Такой заботливый..

      Мысли попеременно сменяли друг друга и вероятно это было только началом чего-то устрашающего. На самом деле, Ребекка была любительницей подумать, поразмышлять, даже задачки на логику, которые были отдельным предметом в школе, давались ей легко. Но задачу, которую ей подкинула судьба, по всей видимости была нерешаема.       Как можно объяснить то, что произошло только что? Бекка и не поняла вовсе, ей казалось, даже нет, не так. Она знала, что Рой не хотел этого исхода и он просто… Слишком увлёкся и было бы глупо винить его одного… Она тоже… Всё-таки она ему нравится… А он ей?.. Она не знает… А теперь точно… Как теперь быть? Он любит её. Значит, она тоже должна его любить… И, чёрт возьми, как трудно полюбить того, к кому чувства оказались фальшивыми. Она не винит его поведение… Ни в коем случае, она винит себя. Виновница тут только одна и это она… Спарклз слишком привыкла винить во всем себя и теперь ничего нельзя исправить. Это слишком большая ошибка. И она до сих пор не понимает. как Рой… Такой заботливый, вообще мог так поступить? Что-то подсказывает внутри, что он лишь поддался эмоциям. Возможно. Ей ли знать? Она настолько неопытна? Нет, конечно… У неё были парни, но вот такие «передрузья-недопарни» нет… И на самом деле, ей страшно…       Что теперь с ними будет? Всё останется как есть или же они будут вести себя как незнакомцы? Но ведь им ещё сниматься вместе, писать сценарии и совместную песню. Они так и сяк будут взаимодействовать друг с другом…       Сейчас Бекка смирно сидит на месте, как кукла, боясь сделать лишнее движение. Сердце колотится так, что это отдаёт в виски тупой болью. Больно, но она всё равно остаётся сидеть ровно на месте, на этом белом кожаном и неудобном диване, стараясь даже не дышать слишком громко. Пальцы кроли нервно постукивают по коленям и взгляд метается с одного места на другое, кнопка чайника громко щёлкнула, нарушая гробовую тишину. Рой неуверенно поправлял края своей футболки, мялся с ноги на ногу, нервозно осматривая комнату, устремляя взгляд куда угодно, но только не на сидящую Спарклз, которая разделяла эмоции енота. Как они теперь будут смотреть друг другу в глаза?       Об этом даже страшно думать и не очень-то и хочется забивать себе голову. Ракун ставил чайник на автомате уже чёртов третий раз, Бекка хотела было сделать замечание по этому поводу, но не стала. Лучше лишний раз промолчать, нежели наговорить. Она буквально взорвётся, если с её уст сорвётся хоть одно слово.       Крольчишке хочется закрыть глаза. Забыться. Представить, что она где-то в другом месте, но не тут. И подумать только, раньше она бежала сюда при первой возможности, а сейчас… А что сейчас? Она бежит отсюда при первой возможности и может быть когда-нибудь вернётся, в может быть и нет… Она не ясновидящая и не обладает такими способностями, нежели Анджела, но при этом чувство того, что она не появится здесь, как минимум, месяц точно подтверждалось.       На низком стеклянном журнальном столике остывает чашка травяного чая. Уже не первая. Рой даже после этого инцидента заботливо заварил певице успокаивающего травяного чая вместо того, что был до этого, который, к тому же, успел остыть.       Ракун заботливый, даже слишком. Он даже уже не бормочет извинения. А лишь кидает сочувственные взгляды на девушку, как будто она этого не замечает.Ей не хочется объяснять.       Кареглазый неловко протягивает лапу к столу, намереваясь что-то взять оттуда, но по итогу лишь возвращается на своё место, так и не взяв ничего. Спарклз внимательно наблюдает за ним и только сейчас замечает, что он когда-то снова успел надеть футболку, а от неё это скрылось, либо же она настолько невнимательна, что даже не заметила этого, в руках он держал какую-то цепочку, которая каждый раз отдавалась неприятным звоном, когда он её начинал перекладывать из одной лапы в другую. Он точно волнуется.       Рой медленно отходит к огромному панорамному окну, оставляя задумчивую Ребекку, которая наблюдала за ним, позади. Сделал вид как будто находится в гостиной сейчас один.       От этой напряжённости невозможно избавится. Никто не решается заговорить. Будь проклята чёртова гордость. Это из-за неё они ведут себя как дети, почему нельзя собраться и просто обсудить произошедшее? Да и зачем? Им обоим это наверное и не нужно совсем, каждый остался при себе и своём мнении. Это забудется со временем. Это просто небольшое недоразумение, коих в их коллективе во время съёмок бывает куча. Или как неудачный дубль во время съёмок. Тогда и путей только два: переснимать сцену, либо же вырезать её к чёртовой матери. По всей видимости для себя и Рой, и Бекка выбрали второе.       В голове Спарклз вновь мелькает мысль: «Даже слишком заботливый.» — Извини, — до конца не понимая, за что же она всё-таки просит прощения, надеясь, что и он тоже не понимает, извиняется Бекка. — Ничего, ты тоже прости… — отвечает енот, продолжая наблюдать за чем-то по ту сторону окна.       Становится слишком душно, но просить открыть окно как-то неудобно. Будто-то она и так о слишком многом его просила. Другой голос, внутренний (который и говорил ей остаться сегодня дома, а не ходить сюда!), утверждает, что в этой просьбе нет ничего плохого. И она с ним соглашается, хоть в первый и надеется, что это не единственный, раз.       Рой кивает, приподнимается на носочки и открывает верхнюю форточку. В комнате сразу становится прохладно, свежий поток ветра заполоняет собой комнату, медленно убивая духоту. С улицы доносятся голоса людей и шум машин. Простыми словами — снаружи явно жизнь кипит и течёт ручьём намного энергичным, нежели энергетика заполонившая комнату.       Наверное, будет дождь: вечер стоит пыльный и жёлтый, несмотря на тёмную зелень за окном. В комнате заметно свежеет, кроля зябко ёжится и вспоминает, что скоро сентябрь. Кареглазый не отходит от окна и не оборачивается.       Бекка в который раз удивляется, какой он всё же высокий, особенно со спины, и чувствует, что должна что-то сказать. Трижды раскрывает пересохшие губы и трижды проглатывает смазанные слова. — Я, наверное, скоро пойду, — наконец, выдавливает она, не совсем уверенная, расслышал ли он её. Кажется, нет. Он всё также смотрит в одну точку, лишь изредка еле шумно выдыхая.       Спарклз ищет глазами свою сумку, берёт телефон с тёмно-синим чехлом и нажимает кнопку разблокировки.       

19:19.

      Стоит всё же попрощаться нормально. Что именно будет сейчас нормально — желания думать нет. Он обернётся, и тогда она просто снова скажет ему, что уходит. Бекка тянется к холодному ободку кольца на среднем пальце, привычно крутит его, вправо-влево, считая секунды. — У тебя зонт есть? — спрашивает Рой, также не оборачиваясь. — Нет, — тихо бросает крольчишка и, облизнув губы, тут же продолжает: — Ничего страшного, тут остановка близко, да и дождь не прямо сейчас… — Мой в коридоре. Возьми. А то не дай бог заболеешь.- ласково отвечает он, лениво потягиваясь.       И он, повернувшись, окидывает взглядом её тонкую клетчатую рубашку, теперь застёгнутую на все пуговицы. Доверху. Это, наверное, смешит его, потому что он как-то грустно улыбается. От этой улыбки выворачивает наизнанку, и Бекка на него не смотрит, а только встаёт, глядя в пол, перекидывает сумку через плечо и осторожно выходит из-за стола. Бросает взгляд на полную чашку, намокшую ниточку от пакетика и опять отворачивается.       Спарклз натягивает миловидную, но искреннюю улыбку и уходит из гостиной.       Коридор появляется слишком близко. Секунду назад она на деревянных ногах вышла из гостиной, а сейчас уже, присев, завязывает у двери кроссовки. Стирает пальцем тёмный след на белой подошве.       «Помою дома», — буднично проносится в голове.       Ракун держится на приличном расстоянии, не рискуя подходить, пока она не встанет, а когда она наконец поднимается, не глядя всучивает ей зонт. — Я верну скоро, — обещает она, понятия не имея, когда наступит это самое «скоро» и наступит ли вообще, и сверлит взглядом полку для обуви. — Оставь себе.       Зеленоглазка кивает, бормочет «спасибо». Енот звенит ключами и открывает дверь.       Ракун избавляет её от мучительного поиска подходящего слова и молча улыбается, той же неловкой улыбкой, что и тогда, будто чувствуя, что должен как-то её приободрить. Сказать, что всё в порядке, когда на деле ничего не было в порядке.       Рой такой заботливый…       Бекка спускается, считает ступеньки.       «Раз, три, пять.»       Даже слишком…