You should be scared for your life, 'Cause you know I don't play nice

- “Пожалуйста, остановитесь! У меня жена и дети, прошу вас! Они убьют их, если я расскажу вам!” В помещении были плотно закрытые окна, грязный пол, воздух был затхлый и спертый. Запах железа, рвоты и мочи пропитал все вокруг, аромат был таким густым и отвратительным. От поистине ужасной картины их отделял ряд стальных прутьев. Вегас с легкостью поднялся из согнутого положения. Не обращая внимания на скулящего человека, на залитом кровью цементном полу, он поднял на свет зуб мужчины, зажатый между окровавленными щипцами. - “Он заговорил”. -“Пит?” - Хмурый взгляд Кинна и вполовину не был таким пугающим, как добродушная улыбка Вегаса. Пит смотрит на необычно молчаливого Танкуна и дымящего Порша. -“Господин Кинн, я не против вашего плана”, - все что угодно только не то, что он только что сказал, думает про себя Пит. -“Просто у меня нет качеств, которые обеспечили бы надлежащее выполнение такого рода скрытной операции.”- продолжает он. Хмурый взгляд Кинна меняется на оценивающий. - ”Качества?"- Кинн вздергивает подбородок. Несмотря на то, что в него недавно стреляли, он сидит совершенно прямо, расправив плечи, и ни один волосок не выбился из идеальной прически. Кинн был идеальным наследником. Пит понимал его привлекательность, прочную основу, которую он предлагал не только своим сотрудникам, но и важным людям вокруг него. Он не был излишне жесток, был почтителен и благодарил персонал. Он также видел насквозь все неумелые маневры Пита. -“Пит, ты довольно долго работал на мою семью. Ты преуспеваешь в решении конфликтов, ты спокоен, скромен и у тебя дружелюбное лицо, - Кинн вытянул руки вперед, его палец прокручивает кольцо на пальце, - ты также непроницаем. Ты знаешь, почему я беру тебя с собой, когда мне нужно кого-то ликвидировать?” Кинн улыбается, в то время как Пит внимательно смотрит на него, иногда мельком фиксируя поминутные перемещения Танкуна на периферии своего зрения. -“Ты сможешь сделать это”. -“Сумасшедший ублюдок. - Порш меряет шагами их крошечную комнату, теребя пальцами свои маслянистые локоны, - Ведет себя так, как будто он отправляет тебя на симпатичную маленькую доставку из Макдоналдса, а не шпионить за любимым отродьем сатаны”. -“Я просто буду следовать за ним повсюду”, - пожал плечами Пит, про себя задаваясь вопросом, съедал ли Кинн когда-нибудь 50 куриных наггетсов за 10 минут так, чтобы его стошнило над унитазом. - “В конце этой недели я, ты, Арм и Пол устроим небольшую вечеринку с ночевкой и я расскажу вам все о том, где Вегас покупает свой любимый порошок карри, какая американская база пополняет его коллекцию оружия и где он покупает свои нелепые бархатные рубашки, которые он настойчиво носит в такую погоду, я имею в виду, да ладно, здесь же Таиланд”, - и Пит смахивает влагу со своего вспотевшего лица. Порш смеется и, наконец, перестает расхаживать по комнате, вместо этого занимая противоположное место за их столом. Пит под критическим взглядом Порша чувствует себя так, словно его препарируют, он смотрит на серьезное выражение лица его обычно несерьезного друга. - “Я знаю, ты делаешь это не потому, что хочешь снова трахнуться с ним”, - Пит чувствует, как его физически передергивает. - “Я знаю, знаю! Не делай такое лицо. Но, - Порше кладет руки на стол, и Пит смущенно думает, что именно так, должно быть, чувствует себя его младший брат, - мы с тобой оба видели, что он сделал с тем парнем, а это был просто бизнес. Как только ты вторгаешься в частную жизнь таких параноидальных ублюдков, как Вегас, не знаешь как все обернется? Пит, я просто в ужасе от того, что он может с тобой сделать.” Беспокойство Порше вызывает головокружительно приятное чувство. Порш был шумным, озорным, а иногда откровенным мудаком, но его преданность была незыблемой, а любовь - непоколебимой. То, как ему без особых усилий удалось очаровать и Танкуна, и Корна, впечатляло, и Кинн, с его постоянными похотливыми сердечками в глазах, когда он находился рядом с Поршем. Пит видел, что Кинн скорее использует берцовую кость Вегаса в качестве зубочистки, чем позволит ему снова приблизиться к Поршу. И сейчас Порш себя успокаивал, его улыбка была искренней, а руки были открыты для объятий. Пит вздохнул:- “Я не буду рядом с ним. Я просто буду сидеть в машине и следить за ним.” Но Порш не выглядел убежденным. - “Скорее всего, это он накачал тебя наркотиками в первый раз. Но прежде чем мы начнем обвинять его и вторую семью неизбежно, нам нужно выяснить, где он будет прятаться, если сбежит. ” - Взгляд Пита упал на ногти Порша, обгрызенные до самой кожи. Забота и беспокойство были лестны. Было очевидно, что друг не создан для этого мира. Если бы не Кинн, преступный мир сожрал бы его живьем. Но Порше был умен, он мог учуять всю фальш за милю. Вот почему его глаза сузились, губы сжались в тонкую линию: - “Я предполагал, что это не просто соперничество кузенов, Вегас играет во что-то большее, чем просто хочет, чтобы я катался на его байке?” Пит отвел глаза, давая единственный молчаливый ответ. Изгиб брови, легкая ухмылка на губах друга: - “Итак, насколько хорош его байк?” Пит чертовски ненавидит метафоры. Пит вошел в комнату Танкуна, тихо закрыв за собой дверь. Удивительно, но мужчина все еще не спал, одетый в темную клетчатую пижаму. На его плечах было плюшевое одеяло, а волосы были вьющимися, после недавно принятого душа. - ”Господин Танкун". - Пит поклонился и стал ждать указаний. Танкун поерзал на кожаном диване, звук заглушался звуками телевизора. -“Присядь со мной, Пит. Я смотрю триллер, - он закатил глаза и усмехнулся, - или романтическую драму. Я не уверен, когда этот детектив поймет, что он влюблен в серийного убийцу-каннибала.” Пит нахмурился, устраиваясь рядом в удобном кожаном кресле: - “Разве для него не было бы лучше жить в неведении?” - ”Нет, - Танкун слегка улыбнулся ему, его глаза блестели от света телевизора, - когда у тебя есть кто-то, кто нуждается в тебе так сильно и так одержимо, он не остановится ни перед чем, чтобы заполучить тебя“. Пит отвел взгляд от мужчины, отсутствие на его лице типичной мании внезапно бросилось в глаза. -“Лучше иметь контроль над навязчивой идеей, потому что тогда ты сможешь сделать так, как тебе захочется”. - “А что, если детектив пострадает?”- Пит посмотрел на руки Танкуна, крепко вцепившиеся в одеяло. Отсутствие лака для ногтей нервировало. -“Ему будет больно, несмотря ни на что, но то, что он делает с этой болью, это самая важная часть.” Внезапно руки Пита были крепко сжаты, тупые ногти впились в его ладонь. Он видит, как растрепанный мужчина приближается к его уху. -“Будем надеяться, что он будет осторожен”, - тихо говорит Танкун. Питу следовало быть более осторожным. Он следил за Вегасом целую неделю, спал в крошечные промежутки времени, ел все, что мог достать в ночных закусочных. Он потный, грязный и последние семь дней носит один и тот же костюм. Как только у него появилась возможность, он проскользнул в мотель, чтобы принять горячий душ и переодеться. Из того, что он узнал - а это не так уж много, - так это то, что Вегас имеет дело с иностранными клиентами, в то время как его отец имеет дело с местными жителями. Вегас - это хамелеон, меняющий кожу в зависимости от человека или банды. Хотя это и неудивительно, он еще и своего рода силовик. Пит видел, как его небольшой чемоданчик носили с собой при посещении различных мест, он часто выходил с расслабленным выражением лица, которое забавно контрастировало с бледными и потрясенными взглядами его телохранителей. Вегас - это умелые, уверенные руки и непоколебимое поведение. Пит был бы впечатлен, если бы это было нетипично. Как только с его волос не капает жир и перхоть, а на нем чистое нижнее белье и запасной костюм, Пит позволяет своему высокомерию взять верх над собой и, конечно же, совершает ошибку. Вегас весьма скрупулезен, никогда ничего не делает наполовину, и поэтому он вряд ли будет перепроверять что-то, как только дело будет сделано. Промышленный комплекс расположен на окраине города, в пустом районе, дорога до которого занимает некоторое время. Отсутствие окон и единственная дверь ограничивает возможность Пита заглянуть внутрь. Его работа заключалась в том, чтобы просто следить. Узнать, где, когда, физическое местоположение, координаты. Но любопытство взяло над ним верх. Наблюдая, как мотоцикл Вегаса исчезает в ночи, он выскальзывает из невзрачной машины и направляется к единственному входу. Первой ошибкой было, когда он правильно угадал пин-код (день рождения Макао). Первая ошибка была главной и глупой ошибкой, потому что ну кто знал, что Вегас был достаточно параноиком, чтобы иметь сигнал тревоги даже при правильно введенном пин-коде. Все было слишком просто, но Пит не придал этому большого значения, вместо этого он осторожно вошел в здание с пистолетом в руке, ступая бесшумно. Дверь за ним также бесшумно закрылась. Питу потребовалась секунда, чтобы собраться с мыслями, ожидая пока его ночное зрение восстановится, прежде чем он прокрался дальше внутрь. Как и положено опытному телохранителю, Пит быстро систематизировал увиденное и подмечал любые несоответствия. Во-первых, воздух в помещении был спертым, а кислород фильтровался. Во-вторых, комплекс представлял собой целую открытую площадку, освещенную различными промышленными светильниками. Освещение было таким тусклым, что было трудно что-либо разглядеть за непрозрачными занавесками и мебелью из темного дерева. Он идет дальше, свет становится тусклее, и у Пита начинает резать глаза. Внезапно недосып в течение последних нескольких дней настигает его, и напряжение скапливается в ногах, икры болят, руки становятся тяжелые и вялые. Сделать еще один шаг кажется труднее, чем следовало бы. Черные точки роятся на периферии его сознания, и он медленно чувствует, что теряет сознание, закрывая глаза с минимальным протестом. Питу следовало быть более осторожным. Пол на котором он лежал, был обжигающе ледяным, кожа на спине липкой от холодного пота. Пит медленно провел инвентаризацию своего тела: он лежал лицом вниз на обжигающе холодном цементном полу, щека уже онемела от давления, руки связаны за спиной веревкой. Верхняя часть его тела была обнажена, а волосы прилипли к затылку. Но по крайней мере, его штаны все еще были на нем. Ни обуви, ни носков. Учитывая пересеченную местность сельской местности, Пит знал, что далеко не уйдет, даже если сможет сбежать отсюда. Пит пытается вспомнить, что произошло, что привело к его пленению, и у него ничего не получается. Его внезапный коллапс может быть описан только каким-то наркотиком, укол которого он должен был почувствовать. Тяжелые ноги, усталость мышц и вялость могут быть вызваны только- - ”Хлороформ". - Такой мягкий голос не должен вызывать у Пита такой внутренней реакции. В его голове царит хаос, бороться или бежать, и только через тяжелое дыхание он может успокоиться, его тяжелое дыхание – сейчас единственный звук в тишине этой комнаты. - “Газ автоматически включается, когда кто-то использует неправильный pin-код”. “Дверь ведь открылась”, - выдавил Пит. Отгораживаться от происходящего, чтобы потом разобрать все по полочкам, у него это хорошо получалось. Но это было до маленького грязного минета в темном углу, до того, как Вегас вырвал чей-то зуб, до того, как он наставил пистолет на Кинна. Черт, Пит никогда раньше не был настолько склонен к самоубийству. -“Она открывается при правильно введенном коде. Но я лично расследую каждый случай, когда кто-то входит сюда без моего разрешения ”. Пит смеется, от недостатка кислорода его легкие сжимаются. Его тело болит, голова тяжелая, как будто он утонул в текиле, и он уже пятый день лишен сна, из-за чего его мозг затуманивается: - “Ты чертов параноик”.- Он приоткрывает глаза, его веки как цемент; сухие и тяжелые. Его горло саднит, словно чувствует себя трахнутым. Ха! Абсолютно, без каламбура. Пит слегка приподнимает голову, осматривая все еще темную комнату, единственный яркий свет от лампы над головой, и больше ничего, кроме угрюмых разноцветных фонарей на стене. Он медленно поднимается из положения лежа, сила верхней части его тела на нуле из-за газа, все еще туманящего ему голову. Он видит Вегаса слева от себя, небрежно сидящего на, честно говоря, чертовски претенциозном, викторианском деревянном стуле. Он сидит под ослепительным белым светом, его поза выглядит расслабленной, от зажженной сигареты поднимается дым. Полностью черный костюм ничем не отличается от того, что он носил раньше, когда они вчетвером выходили в свет. Однако от его взгляда, от выражения его лица по и без того влажной спине Пита бегут мурашки. Сфокусируйся. -“Без своего чемоданчика для пыток? ”- спрашивает он, поднимая брови. -“Я бы предложил, ребра? Лопатка? С тех пор, как ты снял с меня рубашку.” - Пит попытался сесть прямо, помня о своих ноющих руках и скованной ноге. "Не позволяй мне снова застать тебя одного", вспоминает Пит прилагая титанические усилия, чтобы не думать об ужасающем подтексте. - “Без”, - тихо сказал Вегас, вставая со своего места и направляясь к Питу. Он присел на корточки и слишком близко приблизил свое лицо: - “Для тебя я думаю о чем-то более личном”, - его темные глаза скользнули по лицу Пита. - “Поскольку мы знакомы гораздо лучше, чем предполагает твое притворство”. Пит почувствовал как легкое напряжение в животе усилилось от близости другого мужчины, его глаза сузились. Он ощущал, как Вегас выдыхал, слабые струйки воздуха, что были сейчас единственным теплом в этой ледяной комнате. Все тело Вегаса излучало тепло, и Питу одновременно захотелось придвинуться поближе и убежать. По его руке побежали мурашки, когда Вегас провел большим пальцем под глазом. Контакт с кожей был кратким, но Пит почувствовал покалывание на коже, бессознательно следуя за теплом. Удивленное выражение на лице Вегаса заставило Пита сглотнуть, секунда и его лицо искажается в презрительной гримасе. А спустя еще секунду, лицо Вегаса становится без малейшего намека на эмоции, и он вдавливает раскаленный кончик своей сигареты в сосок Пита. Пит чувствует, как его спина выгибается дугой, боль ослепляющая и острая. Его нейроны возбуждаются, боль ощущается от кончиков пальцев до пальцев ног и повсюду. Он чувствует, как его сердце бьется со скоростью мили в секунду, он собирает всю силу воли, чтобы не закричать, тяжело дыша через нос. - “Ты так хорошо это воспринимаешь, Пит”. - Вегас насмешливо смотрит на него, смеющиеся глаза останавливаются на грозном выражении лица Пита. И Вегас вдавливает сигарету глубже, теперь боль удесятеряется. Пит стискивает зубы, пытаясь придать своему лицу нейтральное выражение, в то время как его глаза смотрят на Вегаса вызывающе, без тени страха. Он мог бы прикинуться испуганной мышью, съежившейся перед кровожадной змеей, он бы прикинулся, если бы это был кто-то другой, но- - “Пошел ты!”- Пит ударяется лбом о лоб Вегаса, эта боль лишь на мгновение отвлекает его от ожога на груди. Его взгляд прикован к другому мужчине, теперь с брошенной сигаретой и держащемуся за лоб, лицо которого исказилось от боли всего на несколько секунд. Но вместо того, чтобы разозлиться, Вегас усмехается, осторожно постукивая пальцами по лбу: - “В следующий раз, когда заставишь меня истекать кровью, будет лучше”. Пит вновь стискивает зубы сжимая челюсть, её нижняя часть уже пульсирует, когда Вегас опускает свой кожаный хлыст на предыдущие кровоточащие раны. Боль в его соске притупилась от натиска свежих порезов по всей верхней части спины. Его плечо болит и ноет, шея кажется тяжелой из-за пульсирующей головной боли. Время, кажется, потеряло значение, Пит не уверен, как долго он здесь находится, отсутствие окон лишает его солнечного света, а звуконепроницаемые стены мешают ему слышать ранних утренних птиц или послеполуденных сверчков. Единственное зрелище - Вегас с закатанными рукавами, блестящей кожей и пустым выражением лица, единственный звук - собственное тяжелое дыхание, его задыхающиеся всхлипы и грохочущее сердце. После того, как Вегас кладет хлыст, он низко приседает, пока не может осторожно поднять лицо Пита. Он мягко вытирает слезы, стекающие по щекам Пита. Его необычно теплый взгляд внимательно всматривается в полуприкрытые глаза Пита. Хотя тело Пита уже практически горит, прикосновение теплой кожи неожиданно успокаивает, это единственный источник утешения от жгучей боли от хлыста и ледяного холода комнаты. - “Что планирует Кинн?” Пит невесело смеется, его плечо болезненно дергается. Он чувствует, как тонкая струйка крови стекает по его плечам. Рука на его щеке, приятное теплое дыхание Вегаса на его лице, раны на его плечах, прорезающее прямо сквозь смутный туман напряжение, все это заставляет его внутренности гореть, а рот наполняться слюной. Пит наклоняется ближе, наблюдая, как расширяются зрачки в прищуренных глазах Вегаса, когда их губы практически соприкасаются, он успокаивает свой голос: - “Старайтесь больше, господин Вегас”. Пит смеется, когда Вегас поспешно встает, на его лице появляются признаки раздражения. - “Собираешься убить меня?” Вегас исчезает в темноте, его силуэт обрисовывается в туманном зеленом свете. Через несколько мгновений он возвращается, прежнее раздражение сменяется медленной развязной походкой, на его лице появляется жестокая улыбка. Он медленно открывает бутылку с водой, которую держит в руке. Все внимание Пита на плескающуюся жидкость, в горле запершило и пересохло. Он зажмуривается, чувствуя жгучую боль, когда Вегас льет воду на его воспаленные раны. - “Убить тебя?“ - медовый голос, перекрывающий его собственное хриплое дыхание, - ”позже". - “Твоё упорство достойно восхищения”. - “Ты просто избалованный ребенок”, - Пит делает мучительный вдох. - “Твой отец обращался с тобой как с дерьмом, и ты решил выместить это на остальном мире? Начни с себя.” Вегас рычит, его лицо искажается в поистине уродливом выражении: -“Ты ни черта не знаешь”. Пит поднимает голову, боль в шее прошла, теперь это просто тупое онемение. - “Твой отец манипулировал тобой с самого рождения”, - глаза Вегаса опасно сверкают, гнев нарастает, - “у тебя нет силы противостоять ему, поэтому ты отыгрываешься на ком-то другом.” В этот раз хлыст опускается сильнее, Пит вскрикивает от шока. Требуется некоторое время, чтобы отделить звуки снаружи от пульсирующего в его ушах стука собственного сердца. По его лицу текут горячие слезы, колени онемели, ноги дрожат. Руки, связанные за спиной, затекли несколько часов или дней назад. Его скрещеные пальцы покрыты засохшей кровью, капающей со спины. Его спина, блядь, его спина. Кожа чувствует себя так, словно ее разорвали по всему телу, он чувствует и холод и жар одновременно. Его голова затуманена, то ли от боли, то ли от обезвоживания, не говоря уже о голоде. На дальней стороне комнаты кажется капельница с физраствором, но возможно это просто галлюцинация перегретого мозга Пита. Внезапно его тянут за голову, волосы больно собраны в кулак. - “Что еще хочешь сказать, милый Пит?” - Вегас улыбается, соблазнительно, порочно. Пит улыбается сухими, потрескавшимися в уголках рта губами. Он собирает столько сил, сколько может, и резко наклоняет голову вперед. Боль в его лбу - ничто по сравнению с удовлетворением, которое он испытывает, когда видит, как из носа Вегаса хлещет кровь. - “Собираешься убить меня?” Вегас осторожно проводит по своему окровавленному подбородку пальцами, выкрашенными в кроваво-красный цвет. - “Пока нет”.- оценивает он. - “Ты так предан Кинну”. У Пита болит спина, болит кажется абсолютно все. Даже его волосы болят; жирная и шелушащаяся перхоть и та болит. - “Господин Кинн лучше, он не стал бы пытать, он бы просто пристрелил меня”,- говоря это Пит знает , что надо бы остановится. Его тело чувствуется располосованной бумагой, и ему совсем не помогает воспоминания о том, что когда то он уже чувствовал похожую боль, тогда он стоял в том маленьком, темном углу прижимаясь спиной к стене с членом Вегаса во рту. - Вегас усмехается: “Да, он бы не стал, но ты да”. Пит поднимает голову, не отрывая взгляда, меняет позу на холодном полу. Забавно, предполагается, что боль - ослабляет тело, но в данный момент Питу кажется, что он никогда не поддерживал более последовательного общения ни с кем, кроме Вегаса. Боль острая, как и Вегас, но стойкость всегда на стороне Пита. - “Когда я вытягивал информацию из того человека, ты не вздрогнул. Когда мы убили всех тех людей, ты не дрогнул. Когда я угрожал другому мужчине увечьем, “- Вегас сделал паузу и почти благоговейно произнес, - ты не вздрогнул”. В этих глазах снова теплота, его губы растянулись в мягкой улыбке: - “Ты смотришь на меня так, как смотришь на всех остальных, кого считаешь бесполезным куском дерьма, мы все для тебя одинаковы”. Пит жестоко улыбается: -“Ты такой же, как любая другая змея”. Глаза Вегаса сверкают, рот вновь растягивается в улыбке, от которой у него внутри все кипит. Если бы Пит не был под принуждением, он бы подумал, что это первая искренняя улыбка, которую он увидел на лице Вегаса. - “Seems like I’ve found my Saint.” Пит прищурился; английский был слишком сложен, чтобы сейчас его едва соображающий мозг мог его расшифровать. - “Go to hell,” - хотя он, возможно, и не говорит бегло, Танкун запихнул ему в глотку достаточно американских СМИ, чтобы знать несколько фраз. Внезапный и радостный смех Вегаса стал даже более шокирующим, чем жестокая порка. - “Зачем мне это? У меня наконец-то есть ключ от рая?” Сбитый с толку, Пит наблюдает, как Вегас встает и идет к нему. Когда он присаживается на корточки, Пита обдает слабым запахом одеколона, чего-то дорогого и глубокого. Вызывает тревогу то, насколько знакомым стал этот запах за такой короткий промежуток времени. Он не уверен, вызывает ли у него отвращение этот запах или он ему действительно нравится. Осознает ли Пит, что им психологически манипулируют? Наверное. Вегас хихикает, когда видит, как Пит заметно вдыхает. Он подносит руку к лицу Пита, лаская его по щеке, как будто держит драгоценный фарфор. Его темные глаза умоляюще смотрят в глаза Пита, словно пытаясь заглянуть ему прямо в душу. Он ведет себя мило, как будто он хороший. - “Собираешься убить меня?” - шепчет Пит, пространство между ними становится жарким, напряжение в его животе обжигает. Глаза Вегаса мокрая сталь: - “Никогда”. Пит потерял счет времени. Он чувствует теплые руки на своей коже, тянущие и притягивающие. Место укола на сгиба локтя горит. Ноги совсем замерзли, по бедрам вниз бегут мурашки. Он мерзнет от потери крови и постоянного ледникового периода в отдельно взятой комнате. А потом он оказывается у горячего обогревателя, его тело повернуто к нему, голова на теплой дышащей ткани. Его гладят по щекам, нежно массируют волосы; все это очень успокаивает, как объятие. Затем появляется вода и наконец-то становится тепло, наконец-то комфорт. Он чувствует мягкую ткань на своей изодранной спине, боль вызывает у него тошноту. Чьи-то руки запутались в его волосах, нежно массируя нежную кожу головы. Яблочный аромат пропитывает воздух, и Пит дышит, глубоко вдыхая. Пит приходит в себя, уже более ясно, чем раньше, осознавая происходящее, он в ванне с мерцающими свечами вокруг него. В его теле появилась новообретенная сила, которой раньше не было, боль в голове уменьшилась, а спина слегка горит. Но ему все ещё требуется несколько минут, чтобы сосредоточиться на человеке по другую сторону ванны. Вегас держит в руке кубок с вином и неторопливо пьет, наблюдая за Питом. В его глазах ястребиный блеск, легкая улыбка на острых зубах. Пит помнит эти зубы, как они ощущались на его шее, во рту, вокруг языка. Они приложили правильное давление к точке его пульса, как хищник, готовый укусить. Бокал отставлен в сторону, Вегас движется вперед, как цунами к суше. Он кладет тяжелую руку на грудь Пита и тянет ее вверх. Его прикосновения обжигают Пита до мозга костей, его присутствие захватывает его внимание полностью так, что он теряется в этих бездонных глазах. Удастся ли ему когда-нибудь сбежать? Покинет ли он когда-нибудь бездну, в которую случайно заглянул? Тяжелая рука на его шее, ласкает горло. Чужие пальцы на его губах, большой палец проталкивается в его рот. Пит чувствует, как дыхание покидает его тело, его рот медленно приоткрывается, позволяя пальцу скользнуть глубже внутрь. Вегас как будто расцветает, совсем как те красные розы за окном его дома; зрачки расширены, губы приоткрыты, он благоговейно смотрит на Пита. Его кожа блестит, грудь движется быстрее, чем несколько секунд назад. Физическая реакция на такое маленькое действие заставляет Пита чувствовать себя пьянящим, сильным. Он чувствует, как способность думать покидает его, непрерывные пытки в конце концов подтачивают его решимость, и он позволяет своей голове откинуться назад. Большой палец во рту выскальзывает наружу, Пит проводит зубами по нежной коже. На его языке вкус железа, и он позволяет слабой улыбке расползтись по его лицу. В следующий раз, когда он просыпается, его сознание ясное, к нему вернулась способность трезво мыслить. Его руки развязаны, тело чувствительное , но в то же время легкое . Пит чувствует облегчение; его желудок не сводит судорогой, хотя колени слегка болят, но кожа на спине больше не горит. В отличие от его предыдущих горизонтальных положений, на этот раз он лежит на мягкой и удобной постели, прижавшись щекой к пушистой подушке. С растущей решимостью Пит медленно поднимается, используя свои (отдельные!) руки, чтобы выпрямиться. Его взгляд задерживается на кровати королевских размеров, застеленной мягкими простынями и подушками. Вокруг его талии наброшено пуховое одеяло, сохраняя минимальную скромность его полностью обнаженного тела. От прохладного воздуха по коже бегут мурашки, и на долю секунды Питу хочется нырнуть обратно в постель, натянуть одеяло на голову и потеряться для остального мира. Но Пит не ребенок, он живет во взрослом мире, его раны обработаны, а волосы вымыты и уложены. Честно, он рад, что смог это получить. Однако, его все еще мучает жажда, но эта не главная проблема. Он чувствует себя заземленным, мозг работает правильно и бодро. Пит видит единственного человека на другой стороне, окруженного ярким светом. Повернув голову, он замечает, что его волосы все еще влажные, капли воды падают на шелковый халат и обнаженную грудь. Он сидит в кресле, в викторианском стиле, ручки которого обтянуты тканью с замысловатым рисунком. Капелька воды стекает по груди Вегаса, видимая сквозь разрез халата, стекая каскадом по темному соску. Трезвость ума означает, что Пит замечает эти вещи с абсолютной точностью, и снисходительная улыбка Вегаса говорит о том, что он тоже это заметил. Прежний Пит, не пробовавший Вегаса на вкус, не гордится Питом, который действительно почувствовал вкус Вегаса. - “На кровати слева от тебя лежит одежда”, - Пит не прерывает зрительный контакт, - “Твои ключи в кармане брюк”. Пит сглатывает, его глаза следят за Вегасом, - “мой пистолет и складной нож?” Его губы растягиваются в улыбке, он с обожанием смотрит на Пита. Напряжение в спине растет, сердце бьется быстрее, а нейроны быстро активизируются. Так не смотрят на человека, которого ты собственноручно пытал, в течение длительного времени. - “Выпей воды, ты, должно быть, хочешь пить”, - Вегас указывает на тумбочку. Пит, наконец, отрывает от него свой взгляд, делая паузу, чтобы перевести дух, прежде чем посмотреть на бутылку с водой. Он быстро переводит взгляд назад, и чувствует, как у него волосы встают дыбом: - “Это наркотик?” - “Это облегчит твою капитуляцию?”- взгляд Вегаса снова становится пустым, критичным и оценивающим. Сражаться или бежать? У Пита явно перестал работать мозг. Пит перебирается к краю кровати и встает, стараясь скрыть дрожь в ногах. Одеяло соскальзывает, холод резкий, идеально подходящий для обострения творящегося в голове Пита. Не обращая внимания на практически ощущаемый кожей, оценивающий взгляд Вегаса, прохаживающийся по его обнаженному телу, Пит хватает бутылку с водой, прежде чем шагнуть к мужчине в кресле. Его ноги все еще болят, но это ничто по сравнению с жаром, отражающимся в этих темных глазах. Его губы приоткрыты, на лице нет раздражающей вежливости. Вегас выглядит готовым встать на колени и молиться, единственное, что его останавливает, - это его руки, пальцы которых крепко вцепились в ручки кресла. Пит медленно откупоривает бутылку, откидывает пробку и пьет, обхватив губами горлышко, неотрывно глядя в глаза Вегаса. Холодная жидкость кажется божественным нектаром в его горле, часть ее проливается сквозь плотно сжатые губы и стекает по подбородку и шее. Закончив, он опускает бутылку. Его дыхание бессознательно участилось, поощряемое его жаждой и человеком, находящимся перед ним. Пит никогда не видел Вегаса таким обнаженным: широко раскрытые глаза и вздымающаяся грудь. Здесь нет никакой маски, и выражение лица только его. - “Порш в безопасности? от тебя? ” Вегас переводит взгляд с глаз Пита на его рот, на его блестящую кожу, вниз к его дрожащим рукам и твердому члену. Он сглатывает, его мозг, вероятно, работает гораздо быстрее. - " Yes.” Пит чувствует, как тяжело становится дышать, его плечи расслабляются. Ему требуется смехотворно мало времени, чтобы крепко вцепиться в волосы Вегаса и прижать их рты друг к другу. Он просовывает свой язык между этими горячими и приоткрытыми губами, вдыхая свой кислород и соединяя их тела в сокрушительном объятии. Питу слишком долго было холодно; тепло заставляет его жаждать большего, кожи, тепла, Вегаса везде и всюду. Чтобы эти руки крепко обхватили его, оттолкнули назад, прижали к земле и заключили его дрожащее тело между холодными простынями и горячим телом. Пит отвлекается от первых впечатлений. Кулак Вегаса крепко сжимает его член, уже дроча его в том же ритме, что и язык, трахающий его в рот. Его тело горит, в легких чувствуется нехватка кислорода. Он бессознательно чувствует, как сбрасывает халат Вегас и стягивает шелковые брюки. Это занимает несколько секунд, но, наконец, он полностью обнажен и протискивается между раздвинутых ног Пита, прижимая их твердые члены друг к другу. Пит стонет в рот Вегасу, его глаза полуприкрыты, когда он наблюдает, как Вегас смотрит туда, где соприкасаются их тела. На плечах Вегаса под цепкими пальцами Пита собирается пот, и он, кажется дрожит, в его глазах безумие. - “Вегас”, - зовет Пит, прижимая к себе раскрасневшееся лицо и замедляя движение своего тела. Вегас выглядит сумасшедшим, и Пит тратит несколько мгновений на то, чтобы привести его в чувство, сохраняя постоянный зрительный контакт и мягко покусывая эти полные, приоткрытые губы. - “Ты кончишь только тогда, когда будешь внутри меня, понимаешь?” Вегас кивает, глубоко дыша, все еще раскрасневшийся, но постепенно в его глазах появляется знакомый блеск, напоминающий Питу об угасающем солнечном свете и тяжелом привкусе во рту. Они целуются и целуются, минуты и часы, губы распухшие, по подбородкам стекает слюна, тяжелое дыхание с медленным, грязным скрежетом. Воздух между их телами обжигает, пот блестит на их коже, когда их руки блуждают по телам друг друга. Пит запоминает точный изгиб его плеч, изгиб талии, ладони на его животе и не может не восхищаться идеальным телом под его руками. Он обхватывает ногами бедра Вегаса, а тот медленно прокладывает дорожку из поцелуев вниз по шее к его обожженному соску. Вегас прикусывает его сосок, и Пит чувствует, как его спина выгибается дугой, боль разливается по всему телу, смешиваясь с удовольствием. Восхитительная смесь боли и удовольствия делает его тверже, влажнее, сочащаяся с его члена смазка капает ему на бедро. Язык скользит по его изуродованной груди, рука Вегаса крутит другой сосок. В глазах, смотрящих на него снизу вверх, нет вежливости, они поддерживают прямой контакт кожа к коже, глаза в глаза, пока он жестко посасывает его грудь. Пит чувствует, как слезы собираются на его ресницах, некоторые из них уже сбежали вниз: - “Ты выглядишь так великолепно, когда плачешь”, - будто сам себе шепчет Вегас, и переключает свое внимание на остальные части тела Пита, покусывая и посасывая, не оставляя ничего в покое. Укус на бедре заставляет его заскулить, Пит представляет, какого цвета он будет, когда они закончат. Красные, а может быть, синие и желтые синяки будут покрывать его тело, он будет давить на них и переживать эти моменты снова и снова. Пит не успевает осознать, как по всему его члену разливается горячее тепло, когда Вегас ныряет вниз, облизывая кончик, а затем проводит языком по бокам, все глубже и глубже насаживаясь обжигающе горячим горлом на его член. Бессознательно Пит закидывает ноги на шею и плечи Вегаса, ошеломленный, он начинает непреднамеренно трахать его в рот. Он стонет, он хнычет, изнывая от удовольствия. Желание в его животе ощущалось с того момента, как он очнулся от хлороформа, так что ему не требуется много времени, чтобы достичь кульминации. Он упирается пяткой в мускулистую спину Вегаса и выгибает спину, имя Вегаса - единственное, что у него на губах, в голове. Внезапно рука Вегаса крепко сжимает основание его члена, и он чувствует, как из него выбивает дыхание. Его недовольство громкое и яростное, ногти впиваются в шею Вегаса, оставляя красные отметины. - "Нет! Пожалуйста, нет!” Этот мудак просто смеётся, гордится собой, под болезненными пальцами и смертельными взглядами. После того, как он отпускает член Пита, оставляя последний влажный поцелуй на кончике, он склоняется ниже. Пит чувствует физическую реакцию своего тела еще до того, как чувствует скользкий язык, проходящий прямо между его ягодиц и мягко облизывающий его дырочку. Пита уже не волнует, на какое умирающее животное он похож, вместо этого он вцепляется в волосы Вегаса так, словно держится за свою жизнь, в то время как мужчина проникает в его дырочку, вылизывая так тщательно, так страстно, что Пит чувствует скопление слюны, оставляющее его мокрым и влажным. На его ягодицах остаются красные отметины, когда Вегас впивается в них ногтями, раздвигая их, чтобы проникнуть поглубже туда, куда еще никто не отваживался проникнуть. В ту секунду, когда его тело расслабляется от проникновения языка внутрь, Вегас просовывает в него палец, неуклонно набирая ритм, трахая Пита пальцем так, что его глаза закатываются. Ощущение новое, что-то действительно движется внутри него, искрами пробегает по его ребрам, по мышцам, и Пит отстраненно думает о том, как странно это ощущается, прежде чем другой палец скользит внутрь, и уже два пальца плотно трахают его, раздвигают и погружаются глубоко, все это слишком. Вскоре пальцы исчезают, исчезает и шелковистый язык, заменяясь обильным количеством смазки - которая, где Вегас вообще взял смазку? Пит чувствует, что его навыки телохранителя слишком быстро пропадают, если он даже не заметил смазку. Вегас снова появляется в поле его зрения с вишнево-красными губами и яркими глазами. Его подбородок покрыт слюной, и Пит, не раздумывая дважды, притягивает мужчину ближе, обнимает его за плечи и облизывает подбородок, пробуя себя на коже другого мужчины. Глаза Вегаса полностью состоят из зрачков, его дыхание издает низкое шипение, когда он притягивает и целует Пита, как будто это последнее, что он сделает в своей жизни. Пит не может удержаться от того, чтобы не потереться языком о Вегаса, его руки пробегают по твердым соскам, нисходящие поиски вознаграждаются хриплым стоном, когда он хватается за твердый и влажный член Вегаса. Он дергает несколько раз, запоминая ощущение гладкой кожи, толстого основания и остальной части его члена, такой же толстой и тяжелой. Пит смутно помнит, как он ощущался у него во рту, с мускусным и горячим вкусом на языке. Его сперма была такой же горькой, как и сам мужчина , обжигающей его горло, и вкус оставался во рту еще много дней после этого. - “Я хочу снова отсосать тебе”, - шепчет Пит сквозь кусающиеся зубы на своих губах. -“No, no,” - стонет Вегас, - сначала я собираюсь трахнуть тебя, а потом, если ты будешь хорошо себя вести, я позволю тебе взять мой член“. Пит задыхается, он забыл, какой эффект производят на него грязные разговоры. Затем он чувствует руки на своих бедрах, раздвигающие их, когда Вегас встает на колени. Пит лежит там, раскинувшись на дорогих простынях, его бедра дрожат, руки крепко вцепились в подушку. Ничто другое не имеет значения, кроме мужчины между его ног. Вегас обхватывает член, глядя на него, медленно и бесстыдно дрочит, пока его глаза рассматривают расстилающееся перед ним зрелище. Пит краснеет еще больше, когда Вегас смотрит ему в глаза, ускоряя движение руки, размазывая свою смазку по своему толстому члену. Его член блестит от смазки, и когда он наклоняется, то гладит кончиком члена воспаленную дырочку Пита, вызывая у того самые грязные стоны. - ”Такой красивый, такой нежный“, - благоговейно шепчет Вегас, не отрывая глаз от своего члена поглаживающего дырочку Пита, - ”ты будешь чувствовать себя потрясающе рядом со мной“, - Пит закрывает глаза, пытаясь потушить огонь внутри себя, - "ты так крепко сжимал мой язык, это твой первый раз, не так ли детка?” - Пит свирепо смотрит, Вегас облизывает губы. -“Хорошо”, - он тяжело дышит, вдавливая кончик внутрь, - ”Я буду первым и единственным". Пит даже не успевает отреагировать, как Вегас погружается внутрь, полностью, по самую рукоятку, его член жарко вторгается в самую интимную часть Пита. Пит чувствует, как его сердце замирает, боль ни на что не похожа, ни на хлыст, ни на пулевое ранение, ни на удар коленом в пах, только полнота. Он чувствует, как Вегас сдавливает его горло, как болезненно пробивается внутрь, как будто он владелец этого места, как будто он хозяин Пита. Густые капли пота покрывают его лоб, Пит чувствует, как горит его спина, прежде чем Вегас отстраняется, а затем толкается обратно, воспринимая Пита, как будто он ничто, всего лишь мокрая скользкая дырка. Никаких колебаний, Вегас грубо двигает бедрами, трахая Пита со всей своей силой. Пит тянет Вегаса за шею: - “Посмотри на меня”. Он чувствует, как дыхание покидает его легкие, весь его мир сейчас - этот ущербный человек; этот мужчина, который трахает его так сильно, что это причиняет боль . Мужчина который смотрит на него с изумлением, с выражением, полным благоговения. Их лбы прижаты друг к другу, и все, что Пит может чувствовать, это удовольствие, член внутри него касается мест, которые он никогда не осмеливался исследовать. Медленно Вегас выравнивает свой ритм, его толчки становятся более тщательными и обдуманными. Раньше это было похоже на то, что тебя трахает машина, быстрая и мощная, но теперь его член упирается в стенки, горячий и слишком большой, Пит чувствует каждый толчок под другим, новым углом. Такое чувство, что Вегас ищет что-то, что сделает все еще лучше. Пит вскрикивает, его глаза закатываются, он чувствует себя так, словно его ударили. Оргазм ощущается внезапным, почти болезненным на фоне стимуляции простаты. Желание закипало с того момента, как он проснулся связанным и голым, оно продолжало медленно нарастать с каждым умело использованным щелчком его хлыста, чему способствовала жестокость, проявленная человеком внутри него. Вегас опасен, такой, такой опасный, такой жестокий, такой горячий, такой сексуальный, такой невероятно безжалостный, когда он продолжает грубо вонзаться в Пита, доводя его до сверхчувствительности. Пит плачет, крупные слезы текут ручьем. Он мотает головой влево и вправо, стоны становятся только громче, когда он чувствует, как рука снова обвивается вокруг его шеи. Сквозь затуманенный взгляд он видит, как Вегас наклоняется ближе: - “Такой великолепный, такой тугой”, - выдыхает он в рот Пита,- “только для меня, малыш”, - он кусает нижнюю губу Пита, кожа трескается и кровоточит. -“Я собираюсь держать тебя здесь, открытым и влажным, готовым для меня в любое время, когда я захочу”. Питу кажется забавным, насколько знакомый страх в его сердце, раскаленная добела паника, распаляют желание в его животе, снова делая его член плотным и твердым. Только Вегас мог так испортить его, трахнуть так глупо, что его мозг теперь автоматически переводит страх в возбуждение. Несмотря ни на что, Пит чувствует себя потрясающе. Его трахали минуты, часы или дни, это не имеет значения, потому что он заперт в клетке и страдает клаустрофобией, его чувства переполнены, а член пульсирует. Он тугой, член в нем становится все больше и тверже с каждым проходящим толчком. Он не контролирует себя; он даже не чувствует пальцев ног из-за того, как покалывает его тело. Пит снова потерялся во времени, каким-то образом его тело перевернулось, а лицо уткнулось в подушку. Вегас входит обратно, одним длинным толчком, полностью до упора, его бедра ударяются о задницу Пита. Вегас одной рукой держит оба запястья Пита над его головой, в то время как другая находит пристанище вокруг горла Пита, обхватывая Адамово яблоко, как будто ей всегда было там место. Его бедра набирают темп, и в мгновение ока он ебется прямо в простату Пита. Пит чувствует Вегаса везде и всюду. Его твердая грудь прижата к окровавленной спине, из его ран непрерывно сочится кровь, пачкая простыни, а теперь и горячую кожу человека, избивавшего его, боль кажется ужасной и чудесной. Его болезненные стоны, кажется, только провоцируют Вегаса двигаться быстрее, жестче, его простата превращается в ничто против грубого члена. Вегас прижимается лицом к его затылку, к верхней части плеча, прежде чем облизать широкую полоску кожи, смахивая языком кровь и пот. Пит рыдает в подушку, его кислород медленно иссякает, заставляя его чувствовать себя невесомым и воздушным. “Восхитительно”. Пит чувствует, как его начинает потряхивать, приближается второй оргазм. Толчки Вегаса становятся все более небрежными, теперь только для его удовольствия, грубыми и прямо по простате. Только когда Вегас наваливается на него всем телом, Пит чувствует, как у него участилось дыхание. Пальцы резко впиваются в его горло, запястья крепко сжаты другой рукой, Вегас прижимается к его шее. - “Послушай себя, почувствуй, какой ты громкий и твердый для меня, Пит. ” - он каким-то образом вдавливается глубже, чем раньше, черт, он чувствует вкус своего оргазма. “listen to me, baby,” - тяжело дыша, слова звучат болезненно, - “Я никогда тебя не отпущу”, - последним резким движением бедер он погружается в Пита и кончает, горячо непрерывно. С ужасом в сердце и спермой, остывающей в животе, Пит торжествующе улыбается. “Почему он не попытался уйти, исчезнуть навсегда?” “Он последовал бы за ним, куда бы он ни пошел”. “Значит, он ничего не может сделать?” Танкун улыбается ему почти с жалостью: - “О, Пит, он так много может сделать”. Примечание автора: Вегас относится к тому типу людей, которые трахнули бы Пита на кресте Святого Петра только потому, что богохульство заставляет его хихикать.