Эта вечноцветущая сакура лишь для тебя

Обито сидел в комнате и рассматривал недавно вырезанный глаз своего семпая. От этого начинало нарастать возбуждение. Рука сама спустилась к штанам, начиная расстёгивать молнию. Через темные боксеры проглядывала головка члена. Нижнее белье еле как могло сдерживать детородный орган. Длинные пальцы обхватили возбуждённую плоть. Рука начала то поднимать, то опускать кожу у головки члена. Полуглухой стон вырвался наружу. Движения правой рукой ускорялись. Брюнет не мог сдержать себя при виде слизкого органа Дея. Темноволосый начал облизывать глаз, иногда всасывать его в рот, обхватывать языком округлый орган. Обито вынул глаз изо рта, поднес близко к своему возбуждённому члену. Пару движений рукой у основания пениса и прозрачно-белая жидкость выплеснулась на глаз, затмевая спермой цвет радужки. Тоби встал с кровати и взял с тумбочки упаковку сухих салфеток, протер некоторые элементы одежды и следы спермы на полу. — Хочу увидеть семпая...А может, даже что-то сделать с его телом! Не буду медлить. Дейдара-семпай точно по мне соскучился! Учиха поднял штаны с пола, надел их и застегнул ширинку. Глаз оставался в левой руке брюнета. Блеск шарингана, озаряющий комнату ярко-алым цветом, и черноволосый переместился в гендзюцу, примерно в метре от тела Дейдары. — Привет, семпай, не могли бы Вы сделать мне одно одолжение...Оу, Вы молчите. Молчание — знак согласия. Обито подошёл к телу Тсуруки, начиная поглаживать лицо и волосы. — Вы же не будет против, если я приоткрою Ваш рот... Вот и хорошо, — брюнет продолжал говорить с трупом своего любимого, но в какой-то момент он начал снимать с себя штаны, а после снял нижнее белье, откинув его куда-то в сторону. Черноволосый поднес руки ко рту блондина и вставил два пальца во внутрь. — Там так мягко и приятно. Можно мне вставить член туда? — Обито опять говорил с мертвым телом Дейдары. Спустя пару минут молчания, он наклонил нижнюю часть тела ко рту своего семпая, ещё чуть наклонился, начиная просовывать свой член в рот Тсуруки. Зубы голубоглазого соприкоснулись с головкой члена, чуть царапая её. Рваный, громкий стон донёсся изо рта брюнета. Пальцы раздвинули челюсть побольше. Потом Учиха вынул их. Сразу после этого действия, он резко ввел всю длину детородного органа в горло мертвеца. Нежные и прерывистые стоны пытался сдержать темноволосый. Он оставил такое положение буквально на пару секунд, но опять не смог сдержаться и начал то выходить из горла, то резко входить на половину, а иногда во всю длину. Глотка блондина сжимала член, а в некоторых местах сильно стесняла со всех сторон, заставляя громко стонать от возбуждения и приятных ощущений, почти принуждая кончить в глотку парня. Зубы иногда касались разъяренной плоти, оставляя невидимые, но болючие царапины: это причиняло дискомфорт и некую приятную мазохистическую боль. Тело голубоглазого тряслось и разъезжалось по сторонам из-за настырных толчков. Веки были чуть приоткрыты, ноги разъехались настолько в возбуждённой позе, что брюнет сразу излил свое семя во внутрь горла своего любимого. Стоны были громче, иногда сменялись мычанием и несколькими, ничем не связанными словами. Черноволосый хотел больше, хотел иметь его тело во все рты. Он резко вспомнил про печать, которую отрезал ранее и немного разозлился сам на себя. В мыслях было лишь желание вставить член во все отверстия, куда он пролезет. И если даже не пролезет, сразу возникала мысль прорезать остальную часть отверстия в столь желанном теле. Сумасшествие почти его сковало, пока в голове пролетали эти странные мысли. Он продолжал усиливать темп, не замечая даже того, что сильно устал. Учиха взглянул на левую руку: в ней все ещё красовался мягкий глаз. Недолго думая, Обито кончил в очередной раз, а после вытащил свой пенис изо рта блондина. Картина всего ранее происходящего выглядела превосходно по мнению Учихи: ноги разъехались настолько сексуально, что хотелось прямо сейчас снять всю одежду с Тсуруки и вставить член в девственную промежность голубоглазого. Даже если там вата, а не органы. Изо рта вытекала сперма. Рты на руках были открыты: на одном из них отсутствовала часть языка. В грязных мыслях черноволосый представлял, как этот наполовину отсеченный язык поглаживает головку его члена, изредка проникая в уретру. — Х-хочу больше. Я хочу от Вас больше, семпай. Обито подвинулся ближе к телу и начал вылизывать щеки голубоглазого. — Семпай, я хочу Вас. Хочу больше Вашего тела. Отдайте его мне! Но для приятных ощущений нужно кое-что сделать с Вами... Учиха быстро напялил одежду и подтер капли слюны у губ. Миг, и гендзюцу осталась наполовину поимевшееся тело блондина. *** Но темноволосый быстро вернулся, только уже с каким-то мужчиной, у которого были связаны руки. — Эй! Отпусти меня! Где я! — Помолчите, вы лишь часть моего семпая. — Стоп. Что. Какая часть?! Я не... — иллюзийные щупальца вылезли по бокам и сразу заткнули рот незнакомца. Тоби бросил его на землю, после чего наклонился до мужчины и начал снимать одежду с верхней части тела; иногда что-то не снималось, и Обито доставал кунай, чтобы разрезать некоторые элементы одежды. Мычания, изредкие писки доносились изо рта обездвиженного незнакомца. Верхняя часть, а точнее торс и грудь, были освобождены от одежды. Не медля, Учиха аккуратно проткнул брюхо своей жертвы. Вылезли ещё щупальца, схватили его за руки и ноги, после этого Обито продолжил свою так называемую операцию: разрезал живот, также, как и Дею, после раздвинул мешающую кожу: жир и мясо. Органы были очищены от всего ненужного — можно приступать. Темноволосый сменил кунай на чистый и начал вырезать органы у основания. Сперва он начал с лёгких, потом с печени и кишок, которые он особенно старался не задевать. Незнакомец извивался и старался кричать, видимо, о помощи, но Обито игнорировал все это. Когда он отрезал все органы, то отложил их на иллюзийную траву рядом с собой, с потом сразу же проколол сердце, оставшееся в теле мужчины. Темноволосый подошёл к телу Дея и сложил все органы рядом с мертвым, снял юкату и размотал бинты с торса, осторожно разрезал швы, вытащил нитки, а вслед за ними — окровавленную вату. Обито начал вставлять органы по порядку, постепенно пришивал их друг к другу, также к стенкам брюха и каналам. Нитка с иголкой пришивали орган за органом. В конце всё смотрелось также, как и было ранее. Темноволосый вспомнил то время, когда расчленял и поедал кусочки Дейдары; отсутствовало в его мертвом теле лишь сердце, но Учиха хотел думать не об этом, а лишь о дальнейшем. Он взял ту же иголку с нитками и сделал такое же количество стежков, как и в прошлый раз: тело выглядело более живым. Обито резко развернул голову в сторону мужчины, встал с пола, подошёл к нему, наклонился к трупу, после выколол глаза со словами: — Ты не имеешь права глазеть на моё. Он мой. А ты никто. Не смотри на него. Пару брызгов крови, и кунай в одном из глаз остался: видимо, черноволосый не хотел с этим заморачиваться. Он сразу подбежал к мёртвому телу Дея и упал на колени. — Семпай, теперь все готово. Я могу заполучить Ваше тело полностью, даже если это не Ваши органы, я могу признать из Вашими, ведь теперь они – частичка Вас, как и я. Я тоже частичка Вас. Вы есть внутри меня. Мы – одно целое, и мы обязаны любить друг друга. Так ведь? Вы и я – один человек. Мы соединены невидимой нитью судьбы. Я люблю Вас, Дейдара-семпай. И вы любите меня вечно. Мы можем любить друг друга вечно, — нервно бормотал вслух брюнет. Он снял оставшуюся одежду с тела блондина, а точнее черное нижнее белье. Маленький член Дея был отлично виден темноволосому. Он облизывал губы, иногда покусывать их до крови, но все ещё держался из последних сил. Откинул инструменты "операции", также потом откинул в сторону свою одежду, оставаясь полностью обнаженным. Длинные пальцы коснулись ануса Дейдары и сразу эти пальцы начали проникать туда без смазки. Это было трудно сделать, поэтому черноволосый взялся за свой пенис, начиная надрачивать очень быстро. Развратная картина перед глазами иногда расплывалась от дичайшего возбуждения. Он кончил от этих странных ощущений на промежность Дея ещё раз, потом ещё, в итоге чуть больше трёх раз. Два пальца вошли в анальное отверстие, доходя до конца. Он нащупал простату, надавил на нее и нет реакции. Неудивительно, ведь он хочет переспать с трупом своего любимого, которого сам и убил. Не медля и не копошась, Обито вынул пальцы и заменил их громосским членом. Он смог войти лишь наполовину, но даже это доставляло уйму удовольствия для темноволосого. Анальное отверстие сжимало его детородный орган. Его сжимали внутренние стенки настолько сильно, что хотелось излить во внутрь тела как можно больше спермы. Все же брюнет начал делать медленные толчки, из-за этого внутренние стенки сжали член ещё больше. Обито проматерился и простонал. Продвинувшись чуть глубже, головка члена касалась простаты. Для Учихи это казалось странным и более возбуждающим, чем всё остальное. И опять терпение черноволосого лопнуло. Он вошёл во всю длину.Звук ударения кожу о кожу очень пошло отдавалось в ушах Тоби. Колечко мышц сжимало член у основания. Одно мелкое движение и белое горячее семя залилось во внутрь тела. Брюнет чуть зарычал и после этого застонал. В некоторых местах промежность сильно терла член, как наждачная бумага, но теперь "смазки" было достаточно внутри, чтобы сгладить поверхность. Обито начал делать глубокие толчки и выходить почти полностью, оставляя головку в столь желанном теле. Обито сдерживался как мог, чтобы ещё раз не кончить раньше времени, но это явно у него не получилось. Каждое движение и касание члена внутри тела своего любимого...Он действительно сошел с ума. Он понимал это, но не мог остановиться входить и выходить, а потом выкрикивать рваные стоны от дикого удовольствия. Толчок, второй, ещё пару. Эти движения сводили с ума, как и его тело, так и разум. Мысли спутались, он перестал контролировать действия. Он не замечал, как глубоко имеет зад блондина, потихоньку начиная осквернять его тело. Время спуталось. Сколько он это делает со своим семпаем? Может, час, а может больше; он не мог остановиться. Зверская похоть сковала его, будто держа в оковах, заставляя это делать. Темноволосый раньше лишь фантазировал о подобной близости со своим семпаем, но сейчас все его мечты на пике горения и их можно использовать, также, как сейчас использует мертвое тело Тсуруки для самоудовлетворения. Обито иногда покусывал шею и плечи Тсуруки, иногда облизывал его соски в надежде хоть на какую-нибудь реакцию: хоть крика, хоть стона – ему было не важно. Парочку минут, и темноволосый кончил во внутрь Дея последний раз. От усталости он не чувствовал, что обездвижен, не мог даже пошевелить рукой. Обито лежал уже рядом с трупом Дейдары, тяжело дыша. — Семпай, я хочу делать "это" с Вами каждый день, потом быть беспомощным и лежать с Вами рядом, прямо, как сейчас. Потом сидеть и пить зеленый чай, рассматривая сакуру на деревьях, иногда переодевать Вас в более красивую и стильную одежду, хочу разговаривать с Вами днями напролет. Хочу дарить Вам подарки, а после рассматривать облака на небе. Это всё мы можем делать лишь вдвоем. Дейдара и Тоби. Я могу даже лепить подобие Ваших наипрекраснейших работ. Могу постараться всё сделать с идеальной точностью, чтобы хоть немного приблизиться к совершенству Вашего искусства... Я люблю Вас, семпай. Я безумен, ведь люблю Вас настолько сильно, что готов убить любого, если Вам навредят. Примерно также, как я убил Вас... Я хотел остаться с Вами навечно. Любить Вас вечно. Хотел услышать лишь Ваше молчание в ответ...