Моя любимая больная

Прошло несколько дней. Истерик в этот период не случалось. Да и вообще, Анфиса стала вести себя более спокойно. Стала спать в тихий час, быстро засыпала вечером. Но в какой-то момент как-будто что-то случилось и девочка резко стала вести себя по другому. В очередной раз, когда Попов ушёл с работы, у Анфисы началась истерика. В начале с ней просто хотели поговорить. Так как всё отделение знало, что этим можно прекратить приступ. Но в этот раз нет. Даже пришла психолог, чтобы наладить отношения. В определённый момент просто истерика перешла в сильный припадок. Девочка начала биться головой и руками об пол. Даже брызги в лицо холодной водой не смогли унять её. Чтобы вколоть успокоительное, нужны санитары. Держать девчонку. Немного поразмыслив, решили отвезти её в палату. Там нет свидетелей, а значит истерика должна прекратиться. Но всё не так просто. В палату-то привели, да эффекта нужного не произошло. Делать успокоительное — не вариант. Анфиса должна успокоиться сама. Но что-то она не спешила это делать. Тут одна из медсестёр заметила, что девочка начала биться лбом о плитку, прикладывая силу. А значит припадок начал приобретать другой оттенок. Спустя минут так десять — пятнадцать, когда девчонке стало доставлять сильную боль её занятие, она немного успокоилась. Но плакать продолжала. Дело близилось к десяти вечера. В больнице уже отбой. Анфиса всё так же плакала, но тихо, сидя на полу, около кровати. Где в последствии и уснула. Медсестра, увидевшая это, пригласила санитара, который положил девочку на кровать. Не оставлять же её на полу. Та сразу завернулась в одеяло. Видимо замёрзла Утром об этом рассказали Арсению, который был удивлён таким поведением девочки. Но предполагал, чем это может быть вызвано. Его догадки подтвердились, когда Анфиса подбежала к нему с объятиями. Теперь все понятно. Она хочет его внимания. Причём в больших количествах. С этим определённо нужно было что-то делать. Оставлять так — нельзя. Очередная истерика настала в игровой комнате, когда Анфиса хотела что-то сказать Арсению, но тот был занят разговором с воспитателем. Девочка решила, что терпеть такое в свою сторону не станет. А дальше, все по знакомому сценарию. Попов закончил разговор и перевёл строгий взгляд на лежащую на полу девчонку «Ах вот оно что. Решила взять меня истерикой. Что ж… Посмотрим, насколько у тебя это получится второй раз, » — подумал Арсений, после чего попросил всех выйти, оставшись с Анфисой наедине. Мужчина поднял с пола пластиковый кубик и резко бросил его на пол. Чем заставил девочку вздрогнуть и тут же прекратить своё занятие. Такой реакции она никак не ожидала. Врач подошёл к куллеру, налил воды и вернулся к пациентке, присел рядом — Пей, — Попов протянул ей стакан. Та в ответ покачала головой и отстранилась, — Пей, — строже повторил он. Со второго раза Анфиса всё же взяла воду и сделала пару глотков, после чего протянула стакан обратно. — До дна, — отрезал мужчина, смотря на девочку. Больная вновь подчинилась, — Чего ты добиваешься? — Чтобы вы обратили внимание на меня, — всхлипнула пациентка — Мне вообще перестать обращать внимание на твои истерики? — Нет! — вскрикнула девочка, — Не надо так… — В таком случае, давай будем учиться себя контролировать, Анфиса, — Арсений встал с пола, — Пошли. Вот-вот тихий час. Поспишь, успокоишься — А я не хочу спать, — девочка тоже встала, подошла к врачу — Значит захочешь. Тебе принесут чай, должна будешь его выпить Мужчина открыл дверь в коридор. Пациентка поспешила за ним. И правда. Чай принесли. Только не вкусный. Как трава. Анфиса поморщилась, делая ещё один глоток. Пить совсем не хотелось. Но раз Арсений сказал, значит надо. Этот чудный напиток быстро успокоил возбужденное сознание девочки. Вот только спать она так и не хотела. Просто завернулась в одеяло и обняла гусеницу. В коридоре вновь послышался шум. Как быстро пролетели два часа. Удивительно. Взяв леденец из тумбочки, девочка села на кровать. Конфета оказалось очень вкусной. Не хотелось, чтобы она заканчивалась. Ещё немного посидев в палате, Анфиса решила выйти в коридор. Походить по отделению, пока было можно. Но тут кто-то сзади дёрнул её за косичку. Это был тот же мальчик, что ударил её несколько дней назад — Мне больно, — фыркнула девочка, смотря на обидчика. Но тот, казалось, не понимал слов. Сделал пакость ещё раз. Тогда Анфиса ударила его по руке. Мальчишка выпучил глаза и немного отошёл назад, после чего сильно толкнул девочку. Она упала на плитку, больно ударевшись копчиком. На глазах выступили слезы. Устраивать истерику боялась. Вдруг Арсений и правда перестанет обращать на неë внимание. Но всё же заплакала. Не так сильно как при припадках, но тоже громко. Увидев это, мальчик тоже сёл на пол и тоже заплакал. Причина его слез оставалась непонятной. — Просыпаемся, — дверь в палату открылась. Медсестра взглянула на девочку. Та неспешно открыла глаза. Это сон… Слез и боли нет, того мальчика тоже. Но Анфиса захотела в этом убедиться. Подошла к тумбе, заглянула во внутрь. Леденец на месте. Значит всё хорошо. Подошла к окну. Ничего там интересного. Всё те же стоящие машины, всё те же деревья, здания. Даже новых людей нет. Хотя откуда им взяться во дворе больницы? Пациентка вышла в коридор. Решила пойти в фойе. Там обычно не было людей, только если медсестры ходили. Но в этот раз всё было иначе. В фойе сидела мама с какой-то девочкой. Видимо, пришла навестить. — Ты у меня самая лучшая, — женщина поцеловала девочку в лоб. Та обняла её Анфисе стало как-то больно. Аж до слез… Ей так понравилось обнимать Арсения. Хотя он единственный, кто мог позволить обнять себя. Захотелось сделать это ещё раз. Захотелось, чтобы кто-то тоже сказал такие слова. В связи с тем, что пациентка поняла, что сейчас расплачется, она решила вернуться в палату. А-то вдруг медсестры сочтут эти слезы за истерику, вновь придёт Попов, наверное будет недоволен. А этого ей хотелось меньше всего. Посидев немного в палате, Анфиса вышла в игровую. Может найдёт книжку с какими-нибудь красивыми картинками. Спустя несколько минут, девочка начала разговор с каким-то мальчиком. По внешнему виду нельзя было сказать, что он с какими-то отклонениями. Но по разговору… Тот мальчишка наговорил Анфисе много вещей, большинство из которых её напугало. Ужин выдался на редкость вкусным. После основного приёма пищи, было ещё что-то наподобие полдника с фруктами и печеньем. Потом ребята ещё с полчаса посидели в игровой комнате, а потом обход. Дети вернулись в свои палаты, стали ждать врачей. Как только Анфиса увидела Арсения на обходе, поняла, что он работает ночью. Это даже хорошо. Спокойнее что-ли. Но после отбоя девчонке не спалось. Совсем. Всё вспоминала слова того мальчика. Анфиса попробовала разные позы для сна. Но тщетно. Даже посидела на подоконнике, в надежде, что уснёт. Казалось, все попытки напрасны. Тут она вспомнила, что мама обнимала её в таких случаях. Решила обнять гусеницу. Что-то не помогло. От этого стало как-то грустно. В голову пришла идея. Если Арсений позволял себя обнимать, то почему бы не пойти к нему? Наверное он не будет ругаться. Этот план показался Анфисе лучшим, поэтому она тихонько вышла из палаты. Шуметь было нельзя. Если медсестры узнают о том, что она ночью ходила по коридору, будут запирать палату. Попов тем временем сидел за письменным столом. Делал какие-то отчёты, проверял документы, в общем был занят бумажной работой, пил зелёный чай. Врач всегда пил его в ночные смены. К Арсению иногда заходили медсестры, поэтому не придал значения тому, что дверь в его кабинет кто-то открыл. Продолжил возиться с отчётами, в ожидании того, что этот кто-то начнёт разговор. Но был крайне удивлён и даже слегка возмущён тем, что кто-то посмел обнять его за ногу. Но посмотрев на виновника своих ощущений, слегка улыбнулся — Ты чего не спишь, чудо? — У меня не получается… — Что же помешало твоему чудесному сну? — Мне страшно… — призналась Анфиса, смотря на Арсения — Что же тебя напугало? — мужчина наклонился к девочке — Мне один мальчик говорил, что он умер. Хотя живой… Говорил, что у него сердца нет и рук… Хотя всё есть… — пациентка прижалась к врачу ещё сильнее — Кирилл? — догадался он — Угу… — кивнула девочка — Не стоит этого бояться. У него синдром котара — Это что такое?.. — Вот он убеждён, что с ним что-то не так, что он умер или тяжело болен. И разубедить его в этом не является возможным. Но на самом же деле, физически он здоров, — пояснил Арсений — А… То есть это всё не по настоящему? — Угу, — кивнул мужчина, — А теперь, ты отправляешься спать. Тебя проводить? — Давайте, — Анфиса широко улыбнулась По приходу в палату, когда девочка уже легла в кровать, а Попов укрыл её одеялом, он обратил внимание на мягкую гусеницу — Как зовут твою подружку? — поинтересовался врач — Стася, — с радостью поделилась Анфиса, смотря на психиатра — Давай с тобой проиграем. Кто из вас быстрее уснет — Я конечно, — не задумываясь ответила пациентка — Вот и посмотрим, — Арсений подошёл к двери, — Через десять минут проверю, — сказал он, перед уходом И правда. Благодаря этому не хитрому приёму, Анфиса очень быстро уснула. Ей очень хотелось быть первой. Получить похвалу от Арсения. К тому же, ей стало спокойнее, после его объяснения Попов же вернулся к себе в кабинет. Как только у девчонки хватило храбрости прийти к нему? Мужчина усмехнулся. Значит Анфиса сообразительная. Это плюс. Врач вновь сел. Девочка идёт на поправку. Скоро можно будет выписывать. В этом Арсений был прав. Истерик не случилось четыре дня подряд, а значит — выписка. На прощанье Попов дал девочке леденец похожий на тот, что давал ранее. Анфисе было очень сложно прощаться с врачом. Привыкла больно. Но в детском доме она задержалась ненадолго. Отец вышел из тюрьмы. Девочку отдали ему. С одной стороны — хорошо. Снова домой. А с другой… Страшно очень… — Что ж, Анфиска, поехали домой, — мужчина потрепал девочку по голове. Но это мало радовало её. Если бы это действие было сделано Арсением, вот это была бы радость Первая ночь с отцом прошла удачно, тихо. Только девочка никак уснуть не могла. Всё Арсения вспоминала. Чтобы случайно не расплакаться, обнимала гусеницу. Анфиса хотела устроить истерику, из-за того, что не видит врача, но вспомнила его слова по поводу того, что нужно учиться держать себя в руках. Поэтому не стала. Во время одной из прогулок с отцом, девочке очень захотелось покататься на лошадях, которых она увидела в парке. Отец ответил отказом на просьбу. В ответ получила долгожданную истерику. Она оказалась длинной. Но в конечном итоге, Анфиса всё-таки получила, что хотела. Дабы прикрутить этот ор, мужчина сделал, что требовалось. А делать этого было нельзя. После этого девочка стала устраивать истерики по любому поводу. Ведь она получает, что хочет. Во время очередной истерики отец понял, что не может дать Анфисе того, чего ей хочется. А так как девочка не получала желаемого, продолжала кричать и плакать. В какой-то момент мужчина смирился с этим криком. Тогда больная перешла к плану «Б». Начала биться головой о пол. Следом была истерическая дуга. Это действие заставило отца вызвать скорую. Ведь успокоить девочку уже не являлось возможным. По приезду бригады, было решено вновь госпитализировать ребёнка. И снова в ту же больницу. Однако это не явилось целью девочки. Она хотела продолжить свое занятие, но вспомнила, где она, и что здесь могут за это сделать. Не стала. Арсения в тот день на работе не было. Не его смена. Вызвать не стали. С истерикой справились с помощью успокоительного Прошло около месяца с того момента, как Анфиса последний раз была в больнице. Поэтому никто из работников не ожидал видеть её здесь так скоро. Поместили девочку в ту же палату. Мало что изменилось. Появились только некоторые новые дети. А так, всё так же. Это с какой-то стороны радовало. Только Арсения нет. Вот это грустно, очень. Но девочка надеялась, что он придёт. Завтра например. И правда. На следующий день пришёл Попов. Ему фактически с порога сообщили, что на повторное лечение прибыла пациентка. Ну прибыла и прибыла, подумал Арсений. Ему-то какое дело до других пациентов, чьим лечащим врачом он не является. Но по приходу в кабинет, в стопе новостей, увидел карточку прибывшей — Твою ж… — тихо выругался Попов. Как девчонка вообще попала сюда снова? Он же назначил ей лекарства, сводящие истерики к минимуму. Значит Анфисе не давали таблеток и капель. В таком случае, зачем привезли в больницу? Можно было просто дать препарат. Врач раздражённо вздохнул. Интересное начало смены — Арсений Сергеевич! — радостно закричала пациентка, увидев врача в коридоре. Разумеется, на месте стоять не стала. Побежала на встречу. Прижалась к мужчине. Тот потрепал её по голове — Здравствуй, Анфиса, — он покачал головой Теперь у врача появились предположения, что девочка могла устроить истерику специально, чтобы попасть в больницу, а соответственно увидеть его. Но пока — это лишь суждения. Надолго думая, психиатр забрал пациентку к себе в кабинет. На консультацию. Нужно разобраться в том, что произошло Зайдя в кабинет, девочка сразу побежала к своему любимому стулу-собаке. Арсений сёл на диван, напротив — Расскажи, ты плакала намеренно? У тебя была чёткая цель? — Не-а, — покачала головой Анфиса, смотря на мужчину, — Только для того, чтобы папа делал то, что я хочу «Значит, конкретная цель была» — И он делал? — Ага, — кивнула девочка Теперь врачу стало понятно, почему пациентка так часто устраивала истерики. Она добиваться желаемого. Ей потакают. А этого делать не в коем случае нельзя. — А тебе довели какие-нибудь лекарства? Капельки может быть? — М… — девочка задумалась, — Нет. Только чай. Такой же, как тот, что давали здесь Хоть что-то хорошее. Травяные чаи. Но они мало помогали. Особенно, когда была мотивация снова устраивать истерики. Теперь нужно разобраться ещё в одной вещи. Это будет сложно… И долго. Но такова работа Попова