Невысказанное

Сюэ Ян появился в похоронном доме далеко за полночь и сперва замер на пороге. Его спальное место было не здесь, он сам выбрал себе другое, устроился в отдалении, но на самом деле пришёл вот так уже не в первый раз. То, что творилось с его душой в последнее время, напрямую касалось Сяо Синчэня, но каждый раз, когда среди ночи возникало желание обо всём наконец рассказать, он замирал в дверях, не в силах идти дальше, а после злился на себя и был особенно резок и со слепышкой А-Цин, и на рынке с людьми. В нём даже просыпалась непримиримая жажда крови, которую он не стремился утолить. Пока. Казалось, по спокойному лицу заклинателя в белом он мог бы прочесть все образы его снов. В чертах Сяо Синчэня навечно застыла грусть. Сюэ Ян видел её столь отчётливо, что она порой пугала его или заставляла сжимать зубы от ненависти. О ком ещё было грустить его даочжану, как не о том, кто был в чёрном?.. Однако сегодняшняя ночь мучила Сяо Синчэня беспокойными снами, в глубокой тишине, не нарушаемой даже шумным обычно дыханием А-Цин, даочжан слегка постанывал. В такой тревоге Сюэ Ян ещё никогда не видел его. И даже изящные черты лица были потревожены этими образами. Сюэ Ян, привлечённый удивительной открытостью и уязвимостью, не задумавшись, шагнул вперёд, преодолевая незримую границу, и остановился только у самой постели. Теперь он мог рассматривать лицо Сяо Синчэня, его губы, чуть прикушенные, словно в досаде, и лишь белая повязка осталась как прежде бесстрастной. Как же хотелось сорвать её прямо сейчас! Сюэ Ян затаил дыхание, будто стараясь поймать тот образ, что мучил даочжана прямо сейчас, но тщетно. Он не знал такой техники, что помогла бы сейчас проникнуть в чужие сны. Шальная мысль сама собой пришла ему в голову: а что, если прикоснуться к нему? Сюэ Ян понимал, что это ничем не поможет, но соблазн оказался так велик! Улёгся так легко пробуждающийся в его сердце гнев, и немного подумав, Сюэ Ян склонился над спящим и нежно коснулся его губ. — Что ты делаешь? — изумление в голосе Сяо Синчэня стёрло без следа все его размышления. Сюэ Ян обессиленно опустился на край узкого деревянного гроба, что служил его даочжану постелью, и криво усмехнулся, не подумав отвечать. Изящные пальцы пробежались по его плечу — Сяо Синчэнь убедился, кто перед ним, и спросил ещё тише, так, что голос в ночи показался бы шелестом ветра: — Почему ты здесь? — он пришёл в себя, вырвался из тенет сна и говорил уже совершенно спокойно. Даже лёгкая улыбка чуть тронула его губы. Сюэ Ян пожал плечами. Жест этот Сяо Синчэнь не увидел — но почувствовал. Однако подобный ответ принимать отказался. — Не ответишь? — сказал он. — Даочжан. Я… хотел поговорить, — вздохнул Сюэ Ян, отводя глаза. А-Цин спала в дальнем углу, отгороженная от них простенькой ширмой. И сейчас оттуда не слышалось ни звука. Спит? Затаилась?.. — О чём? — на мгновение Сяо Синчэнь опустил голову. В его лице что-то изменилось. Сюэ Ян вспомнил вдруг, как ненавидел и желал увидеть в его чертах страх. Куда исчезли прежние желания? — Я… — он не знал, как сказать, как выразить то, что его тревожит, просто не представлял. Никогда прежде он не имел дела с такими чувствами. О ярости и гневе, о том, как презирает благородные порывы он мог рассуждать бесконечно. Но как объяснить, что им овладел странный трепет?.. — Что-то случилось? — Сяо Синчэнь насторожился, встревожился, но этой тревогой Сюэ Ян не мог утолить своей жажды. Беспокоится ли даочжан о том, чьи раны врачевал, или на самом деле способен волноваться о нём, о Сюэ Яне? Узнай он имя, изменятся ли его чувства? Что отразится на красивом лице?.. — Ничего особенно не случилось, — Сюэ Ян решил уйти. — Даочжан беспокойно спал, только и всего. — Ты так волнуешься обо мне… — с печальной улыбкой произнёс Сяо Синчэнь. Что за этими словами прячется, какие чувства? Сюэ Ян поднялся, но всё ещё не сделал и шагу прочь. Прежде его мысли поглощали ненависть и месть. Когда они рухнули, поверженные совершенно другим чувством? Сам Сюэ Ян с трудом мог отыскать этот момент. Просто в один прекрасный день, увидев, как Сяо Синчэнь возвращается с рынка с корзинкой, где среди овощей нашёлся и бумажный свёрток с конфетами, Сюэ Ян осознал, чего желает на самом деле, к чему будет теперь стремиться. — Не уверен, что всё в порядке, — Сяо Синчэнь безошибочно точным движением перехватил его ладонь, не позволяя уйти. Нервы Сюэ Яна были на пределе, одно лишь прикосновение запустило волну мурашек. Он замер, вжав зубы в нижнюю губу, чтобы наверняка ощутить привкус крови. — Отчего ты молчишь? — настаивал Сяо Синчэнь. — Что хотел спросить? О чём собирался сказать? Волна вопросов, озвученных негромко, чтобы не нарушить сон А-Цин, для Сюэ Яна звучала громом. «Как ты относишься ко мне, что я для тебя?» — едва не выкрикнул он, но сдержался, сжав кулаки. — Я в чём-то виноват перед тобой? — сделал неверный вывод Сяо Синчэнь. — В чём может быть виноват благородный даочжан, — хмыкнул Сюэ Ян, радуясь тому, что голос не изменил, звучал всё так же, как обычно. — Пустое. Я лишь подошёл, услышав стон. Но сны ушли, и теперь я могу быть спокойным. — Мне снился… давний друг, — зачем-то признался Сяо Синчэнь, подтвердив подозрения Сюэ Яна. Привычная ненависть всколыхнулась в глубинах сердца. Значит, он всё ещё думает о Сун Лане? А о нём, о Сюэ Яне, он будет помнить так же долго, если сегодня же уйти отсюда в ночь?.. — Даочжан не желает никого впускать в свои мысли, — выдохнул он бездумно. — Если улыбаешься, думаешь, мне не видно, что тебе больно? — он усмехнулся, заговорил громче, чем нужно: — Он причинил тебе боль, этот твой давний друг. Думаешь, мне должно быть это безразлично? — Прекрати, — Сяо Синчэнь проговорил это тихо и снова чуть улыбаясь, пусть и тревожно. Жаль, невозможно было заглянуть в его глаза. — Даочжан! — Сюэ Ян осознал, что если не скажет это прямо сейчас, то и в дальнейшем и никогда уже не скажет. Однако слова иссякли, а грудь его по-прежнему разрывали непонятные чувства. И он сделал то единственное, что сумел. Просто коснулся чужих губ своими с неизвестной ему до этого нежностью, едва-едва. Он хотел отпрянуть после этого, не представляя реакции Сяо Синчэня, но тот вдруг обнял его. Удержал его. Привлёк к себе, даря долгий поцелуй. — Так что же ты на самом деле хотел сказать мне? — спросил он немногим позже. Этот вопрос надвое расколол Сюэ Яна. Если сейчас он назовёт своё имя, как собирался, не оттолкнёт ли его Сяо Синчэнь? А если позже, когда они переступят черту, правда выйдет наружу, что будет с ними обоими?.. Сюэ Ян коснулся щеки Сяо Синчэня. Благородное и чистое сердце его способно ли принять, что это вспыхнувшее внутри чувство обращено к убийце, к заклинателю, что занимался тёмными техниками, к обманщику? К тому, наконец, кто уничтожил весь храм Байсюэ? Один лишь миг Сюэ Ян сомневался, а после мягко толкнул Сяо Синчэня, заставляя его лечь на жёсткое ложе, навис над ним, прикусил ему губу и поцеловал снова. — Ничего, даочжан, ничего, — прошептал он. — Если мы будем много болтать, разбудим слепышку. А ведь ночь можно провести иначе… Тьма сомкнула над ними полог.