошу порно, просто приласкай её чуток, может и оттает наша снежная королева, - Бартон поморщился от выбора слов, и ему это все катастрофически не нравилось, но он еще ни разу не отказывался от задания, если видел его целесообразность, поэтому он шагнул на платформу. Кейт, видимо, не ожидала, что он так быстро сдастся, и отступила на шаг: - Ты же это несерьёзно? У меня же почти получилось, я уверена, что это необязательно, - и она неуверенно отступала к другому краю платформы, пока Бартон неотвратимо приближался. - Я полчаса смотрел на твои конвульсии, и больше не вынесу. Ты сама захотела влезть в это дерьмо, так что пора взрослеть и научиться принимать последствия своих решений: хочешь, чтобы тебя перестали считать ребенком, так веди себя как взрослая, - он нарочно говорил с ней грубо, чтоб она разозлилась и сделала что надо. Это сработало. - И что мне делать? – кусая губы, спросила она. - Тебе? Ничего. Я сам всё сделаю, а ты просто расслабься, - и он обошел её сзади. - С чего вы взяли, что это вообще сработает? – напряжённо выдохнула она, чувствуя, что он приближается. Все её нутро говорило, что надо отстраниться, но она заставила себя не двигаться. - Хуже точно не будет, - шёпот был уже у самого уха. – А если ты, наконец, замолчишь, то шансы повысятся. –Он полностью подошёл к ней и прижался к спине, ничего больше не делая, давая привыкнуть. Он был уверен, что она, как и любой боец, не любит, когда к ней подходят сзади, поэтому дал ей время, показывая, что ей ничего не грозит. Даже через одежду чувствовалось её напряжение и скованность. Кейт пыталась прислушаться к ощущениям: это было не так, как с Моник, которая была мягкой, податливой и принимала форму её тела. Клинт был твердым, как скала – сплошные мышцы и жилы. Когда первое чувство опасности прошло, она ощутила какой-то первобытный трепет перед тем, кто сильнее, перед тем, в чьей власти она находилась. Так как они были почти одного роста, то голову Клинт разместил чуть слева – чтобы не слышать её, если она вдруг начнет болтать – догадалась Кейт. Она слегка дёрнулась, и его щетина зацепила нежную кожу на левой щеке, задев тем самым какой-то незнакомый ей ранее триггер – все её парни были примерно её возраста, и кожа на их лице была едва не мягче, чем у неё самой. Оказалось, что это немного грубовато и… волнующе? Даже в сумасшедшем бреду Клинту не могло прийти в голову, что ему придется вытаскивать чью-то чувственную сторону наружу, особенно у Кейт. И не сказать, что у него был какой-то большой опыт в этом: все его связи были с женщинами, твердо уверенными в своих желаниях, и до Лоры всё происходило в каких-то военно-полевых условиях, и уж будить чей-то там огонь ему точно не приходилось. Поэтому он особо не знал, что делают в таких случаях. Но он понимал, что у них нет времени ждать, пока Кейт рассмотрит в себе женщину, надо ей её показать. И вот, блин, как так оказалось, что это должен сделать он?! Он чувствовал, как она тяжело дышала, в ожидании его следующего шага. Он успокаивающим жестом положил руки ей на плечи, дождался, когда дыхание выровняется, и медленно скользнул вниз по её рукам. Правая ладонь перехватила её ладошку, большой палец пробежался по всем пальчикам, слегка поглаживая и нащупывая мозоли от стрельбы, так похожие на его собственные. Пока правая исследовала её ладонь, левая поймала другую руку, и положила ей на обнажённую кожу над поясом джинс и накрыла сверху своей, а потом медленно повела вверх. Кейт бросила осторожный взгляд вниз: от вида татуированной руки с закатанным рукавом рубашки на её теле у неё перехватило дыхание – что, блин, происходит? Она видела эту татуировку миллион раз, почему сейчас ее повело от этого? Клинт остановил её руку под самой грудью, но потом, словно решившись, продолжил движение вверх. Её кольнуло слегка болезненное ощущение, как в самом начале менструации – когда грудь болит и живот тянет. Тем временем рука проехала по её щеке, а затем вдруг соскочила на соседнюю и почувствовала под пальцами щетину. Дальше её ладонь отпустили и, направляя, подтолкнули за локоть наверх: ладошка заскользила по затылку, запуталась в коротких волосах и, повинуясь пробуждающему инстинкту, сжала волосы в кулаке и слегка потянула. В ответ получив резкий хриплый выдох в ухо, после чего колени ослабли, и она чуть осела вниз. Свободной уже левой рукой Клинт обхватил её за талию и сильнее прижал к себе, а она откинулась на него, повторяя своим телом все его контуры. Правая рука осторожно провела по её кисти, запястью, внутреннему сгибу локтя, поднялась к плечу, одними подушечками, едва касаясь, провела по шее, аккуратно заправила прядь волос за ухо, и скопировав её движение, запуталась пальцами в волосах и слегка потянула у корней, отчего её голова чуть задралась наверх и вправо, а с губ сорвался внезапный выдох. Клинт едва касаясь кончиком носа провел от виска до середины щеки, а открытую шею опалил горячим дыханием. Кейт судорожно вдохнула, ей по венам как будто пустили наркотик, который вызвал слабость во всем теле, окутывал туманом голову и заставлял сердце биться быстрее. А ведь она не верила, не смотря на то, что лучше других знала, что Бартон не промахивается и всегда поражает цель. Через усилие до Кейт докатилась мысль, что чувствовать такое рядом с ним - самая неправильная вещь на свете. Инстинкты подсказывали ей защищаться, и она непроизвольно напряглась. - Не сопротивляйся этому, Кейт, - он почувствовал ее напряжение. - Используй это. От его хриплого шёпота, от того, как он выдыхал её имя, пришла новая волна тумана. Хотелось стать ещё ближе, впаять свое тело в его, тереться и выгибаться как кошка. Он правой рукой нашел выступающий позвонок на её шее и слегка помассировал большим пальцем, заставляя остатки напряжения уйти. Кейт не выдержала и слегка согнув колени, выпрямила их, создавая трение между их телами. Её рука, которую вынудили закинуть ему за голову, чуть съехала с затылка Бартона на шею, а большой палец пробежался по коротким волоскам на линии роста волос: видимо, там находилась чувствительная точка, потому что девушка услышала совсем хриплое, на грани распознавания: - Твою ж… - в ухо, от чего по телу прокатилась дрожь, и она, повинуясь опять чему-то труднообъяснимому, упираясь в шею Клинта левой рукой, а правой за его бедро, выгнулась дугой, укладывая голову ему на плечо. Она вобще не понимала, зачем это было, но, похоже, Бартон понимал: от её движений его рука, обнимающая её за талию, съехала наверх, чуть-чуть, но этого хватило, чтобы касаться её груди, совсем немного, но на ней был топ, который не носят с лифчиками, поэтому реакция её тела не заставила себя долго ждать – соски напряглись и натянули ткань топа, а болезненно-сладкие ощущения в груди усилились, как будто тумблер с единицы резко перевели в положение шесть. И опять полыхнуло в сознании, что это уже слишком, и она начала вырываться из крепких рук. - Тихо, тихо, Кейт, - услышала она на ухо. Она ничего не могла поделать: этот голос плавил ей кости, лишая сил и желания сопротивляться. – Ты все правильно делаешь, - и его правая рука вновь успокаивающе пробежала вверх и вниз по её. – Давай немного потанцуем, - и он подтолкнул её к шесту. Тело Кейт, которое ранее отказывалась принимать близость другого тела, теперь протестовало против потери тесного контакта с ним. Клинт поставил их так, что шест оказался между ними, а Кейт прижималась к нему спиной. Захватив её руки, он поднял их наверх, над её головой, она поняла и схватила шест, а он, тем временем, мягко, но ощутимо надавил ей на плечи: - Покажи мне, - его тон балансировал на грани между просьбой и приказом. Она всегда была взбалмошным и непокорным ребенком, который ненавидел, когда ей указывали, что делать. В принципе с тех пор ничего не изменилось. Но сейчас этот нажим на плечи, ясно говорящий, что делать, эти полуприказные нотки в голосе что-то странное творили с её мозгом – хотелось подчиниться, нет, не просто хотелось, ей это нравилось, как будто она полжизни ждала чего-то подобного, как будто это её, мать его, предназначение. И она подчиняется, скользит вниз, как показывала Моник, и она готова поклясться последним куском пиццы, что это именно то, к чему они стремились, потому что она чувствует это всё в своём теле: всё то, про что Моник говорила, что пыталась заставить её почувствовать. Кейт поднимает слегка прикрытые глаза и действительно видит одобрительный взгляд Моник, через мгновение к ней внизу присоединяется Клинт и тоже смотрит одобрительно и как-то… что-то новое появляется в его взгляде, среднее между интересом, недоумением и ещё чем-то ускользающем от неё, но Кейт не циклится, а использует это, как он советовал, потому что это поддерживает концентрацию того самого необходимого элемента в крови, который так пиарила Моник. Клинт чертов Бартон, всё-то у тебя получается. Клинт отходит от Моник, устало опускается на диван и просто пытается радоваться тому, что всё начало получаться. Но радоваться не получается. Во-первых, потому что теперь Кейт точно залезет в это логово разврата по самые гланды, а, во-вторых… во-вторых, он прекрасно понимал, что ступил на очень скользкую, даже заминированную территорию в отношениях с Кейт, и пути обратно не было, теперь можно было только маневрировать. Честно говоря, он не особо рассчитывал, что что-то получится: Кейт у него всегда вызывала ассоциацию с радостным щенком, не зря он её все время сравнивал с Лаки: увязшая в теме с Мстителями, поиском справедливости и стоящая в стороне от обычных желаний девушек её возраста. Глядя на то, как они с Лаки дерутся за пиццу, сложно представить, что она созрела для чувственных удовольствий. Но она его удивила, и довольно быстро дала ответную реакцию, и, что он уж совсем не ожидал, что её реакция спровоцирует его. Он завёлся. Бартон искренне надеялся, что это из-за Моник. Разочарованно откинув голову на спинку дивана, через слегка опущенные ресницы он наблюдал за девушками, стараясь как можно сильнее абстрагироваться. Они уже как лучшие подружки обсуждали туфли: Моник тыкала в свои и убеждала, что если каблук сочетать с платформой, то всё будет гораздо удобнее и устойчивее. Затем, чтобы не быть голословной, сбросила туфли и протянула Кейт. Та вертела их в руках как инопланетный кусок металла и возмущалась, заявляя, что она итак высокая, и они ей не нужны. В ответ Моник посмотрела на неё как недоразвитую и сказала, что это не для роста, а для того, чтобы ноги казались стройнее и задница аппетитнее, с чем Клинт не мог не согласиться. У Кейт появился этот её недоуменный вид, и она начала примерять туфли. Видимо размер у них совпал, потому что Кейт снова полезла на сцену и начала танцевать в туфлях. У неё получалось. Почему-то больше смотреть не хотелось, и он прикрыл глаза, подождал минут десять и громко хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. Девушки испуганно повернулись на звук. - Тут успех, как я понимаю, переходим ко второму этапу, итак кучу времени угрохали. - Что, не терпится? - и Моник призывно облизнула губы. Он уже немного устал от этой её навязчивой манеры, и у него уже не осталось сил на подыгрывание, поэтому он просто похлопал ладонью по правому колену: - Давай. Заигрывать будешь с клиентами. Моник обиженно надула губы: - А с Кэт ты был более ласковый. - Ты танцуешь стриптиз и приватные танцы во второсортном стрип-клубе, и все равно хочешь, чтоб тебя облапали? – Клинт склонил голову, изучая Моник. - Я попросила ласки, а не чтобы меня облапали. Чуешь разницу? С лаской в этом бизнесе напряженка, - и Моник закусила губу, но не в попытке соблазнить, а сдержать неконтролируемый порыв. Клинт внутренне дал себе по морде, вспоминая, что перед ним совсем еще девчонка, которая не от хорошей жизни зарабатывает подобным образом. И уж он знает, какой контингент шляется по подобным заведениям, и что они ни во что не ставят женщин, и он только что повёл себя, как один из них. Поэтому он пружинисто поднялся, подошёл к Моник и ребром указательного пальца легко поднял её подбородок, чтобы заглянуть ей в глаза: - Знаешь, ты не обязана этим заниматься. Я могу помочь тебе выбраться из этого, устроиться в жизни по-другому. Моник широко раскрыла глаза от удивления, совершенно не ожидая подобного: человеческое отношение действительно было редкостью, поэтому она не сразу поняла, почему у неё защипало в глазах. - Ты не думай… нет… - сбивчиво начала она, потом набрала воздуха в грудь, медленно его выпустила и уже более спокойно продолжила. – Я ничего такого не позволяю, только приватные танцы, я сама могу за себя постоять, поэтому все хорошо. Клинт мысленно про себя добавил «пока». К сожалению, очень часто в последующем девушки-танцовщицы расширяли сферу своих услуг. Но вслух он только сказал: - Конечно, ты девчонка не промах. Но все же, на случай, если понадобиться помощь, я тебе оставлю свой номер. - А мне ты его дал далеко не сразу, и с кучей оговорок. Что за двойные стандарты? – это Кейт на заднем плане надоело быть просто наблюдателем сопливой сцены. Клинт перевел взгляд на Кейт, хотел было сказать что-то, но Моник его опередила: - Не ревнуй, детка. Ты свое получила: если б меня так трогали, я бы давно уже кончила. - Девочки, я не хочу мешать вашей зарождающейся дружбе, но нам работать надо, - и Клинт взял Моник за руку и потянул к дивану. Устроившись на нем поудобнее, он поставил Моник между своих ног: - Показываешь и объясняешь, потом пробует Кэт. - О, да ты целый план составил. А тебя на нас двоих-то хватит? - и Моник нагнулась, оперевшись руками о его бедра. - Сделаем перерыв, если понадобиться, - не моргнув глазом, ответил Клинт. Он чувствовал, что перерыв может понадобиться ему еще раньше: сначала Моник вертела сексуальной попкой и грудью перед его лицом, потом Кейт неожиданно начала проявлять свою сексуальность, а сейчас еще и это, а он кто угодно только не святой. – Но ты не со мной диалоги веди, а ей рассказывай. - Да я ей могу хоть гимн спеть. Итак, начинаем лицом, чтоб типа установить зрительный контакт: наклоняешься пониже, потому что от этого, во-первых, задница повыше задирается, а это всегда более выгодный ракурс, во-вторых, любят мужики, когда бабы на них снизу вверх смотрят, а в третьих, чем ближе твой рот к их члену, тем больше они заведутся. - Ух ты, - Кейт покачала головой, - аж три причины, прям целая наука. - И в-четвёртых, - продолжила Моник, - это хороший угол обзора твоих буферов. Клинт сглотнул – Моник дело говорила. Такими темпами перерыв придется сделать уже скоро. Угораздило его влезть в это всё, нет бы пострелять, помахать кулаками. - Потом поворачиваешься задницей, - и Моник повторила слова действием. – Зрительный контакт держишь как можно дольше, затем… Может ты записывать начнешь, а то тебе потом это повторить надо будет, - и она бросила взгляд на Кейт, которая стояла, не шевелясь. - О, не переживай: такое я не скоро забуду, - с чувством выдохнула Кейт. Клинт буквально на секунду, даже меньше просто представил, что всё это повторит Кейт, и у него прям как будто температура подскочила, то ли от мысли, что это будет она, то ли от своей реакции на эту мысль, то ли от шока от своей реакции на эту мысль. Он во всей этой ситуации чувствовал себя немного извращенцем: ещё пару дней назад они с Кейт на полном серьёзе говорили о том, что он относится к ней как к дочери, и вот он в стрип-клубе, сидит с грудастой девицей на коленках и представляет на её месте Кейт. С ума сойти. Мир вращается слишком быстро. - Не знаю, ты такая странная, - тем временем продолжала Моник, - что я не удивлюсь, если ты вобще не понимаешь, зачем это все делается. - Чтоб клиент кончил, - гордо заявила Кейт. - Я в шоке, - в голосе Моник явно угадывался сарказм. - Но тут тонкий момент – не желательно, чтобы это произошло очень быстро: чем позже он это сделает, тем больше заплатит, но при этом и тянуть слишком не стоит, а то он потеряет интерес. - Так, - Клинт решительно отодвинул Моник за бедра, - я смотрю у вас минутка теории, поэтому я пока в уборную прогуляюсь. - Что, уже? – и Моник, обернувшись, выгнула бровь. - Да, знаешь, меня так заводят разговоры про то, как мужиков на бабки развести, - и Клинт мягко прикрыл дверь за собой. Поймав взгляд охраны, он жестом показал, что все хорошо, и кивнул в сторону туалета, тот кивнул в ответ. В туалете он первым делом плеснул холодной воды себе в лицо, чтоб освежиться. Вытеревшись бумажным полотенцем, он облокотился руками о раковину с обеих сторон и устало посмотрел на себя в зеркало. В горле застрял вопрос самому себе: Что ты творишь? Все это время у него было ощущение, что он какое-то детское порно смотрит. Одной не больше двадцати пяти, другой - двадцать два, но если закрыть глаза и просто слушать, то как будто и десяти нет. По-хорошему, для блага мероприятия, ему надо передёрнуть, но даже мысль об этом пугала до чёртиков. Пока он размышлял над этичностью возможного самоудовлетворения под мысли о девушках, которые ему в дочери годятся, снаружи раздался шум. Туалет находился возле входа, поэтому, судя по всему, шум вызвали вновь прибывшие. Клинт слегка приоткрыл дверь и выглянул: сразу после рамки-металлоискателя толпилась кучка из пяти мужчин, о чем-то громко споривших с охраной. О! И да, они были в спортивных костюмах. Что было равноценно тому, если бы они заявились голышом. Видимо дресс код и был главной причиной конфликта. Клинт набрал побольше бумажных полотенец, приложил их к лицу, изображая, процесс вытирания лица, вышел из туалета и спокойным шагом направился в сторону приватной комнаты. Слегка замешкав перед дверью, он незаметно сунул пятьдесят баксов охраннику в карман со словами «Задержи их», и слегка мотнул головой в сторону незваных гостей, к которым уже спешила обслуживавшая их официантка. - Так, девочки… - начал было он, но осёкся, когда увидел, чем они занимались, пока его не было: Кейт сидела на диване, зачем-то напялив его галстук, а Моник, повернувшись к ней спиной, терлась своими бедрами о ее. - Да, босс? – Кейт выглянула из-за плеча Моник. - Как мне теперь это развидеть, - простонал Бартон. У уже громче: - Заканчиваем и уходим: у нас гости. - О! – и Кейт резко схватила Моник за бедра, подняла её и сама резко встала. - Я знаю, что из этой комнаты должен быть выход, - и Клинт подошел к Моник. – Где он? Возле двери послышались громкие голоса. - Ну же! – давил Бартон. – Быстрее. – Он вытащил несколько купюр и передал Моник: - Тут все обещанное плюс за секретность, мы просто парочка извращенцев, которые любят наблюдать друг за другом. Моник секунду смотрела на купюры, потом взяла их и аккуратно засунула в декольте. - К слову сказать, вы действительно извращенцы, - и она направилась в сторону сцены. – Помоги мне, - бросила она Клинту и начала толкать сцену куда-то вперед. Бартон сразу же присоединился к ней, и от их усилий сцена проехала вперед, открывая вход. – Свет не включайте, используйте фонарики в телефонах, выйдете с другой стороны улицы и захлопните дверь: она открывается с внутренней стороны без ключа - инструктировала она их, пока Бартон накидывал пиджак. Он начал спускаться первым, за ним Кейт: - Надеюсь, это не ловушка, и мы не превратимся в призраков стрип-клуба, а то это не мой уровень. У двери послышалиь звуки борьбы и Моник подтолкнула Кейт: - Быстрее! – потом, как будто что-то вспомнив: - Эй, ты мне телефон обещал! - В правом заднем кармане, - послышалось откуда-то снизу. - А мои туфли? Это мои счастливые! - Я верну! Обещаю, - и Кейт тоже скрылась в темноте. Моник оббежала сцену и толкнула её на место: в обратную сторону сцена поехала гораздо легче. Услышав звук ломающейся двери, она вскочила на сцену и схватилась за шест. В комнату ворвались пятеро в спортивных костюмах, местами уже порваных, у кого-то из носа капала кровь, кто-то её сплевывал прямо на пол. - Мальчики, у нас нет групповых скидок, так что давайте в очередь.