Сплетник

Тэхён не видел ючивон, по ощущениям лет сто, с момента собственного выпуска и никак не мог предположить, что в ближайшее время вновь здесь окажется. Будет стоять среди толпы пап и отцов, выжидающих своих чад, и испытывать странное волнение. Вообще в просьбе Хосока забрать в пятницу Юволя из ючивона не было ничего из ряда вон. Маленького альфу часто забирали няни, воспитатели к подобному наверняка привыкли, однако всё равно омега чувствовал себя несколько некомфортно. Ещё как назло группу Юволя задерживали на занятиях, и вокруг Тэхёна, стоящего напротив входа, образовывалась всё большая и большая группа пап, странно на него посматривающих. Наверняка гадают, за кем пришёл Ким, которого тут раньше ни разу не видели. Наконец под присмотром воспитателя на площадку перед зданием выходит толпа детей, которые тут же разбегаются к своим папам. Тэхёну приходится всмотреться в это столпотворение, чтобы заметить замешкавшегося Юволя, стоящего на пороге, держа в руках свой небольшой ярко-зелёный рюкзачок. Догодавшись, что ребёнок не понимает, куда идти, омега машет ему рукой, и сын Хосока всё же видит встречающего. За считанные секунды радостный Юволь подбегает к Тэхёну, и Ким даже не успевает опомниться, как его обнимают, пока что только за ноги из-за небольшого роста маленького альфы. Так с нянями дети себя точно не вели, что лишь усиливает интерес к персоне Тэхёна со стороны окружающих. — Привет, медвежонок, как прошёл день? — Ким опускается перед ребёнком на корточки и аккуратно поправляет немного съехавшую с плеча курточку, пока Юволь восторженно приступает рассказывать, как прошёл его день. Всё же к Тэхёну он привязался на удивление быстро. — Меня сегодня похвалили на математике, я лучше всех решил пример, а ещё мы сегодня такой интересный рассказ читали на корейском, я тебе обязательно сейчас расскажу сюжет, а ещё... — ребёнок говорит настолько быстро, что у него сбивается дыхание, и омеге приходится ненадолго его прервать: — Не спеши, я внимательно тебя слушаю. Пойдём пока, сразу домой или, может, хочешь где-то погулять? — Тэхён поднимается на ноги и, взяв Юволя за крошечную ладошку, ведёт к главным воротам, на выход с территории ючивона. — Давай погуляем, пожалуйста, тут рядом такая классная площадка есть. — Хорошо, всё равно отец задерживается на совещании, мы никуда не спешим. Вы ведь вчера уже собрали вещи к дяде? Если нет, то я помогу. — Всё собрали, — ответственно и с нескрываемой гордостью отвечает альфа, а омега не может сдержать улыбки при этом. — Господин, господин, подождите, — неожиданно слышится за спиной, и Тэхёну требуется время, чтобы понять, что это обращаются к нему. Ким оборачивается и видит, как к нему спешно подходит некий омега, на вид ровесник Хосока, держащий за руку семилетнего сына-альфу. Смотрелся незнакомец достаточно располагающе, кажется, Минджу в тридцать выглядел точно так же: одет в элегантное тёмно-бежевое пальто, на ногах бархатные полусапожки, а в свободной руке сумка из крокодиловой кожи. Одним словом — образцовый родитель из их круга. Однако что ему нужно было от Тэхёна — вопрос открытый. — Здравствуйте, мы знакомы? — с удивлением спрашивает Ким. — Нет, но я очень давно хотел познакомиться, я председатель родительского комитета в классе Юволя, — каким образом Тэхён успел прославиться среди местного родительского комитета, он пока что весьма плохо понимал. — А то всё только с Вашим мужем общаюсь, а господин Чон такой занятой, не всегда может выйти на связь, — и когда Ким успел выйти замуж, он также не догадывался, но из вежливости собеседника не перебивал. — Но прежде, чем перейдём к делу, скажите, пожалуйста, как Вам удаётся так шикарно выглядеть в тридцать лет? По Вам совсем не скажешь. К какому косметологу ходите? — Ни к какому, — всё ещё не отходя от шока, сбивчиво отвечает омега. — А в чём тогда секрет? — В том, что мне двадцать, — наконец придя в себя, куда более вменяемо отвечает Тэхён, про себя тихо ужасаясь тому факту, что ему только что дали тридцать лет. Надо будет прийти к Хосоку и первым делом бежать к зеркалу, искать мимические морщины. — Постойте, а Вы не папа Юволя? — теперь пришло время удивляться председателю родительского комитета. — Дайте угадаю, Вы дядя? Вы просто так на мальчика похожи, заметны одинаковые черты. Будь неладен Чон Хосок с его одинаковым вкусом на омег! Тэхёну теперь как объяснять, кем он Юволю приходится? Больше он в этот ючивон точно ни ногой. — Я просто друг семьи, меня попросили Юволя сегодня забрать, так что, если у Вас есть какие-то вопросы, то лучше решить их напрямую с господином Чоном, — на ходу сочиняет Ким, хотя по большому счёту его вполне можно было бы назвать другом. У них просто с Хосоком своеобразная дружба. — Странно, мой говорит, что Юволь сегодня хвастался, мол за ним придёт, — на полуслове омега замолкает, понимая что-то про себя, и решает в конечном итоге всё же не развивать тему: — Впрочем, не столь важно. Простите за ошибку, хорошего Вам дня. Тэхён ещё быстрее направляется к выходу после этого разговора. Всё же не зря предчувствие было странное. А о том, что там Юволь наговорил в классе, пусть у него Хосок выясняет, если захочет. Не в правилах омеги злиться или хоть как-то ругаться на детей. Ким бросает взгляд на ребёнка и видит, что тот таинственно притих. Наверное, немного стыдно. — Хочешь, кстати, что-нибудь перекусить? — ненавязчиво спрашивает Тэхён, не желая концентрироваться на только что произошедшем, и показывая ребёнку, что не испытывает никаких негативных эмоций. — А можно? — сомневаясь, переспрашивает Юволь, наконец поднимая на взрослого взгляд. — Конечно же можно, отцу, если что, не скажем. Будет наш маленький секрет. Ты ведь умеешь хранить секреты? — Конечно умею! Я лучше всех их храню! — торжественно заявляет ребёнок, надеясь на омежье одобрение. — Тогда сохрани один маленький секрет. Не рассказывай пока никому о нас с отцом. Даже дяде с братом. Особенно им. Мы с отцом потом сами всё всем расскажем. Обещаешь? — Обещаю! — и Тэхён ни на мгновение не сомневается, что мальчик не обманывает.

***

После завершения работы с садом Кимов Юнги был в полной уверенности, что будет умирать от скуки, чередуя учёбу и дом, больше никуда не выбираясь. Однако все эти мрачные ожидания в одночасье уничтожает один весьма жизнерадостный альфа. Весёлый, интересный, понимающий, и что уж греха таить, красивый. Мин уже даже не мог вспомнить, когда последний раз так искренне и лучезарно улыбался, переписываясь с кем-то. Кажется, подобное случалось лишь в старшей школе, и то тогда дальше милых сообщений с пожеланием спокойной ночи ничего не зашло. С Чонгуком повторения этого мрачного и гнетущего сценария совершенно не хотелось. Впрочем, Юнги уже и не мог точно сказать, когда он начал рассчитывать на что-то большее. Чону омега после той выставки писал практически постоянно: писал в метро по дороге в академию, отвечал на парах, хотя ранее никогда от занятий на телефон не отвлекался, и даже общался до глубокой ночи, порой засыпая прямо со смартфоном в руке, забыв его поставить на ночь на зарядку и потом спешно ища утром розетку. Они могли говорить обо всём на свете. О машинах, в которых Юнги совершенно ничего не понимал, но Чонгук старательно объяснял, о цветах, в которых уже оказывался несведущ альфа, о последних новостях, о немногочисленных общих знакомых, о погоде, о любимых фильмах и книгах, один раз разговор и вовсе зашёл каким-то образом об истории и философии. Одним словом — они не могли умолкнуть или же надоесть друг другу ни на день, и Мину лишь оставалось каждый раз поражаться, почему Тэхён бросил такого прекрасного альфу. Чонгук внимательный, всегда спрашивает, как у омеги самочувствие, что он сегодня поел, а от его редких смущённых комплиментов и вовсе становилось невероятно тепло на душе. Юнги уже совершенно не мог контролировать эйфорию, охватывающую каждую клеточку его тела при каждом новом сообщении от Чонгука. Но помимо несомненно приятных чувств присутствовало и несказанное волнение за альфу. Пусть Чонгук и старался казаться весёлым, однако невооружённым глазом было видно, как он переживает из-за ссоры с отцом. Мин честно пытается его поддерживать, но ему постоянно кажется, что этого недостаточно. Разве может успокоить кого-то простое «Не переживай, всё обязательно наладится, и отец поймёт тебя»? Чон убеждал, что ему это очень сильно помогает, но Юнги относился к его словам с весомой долей недоверия. В этот вечер они также весело болтали, обсуждали недавно вышедший фильм, а омега не мог сдержать волнения, когда печатал каждый ответ. Ему так хотелось, чтобы Чонгук его пригласил вместе сходить в кино, но навязываться ему бы не позволило воспитание и природное стеснение. Вот и приходилось Юнги изворачиваться, изъясняясь намёками, мол давно хочет сходить, но одному как-то скучно, а компанию никак не найдёт. И кажется, до Чона начинала доходить вполне очевидная просьба. Он пишет, что тоже не может найти компанию для похода на фильм. Печатает ещё что-то, Мин никак не может дождаться отправления, и в эту минуту от красноречивого значка в чате его отвлекает входящий вызов. Звонил Ким Донхён собственной персоной. Всё это время омега игнорировал его как только мог: сухо отвечал на сообщения, сбрасывал звонки, а если и отвечал, то тут же заверял, что ему некогда говорить. Но Донхён умел проявлять самые настоящие чудеса настойчивости. Он в упор не хотел замечать, что общения с ним намеренно избегают, продолжая всё также звонить и писать. Слава Богу ещё не караулит в академии, хотя порой Мина настигала и такая тревожная мысль. Пока Чонгук печатал ответ, Юнги решает всё же поговорить с Донхёном и наконец расставить все точки над и. Если уж Ким не воспринимает намёки, придётся обо всём говорить прямо, пусть омега это ужасно не любил. Но ничего не поделаешь, не у Чонгука же просить своеобразной защиты. — Алло, — имитируя сонный голос, отвечает Мин, чтобы Донхён понял, насколько не вовремя звонит. — Привет, Юнги, я тебя разбудил? — странно, тут альфа догадливый, а что с ним общаться не хотят, никак не поймёт. — Прости, пожалуйста, я не хотел, просто не думал, что ты уже можешь спать в десять вечера. — Я очень устаю в академии, поэтому ложусь пораньше, — сухо и в некоторой степени даже строго отвечает Юнги, собирая всю свою волю в кулак. — Что Вы хотели? — Мне кажется, что мы как-то плохо расстались в последний раз, и я мог тебя чем-то обидеть. Мне очень хочется загладить вину, всё же я не желаю тебе зла. Юнги, ты не хочешь где-нибудь встретиться и пообедать? — это явно не тот альфа, приглашения от которого Мин с замиранием сердца ждал этим вечером. — Нет, не хочу. И пожалуйста, не звоните и не пишите мне больше. Не портьте впечатление о себе ещё больше, меня пугает Ваша настойчивость, я постоянно тревожусь, у меня проблемы со сном и пропал аппетит. Если действительно не желаете зла, то лучше прекратите общение, я не представляю, о чём мы можем говорить в неформальной обстановке. — Пожалуйста, Юнги, давай один раз встретимся. Я не люблю обсуждать важные вопросы по телефону, — словно он оглох, продолжал гнуть свою линию Донхён. Его упрямству мог бы позавидовать любой. — Я ещё раз повторяю: нам не о чем говорить. Оставьте меня в покое! — последнее выходит излишне эмоционально, и Мин даже срывается на крик, а после тут же бросает трубку. Про проблемы со сном и аппетитом омега совсем не врал. Из-за настырного альфы он постоянно испытывал стресс, внутри всё словно сжималось в тугой узел, принося ещё и физический дискомфорт, не позволяющий сконцентрироваться ни на чём другом. Лишь общение с Чонгуком было для Юнги тёплым лучом света, развеивающим темноту вокруг. Поэтому именно в диалог с ним Мин заходит сразу, как только прекращает мучительный звонок. И улыбка тут же появляется на лице омеги. Чон предлагал на этих выходных сходить вместе в кино, к примеру, завтра. Юнги тут же печатает ответ с радостным согласием, пусть многочисленные форумы для омег и советовали держать альф на некоторой дистанции, если действительно хотите их соблазнить. Зачем Мину все эти ненужные и абсолютно бредовые советы, когда он сможет насладиться прекрасным вечером в компании столь же прекрасного альфы? Чонгук согласию несказанно радуется, тут же сообщает, что купит билеты, и ничего не хочет слышать о том, чтобы омега сам за себя платил. Они договариваются встретиться завтра в одном из торговых центров в районе пяти, а Юнги и вовсе забывает о недавних плохих эмоциях, связанных с Донхёном.

***

Тэхён сидит в квартире Хосока в гостиной на диване, переключает каналы и никак не может ни на чём сконцентрироваться от нетерпения. Они с Юволем уже и мультики посмотрели, и домашку почти всю на выходные сделали, и даже порисовать успели, а старшего Чона всё нет и нет. Ким уже начал бы волноваться, вдруг с альфой что-то случилось, если бы он не был постоянно на связи и не писал, что скоро будет дома. Помимо Хосока Тэхён периодически отправлял сообщение Минджу, устав папе доказывать, мол ему нужно остаться на ночь у одногруппника, сделать проект, пусть дома ждут к утру. В ответ старший омега не унимался и всё просил отправить ему фотографии такого важного проекта, из-за которого Тэхён уже и дома не может переночевать. Пришлось взять у Юволя один лист и спешно нарисовать набросок какой-то гостиной со странными параметрами. Всё равно Минджу ничего в строительстве не смыслил, и кажется, даже остался подобным ответом доволен. Теперь Юволь сидел на кухне, кушал суп перед отъездом, а Ким крутил по кругу телеканалы, долистывая до совсем странных экземпляров, в духе телеканалов для любителей охоты и рыбалки. Хосок обещал быть полчаса назад, но его так и нет, а у них вообще-то на этот вечер далеко идущие планы, Тэхён даже в магазин за всем необходимым не успел зайти. Прогуливаться с ребёнком около стеллажей с вином было бы крайне странно. Наконец раздаётся звонок в дверь, и омега буквально подскакивает со своего места и несётся в коридор, чтобы открыть. Экземпляр ключей от квартиры был только один, и тот Хосок отдал омеге, заверив, что они с Юволем из ючивона придут намного раньше, чем он с работы. Но Чон торжественно пообещал, что скоро сделает отдельный дубликат для Тэхёна. — Мы тебя заждались, — говорит омега, открывая возлюбленному дверь и пропуская внутрь квартиры, пока сам получает спешный поцелуй в щёку. — Прости, котёнок, пробки, я поэтому не буду разуваться, сразу с Юволем поеду, а то сейчас конец рабочего дня, машин всё больше и больше. Юволь! — громко зовёт Хосок сына, и ребёнок тут же прибегает в коридор к взрослым. — Ты ничего не забыл? Воён с Соджуном тебя уже заждались. — Сейчас, я быстро, — и уже собранный Юволь вновь покидает коридор, спеша забрать из спальни свой школьный рюкзак со всеми вещами. — Я пойду в магазин, есть какие-то особенные пожелания? — между делом спрашивает Тэхён, который и сам толком не раздевался, всё дожидаясь альфу. — Мои особенные пожелания связаны с тобой, но в ближайшем продуктовом ничего для котят не продаётся, — Чон улыбается и вновь тянется к омеге за новым поцелуем, однако Тэхён на шаг от него отходит. — Юволь вот-вот придёт, ты на его счёт оказался прав. Меня из-за него сегодня в ючивоне приняли за его папу и твоего мужа, и всё допрашивали, как я так шикарно выгляжу в тридцать лет, — Хосок не выдерживает и громко смеётся, представляя про себя весь этот неловкий разговор, пока омега одаривает его полным негодования взглядом. — Вообще-то ничего смешного! Как начал с тобой встречаться, так сразу какая-то возрастная энергетика пошла. — Наоборот, на моём фоне на все восемнадцать выглядишь, — альфа вновь смеётся, а Тэхён полушутя бьёт его по плечу. Он вообще-то замучился у себя морщины выискивать, а Хосоку всё смешно. — Я готов! — в этот момент в коридоре вновь появляется Юволь, на этот раз с ярко-зелёным рюкзаком за плечами. — Тогда поехали. — А Тэхён домой уходит? — с грустью спрашивает ребёнок, натягивая на себя курточку. — Да, медвежонок, мне тоже пора домой, — вместо Хосока отвечает омега. Пожалуй, лучше Юволю не знать, что Тэхён сегодня ночует у них в квартире, а то ещё откажется уезжать, обидевшись, что взрослые проводят время вместе без него.

***

Тэхён заходит в квартиру, неся в руках тяжёлые пакеты из магазина, однако усталости совершенно не чувствует. На душе лишь радость и сладостное предвкушение от предстоящего вечера, которого омега так долго ждал. Не вечность же ему только фантазировать о Хосоке, пора было приступать к куда более активным действиям. Уже на кухне Ким достаёт две бутылки красного вина, несколько упаковок сыров, орехов, клубники, даже ужасно калорийные взбитые сливки прихватил с собой. После еды на стол выгружаются свечи, и теперь можно было в полной мере приступить ко всем приготовлениям. Если Тэхён решил, что у них с Хосоком сегодня будет самый лучший романтический вечер, значит он его обязательно устроит. Омега спешно нарезает сыры, моет ягоды и достаёт из одного из шкафчиков красивые бокалы, которые приметил ещё в тот раз, когда они с Чонгуком приходили к Хосоку в гости. Всё это великолепие Тэхён красиво расставляет на низком журнальном столике в гостиной, делая всё так, как когда-то учил папа. Минджу, конечно, не предусматривал такого контекста для сервировки, однако младший омега сам его добавил. Когда еда и вино расставлены, Ким приступает к свечам. Он специально брал небольшие, на специальной подставке, дабы не искать, куда их засунуть. Вот так несколько свеч оказываются на столе, а остальные ровной дорожкой пролегают от самого коридора к гостиной. Оставалось надеяться, что они с Хосоком будут достаточно осторожными, дабы на них случайно не наступить. По музыке Тэхён так и не смог найти ничего достойного и решает, что лучше уж тогда им с альфой сидеть в тишине и непринуждённо наслаждаться друг другом, нежели отвлекаться на неприятные мелодии. Всё находится в стадии предварительной подготовки, а когда омега получает от возлюбленного сообщение, что он будет через двадцать минут, можно приступить к подготовке боевой. Тэхён спешно достаёт из своего пальто в коридоре зажигалку и подносит огонёк к каждой свечке, завершая атмосферу. В оставшиеся пять минут Ким даже успевает заскочить в ванную, проверить макияж и причёску. Убедившись, что каждый штрих идеален, омега идёт в коридор и встаёт рядом с дверью, постепенно приступая к исполнению собственного плана. Примерно через две минуты раздаётся звонок в дверь, Тэхён выключает свет в квартире и только потом поворачивает замок, пропуская альфу внутрь. Даже в полутьме прекрасно было заметно удивление на лице Хосока. — Котёнок, я, конечно, понимаю, что твои сородичи прекрасно ориентируются в темноте, но я к семейству кошачьих не отношусь, — Чон начинает рукой искать выключатель, но омега не даёт этого сделать, вставая перед возлюбленным. — Не нужно, это часть сюрприза. Давай я помогу тебе разуться и иди за мной. Хосок покорно слушается, не возражает. Тэхён действительно ему помогает избавиться от уличной одежды, а после берёт за руку и проводит вглубь квартиры. Лишь выйдя из коридора, альфа замечает дорожку из свечей, выставленных на полу, которая вела прямиком в гостиную. Ким действительно умел удивлять, и Хосок бы соврал, сказав, что ему это не нравится. Определённо именно таких сюрпризов ему не хватало посреди скучного и весьма приевшегося существования. Однако появился Тэхён и в мгновение ока, словно по мановению волшебной палочки, развеял серость вокруг, наполнив жизнь возлюбленного яркими красками. Оказавшись в гостиной, Чон видит и бутылку вина, и бокалы, и сыр с ягодами, радуясь в который раз. Он уже совсем забыл, когда у него был романтический вечер с омегой, окончательно себя похоронив под рабочими и домашними обязанностями, а также мыслями о неизбежно приближающейся старости. С Тэхёном же он будто возвращался в то время, когда ему самому было двадцать лет, и это чувство дарило необычайную лёгкость, с которой Хосок теперь ни за что не хотел расставаться. — Тебе нравится? — неуверенно спрашивает Ким, волнуясь, вдруг он сделал что-то не так. — Невероятно нравится. И тут же, подкрепляя свои слова конкретным действием, Хосок подхватывает омегу на руки, неся на диван. Тэхён просит его опустить обратно, говорит, что альфе наверняка тяжело, но Чон его совершенно не слушает. Раз уж у него сейчас вторая молодость, то он имеет полное право и на такой своеобразный юношеский бунт. В конечном итоге они оказываются на диване, только Кима с колен так и не отпускают. — Котёнок, ты не думал продолжить работать на нашу сеть и организовывать мероприятия? У тебя прекрасно получается, — говорит альфа, наливая в бокалы вино, пока Тэхён приобнимает его за шею, послушно продолжая сидеть на коленях. — Я хочу их устраивать только для своего любимого альфы, зачем мне какие-то посторонние люди? — отвечает Ким, а после принимает в руки бокал, делая первый глоток. — Твою богатую фантазию стоит направлять и в рабочее русло. Такой сюрприз мне организовал. — И он не единственный, — таинственно сообщает омега, ставя бокал обратно на столик, дабы случайно не разлить бордовую жидкость на одежду. — Интересно, что ещё? — Ещё спрашиваешь, конечно же, — на всякий случай Хосок свой бокал также отставляет, предвкушая, что вот-вот произойдёт нечто невероятное. Вместо ответа Тэхён вытягивает левую ногу, и Чон без слов прекрасно понимает намёк. Он приподнимает ткань свободных брюк возлюбленного и замечает на его невероятно длинных и изящных ногах чёрные чулки в небольшую сетку. Восторженный взгляд альфы в этот момент для Кима был по-настоящему бесценен. — Специально купил новые для этого вечера, и это ты ещё не видел пояс, — шепчет на ухо Ким, лишь усиливая интимность данного момента. — Не могу дождаться, когда увижу, — честно признаётся Хосока, не видя никакого смысла в том, чтобы скрывать свои желания. — Разве нам что-то мешает? Я несколько дней ждал этого момента, мне уже не терпится, а вино допьём чуть позже. Возражать Тэхёну даже не думают. Вместо ответа Ким чувствует прикосновение влажных и весьма настойчивых губ к своим, но и омега не уступает в настойчивости. Утягивает Хосока вслед за собой на диван, заставляя навалиться сверху, и, не прерывая поцелуя, постепенно начинает расправляться с пуговицами на своей блузе. Впрочем, Чон и без лишней помощи прекрасно со всеми застёжками справляется своими длинными тонкими пальцами. Уж чему-чему, а раздевать омег в тридцать пять его учить совершенно не нужно было. Блуза достаточно спешно оказывается отброшена на пол, и альфа приступает к брюкам, пока Тэхён пытается дотянуться до его рубашки. И какой только изверг придумал на одежде для альф делать настолько тугие пуговицы? Наконец Хосок без особого труда справляется и с чужими брюками, а после немного приподнимается, разрывая поцелуй, дабы стянуть с омеги этот совершенно не нужный сейчас предмет гардероба, добравшись до самого главного. Брюки летят куда-то в направлении блузы, а Чон наблюдает перед собой весьма соблазнительную картину, о которой он не мог грезить даже в своих самых смелых сновидениях. Перед ним лежит Тэхён в безупречных сетчатых чулках, а немного выше элегантный кружевной пояс с тонкой вышивкой, отдалённо напоминающей маленькие цветы. Ткань располагается достаточно высоко, подчёркивая безупречную омежью талию. Чуть ниже же можно было рассмотреть чёрное кружевное нижнее бельё из того же комплекта, что и пояс. И как с таким великолепием можно не стать фетишистом? — Котёнок, я тебе уже говорил, что ты потрясающий? — возбуждённо произносит Хосок, обхватывая ладонью тонкую лодыжку и поднимая к губам. — Говорил, но я жду, когда ты уже докажешь свои слова действиями. Сказав это, Тэхён сам стягивает с себя нижнее бельё, совершенно не стесняясь остаться перед альфой в одном поясе и чулках. Хосок же не смеет отвести взгляда, наслаждаясь потрясающим телом, которое достойно того, чтобы его изобразили лучшие художники и скульпторы в своих творениях. Чону приходится отпустить чужую ногу, дабы омега мог до конца раздеться, впрочем, альфа не теряет времени даром, и в этот момент расстёгивает оставшиеся пуговицы на рубашке и снимает её с себя. — Думаю, тут всё же слишком тесно, — произносит Хосок, прежде чем вновь взять омегу на руки и понести на этот раз в спальню. Оказавшись в комнате, о которой так давно грезил, Тэхён окончательно растворяется в сладкой истоме, полностью отдаваясь процессу и доверяя себя ловким умелым рукам. Чон кладёт его на мягкую постель, покрывает поцелуями обнажённое тело, гладит, ласкает, а омега тем временем прикрывает глаза, давая немое согласие Хосоку делать с ним всё, что он только захочет. И альфа делает, целует ключицы, постепенно спускается к груди и лижет соски, доставляя любовнику ни с чем не сравнимое удовольствие. Именно во время столь приятной ласки Тэхён пошире разводит ноги, а после ощущает то, о чём постоянно мечтал, рисуя эти невероятные руки. Ким чувствует, как внутрь проникает первый палец, и рефлекторно выгибается в спине, издавая первый нетерпеливый стон. Не то чтобы стимуляция руками была излюбленной вещью в сексе для омеги, просто осознание, кому именно эти пальцы принадлежат, творило с Тэхёном воистину волшебные вещи. Он стонет, извивается, просит продолжать, а Хосок лишь усмехается и добавляет ещё один, при этом тянется к своей прикроватной тумбочке, ища там вполне конкретную вещь. Ким настолько расслабляется и наслаждается движением пальцев внутри, что испытывает весомое сожаление, когда они пропадают. Однако о всяком разочаровании он забывает, когда чувствует первый уверенный толчок, заставляющий издать новый громкий стон, в котором отдалённо можно было услышать «да». Тэхён запрокидывает голову, прикрывает глаза и стонет при этом настолько потрясающе, что Хосок ни за что бы не смог от этого омеги отстраниться. Ким умел отдаваться потрясающе красиво, превращая секс в настоящую эстетику, и альфа в который раз понимает, что он без ума от него. От его затуманенных возбуждением глаз, от его рук, обвивающих его шею, от его тонкой талии, которую подчёркивает пояс, и от его потрясающе длинных ног в чулках, которые могли бесконечно сводить Хосока с ума. Когда-нибудь он обязательно попросит, чтобы Тэхён на него наступил, провёл по обнажённой коже своей изящной ступнёй, но лучше оставить свои сокровенные желания до следующего раза. Тэхён просит ещё, просит не останавливаться, а Чон и не думает этого делать. Ещё на стадии поцелуев Ким догадывался, что альфа достаточно опытный любовник, однако реальность оказывается ещё лучше всяких ожиданий. Сейчас омега отчётливо понимает, что все те, с кем он спал до, были наивными мальчиками, а сейчас он в умелых руках настоящего зрелого мужчины. И эти чувства было невозможно ни с чем сравнить. В конечном итоге оргазм оказывается настолько яркий, что Тэхёну требуется заметно больше времени, чем обычно, чтобы прийти в себя и вернуться в реальность, выбравшись из сладкого тумана удовольствия. Сегодня ночью омега засыпает в чутких объятиях любимого альфы, с которым не смог бы сравниться ни один человек не то что в Сеуле, а во всём мире.

***

Сокджин просит от Минхо как можно больше информации, и омеге даже совестно признаваться, что ему толком и нечего альфе предложить. Сплетник всё кормит обещаниями дать какое-то конкретное задание, всё повторяет, что вот-вот будет важное мероприятие, на котором фотограф обязан присутствовать, а Минхо уже не может дождаться, когда же появится больше конкретики в их общении. Вся эта замкнутость и таинственность сплетника уже порядком начинала раздражать, и в какой-то момент омега на эмоциях выдаёт, что ему нужно увидеть своего заказчика, дабы понять, что он может ему доверять. Как ни странно, но аноним соглашается, попросив фотографа в обеденный перерыв прийти в кофейню напротив издательства. Минхо даже не сразу верит в то, что прочитал, однако ничто не указывало на то, что сплетник отправил это сообщение по ошибке. Фотограф пока ничего Сокджину не говорит, подозревая, что тот за такую инициативу по голове не погладит, однако отступать уже было поздно. Обеденный перерыв подходил к концу, и Минхо следовало бы вернуться на рабочее место, а он всё так же продолжает сидеть в этой кофейне, словно какой-то глупый омега, которого бросил альфа. Может, фотографа никто и не бросил, но, кажется, кинули его сейчас конкретно так. Когда до конца обеденного перерыва остаётся примерно десять минут, Минхо видит вошедших внутрь Намджуна и Джисона, что-то активно обсуждающих. Омега не придал бы им значения, всё же за всё время через кофейню прошла практически вся их редакция, вот только парочка направляется прямиком к фотографу. Причём помощник главного редактора явно утягивает за собой стажёра, который на Минхо словно старался даже не смотреть лишний раз. — Минхо, а ты чего здесь делаешь? Тебе же через несколько минут уезжать на фотосессию! — возмущается Джисон, поправляя свои очки. В подобном состоянии этого омегу можно было заметить не столь часто. — У меня здесь назначена встреча, — пытается неуверенно оправдаться омега, однако не похоже, что для начальства подобный аргумент был достаточно весомым. — Милочка, ну кто же назначает встречи, по сути, в рабочее время? Живо возвращайся в офис, прям детский сад какой-то, а не редакция. — Но я... — хотел было вновь возразить Минхо, но его грубо перебивают. — Живо! Я и так остался без помощников, когда Сокджин забрал себе Намджуна, вот только смог его выловить, так ты мне ещё без фотографа предлагаешь остаться? Ни одна серьёзная редакция не может функционировать в одиночку! Здесь фотограф понимает, что спорить совершенно бесполезно и вынужденно покидает кофейню с тяжёлым ощущением на душе, что сплетник решил над ним просто-напросто поиздеваться и поиграться, как с нерадивым ребёнком.