Не покидай

      В загробном иммиграционном бюро сегодня было оживлённо. Погибла группа туристов, путешествующая в горах. В залах было не слишком шумно, несмотря на то, что посетителей приличное количество. Почившие слушали вводную информацию от Ы Онга перед тем, как окончательно отправиться на тот свет. А Талуипа, как всегда, находилась за своим столом и снова разбиралась с данными о жизни и смерти.       Без стука — впрочем, ничего удивительного — в зал вошёл Ли Ён. Хранительница его и взглядом не удостоила, с привычно сжатыми губами продолжая стучать по клавиатуре пальцами. Лишь только через минуту подняла глаза и встретилась с надменно-просящим выражением лица кумихо.       — Тебе чего?       — Пришел узнать у тебя кое-что. Не откажешь мне в этой части?       Дацуэ-ба прищурилась, пробежалась взглядом по листу бумаги с напечатанным текстом, перевернула пару страниц.       — Ён, скажи мне, кто я?       — А?       — Ответь на вопрос, кто я такая?       — Ты — Хранительница реки Сандзу, самая могущественная…       Договорить ему не дал вскрик.       — Когда у Ёна спросили то же самое, он ответил: «Чтоб у тебя был артрит».       «Ён» усмехнулся и принял свой настоящий облик, усмехаясь.       — Тебе бы, Ли Ран, здесь не появляться. В розыске все ещё, забыл? — без каких-либо эмоций, кроме раздражения, проговорила Хранительница. Ей даже показалось немного подозрительным то, что лис не начал язвить в ответ. И даже не был похож на психопата.       — У меня к тебе только одна просьба. И один вопрос, — в ответ на вопросительный взгляд Ли Ран вздохнул, не веря, что ему могло быть это интересно. — Шестьсот лет назад недалеко отсюда родилась девочка по имени Кан Йунг. Мне нужно знать, когда она умерла.       — Мне тоже много чего нужно, — фыркнула Дацуэ-ба и опустила взгляд в монитор, не собираясь помогать кумихо. Тот закатил глаза.       — Я тебя прошу. Скажи мне год смерти Кан Йунг, — немного подумав, он едва ли не со скрипом выдавил. — Пожалуйста.       Талуипа выгнула бровь и хмыкнула. То ли из жалости, то ли из желания поскорее отвязаться, она стала искать информацию в списках шестивековой давности. Нашла имя девочки, дату и место ее рождения…       — Даты смерти нет, — вполголоса проговорила женщина.       — Как — нет?..       — Не умирала эта Кан Йунг.       — А ты не могла ошибиться где-то?       — Я никогда не ошибаюсь, — процедила Дацуэ-ба. — В отличие от некоторых.       — Ну почему все вечно усложняется, — вздохнул лис и собирался уже уходить, как в дверь вошла… Ван Дэ?       — Ещё и ты тут! — Хранительница реки Сандзу вымученно дотронулась до лба рукой, пока между посетителями происходил немой диалог. — Слишком много желающих узнать о реинкарнациях на квадратный метр! Тебе чего?       Не успела Ван Дэ отвести неприязненный взгляд от Рана и начать отвечать, как женщина тут же ее перебила.       — Нет, все, хватит с меня. За своими душами ступайте к Ча Ын А. А меня в покое оставьте, работы выше крыши, — она отмахнулась от непонимающих взглядов.       Ван Дэ посмотрела на Ли Рана, красноречиво намекая ему, чтобы он ушел, а в глазах кумихо читались упорство и вызов.       — Не слышите? Уйдите с глаз моих. Ван Дэ, сколько лет меня тормошить ещё будешь с поисками души? Отвяжись от своего смертного, хватит себя как одержимая вести! Даже если ты его найдешь, у него своя жизнь! Это уже другой человек. И что же ты, его семью разрушишь, увезешь с собой только потому, что он — реинкарнация? Прекрати приходить ко мне из раза в раз! Ответа не получишь.       — Из раза в раз, — лицо Ван Дэ исказила горькая кривая ухмылка. — Тебе ли говорить о перерождении, бабуля…       Раздосадованная, она вышла из зала широким размашистым шагом. А Дацуэ-ба не показала, как уколола ее в самое сердце последняя фраза. Женщина выпроводила Ли Рана и осталась в одиночестве. Настроение сделалось ещё хуже.       Ван Дэ вышла на свежий воздух и глубоко вздохнула. Может, Хранительница была права, и эту правду необходимо было получить, пусть даже в такой жесткой форме. И уж конечно не при Ране. Он не упустит возможности поддеть ее. А поэтому девушка стала поскорее спускаться на парковку, но поняла, что выронила где-то ключи от машины.       — Этого только не хватало…       Она стала вглядываться в дорожку под ногами, пытаясь увидеть блеск предмета. Поднималась обратно вверх по холму и поджимала губы. Впереди услышала шаги и мысленно вздохнула. Ран пребывал в задумчивом настроении, но только столкнулся с ней взглядом, как в глазах заиграло озорство.       — Не это ищешь? — он приподнял руку с ключами от машины и позвенел ими.       — Это, — без какой-либо колкости в ответ сказала Ван Дэ и протянула руку ладонью вверх. Кумихо отдавать не спешил. — Ли Ран, верни ключи.       — У меня к тебе есть вопрос, — он сощурил глаза. — Сколько лет ты живёшь?       — Какое это имеет значение?       — Для тебя — никакого, если не соврешь. Снова.       — Двести двадцать пять. А теперь, — она указала подбородком на ключи. — Отдавай.       Ли Ран усмехнулся и положил ключи на ладонь девушки. Он поймал себя на том, что… Разочарован? «Не разочарован, а утомлен перспективой дальнейших поисков», — мысленно поправил он сам себя и двинулся вниз по склону.       Чуть впереди шла Ван Дэ, и, судя по тому, как было напряжено ее тело, она не хотела и оборачиваться, не то, что заводить разговор. Кумихо это польстило бы, испытывай девушка страх. Но он чувствовал исходящие от нее чувства рассерженности, досады. Потому она шагала широко, быстро, сжав в руках ключи и сумку.       Ван Дэ быстро спустилась на парковку и села в машину, стараясь не смотреть в лобовое стекло. Почему Ли Ран вызывал у нее такое внутреннее отторжение? Она привыкла с гордо поднятой головой смотреть в глаза каждому, независимо от того, врагом он является или другом. Но здесь… Девушка будто узнавала частичку себя, но в искаженном виде. Если возвести всю ее внутреннюю злость, горечь, тоску в абсолют, она бы несомненно была едва ли не копией Ли Рана по характеру. И это, наверное, ее так озадачивало.       — Че-ерт… — индикатор уровня бензина был почти на нуле. Перед Ван Дэ открылись два пути: радужная перспектива встать прямо посреди дороги, когда бензина не останется совсем или, ещё более радужная, попросить помощи у Рана. Если он, конечно, был знаком с понятием «помощь».       Ван Дэ вышла из машины, ругая сама себя за невнимательность. Подгоняемая мыслью о том, что нужно объездить полгорода в делах, она позабыла о заправке. И теперь пожинала плоды. Ли Ран словно знал, в какой ситуации она оказалась, и специально не уезжал. А когда в зоне видимости появилась Ван Дэ, он хмыкнул и, опуская стекло, принял самый что ни на есть невинный и скучающий вид.       — О какой Ча Ын А говорила Дацуэ-ба? — девушка решила начать разговор с другой стороны.       — О, так ты не знаешь? Странно, я думал, вы знакомы… — с удовольствием отмечая, что Ван Дэ подавляет раздражение, он все же ответил. — Ведьма из деревни ханок. Между прочим, тоже лиса.       — Кумихо?       — Кицунэ… А к чему был вопрос?       — Мне нужно к ней попасть.       — О, славно, советую порыться в интернете. Может, маршрут найдешь…       — Тебе же тоже туда надо, — практически без вопросительной интонации в голосе сказала девушка, не отводя взгляда и стараясь заметить малейшую перемену в эмоциях кумихо.       — Ну, и что с того?       — Склонна попросить тебя отвезти и меня тоже. Взамен могу предложить… Не знаю… Услугу в будущем.       — О, так ты заключаешь сделку? — глаза лиса загорелись интересом.       — Предпочитаю называть это взаимопомощью. Так что, ты поможешь мне, а я тебе?       — Сомневаюсь, что мне твоя услуга пригодится, но… Садись.       Девушка обошла машину и опустилась на соседнее сидение. Чего ждать от этой поездки, она не знала. Но как всегда была настороже.

***

      600 лет назад.       Йунг вошла в прохладу ханока, поставила корзину с овощами на пол и отерла вспотевший лоб рукой. На улице даже в конце лета стояла жара. После вчерашнего дождя земля высохла за считанные часы, и крестьяне начинали опасаться, что засохнут вскоре и рисовые поля.       Сегодня, впервые за все время проживания в деревне, Йунг решилась наконец пойти самостоятельно на обмен в деревню, как это обычно делала Ча Ын А. Кицунэ давала людям нужные снадобья или травы, а взамен получала овощи, рис или другие нужные в быту вещи. Первые два раза, ещё весной и в самом начале лета, Йунг словно тень следовала за наставницей, слушала все, что та говорила, наблюдала за движениями и представляла, как будет делать то же самое. И делать ей, честно сказать, этого не хотелось.       Люди ей не очень импонировали, поэтому, не уговори Ча Ын А девочку, та может и провела бы всю жизнь отшельницей, разговаривая с человеком лишь в случае крайней необходимости.       — Если ты не будешь общаться с людьми, то не будешь понимать, когда они скажут правду, а когда соврут. Когда делают тебе услугу из хороших побуждений, а когда чтобы позднее стрясти с тебя долг. Да и ты сама не сможешь собою, своими эмоциями управлять, чтобы получить желаемое.       Это и наконец заставило Йунг пройти по всей деревне и неловко, иногда странно совершать обмен. Она старалась прочитать эмоции каждого, как бы невзначай касаясь кончиками пальцев чужой кожи. Чувствовала неприязнь, удивление, настороженность. И практически никто не испытал чего-то похожего на радость. Ча Ын А в деревне опасались, а ее ученицу считали, видимо, недостойной. Но Йунг всем сможет доказать, что это не так.       — Опять в горы побежала? — видя, что девочка снова надела обувь, кицунэ вышла из ханока, притворяя за собой дверь.       — Да. Можно ведь? Там прохладно и тихо. Заодно, может, соберу мха, грибов? — приподняла брови Йунг. Женщина усмехнулась и кивнула.       — Ладно. Только не дотемна.       — Спасибо, — Кан Йунг спрыгнула на землю и почтительно поклонилась наставнице, а затем побежала по горячей земле в лес.       Под тенью деревьев было прохладно и тихо. В безветрии слышался каждый шорох, и девочка шла по влажной траве, вдыхая запах земли и древесной коры. Природу она любила, чувствуя здесь себя на своем месте. Не среди домов, дорог и шума, а в тишине, среди листвы. Не с людьми, а с лисами и пещерным жителем. Хотела бы Йунг лисой обратиться да жить дальше от людей… Только ни разу у нее этого не вышло, сколько ни пыталась.       В пещере было холодно, сыро, даже по сравнению с лесной прохладой. Солнечные лучи играли на камнях, и Йунг, как всегда усевшись на любимое место, нагретое ими, позвала Кано, но ответом ей послужил звон капель со стен и шелест листьев от поднявшегося ветра снаружи.       — Кано? — девочка поднялась с камня и вгляделась в черный провал под потолком, откуда обычно появлялось существо. Теперь же его приближения не было слышно.       Йунг подавила в себе внутреннее беспокойство. Кано всегда умудрялся слышать ее возглас из самых дальних уголков пещер, приползал к девочке, не давая повода для лишних переживаний. Но теперь, кроме стука капель, не было слышно ничего.       Девочка закрыла глаза и постаралась услышать малейшие шорохи под каменными сводами и расстроенно уселась на прежнее место. Она не знала, что и думать. Определенно, так сильно беспокоиться за существо не стоило, ему никто не мог причинить вреда. Но в голове Кан Йунг крутились разные мысли. «Может, он вдруг заболел? Если он вообще может болеть… Или… О нет, а если его придавило камнем? А может, просто спит?» И она продолжала думать, пока наконец не услышала стук перекатывающихся камней.       — Ждешь лис-сичка? — прошелестел пещерный житель улыбчиво. Йунг от радости замерла на месте, смотря на сверкающие глаза.       — Кано, где ты был?       — У меня было небольшое дельце. Скажи, лис-сичка, Ча Ын А дарила тебе какой-то подарок некоторое время назад? — спросил Кано. Йунг тут же вспомнила про новую ленточку для волос с вышитыми на ней оберегами и кивнула.       — Дарила. А что?       — Я не знаю, как это принято у людей… Вот, возьми, — существо подползло к освещенному узкой полоской света камню и оставило там небольшого размера амулет, сразу же пряча в тени длинные и бледные с черными острыми когтями руки.       Он выглядел как неограненный драгоценный камень из пещер, но на одной его стороне виднелись синеватые прожилки, словно корни дерева. Амулет переливался всеми оттенками цветов, которых Йунг только доводилось видеть. Девочка от восторга едва могла что-то вымолвить.       — Прош-шу, прими… — послышался полушепот.       — Спасибо, Кано, — заулыбалась девочка, смотря жителю пещер в глаза. Те чуть сузились — он улыбался.       — Этот амулет необычный. Мне его помогла твоя кицунэ сделать. Он поможет пробудить в тебе твою лисью силу. Ча Ын А ведь говорила тебе, что у каждой свой амулет?       — Говорила…       — Вот она и частицы твоей собственной магии в него вплела. А мощь этих пещер послужила основой.       — Ещё раз спасибо тебе, Кано. И Ча Ын А тоже спасибо самое большое скажу. Никогда с ним не расстанусь.       — И никому не отдавай, — добавил квисин. Девочка закивала, чувствуя пальцами неровности прохладного мерцающего в ее руках амулета. Его она сохранит во что бы то ни стало.

***

      Настоящее время.       Ван Дэ поднималась вверх по холму, осматриваясь и стараясь игнорировать присутствие Ли Рана всеми возможными способами. Природа ее всегда впечатляла, и, если бы не карьера и любовь так же к прогрессу человечества, девушка непременно бы выбрала жизнь где-нибудь в отдалении, среди лесов. Быть может, она осуществит свою мечту. Разработает проект дома, в котором захочет проводить каждый свой день, заведет наконец питомца — скажем, большую добрую собаку — и станет жить в свое удовольствие.       Терять в этом случае связь с цивилизацией она ни в коем случае не собиралась. Ей всего лишь нужен был бы покой. Провести в таком доме лет пятьдесят, следить за развивающейся историей и снова возникнуть среди людей, чтобы попробовать себя в чем-то новом.       От таких непривычных мыслей заставил отвлечься голос Ли Рана, оповестивший ее о прибытии к пункту назначения. Ван Дэ оглядела довольно старый ханок, растущее рядом с ним старое дерево сакуры, скамью… И что-то в ее подсознании глядя на это слабо всколыхнулось. Но это «что-то» было таким маленьким, незначительным, что девушка еле уловила его. Но списала все на то, что давно не была в подобных местах.       Они молча разулись. На удивление, даже сам Ран воздерживался от неприятных замечаний и словесных поединков с Ван Дэ, и это ее слегка настораживало и радовало одновременно. Они вошли в прохладный ханок.       — Ча Ын А! — окликнул мужчина, расслабленно проходя вперёд, будто бывал у себя дома.       — А-а, пришел всё-таки… — послышался улыбающийся голос женщины в багрово-белом ханбоке, которая вышла из-за небольшой ширмы. Взгляд ее упал на Ван Дэ, рассматривающую внутреннее убранство, и кицунэ еле заметно сделала взволнованный вдох. — Посетительницу привел!       — Добрый день, — с узкой улыбкой сказала девушка, замечая, что взгляд колдуньи был чересчур пристальным.       В том, что эта Ча Ын А колдунья, Ван Дэ не сомневалась. Она чувствовала, как напитан этот дом магией. Настоящей, сильной, всеобъемлющей. Магия исходила и от трав, лежащих в коробочках, и от амулетов, что были развешаны по стенам, и от самой хозяйки дома. Которая кого-то отдаленно напомнила Ван Дэ. Но кого, вспомнить девушка не могла.       — Садитесь, — пригласила Ча Ын А, устраиваясь за столом. — Ну что ж, что вас интересует?