Ссора

На следующее утро Маринетт проснулась очень рано. Она приподнялась с пола. Тело болело, в глазах был песок. Маринетт была вся с синяками под глазами и бледная, как поганка. И как это странно ни звучало, девушка решила пойти в коллеж. Замазав все синяки и свою бледность слоем макияжа, она решила стать уверенной в себе стервой. Было такое настроение. Ей был никто не нужен. А зачем? Она же никому не нужна, значит, и ей тоже никто нужен не будет. Дюпен-Чен встала перед зеркалом, распустив волосы. Так даже лучше. Она швырнула в мусор свою старую одежду «хорошей Маринетт». Надев короткую синюю юбку в чёрную клетку, синий пиджак и чёрные туфли на высоком каблуке, она надела на плечо сумку с учебниками, положив помимо этого электронную сигарету. Девушка выпрямилась и подняла голову вверх. Вскоре она вышла из дома, закрыв дверь. Через десятт минут она была у коллежа. На пороге стояла Аля, встречая подругу (по крайней мере, она так думала). — Привет, подруга, — сказала Аля, поворачиваясь к Маринетт. Дюпен-Чен только фыркнула в ответ, подняв голову. — Да какая я тебе подруга? Ты предатель. Потому что Бражник надоумил тебя создать своими силами сенсомонстров, когда в тебя вселилась акума. Лишь потому, что он угрожал тебе смертью, если ты так не сделаешь. А тебе лишь бы спасти свою задницу и свалить. А я, дура, поверила, — проговорила Маринетт, приблизившись к её лицу. — Никакая я тебе не подруга, — сказала она, затянувшись, и дым полетел прямо Але в лицо. — Счастливо оставаться, — произнесла Дюпен-Чен, злобно смеясь. Ей нравится быть такой. Такой мерзкой стервой. Синеволосая оттолкнула стоявшего посреди дороги Макса и прошла в класс. Дюпен-Чен села на своё место, свою последнюю парту и затянулась. Дым, с надоедливым, режущим глаза ароматом, полетел по классу. К ней повернулась Роуз (лучше бы она этого не делала). — Что ты делаешь? — спросила Роуз, вытаращив свои большие, совершенно невинные глазки. — То, что хочу, — бросила Маринетт и продолжила заниматься этим ужасным делом. — Зачем ты портишь своё здоровье этой гадостью? Маринетт, это на тебя совсем не похоже! — просипела Роуз, отмахиваясь от дыма. — Катись отсюда, малявка, — сказала Дюпен-Чен, пихнув голову одноклассницы. Та сразу начала реветь. Её же обидели, чего уж там. Почему бы и нет? Синеволосая расхохоталась и продолжила дымить. Роуз всё надоедливо рыдала, к ней даже подошли одноклассники успокаивать. Они то и дело смотрели на новую стерву со злобными взглядами. К ней подошел Агрест, тот самый, который её ранил в сердце. И сделал такой. — Ты совсем с катушек полетела? Что ты вообще о себе возомнила? — спросил он, хлопая по парте и хмурясь. Девушка встала, положив сигарету к себе в сумку. — Я сделалась такой только благодаря тебе, Агрест, — с этими словами Маринетт села обратно, доставая учебники из сумки. Все уроки прошли быстро, но скучно и без происшествий. Маринетт, уставшая, хотела поскорей пойти домой. К ней подошла Хлоя Буржуа. — Видимо ты стала такой же, как я? Ну, хочешь, можем подружиться, — сказала Хлоя, таращась на Маринетт. — Мне никто не нужен. А ты, Буржуа, так и останешься избалованной девчонкой, любящей только себя, —произнесла Дюпен-Чен и удалилась. Хлоя с недоумением смотрела ей в след.