Сеймей в последний раз, мой мальчик.

— Доброе утро, дамы и господа! В эфире «Olympic ice». Передо мной сидит милейшая девушка, российская фигуристка, выступавшая в одиночном катании. Двукратный серебряный призёр Олимпийских игр 2018 года. Двукратная чемпионка мира, бронзовый призёр чемпионата мира. Двукратная чемпионка Европы, серебряный призёр чемпионата Европы. Двукратная чемпионка России, бронзовый призёр чемпионата России. Двукратная победительница финалов Гран-при — Евгения Медведева! — Всем здравствуйте! По правде сказать, мне неловко. Давненько никто не называл мои звания, а вы практически все самые важные перечислили. — Евгения, мы очень рады вас видеть! Позвольте нам задать вам несколько вопросов, касаемых фигурного катания и не только. — Да, конечно, я с радостью на них отвечу. Собственно, ради этого я и приехала рано утром. — Женщина, сидящая напротив меня безрадостно засмеялась. Создавалась напряжённая обстановка, ещё и Нейтан постоянно глазел в мою сторону. Мы находимся в прямом эфире, хоть бы эта журналистка ничего лишнего не ляпнула. — Вот и замечательно! первый вопрос не заставит себя долго ждать. Почему вы пришли на интервью вместе с Нейтаном Ченом? Американский фигурист, который противостоит самому Юдзуру Ханю, разве, вы не состояли с ним в отношениях?       Началось. Мы с Нейтаном предполагали, что мне зададут этот вопрос, поэтому тщательно подготовились. Наша основная задача состояла в том, чтобы Чен смог увильнуть от Арутюняна. У него вышло, теперь будем начинать раскрывать карты. Я уверена, весь мир фигурного катания придёт в ужас, да и я не в восторге от таких новостей, но что не сделаешь ради бесячего японца… — Дело в том, что мы с Нейтаном очень близко общаемся. Года два назад начали активно списываться, он восхищался мной, да и я была не против написать пару-тройку комплиментов. — Вы встречаетесь? — На этот вопрос я отвечу чуть позже. — Посмотрев в сторону Чена, я получила одобрения в виде кивка. Всё идёт по плану, всё идёт как надо… — Насколько позже? Вы же понимаете, что от ваших откровенных заявлений фанаты вас, как бы это помягче сказать… Ну, вы поняли меня. — Придёт время, и я обо всём вам поведаю, обязательно. Как только, так сразу. Это скоро произойдёт, а пока мы с Нейтаном просто наслаждаемся жизнью и я всячески стараюсь его подбадривать. — Мы с Нейтаном — ключевая фраза, ради которой я пришла на это интервью. Мне прекрасно известно, что такие «ноунеймовские» будут задавать нелестные вопросы, чтобы «вырвать» сенсацию. Идеальная нажива. — Хорошо, мы вас поняли, как и вы с Нейтаном нас. Следующий вопрос — насколько хорошо готова команда сборной России, ваши прогнозы? — Я не веду «Прогноз погоды», поэтому прогнозировать ничего не буду. Наши ребята как всегда на высоте. Марк Кондратюк вчера выдал легендарную короткую в команднике, я очень горжусь этим мальчиком. Марк, если ты видишь меня, то, это сердечко для тебя. — Подняв руки вверх, я изобразила сердце, посылая его Кондратюку и всем-всем спортсменам нашей сборной. Я поддерживаю их всегда. Они — моя опора, моя юность и гордость всей нации!       Во время интервью я продолжала отвечать на банальные вопросы по типу: «Как ваше здоровье, вернётесь ли в большой спорт?», «Тик-ток — это ваш новый конёк?», «Чувствуете ли вы разницу между этой олимпиадой и предыдущей?». Благо, через пятнадцать минут весь этот сумбур закончился. Поблагодарив журналиста, мы с Нейтаном взяли сумки и вышли из арены, нас ждала машина. — Слушай, ты так классно ответила на все вопросы, просто браво. — Спасибо, Нейт. Да и ты тоже хорош. Сидел, смущал меня всё это время. Ты хоть в следующий раз лицо попроще сделай, а то операторы могли подумать, что ты их убить хочешь. — А нечего на тебя так смотреть. Я же в «игре», не могу им этого позволить. — Да-да, конечно, я так и подумала. На самом деле, спасибо тебе, что согласился мне помочь. Теперь и до тебя журналисты доберутся. — Ничего страшного. Самое главное, чтобы ты была спокойна, бриллиантовая девочка. — Ох уж этот Нейтан Чен… — Бриллиантовая? Я не ослышалась? На мне сейчас нет бриллиантов, ты снова что-то спутал. — Ускорив шаг, я пыталась держаться подальше от американца. Что-то меня в нём отталкивало, но я искренне не понимала что. — Тебе же не понравилось, когда я сегодня назвал тебя «золотой». Вот, теперь будешь бриллиантовой, котик. — Стоп! Нет, нет, нет. Никаких бриллиантовых, золотых, серебряных, бронзовых комплиментов. Котиков, собачек, рыбок тоже не будет. Просто Женя. Евгения. Как тебе удобно? — Котик. — Женя. — Котик. — Женя. — Котик-Женя. — Нейтан, я сейчас обижусь. — Ой, какие мы злые. Ладно, ладно, успокойся, красная вся. Какая следующая остановка? — Ты пойдёшь к себе в блок, у вас тренировка вечером. Я заеду ещё в одно место, потом обратно на арену, девчонки катаются. — Ну-у-у. Я с тобой хочу. Нам же нужно вместе появляться чаще. А вдруг ты не сможешь ответить на вопросы, я буду рядом. Пожалуйста, пожалуйста! — Нейтан, ты как ребёнок. Поедешь к себе, Арутюнян хватится ещё, что я ему скажу? Тебе сегодня достаточно вопросов от него прилетит. Давай, садись уже.       Водитель довёз нас до блока в котором располагалась сборная США по фигурному катанию. Обнявшись на прощание, я пообещала Нейту, что буду крайне осторожна в своих высказываниях, особенно перед журналистами и тренерами. Заехав в номер, я забрала важные документы, без которых посол — не посол. Необходимо было решить ещё пару вопросов по телефону, но я не могла не позвонить Ане. Рука сама тянулась к её номеру. Вызов начался. — Анют, привет. Ты как себя чувствуешь, не отвлекаю? — Привет, Женька. Хреново я себя чувствую. Валиева в команднике, я до сих пор отойти не могу. — Голос прерывался, создавалось ощущение, что она плакала. — Анечка, только не расстраивайся, пожалуйста, и ни в коем случае не плачь! Ты задашь всем в личном зачёте, я уверена. Будь спокойна и не переживай, всё устаканится. Если Тутберидзе приняла такое решение, то, наверное, так будет лучше. — Конечно, выбирает только сильных и стабильных, не давая шанса остальным выдать «прокат жизни». Знакомая ситуация, мы это проходили. — Как не расстраиваться? Ну как не расстраиваться? Ладно я ещё держусь более-менее, но я боюсь представить, что у Трусовой происходит. Бедный Марк, мне так жаль его. — Щербакова, ты о чём вообще говоришь? С головой всё в порядке? Причём здесь Марк? И почему тебе его вдруг жаль стало? — Да потому что Саша заебала всех и его особенно. Жень, её вопли невыносимо слушать. С каждым годом она всё больше и больше начинает превращается в стерву. — Короткий крик раздался на другом конце провода, вместо того, чтобы продолжать это слушать, я решила лично забежать к Ане. Приближаясь к номеру, я старалась продолжать её успокаивать, нервы были на пределе. — Ань, открой, это я. — Женя, уходи, я уже всё сказала. Не хочу никого видеть и никого к себе не пущу. — Анют, так нельзя. Я хочу тебе помочь. — Себе помоги. У тебя там полная неразбериха, есть чем заняться. Нейтан уже поди к свадьбе готовиться, не так ли? — Неужели, Щербакова так быстро узнала об интервью? — Ты что, смотрела прямой эфир? — Представь себе. — Почему ничего мне не сказала? — А почему ты сразу не объяснила, что так и задумано? У меня и так стресс, а здесь ещё вы. Ты бы знала, как я напугалась за вас двоих, думала, неужто прокололись. Да ничего ты не понимаешь, вам вообще не важны чувства других людей!       У Ани подростковый кризис, это было понятно ещё до отъезда на ОИ. Когда на подростка со всех сторон давят — это всегда тяжело. Нервы у спортсменов закалённые, но даже этот факт не спасает их от выгорания. Щербакова была раздражена, а я начала бояться. Вдруг она завалит эту олимпиаду из-за меня? Что, если вся заваруха негативно отразиться на её моральном и физическом состоянии? Я не понимала, что творю. Первое, что пришло мне в голову — выбежать вон на улицу. Я не хотела слышать её громкие всхлипы, не желала думать, что что-то идёт не так. Я делаю всё правильно. Я делаю всё правильно. Я делаю всё правильно.       Анна:       Я на грани. Мне не хочется ничего — ни есть, ни пить, ни спать, ни кататься. Всё происходящее вокруг меня — просто страшный сон. Никогда бы не подумала, что я настолько слабая. Может, я слишком много на себя взяла? Родители на взводе, звонят каждые тридцать минут, интересуются и задают глупые вопросы. У Саши с Марком проблемы, вдобавок — истерика по поводу командника. Женя Семененко пашет как проклятый, уже вторая тренировка за сегодня. Одна я не знаю, что делать и как быть. Звонок телефона на несколько секунд прервал мой депресняк. — Да? — Привет, подруга. Ну что, успокоилась? — А, Саш, это ты. Не особо, всю колотит. — Тоже самое. Марк успокаивал, но я его решила послать куда подальше в такой тяжёлый момент. Злая, как собака. Хочу поскорее в Москву. — Ты хоть поаккуратнее с Кондратюком. Ему тоже сейчас не легко, вчера вон какой адреналин получил. — У меня по жизни адреналин из всех щелей хлещет, дак что теперь, жалеть себя? — Причём здесь жалеть, Саша? Ты снова всё переворачиваешь. — Ясно. Этот разговор ни к чему хорошему не приведёт, пока мы обе на грани. Кстати, как там Женя? Она встретилась с Нейтом? — Вопрос о Чене застал меня врасплох. Мне совершенно не хотелось слышать его имя, так как оно напоминало об обязательстве, которое необходимо выполнить. — Да к чёрту их обоих. Зря я согласилась на эту авантюру, да ещё и перед олимпиадой. Нервы не железные, зла на них не хватает. Представляешь, та сегодня припёрлась на интервью к какому-то неизвестному каналу и они в прямом эфире фактически заявили о своих отношениях. — Да ладно? А эфир есть? — Есть, посмотри. Там Женя улыбается, довольная вся такая. Пусть теперь отбиваются от вопросов, как могут, это не наша проблема. Мы обеспечили ей американца, наш план ему не понравился. Играют вдвоём — и славно. — Как камень с души. Выговорилась Сашке и стало намного легче дышать. — Пиздец. Я в шоке. От того, что происходит и от того, что вижу в зеркале. — Согласна. Я тоже выгляжу наверняка не лучше тебя. Стрелки стёрлись, тушь размазалась. Цирк «Шапито». — Прекрасно, Ань. Как закончим карьеру, то сразу туда. — Договорились.       Мы побеседовали с Трусовой ещё некоторое время. Саша смогла отвлечь меня от негативных мыслей. Мы обсуждали её собак. Когда «Русская ракета» нервничает, то начинает обсуждать животных. Это мило, но в то же время грустно. Я не хотела, чтобы она печалилась из-за командника, хотя сама была в ярости. После олимпиады, когда в команде будем разбирать «взлёты» и «падения», то я непременно подниму тему о командном зачёте. Столько лет ради золота, и, получается…бестолку?       Женя:       Приближаясь к арене, мой телефон стал буквально разрываться от звонков. Нейтан, Джейсон, Этери — все стали внезапно названивать в одно и то же время. Я уже приближалась ко входу, поэтому не могла взять трубку. Зайдя на арену, меня уже ждали Ирина Слуцкая и Андрей Журанков. Чуть позади них стояла Маргарита Мамун в обнимку с Загитовой. Мило улыбнувшись, я пошла к своему месту. — Женя, здравствуй. Как неожиданно и приятно тебя здесь видеть! — Во взгляде Алины я чётко читала строки: «Не лезь ко мне — убью». — Приве-ет. Да… Я тоже рада тебя здесь видеть. Давно прилетела? — Дак мы же вместе прилетели? — А, да? Я тебя не видела, извини. Ты незаметная просто. — У меня не было цели подколоть её, но она так раздражала своим присутствием, что хотелось её отправить обратно попутным рейсом. — Ну, что поделать, как есть. Главное, чтобы при комментировании заметно было. В этом я преуспела, не переживай. — Не переживаю.       Казалось, этой перепалке не будет конца, но Рита Мамун по всей видимости заметила это и забрала под предлогом «выпить кофе». Как бы я старалась не нервничать — всё в пустую. Меня напрягало абсолютно всё. Вообще, эти игры самые напряжённые в моральном плане, я так не волновалась даже когда катала программы в Корее. Осознание того, какой шаг я способна сделать ещё не пришло. Я безумна. Я коварна. Я жестока. Но я не отступлю, даже если придётся ползти за ним — я поползу.       Дотронувшись до футболки, я не обнаружила пропуска. В сумке нет, на столе тоже нет, чёрт, может, обронила случайно? Впопыхах я побежала искать пропуск, но вещь не заставила себя долго искать. Уходя со льда, навстречу мне открыла дверь светленькая женщина с лучезарной улыбкой. Позади неё стоял не менее радостный пухленький мужчина с до боли знакомой фамилией на пропуске. — Трейси? Брайан? — О Боже, какая встреча, это же Женя. Брайан, ты посмотри какая красавица, девочка повзрослела прям и вытянулась! — Ты говоришь так, будто это твоя дочь. — Подметил Брайан и сразил нас своим заразительным смехом. — Легендарная встреча с parents. Я очень, очень рада вас видеть. Вы давно здесь? — Вчера ночью прилетели. Надеялись, что тебя увидим. Вот, судьба, звёзды сошлись. Подходим к арене и видим пропуск с твоим фото, думаем — всё, заработалась девочка. — Спасибо большое, что обратили внимание. Вы можете написать мне свой блок и номер? Я подъеду к вам как-нибудь, побеседуем. Если вы, конечно, не против. — Мы не против, дорогая. У нас есть очень много вопросов к тебе, да, Брайан? — Уилсон чуть толкнула Брайана по руке, чтобы получить утвердительный ответ. — Да, Жень, обязательно поговорим, только чуть позже. Сейчас, сама понимаешь, каждый старт — новое испытание. Нужно постоянно находиться рядом с Юдзуру и Джейсоном.       Когда Брайан упомянул его имя, улыбка с лица мгновенно пропала. Его лицо было грустным, моё — испуганным. Я мгновенно прочитала в глазах Орсера все его мысли на данный момент. Он как будто задавал мне вопросы: «Зачем?» «Почему?» «Как такое возможно?» «Расскажи, поведай мне.» В горле пересохло, руки вспотели, несмотря на то, что мы находились рядом со льдом и в помещении работали кондиционеры. — Брайан, я думаю, что с вами нам нужно побеседовать наедине. — Взгляд тренера резко переметнулся на лёд, как будто он пытался найти ответ у него. Я оказалась права. — Лёд шепчет: «Выслушай их двоих». Поэтому начну с твоего рассказа, Женя. Два года прошло. Может, хоть ты расставишь всё на свои места? — Легко сказать. Я, собственно, это и пытаюсь сделать, дорогой тренер. — Отлично. Мой номер у вас ещё сохранился? — Конечно, милая. Я позвоню тебе и скажу, когда и где встретиться.       Брайан вышел встречать Джейсона. Команда США решила полным составом провести тренировку в это время. Направляясь к выходу, Трейси остановила меня, резко прижав к себе. Её тёплые, родные руки, крепко сжимали моё хрупкое тело. Обняв в ответ, мне хотелось как можно дольше вдыхать запах её волос, они отдавали молоком, как у младенца. Слегка отодвинувшись, я заметила на её щеке одинокую слезу, но она продолжала улыбаться. Не давая возможности мне уйти, женщина ещё ближе подтянула меня к себе, и, поглаживая по голове, шепнула на ухо: — Ханю приедет позже всех. Не делай глупостей, он наверняка тебя ждёт.       Поймав точку на стене, я не смогла вымолвить ни слова. С чего она взяла, что он меня ждёт? Ханю не мог рассказать ей о нас, он вообще никому не доверяет. Этот холодный тип хоть и имеет огромное сердце, но ни за что не проявит слабость. Обернувшись, я смотрела в спину Трейси опустошённым взглядом. Внутри меня всё перевернулось. Хотелось кричать, прыгать, лезть на стены, но ноги меня не слушались, я не смогла сделать и шага.       Сжимая пропуск в руке, я пообещала себе. Я обязательно достигну цели. Вновь стану первой на льду и в его сердце, как пять лет назад после «золотого» чемпионата мира. Евгения Медведева не терпит поражений, и тоже наверняка тебя ждёт.