В тревоге уснул городок благочинный

Вопреки ожиданиям, гвоздь новеллы не магия, а пиротехника: неведомый злоумышленник чужими руками разводит жар и предается огненной потехе издали. Особенно потешно горит книжный магазин, на углях которого разгорается новая страсть Коробейникова: он с трудом сдерживает желание попросить телефончик у спасенной чарокнижницы и успокаивает ее тревоги сообщением о поджоге, в то время как старая любовь тлеет на задворках. Хотя ответ Анны Клюеву, по традиции сезона, остался за кадром, зритель понимает, что он был положительным: не желая превращать венец безбрачия в обет, она вручает себя его заботам на пожарище и на спектакле гипнотизера при полном попустительстве Штольмана. И не его заслуга в том, что на представление она не попала, благодарить стоит вздумавшую рожать, по словам санитарки, Кулагину, на операцию к которой Анна спешит прямо в вечернем туалете. Тем временем зрелище, пропущенное сыщиком и медиумом, захватывает публику, не подозревающую, что вместо битвы экстрасенсов смотрит шоу двойников. Как водится, чем наглее обман, тем больше ему верят: жаждущие лицезреть гипнотизера записывают на ладонях номера, ибо очередь растягивается во времени и пространстве; Коробейников торопится открыть дело на потусторонних основаниях; Анна восторженно подтверждает способность одного только Доницетти материализовать духа, напрочь забывая о возможностях уголовной полиции. Голос разума, исходящий от Штольмана, оказывается в гордом одиночестве и рискует навлечь на Яков Платоныча суд Линча. Видимо, поэтому разум в данной новелле робок и то и дело покидает героев, на время, если повезет. Судя по всему, больше всех повезло Клюеву с его затянувшейся ремиссией, а меньше всех Анне, которой в общении с мамой и сыном Доницетти отказывают и медицинские познания, и элементарная логика. Штольман, тем не менее, ухитряется оказаться в нужном месте в нужное время и спасает дочь от убийцы, мать от любовницы, а город – от мошенника. Впечатление смазывает тайная эротомания, ставшая явной в неподходящий момент. Но кто не без греха, особенно если грех – последний писк данного сезона.