Её круг

В голове раздавался громкий звон, будто бы от сотни колоколов. К горлу подступала тошнота, но усилием воли её удалось подавить. Камилла очнулась с ужасной головной болью. Ещё несколько секунд она не могла вспомнить, что случилось, а когда вспомнила, стало только хуже. Камилла попыталась поднять голову, которая вот-вот грозилась упасть с шеи. Она с трудом открыла глаза. У неё не получалось сконцентрировать взгляд на чём-то одном — всё плыло перед глазами. — Очнулась? — услышала она. Голос звучал будто со всех сторон сразу, раздаваясь гулким эхом в её голове. Камилла хотела протереть глаза, но не смогла — она была связана. — Ещё и с шокером на меня пошла! Вот сука! Камилла что-то промямлила. — Что ты там говоришь? — Может у неё сотрясение мозга? — предположила Софи. — Что-то неважно она выглядит. — Не так сильно я её ударил... Какие там признаки у сотрясения? Софи быстро достала телефон и трясущимися руками ввела запрос. — Потеря сознания, амнезия, головная боль, головокружение... — Давай по порядку! Потеря сознания была. Что там? Амнезия? Дэнис наклонился к Камилле. Она опустила голову, и пока не предпринимала ещё попыток прийти в себя. Он взял её за волосы и приподнял её голову. — Как тебя зовут? — К... — она замолчала, будто что-то вспомнив. — Тебе какое имя? — В смысле? Камилла приоткрыла глаза. — У меня два имени... — она пристально посмотрела на Дэниса. — Тебе какое? — Э... — А ты думал откуда я Мэй знаю? — она с трудом выдавила из себя усмешку. — Чего?.. Камилла тяжело дышала. К горлу поступала тошнота, но нужно было держаться. Или всё-таки нет? Она выблевала на Дэниса. — Ах ты!.. — Сука? У тебя фантазия маленькая. Денис дал ей пощёчину. — Замолчи. — Ладно, — равнодушно сказала Камилла. Удар немного отрезвил её. — Тошнота там тоже есть... — сказала Софи. Дэнис оттирал с лица рвоту Камиллы. — Сука! Он взял полотенце, которым вытирался, и направился к Камилле, чтобы вымазать её в собственной рвоте, но остановился. — Амнезия? — Да. — Если я ударю её посильнее, то... Она потеряет память. — И не придётся её убивать! — радостно сказала Софи. — Если я её конечно случайно не убью, — усмехнулся Дэнис. — Постарайся, пожалуйста. — Не обещаю. Дэнис оглянулся в поиске тяжёлого предмета, которым можно было бы ударить Камиллу по голове. Второй раз бить её об стол было бы рискованно — в тот раз она долго не приходила в сознание, и он уже подумал, что она умерла. Всё-таки две смерти за один календарный год — слишком много. — Так! — воскликнула Камилла. — Вы думаете вам это сойдёт с рук? — Почему нет? — он подошёл к одному из стеллажей и достал тяжёлую энциклопедию. — Вы думаете я никому об этом не сказала? Мисс Пейдж — слышали о такой? Дэнис и Софи переглянулись. — Она обо всём знает, она знает, что я подозреваю вас... Я ей написала. — Что же делать? — запричитала Софи. — Если она знает... Неужели я не смогу доучиться? — Тихо. Она блефует. — Думайте, как хотите. Но даже если вы меня убьёте — она вас поймает. — Мы будем далеко отсюда, — сказал Дэнис. — Иди собирай вещи, Софи. — Дэнис!.. — Да плевать я хотел на эту школу! Что, в тюрьме хочешь закончить? Там тоже можно учиться. Софи покачала головой. — Ты с прошлого раза мне мозги делала, а если и она сдохнет? Ты слишком слабохарактерная для этого. Софи разрыдалась. — Иди! Быстро! — Но мы ведь будем вместе! Это самое главное, да? — Да, да, — нетерпеливо сказал он. Софи всхлипнула и вышла из библиотеки. Камилла и Дэнис переглянулись. — Ты убил Мэй? Она не смогла бы это сделать. — Заткнись, — он положил энциклопедию на место. — Может быть стулом? — как бы невзначай сказал Дэнис. Камилла задергалась. Связали её скотчем. — Не начинай. И не кричи. Тут правда хорошая звукоизоляция. Только хуже сделаешь — я ведь правда могу тебя случайно убить. Пускай это уже будет выглядеть как убийство. Камилла раскачалась на стуле и упала на спинку. Денис подошёл к ней и поднял. — Перед тем, как ты всё забудешь... Мне понравилось её убивать. Это было нелепо, и довольно грязно, но неплохо для первого раза, правда? Когда она упала, и из её головы потекла кровь... Это правда было приятно. И знаешь... Если бы не Софи, и не риск быть пойманным, я бы ей даже посмертно изнасиловал. И ведь никто ни о чём не догадался. Камиллу передёрнуло. К сожалению, второй раз блевать было нечем. — Коронера купили. Ты не гений. Тебя бы легко раскрыли. — Но ведь не раскрыли. Это самое главное. — Раскрыли, — напомнила ему Камилла. — А я тут всего два с половиной месяца, — она тянула время. Скотч почти поддался — её не так уж сильно завязали, довольно дилетантски. Дэнис недовольно вздохнул. Он взял её за волосы и заметил, как Камилла пытается развязать руки. — Всё-таки стол — хорошая идея. Тут она по-настоящему испугалась. Линда открыла глаза. Первым, что она должна была увидеть — Камилла, но её не было рядом. Линда для надёжности пошарила по кровати — может обман зрения? Но её правда не было. Неужели Камилла ушла? Может просто в туалете? Она села и огляделась. Снотворное понемногу начало отпускать. Боковым зрением Линда заметила свет в подвале. Через это окно сложно было увидеть, что там происходит, но кажется там кто-то был. Потом Линда увидела что-то на прикроватной тумбочке. Это была записка. Она взяла её и поднесла к окну, чтобы рассмотреть. По мере прочтения у Линды округлялись глаза. Дочитав, она встала с кровати и быстро вышла из комнаты. От резкого подъёма в глазах потемнело. Снотворное! Но она выпила меньше, чем обычно, поэтому рассудок всё-таки к ней возвращался. Линда спустилась по лестнице в подвал, осторожно, не торопясь, стараясь не потерять равновесия. Она прокралась к библиотеке. В библиотеке было трое человек — Дэнис, Софи и Камилла, привязанная скотчем к стулу! Линда притаилась за дверью. С ужасом она слушала, что они хотят убить Камиллу, но войти пока не решалась. Их же двое, а Линда одна! К тому же, передвигалась она пока с трудом: так всегда от этого снотворного — ещё минут десять нужно себя будить. — Но мы ведь будем вместе! Это самое главное, да? — Да, да. Софи вышла из библиотеки. Линда прокралась за ней. Софи спешила. Линда как можно ближе подошла к ней и толкнула. Софи вскрикнула, но Линда навалилась на неё и зажала ей рот. — Что же мне с тобой делать? — она осмотрелась в поисках решения. Софи обмякла от страха и не двигалась. Мэри решила следить за Камиллой до последнего, несмотря на то, что обещала. Она бы правда не сделала этого, если бы не одна подозрительная вещь — Камилла весь день провела в своей комнате. Но даже так Мэри сдерживала себя, и просто поглядывала на комнату Камиллы, стараясь убедить себя, что она просто болеет, хотя и понимала, что это не так. У неё ничего не бывает просто так. Но потом Мэри увидела, как Камилла зашла в комнату к Линде. И не выходила оттуда... Тогда её терпение лопнуло. Она не могла больше сдерживать себя! Мэри прислонилась к двери. — Ce qui s'est passé?* — спросила проходящая мимо Мишель. — Suis ton propre chemin.* — Ты, кажется, следила только за Камиллой? — Мишель! — прошипела Мэри. Она ушла. Мэри прислушалась к тому, что происходило по ту сторону. Кажется, девочки о чём-то ворковали. Но Мэри не могла долго сидеть так у двери — всё-таки здесь ходили люди. Она поднималась, доходила до комнаты отдыха, разворачивалась и снова подходила к двери. Но ничего интересного Мэри не услышала, поэтому она вернулась в свою комнату. Ей было скучно. Она ходила по комнате, лежала на кровати, чёркала что-то на черновиках, ну и конечно, залипала в соцсетях. Мэри не сиделось на месте, но и действовать она пока не могла. Вообще-то, Мэри пока и не знала, как она должна будет действовать. Что ей вообще надо делать? Стефани, как назло, уехала на соревнования по дискуссиям. Мэри не поехала. Ей нужно быть здесь, если что-то произойдёт. А что-то точно должно произойти... От нечего делать она решила лечь спать раньше. Завтра с утра придумает, что делать. По крайней мере, сможет поговорить с Камиллой. А то она со своей подружкой там надолго. Мэри проснулась ночью. Она вообще-то часто просыпалась ночью. Раньше Мэри считала, что это из-за картин, которые висели повсюду у них дома. Мама обожала портреты, а лучше бы было больше пейзажей! Но переехав в школу, Мэри поняла, что просыпается не из-за этого. Просто просыпается. Но картины правда жуткие. Мэри увидела что-то в окне. Она выглянула. В библиотеке горел свет. "Кто может быть там кроме меня?" — удивилась Мэри. Это очень подозрительно. Она слезла с кровати. Мэри накинула кофту и надела штаны поверх пижамных шорт. Обязательно взяла телефон, мало ли что. Она вышла из комнаты и быстро спустилась в подвал. Чуть дальше лестницы она увидела Линду, державшую Софи. — Что здесь происходит? — спросила Мэри, оторопев. — Тише! — громким шёпотом сказала Линда. — Дэнис хочет убить Камиллу! — Какого... Что вообще происходит? — Камилла связана, в библиотеке. И там Дэнис. А Софи, — Линда указала на неё, — ему помогает. — Ага... Значит нам нужно им помешать... — она всё ещё не понимала, как всё это связано, и при чём тут Линда. Мэри огляделась. Она увидела подсобное помещение. — Затащим её туда, — сказала Мэри. Она подняла Софи, но та на этот раз не далась так легко. У Мэри хватка была не такая сильная, как у Линды, поэтому Софи попыталась вырваться, и у Мэри из кармана выпал телефон. Он разбился. — Да б... Линда тоже взяла Софи. — У тебя есть телефон с собой? — спросила Мэри. — Нет. Мэри недовольно вздохнула. — Девочки, я не виновата... — промямлила Софи. — Конечно. Они затолкали её в подсобку. — Шваброй не закрыть — дверь в другую строну. Кому-то нужно её сторожить, — сказала Мэри, держа дверь приоткрытой. — Что Дэнис хочет сделать с Камиллой? — спросила Линда. Софи ничего не ответила. — Говори! — она была сама не своя. Ещё немного, и Линда бы набросилась на Софи. — Дэнис хочет, чтобы у неё было сотрясение мозга... Тогда будет амнезия и не придётся её убивать. — Он убил Мэй! Я так и знала. Он ведь? — вскрикнула Мэри. — А значит ничто не помешает ему убить Камиллу... Девочки переглянулись. — Я пойду к ней... — сказала Линда, но всё-таки неуверенно. — Кто-то должен вызвать помощь. Иначе она умрёт скорее. — Он не убьёт её! Девочки, пожалуйста... — продолжала Софи. — Заткнись. Так что? Время идёт. Линда задумалась. — Ладно, я посторожу Софи, а ты позови на помощь. Если что, я буду рядом с Камиллой. — У тебя какой пароль на телефоне? — А тебе зачем? А... Четыре единицы. Мэри кивнула и побежала наверх. Как всегда, ночного воспитателя нигде не было. "Опять вышла курить! Когда она уже лёгкие выплюнет?" — негодовала про себя Мэри, оглядывая каморку. На столе она заметила кое-что интересное — пакетик с белым порошком. По всей видимости, большая его часть отсутствовала. "Это многое объясняет..." — подумала Мэри. Но с этим можно будет разобраться позже. Она забежала в комнату Линды и позвонила в полицию. Сначала адрес, потом что случилось. И ещё скорая. Она ещё хотела позвонить Энди, но они с Линой и так всё узнают — Энди на ночном дежурстве сегодня, а Лине он точно сообщит — такое пропустить она просто не сможет. Мэри взяла кое-что из своей комнаты и скорее побежала вниз. Оставлять Линду одну было бы просто бесчеловечно. Да и пропустить всё самое интересное она не могла! "Одиночество". Они любили давать абстрактные темы, без конкретики. Зато был простор для мысли — фантазию Мэй ничего не связывало, как это обычно бывала на других творческих конкурсах. Можно сказать, она парила в своём сознании. Мэй сразу принялась писать. Откладывать не стоило. Сдавать работы нужно было с первого мая по первое июля. Но Мэй знала, на сколько дома может растянуться написание даже десяти страниц. Делами, особенно такими, лучше заниматься в школе, а не дома. Но несмотря на то, что тема была на первый взгляд лёгкая, Мэй долго не могла написать то, что ей бы понравилось. Она начала писать ещё в конце апреля, но к середине мая работа так и не продвинулась. А близились экзамены! Совмещать экзамены и стипендию точно не стоило. Было, проходили. Тогда Мэй чуть не вылетела! — У меня совсем нет вдохновения... — сетовала Мэй. — Seul est la pire condition sur terre.* — сказала Мишель. — И худшая тема для стипендии. — Что-то нужно сделать... — Почувствовать одиночество? — предложила Мишель. — Нет... — Мэй тяжело вздохнула. — В принципе, этот вариант не так уж плох, — она пролистала текст, — но не хватает чего-то важного. Миссис Блэр говорит, что судьям нравятся подобные рассказы — такие, от которых каждый расплачется. А я не хочу показать одиночество плохим чувством. Мэй задумалась. — Мишель, ты же много всяких пословиц знаешь. Посоветуй что-нибудь. На английском, желательно. — Рим построили не за один день; куй железо пока горячо; лучше поздно, чем никогда; когда рук много — работа спорится; повторение — мать учения; всё новое — хорошо забытое старое... — Точно! — Мэй вскочила. — Да, у меня где-то был рассказ... — Напало вдохновение? — Скорее нашло, — она открыла новый вордовский документ. — Тогда не буду мешать, — Мишель вышла из комнаты Мэй. Мэй долго искала его, и всё-таки нашла. Тогда она ещё писала вручную, что было очень долго и неудобно — рука затекала. Да и постоянные чёрканья — непонятно, что она в итоге хотела убрать, а что оставить. Потом, когда у неё появился ноутбук, Мэй отсканировала свои лучшие работы. Среди них оказалась та, которую искала Мэй. Тот самый рассказ, который у неё когда-то украла Чарли — "Зелёный цвет был самым любимым цветом Оливера...". Где, интересно, сейчас оригинал? Мэй перечитала рассказ. Детский лепет, конечно. Но идея интересная. Тогда он будоражил её фантазию, но и сейчас, по прошествии лет, после прочтения она почувствовала приятную удовлетворённость. Она возьмёт за основу этот рассказ. Главное его не испортить! Работать надо аккуратно, как хирург. Весь вечер она писала. К тому времени скорость её письма была двести пятьдесят символов в минуту. Ещё время на рассуждения и на некоторые отвлекающие факторы, так что в среднем она писала по странице в пятнадцать минут, если без редактуры. Через три часа Мэй посмотрела на результат. Получилось восемь страниц, плюс редактура. Но всё ещё было что-то не то. Пока она не понимала, что именно. Но нужно просто поспать, тогда станет понятно, проверенный метод. Мэй сразу приступила к его исполнению. Весь следующий день, всё свободное время она просматривала текст рассказа. Мэй не могла понять, чего не хватает. Но в этом ей должна была помочь миссис Блэр. В этот же день она, Софи и миссис Блэр собрались вместе после уроков. — У тебя же есть ещё варианты? — Да, конечно. — Всегда нужно иметь несколько вариантов, — заметила она. Миссис Блэр быстро пробежалась глазами по всем рассказам. Скорость её чтения — пятьсот слов в минуту. — В рассказе про мальчика Оливера не тот конец. Вообще людям обычно не нравятся концы в книгах. — Что же тогда делать? — Или изменить конец, или отправить так. Это правда лучшая работа из всех трёх, — миссис Блэр повернулась к Софи. — Ты уже начала работать? — Нет... Мне легче работать самой... Я буду работать летом... — Ладно, Софи. Ты всегда успевала. Но лучше правда не задерживаться. Следующий год — последний. Будет обидно не пройти. Софи кивнула. Ей понравились рассказы Мэй. Похоже, она отправит рассказ про мальчика Оливера, мальчика, который дружил только с растениями... А Софи возьмёт другой, похуже. Мэй ничего не заметит. Если бы Софи тогда знала, чем это обернётся! Мэри сбежала вниз. — Я всех вызвала, — сказала она, отдышавшись. — Хорошо, тогда подержишь вместо меня? — Ладно. — Если что... Ты придёшь? — Ты тут храбрый рыцарь. — Значит нет? Мэри на секунду задумалась. — Я приду, если что. — Спасибо! Линда подбежала к двери. Она, стараясь не издавать звуков, заглянула внутрь. Дэнис держал Камиллу за волосы, что, очевидно, причиняло ей боль. — Всё-таки стол — хорошая идея, — сказал Дэнис. Линда поняла — сейчас или никогда. Она забежала в библиотеку. Дэнис взял Камиллу и уже собирался снова ударить её головой об стол, но остановился на полпути. — Ты ещё! — Да! И сюда уже едет полиция! Дэнис ударил Камиллу, хотя и не со свей силой, и пошёл к Линде. Она забежала за стеллаж. Он побежал за ней. Линда побежала к столу библиотекаря, запрыгнула, перелезла, и дёрнула за дверь комнаты с книгами. Она не поддалась. Дэнис запрыгнул к ней. Линда заползла под стол. Он схватил её за ноги и потащил. Она закричала и начала царапать и кусать ему руки. Дэнис поднял её и перетащил к Камилле. — Ну что вам обеим неймётся? — Не трогай Камиллу! — истошно кричала Линда. — Окей, сначала ты. Линда ударила его ногой по животу. Он вытерпел, а когда боль прошла, сильно ударил Линду головой об пол. Мэри стояла у двери, держа ручку. До неё доносились звуки борьбы. Конечно, ей было страшно идти туда — даже держать ручку двери, чтобы эта сумасшедшая не выбралась, было страшно — но как же ей хотелось! Увидеть настоящее преступление! Даже если это может обернуться плохо для неё самой. Она приоткрыла дверь подсобки. Софи сидела в углу и плакала. Она никак не отреагировала на Мэри. Мэри закрыла дверь и снова открыла её — ноль внимания. Тогда она решила оставить Софи прям так. Она ведь всё равно не пытается выбраться... Из глаз Камиллы текли слёзы. Взгляд мутнел, но она всё ещё могла видеть, как Линда извивается от боли, и хуже того — слышать, как она стонет. — Надеюсь, ты умирала легче... — шёпотом сказала она. — Не трогай её! — прохрипела Камилла. "Разве Линда умирает?" Она снова слышала Голос. Сильно, значит, Дэнис её ударил. — От вас обеих что ли придётся избавляться? — недовольно пробурчал Дэнис, прекратив избиение Линды. Линда уже не двигалась. — Не только от них, но и от меня! — воскликнула Мэри, забежав в библиотеку. — Суки! Дэнис подбежал к ней. Мэри вытащила перцовый баллончик и выпрыснула ему весь заряд. — Сука! — Не оригинально, — она подбежала к девочкам. Линда дышала, Камилла вроде тоже. Мэри разгрызла скотч Камиллы и развязала её. Дэнис тёр глаза, они слезились. — Надо с ним что-то сделать, — сказала Мэри. — Я убью его, — сказала Камилла. — Он убил Мэй, мою прекрасную Мэй. — Да! — воскликнула Мэри. — И ты не та, за кого себя выдаёшь, да? Тебя ведь не Камилла зовут, и... Мэри чем-то ударили по голове. Она присела на карточки, потом села на пол, опёршись о стену, и вытянула ноги. Это была Софи. Она ударила Мэри шваброй, очень сильно. Софи была готова и дальше раздавать всем удары, но увидев Дэниса, она уронила швабру и подбежала к нему. — Дэнис, что они с тобой сделали? Бедный мой... Камилла встала на колени. Она чувствовала себя лучше. Отходняк после второго удара был быстрее и легче. Но причитания и плач Софи заставлял мозг вытекать через уши. — Замолчи! — воскликнула она. —Вы убили Мэй! Всё из-за этой дурацкой стипендии! Софи зарыдала ещё сильнее. — Это не я... — Это твой парень! Но ты — ты!.. — Я не хотела, я... Софи пила чай с сахаром и смотрела в окно. С работы вернулась мама и тоже пила чай, с молоком, но без сахара. Мама не пила чай с сахаром, потому что почти всегда была на диете. — Она просто тиранша! Железная леди. Я не говорю про то, что она зарплату задерживает — это понятное дело... Сегодня сломалась машина и она заставила нас идти пешком, вместо того, чтобы заказать нам такси или новую машину. А идти нужно было четыре километра до этого несчастного особняка! — мама отпила чай. — И я больше чем уверена, что нам заплатили куда больше, чем она говорит — так оттирать эту плесень! Но она каждый цент отмывает. Как бы она так быстро купила ещё один дом и новую машину? А тот особняк... Столько там дорогущих и странных картин! — Она правда тиранша, — говорила Софи. Но между тем она думала: "Так правда можно много заработать. Может, когда вырасту и мне открыть свою клининговую компанию? Если взять кредит и мало платить работникам, я его скоро отдам." Но Софи не предстояло стать бизнесвумен. Как и её маме не предстояло стать писательницей. В дни своей первой юности мисс Эдриан (ныне миссис Найман), увлекалась излиянием души на бумагу. Сначала это были просто дневники (их она ведёт с двенадцати лет и по сегодняшний день), но потом, найдя и прочитав несколько книг сестёр Бронте, маленькая Дейзи загорелась идеей написать свою книгу в жанре дневниковой записи. Она исписала два дневника. Её книга называлась "Замужество Шарлотты". Прелестную, юную, но небогатую девушку Шарлотту Боттерил насильно выдают замуж в шестнадцать лет, за пастора Гилберта Харриса. В первом дневнике Шарлотта выходит замуж, мучается от нелюбви к мужу и рожает своего первого ребёнка — девочку Анну. В общем-то, первый дневник довольно короткий. В конце её муж умирает. Во второй книге Шарлотте восемнадцать лет. Она возвращается в отеческий дом и узнаёт, что оба родителя умерли. Их дом — майорат, поэтому наследником является её двоюродный брат — Чарльз Боттерил. Он позволяет Шарлотте остаться в этом доме, как прислуге. Очевидно, они влюбляются друг в друга, и женятся. У них рождается ещё пять детей. Это было её первое произведение, на которое Дейзи потратила четыре года. И даже когда она подросла, ей не переставало нравится перечитывать эти дневники. Дальше Дейзи писала, в основном, короткие рассказы. Самый знаменательный — "Любовь Марии". Тогда у Дейзи родился младший брат, и она испытывала к нему практически материнские чувства. Дейзи не отходила от него, хотя её маме самой хотелось понянчиться с сыном — Дейзи была самым младшем ребёнком, но и ей было шестнадцать, остальные её братья и сёстры уже разъехались. Поэтому, не зная, как ещё выразить свои чувства, Дейзи написала этот рассказ. В нём повествовалось о молодой испанке, двадцати пяти лет, которая очень хотела детей. Ей не везло в личной жизни, что ещё больше удручало Марию. Однажды она нашла на мусорке ребёнка и забрала его себе. Мария была счастлива, и смогла воспитать ребёнка. После этого рассказа Дейзи вполне могла стать писательницей женских романов. Но так случилось, что в восемнадцать лет она забеременела, а потом вышла замуж и времени писать почти не было. Но она всё-таки находила минутку чтобы заняться любимым делом. За тринадцать лет семейной жизни Дейзи написала семнадцать рассказов и две книги. Дейзи никуда их не выкладывала, поэтому миру не был открыт её талант. Она писала для себя, возможно мечтала о том, что когда-нибудь опубликует книгу, но была слишком нерешительна, чтобы сделать это. Единственной её читательницей была Софи. Сама мама ей свои произведения не показывала, но Софи как-то нашла их в её шкафу. Она тоже хотела писать, но не умела. Ещё Софи хотелось учиться в одной из тех роскошных английских школ, которыми страна была известна. Но ни денег, ни какого-нибудь выдающегося умения у неё не было. Однажды, просматривая очередной сайт частной школы, Софи увидела, что у них есть конкурс на стипендию. Писательский конкурс. Ей сразу пришла эта идея. Потом её конечно, мучала совесть. Но Софи получила стипендию, и об этом узнала мама — так что не отвертишься. Она рассказала об этом папе. — Прежде всего, думай о себе, — сказал он. — Пока можешь — выдавай эту писанину за свою. Он вообще-то был философом, особенно когда бывал дома, а не на работе. Софи поступила по его совету. — Она сама... Не надо было никому рассказывать! А она написала своей подруге... — Да, мне. — Тебе? — Софи отползла к Дэнису, который почти пришёл в себя. — Ты! Ты не могла... Камилла с трудом встала. Эти двое почти добились своего — у неё было лёгкое сотрясение мозга, поэтому координация давалась ей сложно. — Стол... Как ты сказал? — Камилла взяла его за волосы и с большим трудом несколько раз ударила об стол, но этого было достаточно, чтобы Дэнис ненадолго отключился. Софи подползла к возлюбленному и попыталась привести его в чувство. Камилла повернулась к Линде. — Уходи. И возьми Мэри. Линда покачала головой. — Нет, я не могу... Ты убьёшь его? Камилла ничего не ответила. Она, не то с ненавистью, не то с вожделением смотрела на Линду, тяжело дыша. — Что ты с ними сделаешь? — дрожащим голосом спросила Линда. — Они убили Мэй. Линда не двигалась. — Забери Мэри и уходи. Ей, похоже, сильно досталось. Шваброй... — сейчас Камилла не могла усмехнуться даже этому. Мэри что-то прокряхтела. — Мэй была хорошим человеком, — Линда поднялась на ноги, держась за стену. — Мы не то чтобы много с ней общались, но есть такие люди... Ты сразу понимаешь, что это тот человек. — Она была такой, моя прекрасная Мэй, — Камилла сдерживала слёзы. — Мэй была моей единственной подругой, особенно после смерти папы. Её больше нет... Они должны заплатить за то, что сделали. — Они должны... Но прошу, не заходи слишком далеко. — Ты бы их не убила? — Честно? Наверное, да. Наверное, у меня хватило бы сил... — Вот видишь... А теперь идите, Линда. Линда подошла к Мэри и взяла её под руки. Она помогла ей подняться, и они вместе вышли из библиотеки. — Так что, — Камилла обернулась к Софи, — вы убили Мэй? — Дэнис! — Что вы сделали? Как это прошло за несчастный случай? Софи мотала головой. — Я убью его, если не скажешь, а потом убью тебя. — Нет! Он любовь всей моей жизни, и... — Ближе к делу, — Камилла старалась сохранять хладнокровие. Мэй отправила рассказ за полторы недели до первого экзамена и была очень довольна собой. Теперь можно было учиться и учиться, и не переживать насчёт стипендии. Если, конечно, она пройдёт. Но она конечно же пройдёт. Но учёба ещё продолжалась, ещё целую неделю. И Мэй продолжала ходить на уроки и посещала клубы. — ... Я хочу учиться в небольшом городе. Всё-таки, — Мэй с удовольствием вздохнула, — эта студенческая атмосфера небольших городов так влечёт... — А я вернусь на свою историческую родину, поселюсь где-нибудь в провинции, немного попутешествую, — мечтательно сказала Мишель. — Может стану учительницей английского. Так много всего надо попробовать. Может быть даже стану актрисой... Так планы на будущее обсуждали Мэй и Мишель, сидящие на сборе клуба писателей. Когда Мэй собиралась уходить, её и Софи остановила миссис Блэр. — Ты отправила свой рассказ, Мэй? — Да. — Тогда можешь идти, — она обернулась к Софи, — А ты, Софи? — Да... — Про что рассказ? Надо было дать мне прочитать. — Про одинокого ребёнка из приюта. — Где-то я это уже слышала... — задумчиво сказала миссис Блэр. Мэй тоже где-то это слышала. Она остановилась. — Ну, если ты уже отправила... Что же, я в тебе не сомневаюсь, Софи. Мэй пошла к себе. "С чего бы мне в чём-то подозревать Софи?" — думала Мэй. — "Тема может просто совпадать, вот и всё. Много кто пишет рассказы про детей-сирот." На том Мэй и закончила свои размышления. На следующий день, вечером, она решила помыть в своей комнате полы. Швабры на их этаже не оказалось, поэтому Мэй пошла в подвал. Дэнис заканчивал свою работу — он смазывал скрипящую дверь в библиотеке. С ним была Софи. — ...И что? — Мама совсем перестала писать. — Да её рассказы только для одного и нужны. — У меня совсем не было идей. Пришлось взять рассказ Мэй. Я не хотела, я... — Кого? — Мэй Мэйси. — Той рыжей? — Она скорее медная... Мэй застыла от услышанного. Она забрала швабру и поднялась к себе. Мэй мыла пол и обдумывала, что ей делать. Забрать свою работу, даже неудачную, непозволительно. Это дело принципа. Нельзя, чтобы Софи пользовалась её идеей, а ведь возможно она взяла и больше, чем только идею. Мэй решила не откладывать выяснения и поэтому на следующий же день она пригласила Софи к себе. — Софи, нам нужно поговорить. Садись. Она неуверенно села на край кровати. — Я знаю, что ты взяла мой рассказ за основу своего рассказа для стипендии. Софи побледнела. — Я... Я не... — она не могла ничего сказать. Мэй терпеливо ждала, пока Софи успокоится и скажет что-нибудь членораздельное. — Я не хотела... Я не могла... Я... Прости, Мэй. — Ты должна исправить это. Они не проверяют раньше, чем через неделю после отправки, — доброжелательно сказала Мэй. — Удали этот рассказ, и отправь свой. У Софи тряслись руки. — Я тебя поняла, — дрожащим голосом сказала Софи. — Хорошо. Спасибо. Мэй надеялась, что на этом всё закончится. Она не любила долгие выяснения отношений и конфликты, даже если это дело принципа. Софи была в ужасе. Она не знала, что делать. До этого ей как-то удавалось не выдать себя — она почти нигде не участвовала, ни в каких конкурсах, чтобы никто ничего не понял. А отбиваться от миссис Блэр было очень тяжело! Когда Софи не знала, что делать, она шла за помощью к Дэнису. К её любимому, к её радости, к её опоре... — Она знает! Мэй знает, что я выдала её рассказ за свой! — Тогда убей её, — равнодушным голосом сказал он. — Ты серьёзно? — Да. Конечно, Дэнис шутил, ну или Софи так думала. Он не мог быть способен на убийство, хоть иногда и бывал жестоким. Поэтому оставался единственный способ, который обычно срабатывал — умолять на коленях. Софи пришла к Мэй вечером. — Привет, Софи. Как продвигается рассказ? — Мэй... Я так не могу. — Что? — Я не умею писать! — Разве не умеешь? Ты ведь сюда как-то попала. — Я... Это не мои работы, все работы, — на глазах Софи навернулись слёзы. — Я сначала сделала это забавы ради, я не хотела здесь учиться, но потом я встретила Дэниса! Я люблю его, я сразу поняла, что это любовь. Я не могу без него, а он пока должен здесь работать, чтобы закрыть долги своего отца... Прошу тебя, Мэй! — Софи шла на неё, поэтому Мэй села на кровать. — Но всё равно нельзя... — Разве ты не знаешь, что такое любовь? Я не могу его потерять, а так я должна буду уехать, и пока без него... Как только я выпущусь, мы уедем и поженимся. Мы будем так счастливы! — Софи, тебе не обязательно обманывать других для этого. — Я так в этом увязла... Прошу тебя, Мэй!.. — она положила голову на колени Мэй и залилась горючими слезами. — Софи, — Мэй не знала, что сказать. — Я помогу тебе... Ты ведь не весь рассказ взяла? — Весь... — Можешь оставить идею, но перепиши его... Под себя. Это ведь идея, а ты можешь переработать сюжет. Софи умоляюще на неё посмотрела. — Я не могу... — Я помогу тебе, Софи. Но так нельзя делать... Софи плакала. Мэй тяжело вздохнула. Что же со всем этим делать? — Попробуй Софи. Иди. Я тебе помогу. — Спасибо, Мэй. Софи ушла. Мэй не поняла, что это вообще было. Она написала Келли. "Нужно помочь одной девочке написать работу. Так что дел всё больше и больше." Пока Мэй не сообщала каких-то подробностей — всякое бывает. А зная, как Софи любит Дэниса, она не могла ей не помочь. Она наивно думала, что они встречаются всего год. Разница не такая большая — семнадцать и двадцать один. Но Софи не могла успокоиться только на этом. Конечно, ей удалось упросить Мэй. Но всё не так просто. Она боялась. Мэй ведь может кому-нибудь рассказать. Софи не спала всю ночь. Софи не находила себе места весь день. Мэй точно кому-нибудь расскажет! Вечером она не выдержала и пошла к Мэй, пока та была у Мэри. Софи не знала, что нужно искать, но надо было себя успокоить и проверить всё, что успеет. Первым делом она посмотрела её переписки. Софи увидела это сообщение. Оно не представляло из себя чего-то конкретного, оно было безобидно, и непосвящённый не смог бы ничего понять — как не поняли и детективы. Но Софи была не только посвящённой, она была ещё и параноиком. Поэтому Софи решила, что её раскрыли, и по-настоящему испугалась. Испугавшись, она не уследила за временем. Мэй вернулась в свою комнату и обнаружила там Софи, которая рылась в её ноутбуке. — Что ты здесь делаешь? — Ты рассказала своей подруге... Как ты могла? — она приблизилась к Мэй. — Софи! Я могла понять тебя, я хотела тебе помочь, но это уже слишком. Ты приходишь в мою комнату, роишься в моих вещах. Я не собираюсь тебе больше помогать... Софи ударила Мэй по лицу. — Прости, пожалуйста! — она тут же пожалела о своём действии. Мэй ничего не ответила. Она пошла к двери. Софи крепко схватила её за плечи. — Пожалуйста, не говори никому! Мэй молчала. В таких случаях лучше молчать. Софи держала крепко. Мэй сделала резкий рывок, и у неё получилось высвободиться из хватки Софи. Но Софи не сдавалась. Она толкнула Мэй. Мэй схватилась за дверь, но не удержала равновесия, соскользнула и ударилась о ручку двери. Софи оторопела. Что она наделала! Теперь Мэй точно всем расскажет!.. Софи подхватила Мэй под руки и положила на кровать. Пока она не пришла в себя, нужно было что-то делать. Во-первых — позвонить Дэнису. Он пришёл через две минуты. Мэй давно пришла в себя, но пока притворялась, что ещё в отключке. С приходом Дэниса стало страшней. Что с ней сделают? — Из-за этого? Ну ты и дура... Да тут ничего непонятно! Софи плакала, закрыв лицо руками. Дэнис закатил глаза. — Выйдем. Они вышли, заперев Мэй. — Теперь остаётся только убить её. Она всё знает. — Убить? Я не могу! Это же так ужасно... Она ведь живая... — Ты уже далеко зашла. Просить прощения поздно. Мэй встала с кровати. Её заперли. Но телефон у неё до сих пор есть! Она смотрела на столе, во всех полках, по всей комнате, но его нигде не было. Дэнис забрал его. Мэй схватилась за волосы. Её убьют! Она подошла к окну. Третий этаж. Сломает себе что-нибудь, но попытаться всё-таки стоит. Мэй взяла булавку и поковыряла в замке. Она молилась, чтобы получилось с первого раза. Окно поддалось, и приветливо раскрыло свои рамы. Мэй села на подоконник и посмотрела вниз. Третий этаж. Нужно просто прыгнуть, а там её уже увидят. А потом полиция, и ей не нужно будет волноваться. Она не должна умереть. А вдруг сломает позвоночник и останется калекой? Мэй вцепилась в подоконник руками. Как же страшно! — Иди к ней, а я пока что-нибудь придумаю. Они зашли к Мэй. Мэй, услышав, что к ней вошли, уже была готова прыгнуть, наплевав на все страхи. Она перекинула одну ногу на улицу. Дэнис подбежал к ней и схватил её. Мэй закричала, так громко, как только могла. Он зажал ей рот рукой, и отволок обратно на кровать. Вырваться у неё не получилось, и она сдержала пыл, когда увидела у Дэниса нож. — Не кричи. К сожалению, стены в школе были не из картона — более того, сейчас многие девочки собрались в комнате отдыха или друг у друга, чтобы вместе готовиться к экзаменам. Потом они пойдут на ужин, потом на вечернюю прогулку, и только через час или полтора здесь будет более оживлённо. — Чего вы хотите? — спросила Мэй, когда её отпустили. Голос выдавал её страх. Дэнису нравился страх. Приятно, когда тебя боятся, когда хотят сделать всё, чтобы избежать наказания... Софи и Дэнис переглянулись. — Вставай, — сказал он. Она встала. — Приседай. Быстро. Мэй начала приседать, ни на секунду не останавливаясь. На сороковой раз ноги уже не слушались. Но отдохнуть ей не давали. — Теперь задержи дыхание. Мэй набрала побольше воздуха. Дэнис контролировал, чтобы она не дышала. Это привело к тому, чего они и хотели — Мэй упала в обморок. — Быстро! Обморок продлится недолго. Дэнис поднял Мэй, положил её на край подоконника, лицом к себе, и отпустил. Мэй полетела вниз. Дэнис не смог сдержаться и выглянул. Конечно, первое в его жизни убийство человека! Такое не хочется пропустить. Мэй приземлилась с треском. Из её головы текла кровь, окрашивая траву в красный цвет. Дэнис любовался на эту картину. Его пробирала гордость — это он сделал, он сам, убил человека! Дэнис усмехнулся. — Теперь протирай тут всё, — он дал ей тряпку. — Три! Хоть это ты умеешь? Они вытирали отпечатки пятнадцать минут, чтобы точно не осталось следов их присутствия. После этого Дэнис и Софи хотели уйти через дверь, как полагается, но Мэй рано обнаружили. Они поняли это по истошному крику внизу. Софи хотела выглянуть, но Дэнис вовремя её остановил. — Ты дура? Хочешь, чтобы тебя увидели? Полиция не заставила бы себя долго ждать. Нужно было срочно уходить. — Через дверь? — Нет. Есть кое-что получше. Это я тоже предвидел... Мало ли. Он, забравшись на кровать, убрал несколько плиток с потолка. — Туда можно пролезть? — Да. Дэнис подставил руки, чтобы Софи могла забраться наверх. Потом он запер дверь комнаты Мэй изнутри и оставил ключ в скважине. Они попали на чердак. Оттуда, снова отодвинув плиты, они попали в прачечную. Там, к счастью для них, никого не было. — Ну вот и всё, — довольно сказал Дэнис. У Софи тряслись руки. — Она мертва? — Надеюсь. Крови много утекло. Она лежит там уже пятнадцать минут. Даже если скорая приедет через пять минут, они не успеют. Софи обняла Дэниса. — Значит так? — Камилла подтащила к себе Софи. — Убить Мэй из-за паршивого рассказа? Софи плакала. Удивительно, как долго она может плакать! — Прошу, не убивай Дэниса! Камилла отчаянно думала. Скоро девочки перебудят всю школу. Она хочет их убить. Убей двух убийц и мир очистится... Но просто убить их было бы несправедливо. Она ведь не знает, насколько медленно и мучительно будут умирать эти двое, а Мэй, скорее всего, умирала долго. Как сделать так, чтобы они и помучались, и предстали перед правосудием? — Не буду. Камилла подошла к Дэнису. Тот только приходил в себя. Она взяла стул, положила его ногу на него. Получалось так, что нога с полом создавали угол. Камилла не была врачом, и времени гуглить не было. Но для этого много ума не надо было. — Что ты?.. Она запрыгнула ему на ногу, всем своим весом. Кость хрустнула. Камилла сломала ему бедро. Теперь Дэнис никогда не сможет нормально ходить. Как-то её тётя сломала бедро. Даже через пять лет после этого она хромала. — Блядь! Сука! — он снова потерял сознание. Из курятника послышался крик петуха. Сегодня он в последний раз мог насладиться этой скромной куриной радостью. Отец стоял с топором наперевес. Куры ходили по курятнику, не подозревая, что сегодня на одного из них станет меньше. Дэнис кормил петуха травой с руки. — Ты уже взрослый. — Мне жалко Мартина. Он такой умный. — Мы должны будем съесть его. — Вы можете съесть кого-нибудь другого... А я не хочу мяса. Я не ем мясо. — Ты не ешь мясо? В первый раз слышу. А как же на Рождество? — Я отдал Рику. Он любит индюшку. — Собаке? — отец сердито вздохнул. — Ты будешь фермером, Дэнис. Ты должен убить петуха. — Я не хочу, — он подошёл к отцу. — Не надо этого делать! Папа, пожалуйста. Он отдал Дэнису топор, а сам зашёл в курятник. Дэнис наблюдал за тем, как отец поймал Мартина. Петух не сопротивлялся. Он был очень ручной — все члены семьи могли поймать его без особого труда. Отец положил петуха головой на пень. — Руби. Дэнис покрутил в руках топор. Этим он должен убить Мартина. Его голова отлетит в сторону, а тело будет корчиться в судорогах. Надо держать его крепко, чтобы не вырвался, иначе мясо будет невкусным... — Дэнис! Дэнис сжал топор в руках и подошёл к Мартину. А потом мать общипает его, сожжёт перья в печи (как же будет вонять!) и сварит его. Или запечёт в духовке. А может заморозит тушку про запас. Дэнис посмотрел в глаз Мартину. Тот уже начал что-то понимать. Он закрутил головой и замельтешил своими маленькими куриными ножками. Дэнис не мог смотреть на своего друга. Пускай Мартин всего лишь петух... Неужели они не могут съесть что-нибудь ещё? Ему-то мясо не нужно! "Дэнис, нужно есть мясо, чтобы вырасти большим и сильным, как папа..." Чёрта с два отец сильный! Бить жену каждый сможет. А как кредитор приходит к ним, так отец тише воды ниже травы, чуть ли не ноги готов кредитору целовать... И тут Дэнис исполнится такой злобой к своему отцу! Если бы здесь лежала мать, он бы заставил его рубить голову? Наверное, заставил бы... Он никого по-настоящему не любил. Дэнис закрыл глаза и с силой опустил топор. Но он ударил не по шее... Отец завопил от боли. Дэнис открыл глаза. Мартин бегал по двору, а у отца из руки текла кровь. Он рубанул не так сильно, так что отцу ничего не отрезало. "Жаль не палец," — подумал Дэнис. — Ах ты сукин сын! Отец схватил Дениса целой рукой и потащил его к сараю. Он всё ещё истекал кровью, но наказать сына была куда важнее. Сарай когда-то был псарней. Ещё до рождения Дэниса его отец проводил собачьи бои. У него было три прекрасных породистых питбуля. Двоих из них он взял щенками, и заводчик знал о его намерении проводить бои. Но третий попал к нему уже взрослым. Это был годовалый кастрированный мальчик. Добрейшей души собака, но по глупости он побежал за машиной и потерялся. Его взяли из приюта. Его характер и факт кастрации ("У него нет яиц? Так это уже баба...") сильно осложняли возможность проведения боёв. Но отец Дэниса очень старался натаскать Марса (всё-таки тот достался ему даром). Он применял к нему жестокие методы дрессуры бойцовых собак (их же он потом применял на детях), и Марс понемногу стал поддаваться. Но тут, нежданно нагадано нашлись старые хозяева Марса. Это была молодая супружеская пара. У них было три собаки, одной из которых был Марс. Они хотели забрать своего любимого питбуля из приюта, но тот уже оказался у отца Дэниса. А на просьбу маленькой хрупкой девушки и такого же маленького хрупкого парня отдать им Марса он чуть не достал двустволку. Месть не заставила себя долго ждать — муж и жена узнали о боях и вызвали на него полицию. Марса забрали, двое питбулей отправились в приют, а отец Дэниса выплатил большой штраф, из-за которого пришлось заложить дом. Заниматься собачьими боями он навсегда перестал. Отец закинул Дэниса в сарай и запер дверь. — Папа! — крикнул мальчик. Ему ответил звук отдаляющихся шагов. Дэнис подошёл к двери и попытался её открыть, но у него ничего не получилось. Никаких отверстий, подходящих для Дэниса, в сарае не было. Наступала осень и деревянный сарай сильно продувало. К тому же, Дэнис ничего не ел с утра. Ему стало больно и холодно. Он сел у двери и заплакал. Заунывный ветер обдувал его лицо и уносил его слёзы... Дэнис проспал до ночи. Проснувшись, он услышал крик петуха. "А ведь я его спас, " — подумал Дэнис. — "А он, глупый, думать обо мне забыл..." Денис поёжился от нового порыва ветра. Хотелось домой. В тепло, в свою постель... А почему он сейчас не дома? Разве тот порез был настолько болезненным? Топор прошёлся по руке и соскользнул, хотя Дэнис и бил со всей силой. Дэнис не дома из-за того, что не убил Мартина. Отец не любит Дэниса, потому что Дэнис любит мать. Когда отец бьёт мать, Дэнис не стоит в стороне, он идёт к матери и утешает её. Вот почему отец не любит его. А ведь мать тоже лупит Дэниса! Несмотря на то, что он её защищает. Вот почему отец постоянно называет её сукой. А Майка отец не бьёт. Никогда. Потому что тот настоящий мужчина, потому что Майк рубит головы всем, кому надо. И ест мясо. И бьёт мать. А мать его не бьёт. Потому что она его боится. Страх, похоже, очень действенный метод. Дэнис встал. Он подошёл к двери и взялся за деревяшку рукой. Она была достаточно дряхлой, чтобы от определённого напора отойти. А потом сломаться. Дэнис загнал себе много заноз, но он не чувствовал боли. Дэнис с лёгкостью выбрался из сарая. Он пошёл к курятнику. Мартин спал, иногда просыпаясь, чтобы напомнить криком о своём существовании. Дэнис зашёл в курятник. Он взял Мартина. Петух вёл себя уже не так спокойно — помнил, как его хотели убить. Топора у него не было — поэтому Дэнис обхватил горло Мартина и сильно сжал. Петух отчаянно пытался вырваться, но Дэнис не отпускал. Он держал его даже после того, как Мартин уже умер, и тело перестало трепыхаться. Потом Дэнис взял тушку петуха и пошёл домой. Была почти полночь. Он постучался в дверь. Дэнис долго стучался, и всё-таки ему открыли. Это был отец. — Что ты тут делаешь, сукин сын? — Я убил его, — сказал Денис, отдавая ему тело петуха. Отец был удивлён. Обычно такие наказания действовали не так, как он хотел... А тут получилось как нужно. Он пропустил Дэниса в дом. Теперь его сын всегда ел мясо. Лина, впервые за долгое время, спала. Она так привыкла работать в ночное время, и запивать отсутствие сна кофе, что долго не могла уснуть. Что правда, то правда — чем меньше спишь, тем сложнее засыпать. К часу ночи Лина наконец уснула, и даже видела сын. Но в эту ночь ей не суждено было выспаться. В четыре ей позвонили. Лина взяла с третьего раза. — Кто это... — пробурчала она, беря телефон. Это был Энди. Просто так он не звонил. — Лина! — Что?.. — Позвонили из школы. Это была Мэри! Там кого-то собираются убить! Сон как рукой сняло. Лина соскочила с кровати и собралась за пять минут. В участок она приехала за три. — Патрульные уже выехали, — сказал Энди, садясь в машину к Лине. Они поехали в школу. Лине пришло сообщение. Она прочитала его, не отрываясь от дороги. — Камилла! — недовольно сказала Лина. — Она пошла на дело сама! Лина поехала быстрее. Вскоре они были на месте. Патрульные уже прибыли, и собрали девочек на первом этаже. Навстречу Лине и Энди выбежала Мэри. Из её лба текла кровь. — Мэри! — Энди обнял её. — Что с тобой? — Что? — она потрогала лоб. — А, это меня Линда уронила... И кстати, она побежала к Камилле. — Что с Камиллой? — Её пытались убить Софи Найман и Дэнис Палмер. Они убили Мэй. Я сама слышала. — А что с ней теперь? Где она? — Должна была быть в подвале. Она вроде их убить собиралась... Не помню точно — меня ударили шваброй по голове. Лина и Энди побежали в подвал. Софи вопила от ужаса. — Нет! Ему же больно! Она запрыгнула на Камиллу. Камилла повалила её на Дэниса. Она взяла её за волосы, и ударила лицом о стол. Из носа Софи потекла кровь. Вдали послышался звук серены. Надо спешить. По лицу Софи текли теперь не только слёзы, но и кровь. Камилла напоследок ударила её головой о стол ещё раз. У Софи хрустнула челюсть. Наверное, сломалась. Камилла оставила этих двоих и побежала на третий этаж. Все девочки собирались на первом этаже. На неё не обратили внимания. Она быстро забрала свои вещи. Напоследок Камилла выглянула в окно. — Покойся с миром. Здесь красиво. Камилла вышла из школы. Теперь её ничто не связывает с этим местом... Только воспоминания. И даже не самые плохие, если подумать. Эти два с половиной месяца были увлекательными, в какой-то степени. — Камилла! — послышалось сзади. Она остановилась и обернулась. К ней подбежала Линда. — Ты?.. Ты убила их? Камилла покачала головой. — Они этого не достойны. — Хорошо... Спасибо, наверное. Я боялась... Боялась, что тебя могут за это арестовать. Камилла улыбнулась. — И я хотела знать... Как тебя по-настоящему зовут? — Разве это важно? — Я хотела... — Линда не знала, что сказать. — Келли. Линда слабо улыбнулась. — Они тебя не найдут? — Нет... Келли приблизилась к Линде. — В моей комнате лежат доказательства. — Нам не поверят? Я, Мэри... — Я всё записала на диктофон. Их признание, — Келли погладила Линду по щеке. — Миссис Мерси способна на многое. Сколько, интересно, она заплатила коронеру? — Келли взяла Линду за шею и поцеловала. Линда обняла Келли за талию. — Береги себя, — сказала Келли, отпустив её. — И ты... Всё будет хорошо. — Жаль, что мы познакомились при таких обстоятельствах. Прощай. "Прощай." Келли улыбнулась. Приятно улыбаться так искренне. Когда-нибудь они ещё увидятся — наверное. В любом случае, она сможет найти Линду, если захочет. Да, это как-то жутко, что она так легко может узнать что-то о других людях. Но такая уж работа. Линда с неохотой отпустила её. На её глазах навернулись слёзы. — Останься. Келли покачала головой. Пора. Она побежала в сторону леса. Будет идти по забытым тропинкам и выйдет к соседнему городу — Лина вряд ли станет её искать. А к тому времени её будут звать уже по-другому, и выглядеть она будет по-другому. Да, подстрижётся и покрасится в рыжий, рыжего ещё не было. Сколько ещё надо сделать!..