Сеймей в последний раз, мой мальчик.

      Стою у края катка. Шляпа, блузка, пальто, джинсы, ботинки. Всё по Фэн-шую. Евгения Медведева готова покорять сердца «маленьких дьяволов». Прямо сейчас на лёд выйдет самая «маленькая» группа «Team Tutberidze». Признаться честно, утро не задалось совсем не из-за детей. Впервые за два года после возвращения домой я задумалась: «Какого чёрта я здесь делаю?» Сумасшедший вопрос сумасшедшего человека. Казалось бы, у меня есть всё: семья, лёд, финансы, друзья, но нет, это всё не то. Хочется вот чего-нибудь такого, чтобы аж глаза загорелись, а по телу сотни мурашек пробежали. — Медведева, я не поняла, ты чего стоишь, рот раскрыла? У тебя группа уже на льду, а ты где стоишь? — «Ледяная королева» пришла домой. Испепеляет взглядом так, как будто наше тёмное прошлое вспомнила. — Этери Георгиевна, позвольте. Вы же сами вчера сказали: «Придёшь, быстренько проверишь, всё ли нормально со стороны и уйдёшь». Вы что, Этери Георгиевна, свои слова забываете? Как не стыдно… — А ну-ка, прекратила. Ты мне всю дисциплину испоганила, Женька. Приехала из запада вся из себя, королевишна. Я, может, тоже хочу к дочери съездить. И съезжу! Но ведь я не веду себя так, как ты. Поставила себя на место выше меня, да? — Чёрт бы её побрал, эту «королеву», какого она так злобно на меня смотрит? Ещё и идёт в мою сторону, ускорила шаг. Мне уже страшно, хоть бы не ударила, дети смотрят всё-таки. — У вас всё в порядке, тренер? Может, валерьяночки, а то у вас, я смотрю, утро тоже не задалось.       Этери подлетает ко мне с неистовой скоростью, и, легонько сжав меня за бедро, шепчет на ухо, одурманивая запахом до боли знакомых духов: — Ты мне поговори здесь. Я ж быстренько федерации расскажу, как Медведева в Торонто отжигала. Алкоголь, мальчики, девочки, инцидент тот на трассе… Ты ведь не забыла об этом, так? — Чуть отстранившись, Георгиевна ехидно подмигнула и двинулась к раздевалке Саши Трусовой.       Я прекрасно помнила тот день, который она имела ввиду. Эта стерва в пальто от «Louis Vuitton» могла вертеть мной, как захочет и когда захочет. Роковую ошибку совершила я, и никогда это не отрицала. Эпидемия коронавируса сильно ударила по спортсменам, мне пришлось в буквальном смысле «бежать из Канады», чтобы ухватить дома место в сборной. Без тренировок — нет будущего. Поэтому мне пришлось вернуться в «штаб Тутберизде», будь оно не ладно… Я могла предположить многое, почему Этери так странно на меня глазела весь октябрь 2020, но конкретная причина привела меня в шок.       Это была наша ночь. Это был наш год. Это были наши моменты, П. — Опять она стоит, твою мать! Ты будешь смотреть на ребят, а не просто втыкать на лёд, Женя? — Господи, прости мне мои грехи, но пусть Этери уйдёт на больничный или уедет, я не хочу пачкать руки в дерьме. — Да что вы на меня орёте-то, а? Уже в собственных мыслях наедине с собой побыть нельзя. Чего вы всё на меня давите и давите, давите и давите? Неужели это вам настолько доставляет удовольствие, а, Этери Георгиевна? — стерва закипала, но не показывала это снаружи. Ещё бы, ведь она владеет надо мной главным козырем. — Закрой свой поганый рот, собери шмотки и проваливай. «Хрустальный» в твоей «поддержке» больше не нуждается. Своё отжила уже, от спортсменки одно название.       Этери продолжала что-то кричать мне вслед, но мне было уже всё равно. Наконец-то я свободна, у меня есть свидетели, которые могут подтвердить, что я абсолютно на законных основаниях, с разрешения тренера покинула дворец. Глупая и бестолковая женщина, пыталась мне на протяжении года жизнь испортить, а по-итогу, сама себе яму выкопала. Мне же лучше.       Сев в машину, я без раздумий двинулась в сторону дома. Мама уехала в Сербию на курсы, следовательно, можно организовать неплохую вечеринку в такой прекрасный день. Все плохие мысли, тревожащие меня с утра — улетучились, впереди — улыбки и громкая музыка. Стоило мне представить безудержное веселье, как на телефоне заиграл опенинг из «Токийского Гуля», неизвестный номер невольно заставил меня напрячься: — Женя, здравствуй, это Джейсон. Ты сейчас в Москве, дома? — Ущипните меня, это же Браун! Неужели этот засранец нашёл время, чтобы позвонить мне вживую, а не спамить текстом в мессенджерах? — Джейсон, Господи, я сейчас за рулём, но я ору так, как будто с тарзанки прыгаю. Как ты, дорогой? Почему внезапно позвонил? Что, соскучился и не можешь без меня жить, да? — Если бы он видел мою физиономию в этот момент, то наверняка бы предложил действия «18+». Невозможно удержаться перед наплывом эмоций такой страстной ледяной девушки. — Малыш, да ты там горишь, я так понимаю? Конечно, два года прошло, но ты уж потерпи, на Олимпиаде увидимся. Ты ведь приедешь? — Он специально хочет позлить меня, чтобы я сказала: «нет?» или комедию ломает? — Приеду, но не к тебе. Брошусь на шею к Нейтану, а потом соблазню его и мы уединимся в номере самого лучшего посла за всю историю фигурного катания! — Я пыталась сдерживать смех, но всё тщетно. Не выдержав, я остановилась, чтобы перевести дыхание. — Я бы тебе сказал, что могу сделать с Ченом, но не буду запугивать раньше времени. Увидимся в Пекине, чемпионка. Просто имей ввиду, что мы ещё вернёмся к этой теме и не раз… — Браун любил шутить на тему наших «отношений».        Во время моего переезда в Торонто, многие СМИ приписывали нам роман. Мол: «Американский фигурист помог Медведевой обустроиться в Канаде, предварительно встретив её в аэропорту». Ну да, встретил, а что, нельзя? Я больше бы им сказала — он меня хочет. Хочет и молчит. Теперь что, панику из этого раздувать? Какой же всё-таки жалкий мир, где число «Варвар» преобладает над этими оторванными носами.       Доехав до дома, я ещё раз убедилась, что всё необходимое для вечеринки есть. Осталось дело за малым — позвать народ и объявить приятнейшую новость. Крис, Стася, Настя Скопцова, Саша Бойкова, Дима Козловский, Саша Трусова, Марк Кондратюк — и другие русские чемпионы, приняли моё заманчивое предложение о, так называемой, «сходке». Скоротать время можно было только готовкой. Пир будет в моём любимом «Японском стиле», по-другому просто и быть не может.       Через месяц — Олимпиада, но мы уже через считанные дни вылетаем в Пекин. Спортсменам необходимо морально подготовиться к стартам, что не сказать об их тренерах. Хотя, не хорошо всех грести под одного человека. Я уверена, что та же Соколовская — и то, всей душой с Марком. Может, я многого не знаю, как и он о моей жизни под «крылом Тутберидзе», но во всяком случае уверена — ему больше повезло в этой ситуации, нежели мне. — Женька, ворота открывай, а то выламывать будем! Тут «Русская ракета» сзади стоит, как двинет ногой, твоя дверь в воздухе закружится, мало не покажется! — Голос Димы я узнала за считанные секунды. Невольно расплылась в улыбке, какие же они всё-таки у меня пунктуальные! Минутка в минутку. Действительно, спортсмены «Сборной России». — Я уже бегу, последний сет в духовку поставила, а тут вы как раз. Ой, а что это у вас там бренчит такое? — выглянув из-за двери, я с визгом принялась обнимать ребят. Мы виделись относительно недавно, но уже успели друг по другу соскучиться. — А вот, расскажи да покажи ей всё. Хитрая какая, а! Про какой ты там сет говорила, чемпионка? Неужели японскую кухню намутила? — Никита Кацалапов тоже пришёл вместе с Викой. Синицина не особо одобряла такие «хождения», но если их пригласила сама Евгения Медведева, то отказаться — было бы преступлением. — Всё увидите! Девчонки, тапочки кому нужны — обязательно говорите. У меня всё прибрано, поэтому, не стесняемся просить о чём-то. — В этот момент я успела пожалеть о том, что пригласила Никиту, ибо Вика не сводила с него глаз и параллельно давала знать своё место мне.       В милом взгляде Синициной можно было наблюдать совсем не «милый» посыл в мою сторону. Об отношениях Кацалапова с этой дамой знало большинство российских фигуристов, которые бывали на больших стартах. Официально, Никита не делал Вике предложения, хотя Жулин неоднократно намекал об этом Авербуху на шоу. Может, оно пока и к лучшему. Всё-таки олимпийский сезон — морально тяжёлое время для каждого спортсмена, и не менее тяжёлое в физическом плане. Их можно понять — они устали, выдохлись, хочется морального спокойствия. Чем раньше они поймут, что это невозможно, тем будет чуть легче жить. Хотя, кто им это будет объяснять? Уж явно не двадцатидвухлетняя девушка, у которой тем более вся личная жизнь пошла по одному месту. — Взрывай шампанское, Крис! Сегодня можно, если осторожно. — Крис, ну не медли, время уже не раннее, а завтра рано вставать. — Костов, как мужик мужика прошу… Дай бахнуть уже. Ребята, музыку включите погромче, вот эту вот, которая Валиевой нравится: «Венера-Юпитер» вроде бы.       Такие уютные вечера согревали мою душу неистовым потоком света. И нет, дело вовсе не в том, что кто-то кого-то перепил и это засняли на камеру, предварительно создав в телефоне папку «Моменты». Когда смотришь на счастливые лица дорогих тебе людей, то невольно хочется заключить в свои объятия весь мир. Сегодня, всматриваясь в лица каждого, я вспомнила про Канаду. Моя маленькая квартирка, найденная Брауном, в которой мы собирались компанией из Крикета, до сих пор пустует. Мама хотела сдать её, но я не позволила. Слишком многое связывает меня с тем местом, хоть это и глупо — держать в себе лучшие годы, которые так резко оборвались. Во время своих бесконечных размышлений, я поймала на себе взгляд Саши Трусовой и Марка Кондратюка. Саша — как будто хотела подойти и что-то сказать, но сомневалась в правоте своего выбора, а Марк — просто поедал меня своим опустошённым взглядом. Сомневаюсь, что на него так повлиял один бокал шампанского. Если рассмотреть это с той точки зрения, что он вообще не пьёт, то вполне вероятно, но очень сомнительно. Не выдержав, я дождалась момента, когда Козловский выкинет очередную шутку и я смогла по-тихому уйти, чтобы выяснить причину столь странной игры в «гляделки». — Саша, можно тебя на пару слов? — Девушка от неожиданности аж встрепенулась, прежде чем за ней последовал утвердительный ответ. — В чём дело, Жень? — В чём дело? Это что ещё за гляделки? То на Марка смотришь со вздохами, то на меня взгляд переключаешь. Тот вообще смотрит на меня так, будто смерть увидел. Вы сговорились, что-ли? — Не сразу сообразив, я повысила голос, чем вызвала интерес у мило беседующей компании. — Женя, на нас все смотрят. Давай я завтра тебе расскажу, просто сейчас не время для данного разговора. Ты выпила, да и тем более, ты же не хочешь портить всем предолимпийские дни, верно? — Вот чертовка, слова из её уст вылетают с такой же скоростью, с какой она летит четвертной. Подготовилась, она тоже не из глупых, хоть и продолжает плясать под дудку «дорогого» тренера. — Если мы отойдём, ты расскажешь? Мы же подруги, я твой кумир. Как ты можешь не доверять кумиру, тем более тому, кто так к тебе хорошо относится? — Послушай, я… — Это ты меня послушай. Я позову сейчас Марка, и вы мне всё-всё выложите, как есть. Всем хорошо, а мне сейчас хреново будет от того, что вы от меня что-то скрываете. Неужели ты сама не понимаешь, Саша, ну что за детский сад! — Я перестала себя контролировать, вследствие чего бокал шампанского полетел из рук в сторону плиты.       Настя Скопцова побежала ловить меня, преодолевая препятствие в виде «Монополии», организованной на полу. Козловский хотел вызывать скорую, и лишь Вика тяжело вздыхая, решила собрать осколки бокала, которого уже не существует. — Не нужно меня ловить, я в порядке. Просто Трусова почему-то решила, что может портить мне настроение во время олимпийского сезона. Стась, ну хоть ты скажи ей, чтобы не врала, а. — Жень, успокойся. Пойдём попьём водички, придём в себя. Тебе было очень весело сегодня и ты устала. Всех остальных сейчас отправим спать, да? — Константинова грозно посмотрела на всех, после чего все мигом разбежались по комнатам, кроме Марка.       Немного успокоившись, я попросила Стасю сходить за льдом к другому холодильнику, который стоял у меня во дворе. Этот лёд снимал боли в голове и помогал вернуться «в этот мир в бодром сознании». Находиться рядом с Марком мне не хотелось, я так желала послать его к чёртовой матери, как и Тутберидзе с её грешками, которыми я сегодня не смогла поделиться. Всё завертелось, и мы начали обсуждать совсем иные темы, более позитивные. — Марк, уйди с глаз, пожалуйста. Мне очень жаль, что я повысила на тебя голос и на Сашу тоже, но вот эти ваши гляделки меня выбесили. Есть что сказать — говори, не надо играть в «кошки-мышки», бегать друг от друга. Трусовой то же самое передай. Не умеете скрывать свою физиономию — незачем хитрить. — Ты даже слова сказать не дала, понимаешь? Мы с Сашей получили известие и думали, как тебе сказать об этом. Ведь, лучше ты от нас узнаешь, чем от кого-то чужого. — Блядь, да что же там такого сверхъестественного произошло, о чём я не в курсе? Тутберидзе в штаты улетела и её там съела акула, Алоиз Лутц воскрес и придумывает новый вариант «Лутца»? Что, что такое, ты можешь сказать глядя мне в глаза? — Хави прилетел в Россию. Хочет тебя увидеть, Женя.       Восемь слов и я потеряла дар речи. Хави прилетел в Россию и хочет увидеть меня.       Человек из далекого 2019, с которым мы в одно время потеряли голову от единственного человека. Спустя три года мы вновь увидимся, только уже на «моей» территории. Как он вообще представляет эту встречу? Если и хочет со мной увидеться, то почему просто не напишет? Самое интересное — причём здесь Марк и Саша? Почему именно они узнали эту ужаснейшую новость? И как мне смотреть в глаза человеку, которого я по-братски любила и который нелепо вонзил мне нож в спину? — Повтори ещё раз, что ты сказал, Марк? — Ты не ослышалась. Мы с Трусовой единственные, кто знает про твой инцидент с Хави, поэтому, можешь положиться, мы никому больше не скажем. — Его слова звучали так, что было невозможно не поверить в это. Пододвинувшись ближе, я взяла его за руку, и, медленно поглаживая большим пальцем косточку, тихо произнесла: — Спасибо вам, что никогда не подставляете меня о «европейских нашествиях». — На большее меня не хватило. Стася принесла лёд, но я в нём уже не нуждалась. Всё, что мне хотелось в данный момент — укутаться в одеяло и уснуть в вечном, пьяном сне, не позволяющем протиснуться людям из фигурнокатательной взрослой юности.