Игра в маски

      Утром, сидя в большом зале за завтраком, Гермиона неохотно жевала кашу, судорожно обдумывая то, что произошло ночью. Она помнит, как на ватных ногах добралась до общежития, как спрятала мантию Гарри в сундук и, приняв бодрящий, ледяной душ легка в кровать, совершенно не понимая, что будет делать дальше. А что дальше? Однозначно нужно поговорить об этом с Малфоем. Но что она ему скажет? Потребует объяснений? Тогда почему она позволила этому случится. Что заставило его это сделать? Он и так последнее время вел себя слишком странно по отношению к ней. Внезапно подобревший и забывший оскорбления Малфой совсем не помогал понять, что это было.       Но что это было на самом деле?         Малфой поцеловал ее. Она ответила взаимностью. Конец.       Мерлин, да как ей в голову пришло, что подобный поступок закончится чем-то хорошим? Это же Малфой! Она должна была оттолкнуть его, привести в чувства и возможно, объяснить, что подобного между заклятыми врагами не может происходить! Они из разных миров, они ненавидят друг друга. Они не должны были так поступать!       И все же, мерзкий червячок на подкорке грыз и разрывал стенки ее мозга внушая понять, что она знала что делала. Она должна понять, что сама согласилась тогда. Она хотела этого! В этом она была готова признаться самой себе. То, что произошло вчера ночью, Гермионе нравилось. Но она не была готова ответить, представляла ли в этот момент на месте Малфоя Рона. Наверное, она должна была. Все же, ее чувства к Рону более светлые и живые, нежели то, что она испытывала к Слизеринцу. И на месте Малфоя вчера должен был быть Рон. Она искренне хотела, чтобы первый поцелуй случился с ним.       Но сердце ее теперь ныло и скрипело, стоило поднять взгляд на друга, сидящего напротив. Она предала его. Она предала их дружбу. То, что теперь она испытывала к их врагу, было незаконным. Нельзя чувствовать что-то большее, чем ненависть к тому, кто с малых лет считал тебя и твоих друзей грязью. Это предательство!           Подняв глаза и посмотрев на стол Слизерина, она не обнаружила Малфоя за столом, сегодня он не пришел. Это был не первый раз, когда однокурсник пропускал приёмы пищи, но она прекрасно понимала, почему именно сегодня его не было. Она ни капли не удивится, если не встретит его в коридорах или на занятиях.       Когда завтрак закончился, все студенты не спеша покидали общую комнату. Сегодня Гермиона предпочла не ждать друзей и в одиночестве отправиться на занятия. Конечно, этот жест никто не оставил без внимания.       — Гермиона, подожди нас! — выкрикнул Рон, вставая из-за стола.       — Нет, — громко ответила девушка, обернувшись. — Я ещё хотела зайти в библиотеку перед занятием, — поспешно оправдывалась Гермиона.       — Но ты и так постоянно там пропадаешь, мы практически не видим тебя последнее время! — недовольно сказал Гарри, повернувшись к подруге.       — Я почти закончила, дайте мне еще немного времени, — и, не став дожидаться ответа, она быстро вышла из комнаты, направляясь в сторону нужного кабинета.       — Грейнджер? — услышала она позади и невольно обернулась. Тео Нотт. — Опять поссорились?       — О чём ты? — непонимающе спросила девушка и подошла ближе.       — Малфой просил передать, что ждёт тебя после занятия у Снейпа, — его внимательный взгляд прошелся по ее лицу. — Плакала? — холодные пальцы коснулись кожи щеки. Совсем не похоже на его прикосновения.       — С чего ты взял? — она вдруг резко ощетинилась, свела брови к переносице и отступила назад. — Просто не выспалась.       — Он тоже сегодня плохо спал, — тихо произнес Тео, слегка наклонив голову в бок.       — Мне то, какое дело, — махнув рукой, бросила напоследок Гермиона, и, развернувшись быстрым шагом, поспешила прочь. Лишь бы не смотреть Тео в глаза, лишь бы не разболтать все, от чего на сердце так тяжело. Лишь бы не выдать то, как больно просто думать о нем.

***

      Занятия в этот день тянулись до ужаса медленно. К собственному стыду Гермиона поняла, что к третьему занятию думает совершенно не о том.       Зачем Тео сказал ей это? Зачем ей знать, как чувствовал себя Малфой этой ночью? К чему ей эта информация? Ясно было лишь одно: ее настроение бесповоротно испорчено на весь оставшийся день.              Когда последний урок подошел к концу, а порядка в собственной голове так и не удалось достигнуть, единственным, о чем думала Гермиона, был Малфой. Ужасное, и необратимое понимание настигло ее к моменту, когда она поняла что стоит перед кабинетом зельеварения. Дверь до сих пор была закрыта, видимо, для группы учеников сидящих внутри по прихоти учителя урок так и не был закончен. Так даже лучше. Вспоминая прошедшее время, Гермиона поняла, что так и не встретила парня ни разу. Ни в коридорах, ни в классах, где проходили занятия Слизерина, его не было. Со слов Тео, который не однократно ловил ее хмурый взгляд, Малфой старался покинуть их при первой возможности. Его настроение, опять же со слов друга, было не лучше ее собственного. Гермиона могла лишь догадываться каким будет их предстоящий разговор.       Наконец дверь в класс открылась и первыми на глаза попались студенты Слизерина и Когтеврана спешащие убраться прочь от по ее мнению недовольного учителя. Снова встретившись взглядом с Тео, он кивнул в сторону класса, давая ей намек. Он внутри. Незаметно кивнув ему в знак благодарности, она, набрав воздуха, вошла в класс.       Он стоял прямо напротив преподавательского стола, выпрямив спину неестественно ровно. Плечи напряжены, а спина двигается так медленно, что казалось, он вовсе не дышит. Он понял, что она вошла в класс, даже не оборачиваясь: все его тело слегка вздрогнуло, а затем напряглось больше прежнего давая понять всю суть его скверного настроения.       — Здравствуйте, — вымученно спокойным голосом сказала Гермиона, подойдя к учителю.       — Мисс Грейнджер, — ответил учитель, осмотрев девушку с головы до ног своим фирменным «презрительным» взглядом.       — Мы закончили ваше задание, — бесцветным голосом сказал Малфой, доставая из кармана мантии знакомое бесцветное зелье.       — Не думал, что вы справитесь так быстро, — с лёгкой усмешкой сказал учитель, взяв зелье в руки. — И где же вы сварили его? — его подозрительный взгляд медленно прошелся от одного ученика, к другому.       — Я воспользовался вашей лабораторией, — невозмутимо спокойно ответил Малфой, не прерывая зрительного контакта с мужчиной напротив. — Вы сами говорили, что я могу пользоваться ею, когда захочу, — в его голосе послышалась нотка надменности.       Что? Все это время Снейп позволял Малфою пользоваться своей лабораторией? Тогда к чему он устроил тот спектакль прошлой ночью?       — Всё верно, мистер Малфой, но я так же говорил, чтобы вы сначала спрашивали меня об этом! — недовольно посмотрев на ученика, сказал учитель, поставив зелье на стол.       — Обязательно учту это в следующий раз.       — Итак, давайте проверим, — сказал Снейп, вставая со своего места. Двое учеников направились за преподавателем в другую часть класса. Они остановились у большого стола с котлом и несколькими ингредиентами. Профессор выученными движениями зажёг пламя под котлом, аккуратно добавил в него пару капель зелья и немного прозрачной жидкости. Как вскоре поняла Гермиона, профессор собирался разобрать зелье на составляющие. — Я удивлен, всё правильно, — закончив свой эксперимент, заключил Снейп. — А как с практической частью?       — Можете не сомневаться, — всё с тем же безучастным голосом ответил Малфой.       — А теоретическая часть? — сухо произнес учитель и посмотрел на учеников.       — Ах, да. Конечно! — растерянно произнесла Гермиона и начала копаться в своей сумке. Малфой недовольно цокнул. Достав нужные свитки, она передала их учителю, и они вернулись к его столу.       Внимательно изучив написанный конспект, профессор, перевёл взгляд на учеников.       — Не думал, что вы с Мисс Грейнджер сумеете подготовить достойного вида доклад в такой короткий срок. Превосходно. Двадцать очков Слизерину и Гриффиндору. А теперь попрошу вас освободить аудиторию, свободны!  — сказал учитель и, махнув рукой, выгнал учеников из своего кабинета.       Гермиона бросила на парня несмелый взгляд, но столкнувшись с полным пренебрежительным отношением с его стороны, поспешила покинуть класс. Его отстраненность и невозмутимость не давало уверенности в том, что предстоящий разговор способен закончится чем-то хорошим.       — Можно тебя на минуту? — набравшись смелости, произнесла Гермиона успев схватить мантию Малфоя за край рукава перед тем, как он хотел уйти. — Я хочу поговорить о том, что произошло вчера.       Получив от него презрительный взгляд, Малфой осмотрелся по сторонам, и, не обнаружив никого поблизости, кивнул в сторону поворота в пустой коридор. На ватных ногах Гермиона последовала за ним, но стоило ей скрыться с глаз последних возможных свидетелей, была бесцеремонно впечатана в стену.       — Только посмей сказать кому-нибудь о том, что произошло ночью! — схватив ее за горло, прошипел Малфой в паре сантиметров от ее лица.  — Я достану тебя хоть из-под земли, и смерть покажется самым прекрасным на свете для тебя и для твоей семьи! — злобно выплюнул он, нависнув над девушкой в приступе всепоглощающего гнева.       — Что? — опешила Гермиона пытаясь убрать его руку сжимающую горло. — Прейди в себя, Малфой! Кто в здравом уме будет трепаться о таком!       — Я не буду предупреждать дважды! — прикрикнул парень и, ещё раз стукнув девушку о стену, быстро вышел из-за угла спеша покинуть место возможного преступления.       Все в ее голове смешалось в кучу. Угрозы Малфоя, ночной поцелуй под мантией невидимости, ее возможные чувства относительно произошедшего тогда. Стоило Грейнджер смирится с тем, что по отношению к нему она испытывала что-то большее, чем просто ненависть, Малфой одним ловким движением разрушил все хрустальные замки, что так старательно она выстраивала в собственной голове. Даже вспомнился, чертов Нотт, которого она проклинала за своеобразную помощь. Гермиона действительно допустила мысль что то, что произошло между ними вчера, было чем-то большим, чем уловка Малфоя, чтобы выставить Гермиону дурой. И его нетипичное поведение, и то, как он смотрел на нее тогда ночью, все это обретало логичное объяснение. Но как же больно было внутри, когда она поняла, что все это было лишь ее фантазией…

Проснись!

      Резко очнувшись от странного сна, девушка вскочила на ноги, осматриваясь вокруг. Это был лишь сон, странный сон из давно прошедшего времени, и лишь не смолкающие голоса в ее голове подтверждали факт ее нынешнего существования на бренной земле. Вокруг тёмный и густой лес, защищенный её волшебным барьером. Когда тебя ежедневно пытаются поймать и убить, рано или поздно привыкаешь прятаться и видеть врагов в каждом. Знакомые голоса погибших людей с новой силой стали шипеть словно змеи плюя в ее мысли яд.

— Они найдут тебя!

— Дура! Какая же ты дура!

— Вот поймают тебя, и наконец то все закончиться!

— Мы все будем свободны!

      Она ещё раз огляделась по сторонам и, трижды проверив защитные барьеры вокруг, поправила кусок грязной ткани, на котором всего пару минут назад спала.       От воспоминаний об увиденном и осознание того, что уже произошло, слезы комом встали в горле. Как давно все это было. Каким глупым кажется сейчас. Она была полной идиоткой проливая слезы в подушку по ночам о несбывшихся мечтах с ним. Какой же наивной дурой она была. Стоило уже тогда отбросить все глупые терзания о несбывшейся любви в сторону, и сосредоточится на том, что будет важно в будущем. Тогда, пять лет назад она должна была уделять больше времени друзьям и родным, чтобы лучше запомнить их, и отложить приятные моменты глубоко внутри себя.              Но теперь, в этом ужасном настоящем, она могла лишь сожалеть об упущенном, и винит себя за то, что не смогла умереть еще тогда, во время битвы за Хогвартс.       — Хватит. Всё кончено, просто забудь и продолжай бороться, — смахнув дорожку слёз, тихо сказала девушка. Бормотать бессвязные мысли вслух уже стало ее безумной привычкой. Она не разговаривала с другими людьми с последней битвы, с его смерти. Стоит ей закрыть глаза, как самая страшная картина в её жизни проносилась снова и снова, словно в обратной перемотке, а голоса в голове гогоча подхватывали ее боль разнося как победный факел по израненному сознанию.       Светлые волосы, зелёные глаза, бледно-зелёный луч света, конец. Он целился в неё, но Гарри спас её ценой своей жизни. Ненавистные воспоминания с новой силой стали проноситься в её голове.       — Гарри! — сорвавшимся голосом крикнула девочка, бросаясь к падающему на землю телу друга.       — Нет! — слышит она крик Рона, он бросается к ней, но уже никогда не успеет.       — Авада Кедавра!       Кто произнес эти слова? Невысокая женщина с копной кудрявых волос смотрит на падающее тела парня с бешеным экстазом в глазах.       Её передёрнуло: старый шрам напомнил о себе резкой болью, она будто снова оказалась на полу в Мэноре,  её снова истязали, заставляя признаться в том, чего она не делала. Мучили для собственной потехи.       Она слышит как кто-то, сбоку крикнув что-то несвязное, бежит в ее сторону, выставляя руку с вытянутой палочкой вперед. Его белая макушка растрепанных волос отблескивает в свете проносящихся мимо заклинаний.       — Трансгрессируй! — набатом бьет по стенкам мозга навязчивая мысль, и она смотрит на уже упавшее тело Гарри. Секунда на раздумья, и оббегая Малфоя слева, она падает, поскользнувшись в грязи перед телом друга, хватая его за руку.       — Нет! — кричит она, чувствуя как его рука смыкается на лодыжке.       — Герм…— слышит она позади, крутясь в водовороте трансгрессии.       Истинное чудо, что их не расщепило, а лишь отбросило в разные стороны. Гермиона понимает, что Гарри нет рядом, когда ледяная волна соленой воды бьет по голове приводя в чувства. Единственное о чем успела подумать она перед перемещением, коттедж «Ракушка» где они не так давно хоронили Добби. Оглядевшись по сторонам, она поняла, что попала на пряж рядом с домом. Тело Гарри впереди, отброшенное на несколько метров вперед, постепенно приходящий в себя и поднимающийся на ноги Малфой позади. Времени совсем нет.       — Гарри! — хрипит она осипшим голосом, чем лишь привлекает чужое внимание.       — Гермиона, стой! — кричит он позади, и она слышит, как сильно напрягаются его связки переходящие на хрип. Сорвавшись с места ,спотыкаясь, она, бежит к телу друга слыша как он позади делает то же самое.       — Трансгрессируй! — кричит знакомый голос в ее голове.       — Без Гарри? — вслух вопит она, из всех сил стараясь настигнуть его тело прежде, чем Малфой успеет поймать ее снова.       — Трансгрессируй! — кричит голос мертвого Рона в ее голове. Пелена жгучих слез застилает ее глаза, и снова спотыкаясь, она чувствует, как руки Малфоя тянут ее тело на себя, смыкаясь в захват на животе. Слишком поздно!       Она не успела.       — Трансгрессируй! — вопил голос Рона в ее голове, не давая отдаться отчаянию в полной мере.       И она трансгрессирует.       Их отбрасывает в разные стороны еще в воздухе, и она слышит, как тело Малфоя с мокрым звуком падает на камень. Ей везет больше: она падает на склон и кубарем летит, ударяясь обо все ветки и деревья на пути. Кость на руке с чавкающим звуком хрустит, когда она, наконец, останавливается.       — Гермиона! — звучит настойчивый голос Рона, не давая ее сознанию провалится во тьму. — Ты должна бежать! Он очнется с минуты на минуту!       — Рон, — тихо шипит она, хватая кисть с торчащей костью. — Гарри…       — Не жалей мертвых, Миона, — тихо шепчет Рон, и она готова поклясться как почувствовала его теплую руку на собственной щеке. — Жалей живых! Беги и не оглядывайся!       И она побежала. Бежала, что было мочи, не останавливаясь и не смотря по сторонам. Бежала так быстро, на что было способно ее искалеченное тело, слыша позади голоса умерших друзей. Главное, как можно дальше от людей, от тех, кто мог узнать её и выдать пожирателям смерти.       Гарри Поттер мертв. Война проиграна. Следующей целью станут члены Ордена и приспешники стороны света. Пожиратели не будут ведать жалости к тем, кого посчитают врагами. И после подсчета умерших, и сведения списков погибших врагов, она уверена, охота за ее головой станет приоритетной задачей. Последний живой член Ордена, который знает главный секрет Воландеморта. Последняя надежда человечества на светлое будущее. То, что хранится в ее голове важнее ее собственной жизни, важнее спасения уже мертвых тел друзей. И поэтому она должна бежать. Она должна выжить и собрать новое сопротивление. Поведать всем о том, как одержать победу над безжалостным тираном. И она выживет!       Она обещает, Рон.