Дуэт

И вновь Джинн вернулась поздно с учебы. Привычное дело для старосты в университете. Пары, обязательные к посещению без исключений, помощь нерадивым сокурсникам, а еще мисс Лиза задержала ее в библиотеке. Последнее являлось неописуемой отрадой для Джинн. Она тайно любила оставаться в библиотеке, особенно, если там такая красивая женщина как мисс Минчи. Сама атмосфера тихого, спокойного места, где лишь легкий ветерок доносит запах старых или новых книг или шелест страниц, приятно скользящих по рукам, безумно нравилась Джинн, никак не имеющей возможность хоть где-то спрятаться от быстро текущего мира, так и желающего погрузить на ее нежные плечи еще больше забот. А такая прекрасная библиотекарша как Лиза только скрашивала пребывание в таком чудном месте. Она легко нашла язык с новой старостой первокурсников, завербовав ту, как свою любимицу. Иногда она даже специально брала Джинн со скучных пар, чтобы она помогла перетащить книги или расставить. – почему бы вам не взять Кэйю или Тарталью? – ворчал Чжун Ли, вынужденный прерваться на паузу в своей длинной лекции по истории – потому что, только у Джинн такие сильные, но нежные руки. – парировала библиотекарша, вызывая смущение у студентки. Пару неловких моментов флирта, немного шуток, фразы с подтекстом и сердце Джинн пропускало пару ударов. Сказать, что Джинн влюблена – не сказать ничего. Гуннхильдр по уши в любви. Джинн даже не могла подумать, что однажды сможет влюбиться в такую женщину как Лиза. Даже тот факт, что она может влюбиться в женщину, вызывал противоречивые чувства. И вновь знакомая библиотека, куда Джинн сбегает после пар. Желание идти домой отсутствует напрочь. Джинн аккуратно расставляла книги, желая помочь любимой библиотекарше расстаться с работой сегодня чуть пораньше. В этот раз в библиотеке произошел интересный диалог, заставивший Джинн узнать чуть больше о Лизе. И чуть больше задуматься. – Мисс Лиза, а зачем вам самоучитель по фортепиано? – заинтересованно спросила Джинн, засматриваясь на руки старшей и отмечая для себя новую книгу, совсем не похожую на роман или «десять способов избавиться от тыкв». – ох, новая поставка. Когда-то давно я играла на музыкальном инструменте. Стало интересно, помню ли я еще как это делается. – ответила девушка, не отрываясь от самоучителя. – а ты играла когда-нибудь на музыкальном инструменте? – долго, ласково и нежно. Будто прелюдия. Как раз в стиле Лизы. – было дело – смутилась Джинн и продолжила расставлять книги. – неужели? – да. Сестра ходила в хор, а я очень любила звучание скрипки. Постепенно начала осваивать, но это не стало более чем просто хобби, заброшенное со временем. – закончила младшая и печально вздохнула. Голова немного закружилась от воспоминаний. Даже идя домой, Джинн никак не могла выкинуть навязчивую идею из головы. Нет, спустя столько лет? Это же просто смешно. Но…вдруг это…сработает? Хотя звучит так противоречиво и глупо. Скинув с себя плащ, Гуннхильдр прошла внутрь своей однокомнатной квартиры и, закинув греться вчерашнюю пиццу, пошла к шкафу. Пыль кружилась по квартире. Все было старым серым и тусклым. Джинн же успокаивала себя идеей, что совсем скоро она переедет. Желательно к Лизе, но квартира чуть покрасивее и, с хоть каким-нибудь ремонтом тоже было бы ничего. Деревянный массив, доставшийся от матери, черт знает зачем, возвышался над Джинн, снова отправляю ту в черные, депрессивные дни, такие же как воспоминания от развода родителей. Она вновь становилась такой маленькой, что казалось, ее вот-вот раздавит прошлое. Мысли неприятным караваном тянулись одна за другой. В глубине она смогла откопать потрепанную жизнью скрипку и фотографию, где они с сестрой совсем маленькие. Тогда они обе ходили в музыкалку. И даже маленькая Барбара переставала вредничать, если надо было петь. Ее голос был и впрямь ангельский. Джинн, пусть и обладала хорошими вокальными данными, обожала звучание скрипки и с упоением учила все, что можно на ней играть. Да, бывало, не получалось, но она очень старалась. Дело было после небольшого концерта. Тогда они впервые выступили перед публикой. Выступили удачно, разучив одну мелодию. Зрители были в восторге, как и маленькие девочки. Гуннхильдр старшая вместе с мужем, также явилась, посмотреть на выступление. Девочки очень нервничали, но отлично сыграли программу. Пегг старший достал фотоаппарат и решил запечатлеть своих дочек после концерта. Щелчок и вот на фото маленькая Джинн держала скрипку и приобнимала сестру, что светилась от счастья. Их первый и последний концерт. Спустя, буквально, пару недель после этого концерта, девочки пришли с репетиции и поняли, что дома что-то произошло. Конечно, и до этого были предпосылки в виде ссор, скандалов, но не таких ярко выраженных. В этот раз было все и разом. Девочки лишь тихо стояли в дверном проеме и терялись в шуме взрослых. Потом все как в тумане. От воспоминаний на глазах Джинн появились слезы, которые были моментально стерты с лица. Если бы не тот день…если бы все можно было исправить… Барбара была бы рядом, папа бы не ушел, мама была бы счастливой, а Джинн… Джинн не зарывалась бы в работе. Она потеряла их один за другим. Сначала папу, что ушел из дома, даже не взглянув на дочь. Потом Барбара, что решилась пойти по стопам отца. Она долго боялась, но по итогу смогла пересилить себя. Когда она уходила, Джинн лишь кивнула и обняла ее. С тех пор они, пусть и общались, но уже не так тепло. Да и у Джинн хватало забот. А когда ее мать прочла переписки, где Джинн жаловалась своей подруге на то, какая горячая досталась им библиотекарша, девушка решила съехать, потеряв общение и с матерью. – ничего не поделаешь. – вздохнула Гуннхильдр, распустив волосы, что делает не так часто. Руки взяли знакомый инструмент и сквозь годы вспомнили любимые движения. Медленно проводя смычком по зажатым струнам, Джинн вспоминала одно событие за другим не в силах продолжать игру. Скрип. Мамин крик. Скрип. Барбара в слезах. Джинн держалась до последнего, молясь, чтобы мысли просто ушли. Но даже стальная хватка и боль в пальцах не могли привести ее в чувства. Словно Гуннхильдр вновь оказалась маленькой девочкой, которая не понимает почему это происходит. Мысленно те дни преследовали ее всегда, как бы она не скрывалась и по каким бы шкафам не прятала воспоминания. Скрип. Папа хлопает дверью и его больше нет. По крайней мере для Джинн. Скрип. Барбара тоже покинула старшую, вслед за отцом. Джинн поняла, что самым страшным для нее было бы также потерять мать и остаться одной. Она поклялась в тот день, сделать так, чтобы мама была счастливой. Гуннхильдр исполнит любую просьбу. Только бы мама осталась рядом. Но она не смогла. Разочаровав даже ее. Если подумать, то даже когда старшая была рядом, Джинн все равно оставалась одна. Громкий крик пронзает комнату, эхом летит попутно ветрам. Стальная стена по имени Джинн не выдерживает и лежит на полу, как маленькая девочка. Горькие слезы о утерянных днях катятся, не желая останавливаться. Лишь спустя полчаса беспрерывных рыданий, девушка подняла свои голубые глаза. Ей стало легче. Она поняла, что слышит звук фортепиано. Как раз ту мелодию, что она играла. В этот раз звук был намного чище, красивее. Как будто это была совсем другая мелодия, не напоминающая о том гнусном дне. Ей стало легче, ведь слез совсем не осталось. Пролежав прямо на полу до окончания игры, девушка из уважения похлопала, смахнув слезу на щеке. Скрипка так и осталась стоять рядом с шкафом, молчаливо ожидая. – мисс Лиза – обратилась на следующий день к библиотекарше Джинн, краснея от смущения – а у вас не будет самоучителя для скрипки? – почему-то, я была готова к этому вопросу, милашка – ухмыльнулась Лиза, достав новенький самоучитель. – я сейчас разучиваю вот эту. Не желаешь выступить в дуэте? – Минчи ткнула пальцем в страницу и посмотрела на Джинн, надеясь, что да ответит да – хорошо, мисс Лиза – вздохнула Джинн и ушла на пары. Она была поражена. Если ее догадки верны, то помимо того, что они с Лизой соседки уже два месяца, библиотекарша указала именно на ту мелодию, что разучивала Джинн. Вкусно, но грустно. Вечером девушка открыла самоучитель. – И КТО МЕНЯ ЗА ЯЗЫК ТЯНУЛ? – закричала она, запуская руки в золотистые волосы. Она не могла переступить через себя, но и отказать Лизе было равно отказаться о мечты. А примет ли она извинения и объяснения? Неужели Гуннхильдр пойдет на поводу у собственной слабости? – да никогда. – сжала кулаки Джинн и вновь двинулась к шкафу, достав скрипку. Скрипка все также послушно стояла, где ее оставили вчера. А вот уверенность Джинн уже стала шататься. Взяв музыкальный инструмент в руки, девушка прикрыла глаза и начала. Она смогла сыграть вступление и первые 20 секунд, а после она становилась маленькой Джинни, в том самом дне, из которого она, наверное, никогда не выберется. На этот раз по щекам покатились слезы бессилия и катились бы еще долго, если бы не звук фортепиано. Нежный, сладкий, будто родной… Девушке стало легче. Она даже не знала почему это так успокаивало. Собравшись с силой, Джинн взяла в руки скрипку и начала. Вернее, продолжила за той, кто играла на фортепиано. Она играла практически без перерыва, устав лишь в конце и пустив легкую слезу. – спасибо – прошептала она, сев прямо на пол и уставившись в окно. На следующий день Джинн вновь явилась в библиотеку. Подколы от подруг неимоверно бесили, но любопытство, желание и верность брали верх. – мисс Лиза, а сколько времени вам надо будет на изучение? – зависит от тебя. Я знаю эту мелодию уже давно. – Минчи оторвалась от книжных полок и даже не заметила, как вошла ее любимица. – а что такое? – я… – слова застревали в горле, мысли путались. Гуннхильдр попалась в уловку и капкан захлопнулся. Пересилив себя, Джинн старалась не заплакать прямо там, как маленькая девочка. – в общем я практически готова. Только могу запинаться иногда… понимаете, эта мелодия ассоциируется у меня с тяжелым прошлым. – слова давались с большим трудом. Студентку бросало то в жар, то в холод. Ей казалось, будто она врет. Да, мелодию знает, но вот сыграть ее будет сложно. – может попробуем сыграть вместе? В любом случае я все понимаю и, если ты захочешь сменить мелодию, то… – нет! Я хочу сыграть именно эту и именно с вами. – отрезала пути отступления младшая. – хорошо. Тогда завтра приходи после занятий со скрипкой. Ты не против, если репетиция пройдет у меня? Думаю, доставить фортепиано к тебе или сюда будет проблематично. Джинн улыбнулась, издав смешок – я буду только рада. До скорой встречи, мисс Лиза. Оказалось, что Джинн из-за разговора в библиотеке пропустила первые пять минут пары. Нонсенс! Вечером порепетировать самой не удалось. Джинн все никак не могла собраться духом, а по итогу просто упала без сил и уснула. Прямо на полу. Прямо у скрипки. Весь день как на иголках. Девушка никак не могла сосредоточиться на учебе, ведь в голове крутилось ожидание вечера. – Джинн, неужели ты пошла в музыкалку? – Ты собираешься покорять мисс Лизу скрипкой? – очень смешно, девочки – выдохнула Джинн и закрыла инструмент в шкаф. – просто сегодня она мне понадобится. После пар девушка сразу побежала в библиотеку. – ох, милашка, ты уже тут. – Лиза закрывала свою рабочую зону на ключ. Минчи очаровывала своей улыбкой. – да, у меня пары закончились. Не думала, что библиотека закрывается так рано. – приходиться уходить ради тебя пораньше – все такая же обворожительная улыбка. Девушки шли по знакомой для обеих дорог. Пазл в голове младшей сложился, девушка чуть не вскрикнула. Хитрая улыбка Лизы говорила о верности ее догадок. Лиза все это время была той соседкой с фортепиано. Безбожно скрываясь. Всего лишь на этаж ниже. Джинн по привычке чуть не продолжила подъем. – проходи, милашка. Маленькая, но довольно милая квартирка. Светлые тона, без пыли. Пара растений, свешивающие свои стебли с подоконника и стеллажа. И очень много книг. А в самом центре зала стоит фортепиано. Довольно большое, для такой маленькой квартирки. – тут немного тесновато. Большую часть времени я провожу в своей комнатке или на кухне. – немного смутилась Лиза и прошла к инструменту. Она села и уже была готова играть. Гуннхильдр достала скрипку. Лиза сидит за инструментом в ожидании. Три щелчка. Изящные руки касаются клавиш. Мелодия льется и вот-вот очередь Джинн. Но она не может. Она замерла не в силах пошевелиться. Сердце пропускает удары, отдавая в виски, ладошки потеют и смычок падает на пол. За ним опускается и Джинн. А после на пол прилетают слезы. Горячие как сердце студентки. Соленые как океан и горькие. Несравнимо горькие. Не поддающиеся описанию. Лиза перестает играть и подходит к Джинн, заключив в самые нежные свои объятия. Минчи немного ошарашена, но не подает виду. Она впервые чувствует, как бьется сердце ее малышки. Как сильно она сжимается, когда остается на грани истерики. Джинн же снова в том дне. В том проклятом дне, где нет места слабой, маленькой девочке, что хочет выйти наружу. Но сейчас, вместо взрослой студентки тут свернулась калачиком на плечах Лизы маленькая Джинни Гуннхильдр. Та самая малышка, что стала взрослой слишком рано. Джинн впервые ощущает себя такой слабой. Ей кажется, что она облажалась. Ей кажется, что вот-вот Лиза уйдет и покинет ее, оставив захлебываться в слезах из-за собственной слабости. Однако Лиза так не считает и продолжает быть с ней. Столько, сколько нужно. Захлебываясь в слезах, Джинн наконец то все рассказывает и рыдает пуще прежнего. А Лиза все также рядом. Лиза слушает. – там нет твоей вины. – начинает объяснение Лиза – ты была маленьким ребенком, который был не готов к этому – это и для взрослого сложно, а для такой малышки как ты – тем более. Слезы закончились, и Джинн просто сидела, прижимаясь к горячему телу Лизы и мокрой блузке. Они еще долго сидели и обнимались, рассказывая и обсуждая. Прошло полтора часа, прежде чем они с гордостью встали и решили попробовать снова. – мы остановимся в любой момент. – напоминала Лиза. Джинн же была спокойна. Собрав волосы в хвост, Гуннхильдр выпрямилась, готовясь показать свое величие. Пальцы вновь забегали по фортепиано. Смычок в боевой готовности. Волнение младшей куда-то испарилось. Осталась лишь решимость и влага на голубых глазах. И вот из струн льется мелодия. Теперь она намного живее, чище и красивее. В ней нет того тягостного волнения или бремени, живущее с Джинн такое долгое время. Струны поют, поют будто их последний концерт состоится сейчас. Поют под ловкими пальцами Джинн, стремятся рассказать эту историю всему миру. Клавиши кричат о любви. Для Лизы нет ничего более интимного чем играть сейчас. Под аккомпанемент Елизаветы, мелодия приобретает совершенно иной смысл. Незатейливое произведение становится сравнимо с самыми известными по громогласности и эмоциям. Лиза старается изо всех сил. Также старается и Джинн. И у них получилось. Джинн играла неимоверно чисто и приятно, добив последний аккорд вместе с Лизой, что о запрокинула голову от наслаждения, она осталась в легком ступоре. Лиза отодвинулась от своего музыкального инструмента и прижалась к Джинн. – Лиза, я… – не успела Гуннхильдр договорить, как ее юные уста накрылись пухлыми губами старшей. Лиза прикрыла глаза и страстно углубляла поцелуй Джинн, стараясь передать всю свою любовь. Джинн залилась краской и поддерживала возлюбленную, прижимаясь всем телом – это было идеально, Гуннхильдр. – идеальнее только вы, мисс Минчи. Иногда наши страхи могут дать намного больше, чем забрать. Однажды Джинн потеряла семью под эту мелодию, но спустя долгое время нашла новую в лице лучшей библиотекарши, наставницы, а теперь уже и жены.