Сплетник

Большая часть студентов предполагала, что Тэхён не осмелится появиться на пороге академии как минимум неделю, а как максимум и вовсе отчислится. Однако какого же было удивление главных местных сплетников, когда звезда новостей явилась уже во вторник, вышагивая к главному входу в ботильонах от Джимми Чу, украшенных ремешками, и с достаточно высоким каблуком, дабы можно было наступить на каждого, кто написал оскорбительный комментарий под публикацией сплетника. Леопардовый полушубок из искусственного меха лишь подчёркивал хищный образ разгневанного омеги, который жаждал отмщения. Об этом говорил в том числе и его озлобленный взгляд, из-за которого мало кто решался хоть что-то сказать Киму в лицо. Смелости хватало лишь пошептаться за его спиной, когда Тэхён отходил на достаточное расстояние. Впрочем, определённый гул в коридоре всё равно поднялся, но омега не обращал на него никакого внимания, думая, что так и дойдёт до своей аудитории, не услышав ни одного ехидного комментария. Но один смельчак всё же нашёлся: — Уже вылез из-под своего старика? Хотя чему удивляться, его наверняка надолго и не хватает. Тэхён останавливается и поворачивает голову к говорящему. Им оказывается никто иной, как Чхве Сынмин — однокурсник Кима, и по совместительству омега, с которым они на дух друг друга не переносили. Сынмин никак не мог простить Тэхёну, как он сам считал, кражу научного руководителя для курсовых работ, а его оппонент любил повторять, что не его вина, раз Чхве недостаточно талантливый. Сейчас же Ким из последних сил себя сдерживал, чтобы не вцепиться в выкрашенную в блонд копну волос. Впрочем, был способ против Сынмина куда надёжнее. Всё же не ему что-то говорить про возраст партнёра. — На меня хотя бы встаёт у нормальных альф, а не только у подростков со сперматоксикозом. Как там твой старшеклассник, уже готовится к выпускным экзаменам? — и судя по растерянному взгляду Чхве, пущенная Тэхёном стрела достигает своей цели, попадая прямо в яблочко. — Сучка, — единственное, что может противопоставить в данной ситуации Сынмин. — От сучки слышу, — омега уже хочет уйти, однако в последний раз останавливается, забыв поведать однокурснику одну крайне важную деталь: — Ах да, рассказать тебе, кого профессор Кан хочет отправить на межвузовский конкурс от нашей кафедры? Вот теперь точно чао. Чхве так и остаётся безмолвно стоять в коридоре, а Тэхён удаляется на поиски одного крайне важного человека, с которым было принципиально важно поговорить вживую, а не по переписке. Благо заметить Сокджина с его ярко-жёлтой рубашкой было совсем не трудно. Так и манит всем своим видом, как заветная мишень. Непринуждённо общается со своим одногруппником, стоя к лучшему другу спиной, а потому у омеги появляется прекрасная возможность для нападения. Альфа до последнего не замечает, как к нему кто-то стремительно подходит, и осознаёт всё лишь когда получает удар весьма увесистой сумкой по спине. Тэхён всегда знал, что любимая чёрная Келли его никогда не подведёт. — Дорогуша, ты что творишь?! — возмущённо выкрикивает Сокджин, совершенно не понимая такой реакции лучшего друга. Он ему столько поддерживающих сообщений написал за эти сутки, и вот вся благодарность? — Это ты, дорогуша, — передразнивая альфу, произносит Тэхён, — что творишь?! Про меня и Хосока знал только ты, живо признавайся, кому успел растрепать! Я же знаю, что у тебя язык во рту никогда не задерживается. — Да я могила! — тщетно пытается оправдаться Сокджин, пока в голове обдумывает, а не мог ли он действительно кому-то случайно проболтаться. — Если ты могила, то Хосок импотент, — резонно подмечает омега, и с этим утверждением было бы весьма трудно поспорить. — Клянусь, про тебя я никому и никогда не рассказывал и был точно в таком же шоке, когда прочёл публикацию. Я без понятия, откуда сплетник мог узнать про ваш роман. Почему, — тут альфа ненадолго замолкает, обдумывая, стоит ли это произносить, но в конечном итоге всё же решает договорить то, что начал, — ты не думаешь про Юнги? Он постоянно ошивается рядом с нами, вдруг он во всём виноват. — Во-первых, не перекладывай свою неприязнь к Юнги на наше дело, а во-вторых, я ему не говорил про Хосока, а он и не спрашивал. Будь он как-то связан со сплетником, наверняка проявил бы к теме моих отношений куда больший интерес. — Вот только именно Юнги так же, как и я, слышал, как сильно ты хотел попасть в отдельную публикацию, что тебе и припомнил сплетник. Напомнить текст поста? — продолжая настаивать на своём, приводит ещё один аргумент против ненавистного Мина Сокджин. — Даже слышать ничего не хочу, Юнги презирает сплетни и точно не стал бы с кем-то трепаться о моей жизни, чего нельзя сказать о тебе. Так что я ещё подумаю, возвращать моё к тебе доверие или же нет. Сказав это, Тэхён горделиво проходит мимо лучшего друга, а Сокджин ещё некоторое время стоит в оцепенении. Они с омегой столько пережили вместе, так долго друг друга знали, что казалось, словно их безупречные отношения ничто не сможет пошатнуть. Однако вот альфа слышит то, что никогда в своей жизни не пожелал бы услышать: лучший друг ему не доверяет. И как убедить Тэхёна в собственной невиновности, Сокджин пока не понимал.

***

Это происходит ровно через пять дней. Целых пять дней молчания, игнорирования, редких разговоров по телефону, но вот они наконец здесь. Тэхён, держа Хосока под руку, проходит через родной коридор в сторону столовой родительской квартиры, где уже проходила одна знаменательная встреча с Чонами и теперь должна была состояться вторая. Чон, правда, был только один, но зато каков. Омега, когда получил приглашение от отца с папой, перерыл весь гардероб возлюбленного под изумлённые взгляды Юволя и Симбы, ища самый безупречный костюм, в котором Хосок имел бы наибольшее число шансов понравиться старшим Кимам в качестве потенциального зятя. Сам же альфа смотрел на всё это с пониманием и совершенно не возражал, когда Тэхён сам выбрал всю одежду, начиная от пиджака, заканчивая галстуком и туфлями. Для него это было чрезвычайно важно. Для Хосока в общем-то тоже, но он не испытывал слабости к подобным церемониальным нарядам. У Кима же на этом был своеобразный пунктик: на поле боя он хотел появиться вместе с Чоном в самом безупречном виде. Юволь же на всё это одобрительно кивал, повторяя перед выходом отцу, что он прекрасно выглядит. Тэхён опасался, что из-за столь спонтанного переезда они не смогут наладить быт, однако, на удивление, все достаточно быстро привыкли к совместному проживанию, словно Ким всегда с ними жил. Даже Симба весьма скоро освоился, образуя с Юволем удивительный тандем двух маленьких бурь, способных растратить друг на друга всю накопившуюся за день энергию. Пока они играли, Тэхён и Хосок стояли в стороне и не могли сдержать улыбки, глядя на этих двух маленьких чуд. Под расписание друг друга возлюбленные также быстро подстроились. Уходили они примерно в одно время: Хосок на работу, а Ким на учёбу, попеременно готовя с утра завтрак. Тэхён, к тому же, быстро обнаружил в себе недюжинную сентиментальность, которой в прошлых отношениях за собой не замечал. Ему было важно и приятно делать то, что делают какие-то клишированные герои романтических комедий: помочь альфе выбрать с утра галстук, а потом его завязать, во время поездки на машине положить ладонь на руку Чона, сжимающую ручку коробки передач, долго целоваться перед сном, не переходя грань, потому что дома был Юволь, который всегда мог что-то услышать или зайти в спальню взрослых. И Тэхён посреди десятка подобных мелочей был совершенно счастлив. Для завершения идеальной картины не хватало только одного: одобрения семей. Соджун вообще отказывался с ним говорить и лишь через Воён удавалось получать новости о его настрое. Настрой этот был неутешительным для возлюбленных. Не сразу, но на связь также вышел и Чонгук. Он не сразу сумел поверить во всё услышанное, однако всё же поддержал Тэхёна и Хосока, пожелав им счастья и заверив, что у них с Кимом всё равно бы ничего не вышло, а потому ему грешно обижаться и чувствовать себя преданным. Это заставило один тяжёлый камень упасть с души его дяди. Теперь оставалось ещё одно непростое испытание: заручиться поддержкой Кимов, а всё остальное уже было безразлично. Не заметив запуганности Тэхёна, многие опасались в лицо говорить ему что-либо о скандале, однако, весьма предсказуемо, никаких приглашений на банкеты ни Хосок с Тэхёном отдельно, ни старшие Кимы не получали. Впрочем, что-то омеге подсказывало, что это не продлится долго. В конце концов, единственным грехом в их с Чоном отношениях был только возраст, в остальном же их не за что было осуждать. Конечно, люди с особенно бурной фантазией уже изложили всем, как вероломный Ким Тэхён спал с Хосоком чуть ли не на глазах своего почти мужа Чонгука (и плевать, что у них даже помолвки не было), но такие личности существовали всегда, и их мнение никого не беспокоило. Нужно было лишь выждать достаточно времени, когда буря утихнет, и все этот роман примут как нечто должное, будто он всегда существовал. — Странно, что нас даже не встретили у порога, — тихо делится своими переживаниями Хосок, смотря в спину омеги-прислуги, который и открыл им с Тэхёном дверь, а вот хозяев квартиры нигде не было видно. — Ничего, это не так страшно, как если бы нас вообще не пригласили или же не пустили бы, — Ким поглаживает альфу по руке, то ли успокаивая таким образом возлюбленного, то ли успокаиваясь сам. — Ты ведь всё помнишь, что я говорил? — Конечно, самое главное — понравиться твоему отцу, а ещё быть галантным с твоим папой. Не переживай, котёнок, я бы и без твоих наставлений именно так бы и поступил, — в довершении Чон нежно целует скулу омеги, однако волнение у Тэхёна всё равно не отступает. — Не подумай, что я тебя поучаю, я просто очень хочу, чтобы всё прошло идеально. Для меня одобрение семьи очень важно. — Всё обязательно будет хорошо, просто доверься мне. Когда они проходят в столовую, сразу замечают напряжённых Минджу и Сумана. И если папа Тэхёна ещё старался, хоть и плохо, но отыгрывать непринуждённость, отец же даже не пытался. Вместо этого он смеряет взглядом спутника своего сына, пока сам младший Ким внимательно следит за выражением лица Сумана. Он при виде Хосока не начинает хмуриться ещё больше, а это уже был благоприятный знак. Первый плюсик над головой Чона можно было ставить. — Надеюсь, мы не заставили вас ждать? — первым начинает разговор Хосок, давая возлюбленному некоторое время прийти в себя и расслабиться. — Нам было очень приятно получить ваше приглашение. — Нет, вы идеально вовремя, — отвечает Суман и специально ещё раз смотрит на свои наручные часы, убеждаясь, что гости пришли ровно в назначенное время, минута в минуту. — Тогда мы будем спокойны, так волновались, что из-за вечерних пятничных пробок опоздаем, — произносит Чон, отставляя перед Тэхёном стул, дабы омеге было проще присесть, и это действие немного смягчает взгляд того же Минджу. — Вы, конечно, заставили всех нас изрядно поволноваться эти дни, — беря в руки столовые приборы, наконец вступает в разговор папа Тэхёна, желая поскорее добраться до главной темы разговора, не тратя драгоценные минуты на излишние любезности. — Впрочем, и продолжаем волноваться, а Тэхён почти и не звонит. — Папа, я... — хотел уже было начать оправдываться омега, когда чувствует прикосновение чужой ладони к своей коленке, и замолкает, быстро поняв намёк. — Тэхёну эти дни было крайне непросто, нужно было прийти в себя после всех потрясений, которые на него свалились. Не обижайтесь на него за это, я со стороны прекрасно видел, как он волнуется в частности из-за отношений с семьёй, — младший Ким мысленно говорит Хосоку «спасибо» за то, что избавил его от ответа на крайне непростой вопрос. — Однако, Хосок, у тебя тоже отношения с семьёй теперь не самые лучшие, — колко подмечает Суман, следя за каждой реакцией альфы и намеренно задевая неприятные темы. — Слышал, что Соджун ни с тобой, ни с Чонгуком теперь не разговаривает. — Мой старший брат просто в некоторой степени вспыльчив. Это не делает его плохим, просто такая особенность характера, но я уверен, что вскоре все мы наладим свои отношения. В любом случае, я уже сказал ему, что с Тэхёном я не расстанусь, — под конец Хосок смотрит Суману прямо в глаза, давая понять, что не врёт и прямо сейчас абсолютно перед альфой искренен. — Не буду долго ходить вокруг да около, спрошу прямо, — ради такого отец Тэхёна даже откладывает столовые приборы, а сам омега про себя начинает молиться, чтобы всё прошло хорошо, хотя и не был верующим, — насколько серьёзно ты настроен по отношению к моему сыну? Из-за тебя его репутация оказалась под угрозой, ты должен понимать всю серьёзность последствий. Тэхён ещё юн, а вот от тебя я хочу услышать взвешенный ответ взрослого альфы. — Господин Ким, можете не беспокоиться на мой счёт. Я люблю Вашего сына и хотел бы разделить с ним свою жизнь, если, конечно, Тэхён не возражает. Я смогу обеспечить его всем необходимым, благо мой достаток это позволяет, — демонстративно Хосок берёт возлюбленного за руку, а омега и не возражает, полностью осознавая, насколько важен этот момент. — Все альфы вначале говорят о серьёзных намерениях, а потом исчезают, — дополняет супруга Минджу, пока выражение лица самого Сумана немного смягчается. — Если Вас это немного успокоит, то я готов хоть прямо сейчас сделать предложение, хотя считаю, что Тэхён заслуживает куда более спокойной и романтичной обстановки. Не бросая слов на ветер, Хосок и впрямь встаёт со своего места, отодвигает стул, а после опускается перед возлюбленным на одно колено. Чон уже хочет начать декларировать свою речь под шокированным взглядом омеги, когда в дело вновь вмешивается Минджу: — Не стоит здесь этого фарса, моему сыну никто не смеет делать предложение без кольца с бриллиантом в руке, — даже в такой ситуации Минджу продолжал оставаться Минджу до мозга костей. — Сколько карат? — как ни в чём не бывало, спрашивает альфа, поднимаясь обратно на ноги. — Меньше двух не подходит, — тут же отвечает папа омеги, словно имел какую-то особую заготовку, каким должно быть идеальное помолвочное кольцо. — Я Вас услышал, господин Ким, бриллиант в полтора карата принести не посмею. Хосок садится на своё место и продолжает разговор с родителями Тэхёна, пока сам младший Ким с трудом сдерживает улыбку после всего услышанного. Когда же омега ловит на себе мягкий взгляд отца, то окончательно понимает: Суман не против подобной пары.

***

Сокджин не находил себе места все эти дни, убиваемый мыслями о том, что Тэхён теперь с ним стал холоден. Омега всё так же отвечал на сообщения, они общались в академии, но чувствовалась во всём этом некоторая перемена, причиняющая невероятную боль. Сокджин и не пытался отрицать, что именно лучший друг был его самым близким человеком: именно Тэхён утешал, поддерживал и оставался рядом в самые тяжёлые моменты, особенно когда родители альфы разводились, и он чувствовал себя самым одиноким и потерянным в этом мире. Но вот теперь тяжёлый период у омеги, а Сокджин даже не знает, как помочь, лишь постоянно повторяет, что он никому ничего не говорил. О задании Минхо Ким решает предусмотрительно умолчать. Такую оплошность Тэхён ему точно ни за что не простит. — Ты какой-то отстранённый, — подмечает Намджун, целуя плечи альфы, пока они вдвоём лежат обнажённые на кровати в квартире стажёра. Секс на время успокаивал и расслаблял, вот только уйти от проблем надолго совсем не помогал, и Сокджину приходилось мириться с горьким послевкусием после оргазма, в который раз погружаясь в пучину тревог. Намджун был нежен, внимателен, и вообще он отличный любовник, но едва ли он способен разрешить все внутренние терзания своего партнёра. Даже сам Сокджин едва ли мог с ними справиться. — Мне просто не даёт покоя последняя публикация сплетника. У нас с Тэхёном из-за этого испортились отношения. Вообще Сокджин не видел смысла что-то от любовника скрывать. Своим понимающим взглядом и нежными поцелуями Намджун внушал невероятное доверие, и альфа ничего не мог поделать с соблазном открываться ему всё больше и больше. Сейчас после услышанного взгляд стажёра был весьма обеспокоенный. — Тэхён совсем плох? Сплетник, на мой взгляд, как-то слишком жёстко по нему прошёлся. — Ты что? Этот омега непотопляемый, просто я чувствую, что общение стало натянутым. Он уверен, что из-за моей любви к сплетням всё вскрылось, а я никак не могу его убедить, что никому ничего не рассказывал. — Боюсь, сплетник и без твоей помощи мог узнать, — сказав это, Намджун ободряюще поглаживает бёдра любовника, и эти мягкие прикосновения действительно по-своему Сокджина успокаивают. — Но я теперь точно не смогу успокоиться, если не найду его. Это уже дело принципа, он навредил моему лучшему другу. — Я бы с радостью помог тебе, но боюсь, что бессилен. Я уже высказал все возможные предположения о том, кем бы он мог быть. — Ничего, у меня есть свои тайные методы поиска, — загадочно улыбнувшись, проговаривает альфа. — Это ещё какие? Намджун выглядит расслабленным и непринуждённым, но Сокджину всё равно кажется, словно он улавливает какие-то обеспокоенные нотки в голосе собеседника. Вот только было непонятно, как их лучше трактовать. — Я не раскрываю секретов фирмы. На это стажёр уже ничего не отвечает, впрочем, Сокджин и не горит желанием развивать не самую приятную тему. О сплетнике он может подумать и завтра, а сейчас хотелось насладиться минутами в объятиях чуткого любовника, которого так и хотелось назвать одним заветным словом, но пока даже про себя Ким этого сделать не решался. Пусть лучше пока всё будет так, без обговаривания их отношений.

***

Юнги был совершенно поражён новостью про Тэхёна и Хосока, даже не пытаясь этого скрыть. Однако та волна всеобщего возмущения и нелицеприятных высказываний в сторону Кима вызывала у омеги ни с чем не сравнимое отвращение. За всем этим наблюдать было невероятно мерзко, а потому в первый же день Мин написал приятелю слова поддержки и некоторого утешения. Тэхён искренне поблагодарил и странно обронил, что никогда не сомневался в честности и благих намерениях Юнги, пообещав однажды непременно за добро отплатить. Студент с факультета ландшафтной архитектуры сомневался, что с ним может произойти что-то страшнее создания проекта в AutoCAD, однако всё равно сказал спасибо. Мин беспокоился, как бы не пришлось утешать и успокаивать ещё одного человека, который с недавних пор стал для него невероятно важен, но Чонгук был предельно спокоен и более того, весьма агрессивно реагировал на упоминание любого плохого комментария, написанного про Тэхёна. Альфа любил повторять, что его дядя и бывший прекрасные люди, которые заслуживают счастья и не могут им насладиться из-за толпы стервятников, обгладывающих теперь их косточки. Юнги не нашёл бы определения лучше. В остальном же, если не считать волну обсуждений романа Ким Тэхёна в академии, жизнь продолжала быть спокойной и размеренной. Мин учился, делал заметные успехи на пути освоения профессии, чем несомненно радовал папу, а также постоянно созванивался или же встречался с Чонгуком. Они не давали какого-то конкретного определения своим отношениям, однако всё и так было предельно ясно. К тому же Чон не походил на подлеца, который может в будущем вероломно воспользоваться омегой, а после заявить, что ничего не обещал, они не пара и вообще Юнги всё себе напридумывал. Чонгук был предельно добр, заботлив и честен, именно этим и подкупал, заставляя с предвкушением ждать каждую встречу, каждый мягкий поцелуй на заднем сидении его автомобиля пятидесятых. Мин уже и не помнит, когда они впервые поцеловались, но теперь без этих ласк Юнги своего существования уже не представлял. Дальше они пока не заходили, никто из них и не настаивал. Ни Чонгук, ни Юнги не испытывали большой необходимости в сексе, им было вполне хорошо друг с другом и без него. Возбуждение во время определённых поцелуев, несомненно, присутствовало, но дискомфорта молодые люди не испытывали. Они были совершенно счастливы в той непринуждённой гармонии, которая между ними установилась. Юнги выходит из академии, весело беседуя с Чонгуком по телефону. Альфа красочно описывал новую выставку японских автомобилей, которая должна была открыться в Сеуле со дня на день, и радостно оповещал омегу, что уже через знакомых раздобыл им два приглашения на открытие. Мин же восторженно отвечал, что с удовольствием сходит. Именно в этот момент, когда омега был наиболее расслаблен, он замечает недалеко от академии знакомую фигуру. Фигуру, которую пожелал бы больше никогда не видеть. Ким Донхён вышел из своего автомобиля и выжидающе стоял, внимательно смотря на всех выходящих студентов. При таком раскладе у Юнги просто не было бы шансов скрыться, однако Мин всё же решает предпринять подобную попытку. Уже хочет броситься в противоположную сторону или зайти обратно в академию и попросить Чонгука забрать его, но Донхён реагирует быстрее. Как только видит Юнги, сразу же направляется к нему. Омега пытается спастись бегством, но всякая надежда развеивается, когда он чувствует требовательное прикосновение к своему плечу. Приходится остановиться и всё же обернуться, столкнувшись с раздражённо-обеспокоенным взглядом напротив. — Ты игнорировал мои звонки с того злополучного разговора, поэтому я решил приехать и повидаться, а то беспокоился, — спешно поясняет Донхён вместо приветствия, а Юнги от одного только голоса этого альфы уже становилось тошно. — Неужели Вы совсем не понимаете слово «нет»? Я не хочу с Вами общаться, оставьте меня наконец в покое, иначе я обращусь в полицию, благо тут налицо доказательства преследования, — конечно же Мин знал, что никто в полиции не станет слушать сумбурные рассказы о том, как ему названивает какой-то там альфа, но хоть как-то припугнуть Кима хотелось. — Но я же не желаю тебе зла, мне просто хочется поговорить и всё объяснить, — альфа хотел было продолжить свою непростую речь, но Юнги грубо перебивает, окончательно потеряв терпение. — Я не хочу с Вами говорить, не заставляйте меня менять номер и просто оставьте в покое. — Хорошо, хорошо, — всё же отступает Ким, понимая, что продолжать давить на омегу, насильно заставляя общаться, совершенно не выход. — Но поговорить нам всё равно стоит. Пожалуйста, когда ты будешь готов, позвони мне, и мы всё обсудим. Я вижу, что пугаю тебя и совершенно этого не хочу, поэтому пока удалюсь. Просто знай, что поговорить нам правда очень важно. Сказав это, Донхён действительно отпускает Мина и удаляется к своей машине, а Юнги лишь остаётся гадать, что это была за странная, не поддающаяся никакой логике сцена. В любом случае он про себя решает Киму ни за что не звонить. Раз уж он пообещал оставить в покое, то лучше лишний раз не давать ему надежды и не воспламенять вновь интерес к своей персоне. Главное только, чтобы альфа сдержал своё обещание и действительно больше Мина ничем не тревожил и никак не возникал в его жизни.