Перекур и недолгий мир.

Каэдэхара уже давно не появляется в их общей с Хэйдзо квартире, а если и появлялся, то от него несло алкоголем и сигаретами за километр. Хэйдзо не находит себе места, когда его муж даже трубку не берёт; долгие, вызывающие панику, гудки разносятся по всей их спальне, когда он ставит телефон на громкую связь, пока поливает цветы и ждёт ответа. Но автоответчик уже сотый раз твердит о том, что абонент недоступен. Сиканоин последние четыре месяца просыпается один в холодной постели, завтракает холодным кофе с уже не любимым овсяным печеньем, которое он сам испëк. Он гуляет один, ходит за продуктами один, засыпает один.. Кольцо на левой руке уже не так сильно греет его сердце, ведь Хэйдзо давно не чувствует того тепла и любви в их с Кадзухой отношениях. Кадзуха работает генеральным директором одной из компаний в индустрии дизайна, а потому постоянно пропадает в своём офисе. Он признаёт, что за четыре месяца забыл о своём доме и муже, но и прийти туда просто так не мог – его мучала совесть. Он не мог взглянуть в лицо и глаза Хэйдзо с той любовью, с которой смотрел на него в начале их отношений. То тепло, та искорка в его глазах; стихи, что он любовно писал и рассказывал красноволосому парню, в которых скакало одно лишь "Прекрасный".. Этого всего уже не было. Хэйдзо захлопнул книгу и кинул её на прикроватную тумбу. Он выключил светильник и лёг на бок, глядя на одинокое место рядом с собой; он так хотел просто увидеть Кадзуху в трезвом состоянии, с его милой улыбкой, почувствовать его горячие объятия и поцелуи по всему лицу. Но Каэдэхара снова и снова напивается до потери сознания. Лишь бы прийти домой и не говорить с супругом. В двери щёлкает ключ и тут же ею громко хлопают. Кадзуха расслабляет свой галстук, шатаясь и еле держа равновесие; он кидает лакированные туфли куда-то в коридоре в разные стороны, открывает дверь в спальню и включает ночник. Он видит Хэйдзо; тот приподнялся на кровати и с улыбкой смотрел на супруга. – Ты пришёл.. – это больше звучало как утверждение, нежели вопрос. Хэйдзо встал с кровати и обнял супруга за шею, но тут же почувствовал, как его руки убирает со своего тела Кадзуха. Сиканоин принюхался; снова коньяк или виски, выдержанный – он прекрасно запомнил этот запах. А ещё.. Чужой парфюм? У Кадзухи такого точно нет, ведь он никогда так много духóв не пшикает на себя. Хэйдзо прижал свои руки к груди. Он все свои силы вложил в то, чтобы сейчас не разреветься прямо перед Каэдэхарой. – Этого быть не может..– Сиканоин медленно попятился назад, натыкаясь на туалетный столик Кадзухи. На нём хранился все его бутыльки с парфюмом; красноволосый по очереди открывал каждый, нюхал крышечку и закрывал. Этого аромата не было здесь, среди парфюма его мужа. – Ты мне изменяешь? – Хэйдзо развернулся лицом к Каэдэхаре, что бездумно смотрел в глаза супруга. Никаких эмоций, лишь усталость от этого всего. – Даже если так.. Разве ты слишком расстроен? – Кадзуха стоит на месте, лишь убирая свои руки в карманы брендовых брюк. – Ты идиот?! – Хэйдзо повышает дрожащий голос и замахивается, даёт мужу пощёчину и чувствует, как слезы обжигают глаза, а ладонь прорезает боль. – Ты не ночуешь дома, пьешь каждый день, изменяешь и спрашиваешь, расстроен ли я?! Да я в бешенстве! Ты даже на звонки мои не отвечал, потому что трахался с кем-то в этот момент! – Прекрати это. – строго говорит Каэдэхара, но голоса своего не повышает. Он только со злобой смотрит на Хэйдзо. – Наверное, это была какая-нибудь тупая блондинка с огромной грудью, да? – Хэйдзо делает шаг вперёд, утыкаясь своим взглядом в алые глаза напротив. Ни капли сожаления в них и не было. – Ты - мразь, Кадзуха. Животное. Я тебя ненавижу, слышишь меня? – Я сказал прекратить это, шавка. – Кадзуха - человек выдержки. Но даже здесь, дома, он злится безумно, хватает за горло супруга и притягивает его лицо ближе к своему, хмурясь и сводя брови к переносице. – Тебе напомнить, откуда я тебя подобрал? Или забыл, как днями и ночами ты раздвигал свои ноги в борделе? Хэйдзо хватается обеими руками за запястье Кадзухи, пытаясь убрать ладонь со своего горла, что его сдавливала. Ему было тяжело дышать; он не мог сказать ни слова, лишь хватая ртом воздух в мольбах отпустить. – Если бы я не пришёл в тот день на помощь, то ты бы сдох там, неблагодарная шлюха. – Кадзуха толкает супруга на кровать; Хэйдзо тяжело дышит, а грудь его быстро вздымается в попытках вдохнуть больше воздуха. – Не строй из себя здесь главного. Ты просто моя подстилка, которая со мной только из-за денег. – Зачем ты тогда мне предложение делал? – наконец говорит Сиканоин; он привстает и обращает внимание на левую руку Кадзухи. Там не было обручального кольца. – Где оно? Кадзуха, где чертово кольцо?! – Я его выкинул. – Каэдэхара снимает с себя тяжёлый пиджак и галстук, удивительно аккуратно вешая их для своего то состояния. – Мешалось при работе. Знаешь, этот аксессуар совершенно бесполезен, особенно, когда у тебя есть любовник. Хэйдзо глупо смотрит в стену напротив, не веря тому, что слышит. Может, это просто шутка? Может, ему кажется? Кадзуха раздевается и ложится на кровать, с головой накрываясь одеялом. Он засыпает, вновь оставляя Хэйдзо одного.. Одного? Кадзуха оставляет его в одиночестве? Он выкинул кольцо? Кольцо.. Хэйдзо просыпается в холодном поту, тяжело дыша. На часах красным горит 3:22. Он смотрит на место рядом; кровать прогибается под весом его супруга. Кадзуха чувствует шевеление и тоже просыпается, и переворачивается на другой бок молниеносно, когда слышит тихие всхлипы. – Принц мой, что случилось? – Каэдэхара прижимает плачущего Сиканоина к себе, позволяя ему намочить слезами свою кожу. – Хэйдзо? Это был просто сон.