Связанные долгом

Той ночью я даже не заметила, как Серкан проскользнул в постель, но утром его сторона была примята, так что, должно быть, он все же спал. Я еще несколько минут повалялась в постели, чувствуя, что мне каким-то образом стало легче после того, как один барьер между мной Серканом был разрушен. Но я не обманывала себя, полагая, что секс кардинально изменит наши отношения. Не думаю, что Серкан вдруг начнет вести себя как любящий и заботливый муж, о каком я мечтала, когда была помоложе. Это было бы странно. Если Каан и не мог никогда физически дать мне то, что нужно, все же я ему доверяла, и он был моим другом. Когда он не был занят, мы проводили время вместе, поэтому и абсолютно одинокой я себя в нашем браке не ощущала. У меня создалось впечатление, что то же самое не будет справедливым в отношении моего второго брака. Даже если Серкан удовлетворит мои сексуальные потребности, понадобится некоторое время, прежде чем мы станем друзьями. Приняв душ и надев свою любимую юбку-карандаш цвета сливы и белую блузку, я отправилась в одну из гостевых комнат, в которую убрали несколько моих нераспакованных коробок для переезда. Пришлось порыться несколько минут, прежде чем я нашла то, что искала: деревянный ящик, где хранилось несколько вещей, оставшихся от Каана. Здесь были и наши обручальные кольца, которыми я никогда особо не дорожила. Самым важным из этих вещей для меня был тонкий фотоальбом, в котором в основном были снимки, сделанные до того , как мы с Кааном поженились. Тогда мы были только друзьями без лишних сложностей от необходимости притворяться, изображая нечто большее. Каан не был похож на Серкана, со своими темными волосами, темными глазами и невысоким ростом. Он был против того, чтобы я носила каблуки, поэтому я не была выше него. Но не во внешности было самое большое отличие между моим первым и вторым мужем — разница была в их ауре. В то время как от Каана исходили открытость и дружелюбие, и люди считали его приятным, хоть и заурядным типом, Серкан источал силу и холод. Никто не примет его за подчиненного. Если бы Серкан не был рожден в нашем мире, он, вероятно, был бы губернатором или сенатором. Он мог бы преуспеть в этом. Но, как и у нас всех, рождение определило нашу судьбу. Мы были связаны с мафией. Я смотрела на наш с Кааном снимок на лошади. Это для меня было впервые. Мы оба выглядели юными и счастливыми, полными надежд. Каан тогда еще не был принят в мафию и все еще думал, что сможет избежать своего долга. Я вернула ящик на место, прежде чем глубже погрузилась бы в печальные воспоминания. Выпрямившись, сделала глубокий вдох и вышла из гостевой спальни. Обратного хода не было, но двигаться вперед не так-то просто, особенно если не знаешь, куда идти. Но мне нужно было что-то, что придало бы моей жизни смысл и содержание. Что-то, на что я могла бы направить свою энергию, пока Серкан отказывается впускать меня в свою жизнь. Мне не хватало цели, повседневной задачи. Я не из тех, кто может просидеть дома целый день или потратить его на свежайшую сочную сплетню. Мне хотелось работать, но даже в то время, когда я была с Кааном, люди находили странным то, что он разрешил своей жене работать. Я беспокоилась, что это будет скандал, который Серкан не нужен. Я замедлила шаги, подходя к двери, за которой он вечно прятался. Я нервничала не только из-за того, что хотела спросить Серкана о работе. Что, если после того, как мы переспали, между нами возникнет неловкость или напряжение? Хотя в действительности я не думала, что нашим отношениям было куда падать. Мы уже едва могли быть вежливы друг с другом. Если не принимать во внимание то, что мы еще не бросались посудой в голову друг другу и не препирались постоянно, в остальном нашим отношениям становиться хуже было уже некуда. И, по правде говоря, я даже стала сомневаться, не предпочесть ли жаркие бои холодному игнору, который сейчас получаю. Собрав все свое мужество, я постучалась в дверь. — Входи, — через секунду отозвался Серкан. Я вошла в кабинет. Мои глаза тут же метнулись к столу, к тому месту, где стояла фотография его первой жены, но ее там не было. Вряд ли Серкан выбросил его. Скорее всего, спрятал в одном из ящиков стола. Я и не ждала, что он забудет жену, выбросит все, что напоминало ему о ней, сможет изгнать память о ней из своего сердца. Мне только хотелось, чтобы в своем сердце он оставил для меня маленький уголок. Серкан поднял глаза от стопки бумаг. — Что ты хотела? Хоть он и не произнес это недружелюбным тоном, но было очевидно, что муж занят. Его поведение по отношению ко мне совершенно не изменилось, несмотря на то, чем мы вчера занимались. Мой взгляд уперся в его темно-серый жилет, и тело вспомнило, как он терся вчера о мои соски, отчего я чуть было не пересекла комнату, чтобы снова наброситься на Серкана. Но мне не хотелось выглядеть слишком озабоченной. Следующий секс между нами должен случиться по инициативе Серкан. Конечно, он может вернуться к тому, чтобы снова не прикасаться ко мне. Я задвинула подальше эту тревожную мысль, когда закрывала за собой дверь и подходила к столу. — Мне хотелось бы кое-что обсудить с тобой. Серкан вгляделся в мое лицо. — Говори. — Я хочу работать. Когда была замужем за Кааном, я и ему помогала: вела дела ресторанов Семьи. Они всегда были нужны только для отмывания денег, но я наслаждалась этими обязанностями. Я встречала гостей и организовывала мероприятия, когда кто-нибудь, например, заказывал свадьбу в наших ресторанах. После смерти Каана его младший брат принял руководство. Одна женщина не смогла бы справиться с этой задачей — так считали наши мужчины. Серкан нахмурился, откинувшись на спинку кресла. — Работа? Что-то конкретное имеешь в виду? Я обрадовалась, что он был открыт для этой идеи и не отверг ее немедленно. Воодушевленная этим, я обошла стол и уселась на его край. Взгляд Серкана скользнул по моим ногам, но вернулся к лицу. Слишком быстро. — Я хорошо умею организовывать и планировать мероприятия. И еще очень хорошо могу ладить с людьми. Я также могла отлично руководить людьми, но это я держала при себе. Мафиози не нравились женщины, которые любили командовать. Почему-то большинство из них не могло понять, что сильная женщина на их стороне не делает их менее мужественными. Серкан кивнул. — Мне нужен кто-нибудь для одного из наших казино. Я попыталась справиться со своим волнением. Я даже представить не могла, что Серкан мне такое предложит. — Плавучее или подпольное? Казино на суше, естественно, не были официальными. В Чикаго они по-прежнему были вне закона, в отличие от тех , которые находились на плавучем судне, но вся мафия, и Серкан в особенности, работали над тем, чтобы изменить это. Он мог быть очень убедителен, и, конечно же, было плюсом, что несколько сенаторов были постоянными клиентами в казино и борделях Синдиката. Не то чтобы легализация означала бы, что Синдикат сделает свои секретные казино общедоступными. Они потеряли бы слишком много денег, если бы сделали это. — Подпольное. Не хочу, чтобы ты была на виду. Это имело смысл. Все знали, что я жена Серкана. Если бы я работала в одном из плавучих казино, это привлекло бы слишком много нежелательного внимания. — Я немного разбираюсь в азартных играх, но уверена, что очень быстро смогу научиться всему, что нужно. — На самом деле, мое единственное знание об азартных играх — это правила техасского покера, которым меня научил Каан, но Серкан это знать необязательно. Глаза Серкана знакомо сверкнули. — Единственное, что тебе необходимо знать об азартных играх, — этото, что банк всегда выигрывает. Я приподняла брови. — Действительно. Тогда какую работу ты имеешь в виду, когда говоришь, что она не требует знаний о функционировании казино? — Я посчитала, что Серкан не позволил бы своей жене быть одной из девушек за барной стойкой, которые поощряют людей больше пить. — Я хочу, чтобы ты управляла одним из небольших казино Синдиката. Человека, который последние три года был управляющим, вчера уволили. Так вот чем занимался Серкан после того, как переспал со мной? В течение нескольких мгновений мы с Серканом смотрели друг на друга, как будто думали об одном и том же, но сейчас был неподходящий момент, чтобы поднимать вопрос о сексе. — Уволен? — повторила я его слова, которые, уверена, были эвфемизмом для чего-то другого, поскольку было трудно уволить с должности в мафии. Если ты замешан в одном бизнесе с мафией, маловероятно, что получишь место где-то в другом месте, если не был чьим-то сыном, племянником и так далее. И если ты не был… Серкан внимательно наблюдал за мной, когда произносил следующие слова: — Я узнал, что он набивал свои карманы деньгами Семьи. — И ты убил его, — закончила я за него. Я знала, как это работает в нашем мире. Может, мне никогда не разрешалось непосредственно присутствовать при этом, но рассказов я наслушалась. — Убил, — Серкан кивнул. — И, если ты захочешь, можешь получить его работу. — Я прежде никогда не занималась казино. Почему ты даешь мне такое важное место? — Помощник управляющего может выполнять основную работу в тени. Мне нужен кто-то, кто поможет крупным игрокам чувствовать себя желанными гостями. Я замерла. Серкан, конечно же, заметил это. — Мне кажется, ты меня неправильно поняла. — Он поднялся и встал передо мной, осторожно положил руки мне на бедра, вызвав покалывание на коже даже через колготки. — Ты моя, Эда. Я еле сдержала улыбку от его собственнического голоса. — Так что же конкретно я должна делать? Он убрал руки, засунул их в карманы и подошел к окну. — Я хочу, чтобы ты встречала высокопоставленных гостей, провожала их к столу, предлагала им наших девочек. — Девочек? Серьезно? Серкан повернулся. — Азартные игры и проституция — наш основной бизнес, и их можно легко объединить. — Хорошо. Я могу это сделать. — Даже если слово «девочки» вызвало у меня желание вырвать себе волосы. — Это звучит не слишком трудно. — Еще ты будешь организовывать специальные мероприятия. Мы проводим вечеринки один раз в месяц, и я думаю, что женская рука может сделать их привлекательнее. Твоя обязанность — убедиться, что все идет гладко. Я хочу, чтобы ты была моими глазами. У меня такое чувство, что я еще не всех крыс уничтожил. — Ты хочешь, чтобы я шпионила за твоими сотрудниками. — Да. Я хочу, чтобы ты смотрела в оба. — Ты думаешь, что они будут менее осторожными рядом со мной или у тебя просто нет никого, кому бы ты доверил эту задачу? — У меня есть люди, которым я доверяю. Но ты права, я думаю, что тебя многие будут недооценивать и ослабят бдительность. — Он прислонился к подоконнику. — Я не доверяю безоговорочно никому. — Даже мне? — поддразнила я его, но Серкан холодно взглянул на меня. — Ты не дала мне причин доверять тебе. Ты солгала мне о своем браке с Кааном и отказываешься назвать имя чужака, который может быть посвящен в компрометирующую информацию о Синдикате. То, как он это сформулировал, выставило меня отъявленной лгуньей. — О браке я тебе не лгала. Я рассказала тебе, что никогда не была с Кааном. — Ага, рассказала, но подозреваю, что это была правда, которую ты открыла только из-за страха, что я рано или поздно обнаружу это. Конечно, он попал не в бровь, а в глаз. Я не могла это отрицать. Он бы узнал, что я солгала, и это не улучшило бы мое положение. — Так ли уж важно, почему я решила сказать тебе правду? — Это важно, Эда. Потому что я не знаю, будешь ли ты говорить правду в будущем, если тебя не загнать в угол. Если бы я засчитывал каждую добытую под давлением правду за искупление, мне пришлось бы пощадить каждого предателя, который выкладывает все свои знания под принуждением. «Под принуждением» — какое мягкое слово для того, что делает с предателями Синдикат. — Я знаю, что вы делаете с предателями, и именно поэтому не назову тебе имя любовника Каана. — Но ты же понимаешь, что, помогая Каану в обмане, ты стала его сообщницей, а значит и предателем Синдиката. И ты продолжаешь предавать Синдикат и меня, скрывая информацию. Я оттолкнулась от стола, не в силах больше усидеть на месте. — Я понимаю. Но, независимо от того, что ты обо мне думаешь, я преданна тем, кто мне дорог. Я была преданна Каану. Будь он еще жив, я бы забрала его секрет с собой в могилу, лишь бы защитить. Серкан покачал головой. — Ты не можешь утверждать это наверняка. Ты никогда не испытывала чудовищной боли. Пытки — мощный мотиватор. — Полагаю, мы никогда и не узнаем, если только ты не собираешься проверять свою теорию на мне и не попытаешься выбить из меня имя любовника Каана, — нагло ответила я. Серкан остановил на мне свой жесткий взгляд. — Только потому, что ты моя жена и женщина, ты в безопасности. Ты это прекрасно знаешь. Потому что я его жена, а не потому, что он любил меня или хотя бы обо мне заботился. — Знаю, — согласилась я, потому что не могла больше вынести этого напряжения между нами, которое возникло из-за меня. — Если бы у тебя была тайна, которую тебе нужно скрыть, я бы сохранила ее ради тебя. Я бы постаралась вынести все эти пытки, боль и смерть ради тебя. Серкан не ответил, даже не подошел ближе, только смотрел на меня этим своим нечитаемым взглядом. Я решила выйти из кабинета, прежде чем скажу что-то сентиментальное или до того, как Серкан меня выпроводит. Он не остановил меня, но я чувствовала спиной его взгляд.