Я твой парень

Тебе не обязательно простить сегодня, ты просто прости…

***

Чонгука ломает. Месяц без Юнги — самое больно испытание. Сначала он пытался начать заново жить, на работу ходил, пробежка и весь ритм жизни до него. Но хватило Чонгука всего на неделю, а потом депрессия. Его никогда не накрывало так сильно, как сейчас. Он брал пару дней выходных, Намджун с пониманием относился к его состоянию и не отказывал, а потом Чонгук вовсе пропал. Он закрылся дома и никому не отвечал на звонки. Джину спустя неделю удалось узнать, что всё-таки у них произошло. Чонгук рассказывал с таким отвращением к себе, ему стыдно ужасно. Джин знает, что Чонгук поступил так подло, что это самое последнее, что можно было сделать, но поддерживает его, ведь каждый имеет право на ошибку. — Чонгук, тебе нужно поесть, — мама ласково гладит его по волосам, пока парень, обнимая подушку, лежит на кровати. — Я не хочу, мам, мне плохо. — Чонгук, я понимаю, но уже месяц прошёл, тебе жить дальше надо, ради меня и Чимина. — Не хочу. — Сынок, боль уйдёт, просто надо встать и чем-нибудь занять себя. — Мам, я поем позже, оставь меня. Женщина вздыхает и поднимается. — Я завтра зайду, покушай только. — Угу, — Чонгук утыкается носом в подушку и закрывает глаза.

***

Юнги первый месяц был очень рад видеть друзей. Те говорили, как скучали, как не хватало его. Они таскали его по бутикам, выбирали где поесть в дорогом ресторане, катались на машинах и отрывались в клубе. А Юнги хотелось в небольшой торговый центр в Тайване, вместо ресторанных блюд острых крылышек и картошку из Мака, Юнги на веранду у моря хотел. Юнги бы в родные объятия Чонгука, услышать такое родное «малыш». Первый месяц учёбы ещё отвлекает от этих мыслей. Мина снова принимают на факультет психологии, и он занимается танцами. Отец всё сделал для того, чтобы отгородить сына от плохих мыслей. Конкуренты Джихана, которые хотели тогда похитить Юнги, теперь в тюрьме, им дали десять лет. Юнги в безопасности и начинает новую жизнь, только со старого листа. — Юнги, — Тэхён ловит его в коридоре университета, — пойдём вместе поедим? — Да, пойдём. Тэхён — его друг с первого курса, он самый близкий, понимает Юнги во всём. Парни набирают еду и садятся за столик. В столовой почти никого, на четвертой перемене тут мало людей, все обычно собираются на третьей. — Послушай, ты же знаешь, что дорог мне? Я не хочу тебе врать, мне надо кое-что сказать тебе, глаза открыть. Юнги кусает булочку и смотрит на Тэхёна. Он сейчас ловит флешбэки, напоминающие о Гуке. — Тэхён, не пугай меня. — Нет, Юнги, тут ничего страшного. Просто наши друзья не совсем такие, как ты думаешь. Когда ты пропал, первое, что сказал Ник, было: «Как круто, он всё равно никому не нравился, вечно со своими танцами, как баба». Остальные поддержали его, я стоял и слушал. Мне жаль, что я не заступился за тебя, прости. Ты мне дорог, они придурки, и ты должен был знать, что от тебя им нужны были лишь деньги. Юнги открыли глаза на жизнь, на друзей, если их можно так назвать, на всё. — Юн, ты, если не захочешь общаться со мной, скажи, я пойму. — Тэхён, я хочу с тобой общаться. Спасибо, что рассказал, это было для меня важно, ты не представляешь насколько. Спасибо, Тэ, — Юнги встаёт и обнимает друга. — Прикрой меня на последней паре, люблю тебя. После этих слов он вылетает из столовой и бежит вниз к выходу. Уже в такси ему приходит сообщение в директ. Открыв приложение, он смотрит на пользователя, который написал ему. Ким Сокджин Привет, Юнги. Надеюсь, ты меня помнишь, потому что мы с Намджуном по тебе скучаем, и Чонгук тоже. Юнги, я понимаю твои чувства и то, что тебе сделали больно, но ведь Гук не обижал тебя никогда. То, что я видел, было любовью. Он любит тебя, сильно любит, и ты это знаешь. Да, он поступил с тобой подло, но ведь один шанс можно дать? Чонгуку плохо, он старался жить дальше, но не выходит. Он похудел и мало ест, почти не выходит из дома и ни с кем не хочет говорить. Мы все, конечно, стараемся его отвлекать, но выходит, если честно, плохо. Юнги, если ты его ещё любишь, хоть немного, приезжай, без тебя он не сможет. Глаза начинает щипать, он стирает влагу со щёк и читает смс ещё раз. Юнги тоже не может без Чонгука, он пытался выбросить его из головы, но ничего не вышло. Он думал, что тут его лучшая жизнь, его ждут и он будет счастлив, но оказалось, что счастлив Юнги был лишь с Чонгуком. С Чонгуком, который обманул его, но второй шанс положен каждому, верно?

***

— Чонгук, налей, пожалуйста, сок, — Джин пришёл к нему, чтобы узнать как он, принёс пирог с яблоками и даже заставил его немного помочь ему. — Чонгук-а, ты когда на работу выйдешь? Намджун без тебя не справляется совсем. — Не знаю, хён, — Гук запихивает в рот кусочек пирога и запивает соком. — Гуки, ну сколько можно хандрить? Три месяца уже, давай возвращайся в наш мир. — Джин, если не перестанешь говорить о нём, я уйду, — Чонгук серьёзен. Джин кивает и начинает есть. — Знаешь, вчера у Намджуна был такой странный клиент. Представляешь, он зубы никогда не чистил за двадцать лет, говорит, что паста вредная для здоровья. Ну ты представь, что с его зубами было. — Представил, — сухо отвечает Чон и снова берет кусочек пирога. — Спасибо, я поел. Джин, я побуду один, ладно? — Конечно, — Джин помогает ему убрать посуду и прощается. Чонгук понимает, что так нельзя. Сам не хочет думать о нём, и вообще жить бы дальше, но всё так напоминает о Юнги. Даже нелепая панамка, которую младший купил им, чтобы не получить солнечный удар. Почему он так сильно в нём сидит, почему нельзя вырвать воспоминание? Чонгуку бы сейчас как раз не помешало потерять память. Увы, ему остаётся принять реальность, принять то, что он не вернётся, не простит и ничего не будет как прежде. Чонгуку бы научиться просыпаться одному и пить какао без Юнги. Три месяца прошло, он должен жить дальше, несмотря на ту боль, что разрывает изнутри. Сегодня Чонгук заставляет себя выйти на пробежку, это снова в новинку после такого перерыва, но хорошо бодрит и придаёт энергию. В наушниках Chase Atlantiс, на улице прохладно, но Чонгуку это нравится. Весь знакомый маршрут он бежит, стараясь не вспоминать его. Подбегая к дому, Чонгук замечает у ступенек чемодан чёрного цвета, а на нём его дорожная сумка. Он вытаскивает наушники и поднимается на веранду. За столом сидит Юнги, только теперь он блондин, волосы немного отросли и спадают на лоб; одет он в светлые джинсы, футболку, сверху — бежевая кофта на размер больше нужного. Чонгук замирает, когда тот встаёт из-за стола. — Юнги? — Гук будто прилип к полу. Может, это сон? — Чонгук, а я сумку твою привёз, — Юнги улыбается, будто сумка, которую он хотел вернуть, — единственный повод его приезда. А потом они оба срываются с места, и Чонгук ловит его, поднимает на руки и целует так, как и мечтал, как желал все эти три месяца. Целует, пока губы не начинает покалывать. Не хочет отпускать, ему кажется, что как только он поставит его на пол, тот исчезнет. — Чонгук-а, хватит, губы болят, — Юнги смотрит на него и целует в нос. — Прости меня, прости, малыш, без тебя так плохо, я больше никогда... Юнги прикладывает палец к его губам. — Тш-ш-ш, я простил, Чонгук. — Ты больше никуда не уедешь? — Больше никуда, Чонгук-а, ты ж мой парень. — Я твой парень. — Я люблю тебя, Чонгук. — А я люблю тебя, Юнги, мой Юнги. Юнги перешёл на онлайн-обучение, с танцами он решил, что придумает что-то тут. Отцу объяснил всё просто: он любит человека, который остался в Тайване, и поедет к нему. Джихан просил его осторожничать и всегда быть на связи. Чонгук осознаёт, насколько он счастлив видеть Юнги, что не сможет его больше никуда отпустить. Ради него Чонгук сделает всё, только бы его мальчик ни в чём не нуждался. Чонгук больше никогда не будет врать.