Розы и шипы

      В затемненной комнате, источником света в которой являлся только включенный торшер, сидел Кинн, закинув ногу на ногу, в шелковом темном халате, под которым были только домашние штаны. На голове мужчины была идеальная прическа, что делало его вид аристократически прекрасным. Он читал глянцевый журнал, листая страницы, и периодически поглядывал на время, ожидая, когда вернется Порш. Он сказал ему, что снова отправится к Питу, поскольку последний чувствовал себя ужасно после ссоры с Вегасом. Порш звал Кинна с собой, но он, по правде говоря, абсолютно не горел желанием это делать. Хоть отец и предупредил его, что он должен сходить с ним к бабушке Пита. Вегас позвонил ему в тот же день, когда Пит узнал правду. Брат разговаривал громко, грозясь убить Кинна к чертовой матери, а в конце добавил, что теперь и Порш может обо всем узнать, и тогда Кинн прочувствует всю боль, через которую они провели Пита, на собственной шкуре. Последнее предположение, мягко говоря, встревожило Кинна. Каждый раз отпуская своего парня к Питу, он боялся, что друг все расскажет. Но Порш возвращался как ни в чем не бывало. Он был грустным, но не более. Кинн решил, что Пит, даже после того, что с ним сделали, решил проявить свое милосердие. Он мог сделать так же больно, но не делал этого. Кинн не знал, заслужил ли он этого или нет, но был благодарен такому развитию событий.       По правде говоря, изначально Кинн не преследовал каких-либо целей, сталкивая Вегаса и Пита. Он на самом деле хотел лишь одного - быть со своим Поршем без третьих лишних. Он и не думал, что между Вегасом и Питом может развиться такая крепкая связь. Однако это оказалось приятным бонусом, который Кинн был вынужден использовать для своей выгоды. Отец обещал в скором времени передать бизнес ему, а возросшие амбиции требовали крупных жертв.       Кинн отвлекается от журнала, когда слышит звуки, издаваемые Поршем. Он немного приподнимается, прочищая горло, и, садясь в более выгодную позу, дарит улыбку своему парню, когда тот появляется в гостиной. Порш выглядел прекрасно, он был ужасно красивым, но немного замученным, о чем говорили его темные круги под глазами. Его хотелось пожалеть, погладить по головке, помыть, покормить и уложить спать.       -Он до сих пор страдает? - слегка равнодушно спрашивает Кинн, наблюдая за тем, как Порш, скидывая с себя верх и оставаясь в одной футболке, швыряет снятую вещь на кресло и двигается прямо к дивану. В последнее время Порш часто зависал с Питом, из-за чего с Кинном они виделись не часто. Кроме того, у самого Кинна работы стало намного больше. Иногда он жалел о своем решении, ведь все было куда спокойнее, когда он просто делал то, что любил - фотографировал, но теперь занимался основной частью работы отца, и это добавляло хлопот. С другой стороны, Кинн хотел движения. Он боялся оставаться на одном месте, ему хотелось брать все новые и новые вершины, поэтому замахнулся на нечто подобное, принеся в жертву дружбу с Питом. Но Кинн до безумия скучал по Поршу, и в такие минуты близости, не мог оставаться равнодушным.       -Да, почти не выходит из квартиры уже неделю. - устало говорит Порш, падая на диван рядом, и, поднимая руку, прячет лицо в изгибе локтя. Он пытался поднять настроение Питу всеми известными способами, поэтому за весь день сильно утомился от этого. Но, пожалуй, кое-что его беспокоило намного больше. Порш думал об этом ни один день, и чем больше размышлял, тем сильнее болела его голова. - На работу не ходит. Танкхун сказал, что уволит его, если он не вернётся через 3 дня. - продолжает Порш, убирая руку с лица. Он устремляет взгляд в сторону и замолкает. - Кинн. - зовет он парня таким голосом, от которого у последнего табуном побежали мурашки по коже. Сердце Кинна пропустило удар. Кажется, этот тяжелый разговор все-таки настиг его. Не ожидая услышать ничего приятного, он перестает вчитываться в журнал, закрывая его и убирая на столик рядом, чтобы выслушать Порша. - Что ты сделал? - вдруг спрашивает Порш, приподнимаясь, чтобы с болью посмотреть в глаза любимого. Кинн даже потерялся от такого выражения лица. Он торопливо бегал глазам по любимым чертам лица и не знал, что сказать.       -О чем ты?       -Ты и Вегас. Что за дела между вами? И причём здесь Пит? Он ничего мне не рассказал, но я как-то и сам догадался. Ты же видишь, как ему больно и тяжело переносить разрыв с Вегасом. Почему бы ему не прийти и не объясниться? Но сначала я хочу послушать объяснения от тебя. И не смей мне врать, Кинн.       Тяжело вздохнув, Анакинн некоторое время думает, какие слова ему подобрать, чтобы рассказать Поршу то, в чем участвовал в качестве злодея-персонажа. И в итоге рассказывает чистосердечную правду, не приуменьшая, не преувеличивая. О том, что с Вегасом они двоюродные братья. О том, что он попросил Вегаса приударить за Питом, чтобы тот больше не имел шанса лезть в их отношения, но не о том, как хотел использовать Пита, чтобы насолить Вегасу. Разговор выходит тяжелым. Порш ни разу его не прерывает, только сильнее хмурится с каждой фразой, а затем, наконец-то, взрывается, когда Кинн заканчивает. Вскочив с дивана, Порш возмущенно и разозлено тыкал пальцем в грудь провинившегося, словно первоклашка, Кинна, не смея выдать что-нибудь вразумительное от потрясения.       -Да ты просто!.. - не веря тому, что его любимый способен на такое, разъяренно кричал Порш, шумно вдыхая воздух. Ему было сложно поверить, что Кинн мог сделать это даже не с посторонним, а с человеком, с которым был знаком большую часть своей жизни, который никогда ничем не смел обидеть его, который только и делал, что был рядом и поддерживал как верный, но ненужный пес.       А ведь это коснулось и Порша тоже. "А вдруг для Пита причина всех его несчастий это он?Ведь если бы не Порш, Кинн не пошел бы на такое. И Пит не испытывал бы этих страданий, вдобавок к тому, что у него и так было". Так думал бы Порш, если бы был, как Пит, жертвой. Но Порш, пожалуй, был самым здоровым парнем из этой четверки. Он ни за что не возьмет ответственность на себя за то, в чем не принимал участия (пусть и косвенно). Вина целиком и полностью, по его мнению, лежала на Кинне и Вегасе, и этим двоим хотелось пожелать только всего плохого. Ведь если поставить себя на место Пита, какие эмоции он испытывал? Порш не знает, но точно уверен, что надо иметь большое мужество попытаться понять и простить людей, которые манипулировали тобой, которые вытирали ноги об тебя, которые наплевали в душу, будто она плевательница в кабинете стоматолога.       - Я, блять, вообще в шоке.. вы.. ты.. О чем ты, нахрен, думал?! - Порш задыхается в своем возмущении, не позволяя, вскочившему вслед за ним, напуганному Кинну, не оставлявшему попыток, прикасаться к себе. А когда пространство заполняет звук звонкой пощечины, и вовсе замолкает, холодно цедя: - А если бы я был на его месте, ты бы со мной поступил так же?       Кинн потирает ушибленную челюсть и возвращает Поршу напряженный взгляд, в которых не было злости. Одна прядка выбивается из прически, придавая мужчине помятый вид. Ладно, он это заслужил. Можно было даже не так ласково ладошкой, а посильнее кулаком бить, или с локтя вдарить. Считай, легко отделался.       -Порш, я.. Я не думал, что у него возникнет такой глубокий интерес. Я ошибся. И мне жаль. Прости меня. - Кинн в мольбах качает головой, пытаясь снова подобраться к Поршу, но тот останавливает его одним лишь пальцем в воздухе, словно тем самым между ними стену воздвигает, и говорит:       -Кинн. Пошел нахуй!       Ссора с Кинном оборачивается для Порша скуренной за вечер пачкой сигарет. Он берет с собой небольшую сумку с необходимыми на первое время вещами, и молча уезжает переночевать к другу. Порш гнал на своей тачке, не переставая думать о том, что узнал, и чувствовал себя погано. Его Кинн, такой сердечный и мягкий Кинн, почему-то вдруг оказался не другом для остальных. Порш помнит их первую встречу в баре. Кинн показался тогда ему красивым и таким холодным, словно принц какой-то страны. Он сидел в идеальном костюме с идеальной прической, и пил один за одним идеальные коктейли, которые делал Порш. Кинн почти не улыбался, лишь иногда отвечал на реплики парня, который сидел рядом с ним и не переставая болтал, словно хотел отвлечь от неприятных мыслей. Порш не знал этих двоих, но уже тогда ему показалось, что парнишка был влюблен в Кинна, а тот все понимал, но уверенно уворачивался от любых намеков. В тот момент, Поршу даже стало жалко парня, которым был Пит, как потом выяснилось. А затем их взгляды с Кинном пересеклись. Работа бармена предполагает так же наличие навыков психологии. Порш знал, что он красив, и знал, что пользуется спросом как у мужчин, так и у женщин, поэтому распознать этот огонь интереса в новом клиенте смог на раз-два. Кинн посылал ему невербальные сигналы, и Порш отвечал на них улыбкой больше, чем просто вежливая, потому что интерес стал появляться и в его глазах.       Признакомились, заобщались. Анакинн был крайне интересным собеседником, с которым можно было обсудить все на свете, а еще он крышесносно целовался. Их настоящий первый пьяный поцелуй произошел на пирсе. В отличии от сохраняющего трезвость Кинна, Порш был навеселе. Он не мог перестать смеяться над разными глупостями, которые говорил. Он говорил что-то о счастье и о красоте улыбки Кинна, а потом их губы соединились, и все было как в тумане. И эти несколько лет, что они провели вместе, сделали их настоящей парой, настоящей семьей. Поршу казалось, что он знает Кинна как облупленного, но, как оказалось, он не был до конца с ним честен. И вот первая ссора из-за обмана Пита стала первым кризисом в их отношениях. Поршу было обидно, что человек, которого он так любит и боготворит, мог быть способен совершить нечто подобное.       Порш не стал звонить Питу в этот же день, ему требовалось время все осознать и обмозговать, а к тому времени Питу стало легче, и он уже вышел на работу. Туда и заявился Порш первым делом, обнаружив спокойного Пита, размеренно ссыпающим корм в аквариум. Лицо Порша было немного серым, потому что он так и не смог уснуть прошлой ночью, как и все предыдущие, и под его глазами залегли синяки. Когда Пит увидел друга в подобном состоянии, он немного удивился и почувствовал себя виноватым, думая, что стал причиной недосыпа Порша.       -Я все знаю. Кинн рассказал мне. - непривычно безэмоционально сказал Питу Порш вместо приветствия, подойдя к нему. Кормивший в этот момент рыбок, парень оставил пакет на столике, и посмотрел на друга, замечая, как со стороны с хмурым выражением лица приближается Танкхун, сложив на груди руки крестом. - Я в шоке с этих двух. Ты хоть врезал Вегасу, когда уходил? - с надеждой спрашивает Порш, забрав пакет с кормом и зачем-то насыпая его рыбкам повторно. Будто аквариум и рыбки были чем-то вроде сеанса психотерапии. Успокаивало.       -Вегасу? Так вы расстались? - нетерпеливо спросил Танкхун, оказавшись рядом с парням. Он не знал, что случилось с его работником, из-за чего он пропустил столько времени, но Порш убедил его, что ситуация была серьезной, поэтому старший уступил. Когда Пит вернулся, его привычно солнечная аура стала серой тучей, и Танкхун боролся с желанием все у него разузнать, так как Пинг убедил его, что это не его дело. И пока Пит не захочет поделиться сам, лучше к нему не лезть в душу, а просто быть рядом и оказывать невидимую поддержку.       Пит не отвечал, поджав губы, и Порш кивнул вместо него.       -Кинн и Вегас братья, черт их дери. - шипит Порш, от чего челюсть Танкхуна падает вместе с руками вдоль туловища. Шок на лице начальника немного забавит Пита, потому что Танкхун с разинутым ртом был похож на рыбку Дори. Пит легко улыбается, чувствуя зарождающееся веселье.       -А я говорил, что этому паразиту нельзя верить! - вдруг заявляет старший, вперив руки в бока. Порш и Пит слегка удивленно смотрят на возмущенное лицо Танкхуна и переглядываются. - Я с самого начала чувствовал его гнилую душонку, потому что мои глаза, мои глазоньки-бриллианты, не обманешь. - заявляет старший столь решительным тоном, что не поверить ему было просто невозможно. Порш посмотрел на Танкхуна слегка недоуменно, вскинув бровь, а Пит просто обреченно.       -Пи, ты буквально хотел выдать меня за него замуж. - испытав когнитивный диссонанс, вдруг говорит Пит, испытывая чувство дежавю. Танкхун замолкает, углубляясь в свои воспоминания, и, когда понимает, что Пит имеет в виду, неловко выдыхает.       -Что было, то прошло, Пит. - пожимает плечами старший, не чувствуя вину, но не оставляя притязаний содрать с Вегаса побольше денег. - Мы должны взыскать с него за моральный ущерб. Чтобы он знал, как это плохо обманывать таких как ты.       Содрать денег не получится. - почти весело думает Пит, когда провожает гостей после разговора. Кинн даже не посмотрел на него, хотя по виду явно хотел что-то сказать или спросить. Весь диалог он избегал его взгляда, Пит подумал, что так делают те, кто чувствует себя виноватыми. Винил ли Кинн себя из-за ситуации с Питом, или ему просто было плохо из-за Порша, который ушел и не возвращался домой, Пит не знал, но вид у бывшего товарища был поблекшим.       Решение в его голове созрело, на самом деле, давно. Первоначальные эмоции заволокли его разум словно густой туман, делая видимость на пути минимальной. Пит долго стоял на месте, но затем начал аккуратно продвигаться, не видя и не разбирая, что было впереди. Ему требовалось время, но, наконец-то, туман начал рассеиваться.       И Пит понял, что Вегас не не любит его.       Какие бы мотивы не двигали им изначально, Пит все равно уверен, что Вегас полюбил его по-настоящему. Такое невозможно сыграть ради чего-то. Вегас был искренен с ним, он доверился ему, рассказывая о своем самом глубоком и сокровенном. Вегас пустил Пита туда, где не был еще ни один человек. Он воздвиг его на трон, сделав своим идолом, и Пит сделал ровно то же самое.       Пит не мог больше бегать от своего сердца. Выбирая между долгом, между тем, что правильно, Пит решил выбрать то, что не поддавалось логике большинства. Он тебя предал. Обманул! Ты должен отомстить! Но Пит не хотел мести. Возможно, он был ненормальным, психом, мазохистом, да хоть кем, но мстить Вегасу он не мог. Находясь в разлуке, он уже ненавидел ту часть себя, которая заставила его в тот день уйти и оставить парня наедине со своими бесами. А что будет, если он сделает Вегасу еще больнее?       Ранить его? Ни за что. Пит ни за что в жизни не сделает это. Он больше ни на чьей стороне, но на стороне Вегаса.       ***              Поправив пиджак своего костюма, смотрясь в зеркало, Вегас тяжело вздохнул и отправился в конференц-зал, где проходило собрание акционеров. Эти дни он чувствовал себя ужасно, и если бы не звонки-монологи Питу, он не уверен, что не выпилился бы к чертовой матери. Пит отвечал после того раза на все телефонные звонки. Этой слабой ниточке, что связывала их, Вегасу было достаточно, чтобы продолжать свой путь. Он обычно был молчаливым, но теперь болтал, лишь бы Пит его слушал. Хоть Вегас и много говорил, он внимательно прислушивался к каждому шороху на той стороне динамика, понимая, что Пит рядом.       Сегодня же должна была состояться решающая битва. Маски были сняты, а оружие обнажено и перезаряжено. Сегодня война между братьями должна была окончательно разрешиться.       В конференц-зале Вегас занял свое место за овальным столом для заседаний, в центре которого была пустота, рядом с отцом. В зале было гулко, мужчины и женщины в дорогих костюмах обсуждали то, что должно было произойти сегодня, Вегас сканировал их взглядом не с целью понять их мысли, а желая увидеть одного человека. Пит тоже должен был быть здесь.       Наткнувшись взглядом на дядю, с которым стоял Кинн со слегка болезненным видом, Вегас вдруг усмехается, резюмируя, что война двух стариков привела к глубокому несчастью их детей. Разве твои же амбиции дороже детей, которых ты вырастил и воспитал? Вегасу вдруг стало так жалко их с Кинном, потому что они оказались неудачниками в своей собственной жизни в угоду старшим. Они живут жизнь не ту, что выбрали сами, а ту, что выбрали под давлением.       Корн и Кинн сели на противоположной стороне напротив Вегаса, затем в зал зашел и Кан, отдав отмашку секретарю. Вегас кивнул отцу в качестве приветствия и уставился на говорившего.       -Я думаю, что мы можем начинать. - в микрофон говорит секретарь-мужчина средних лет в безоправных очках. Его голос заставляет людей угомонить разговоры и рассесться по своим местам. - Добрый день, уважаемые дамы и господа. Прежде, чем мы начнем, позвольте убедиться в том, кто присутствует. - мужчина приспускает очки двумя пальцами, пробегая взглядом по большому овальному столу, замечая одно пустое место. Обратившись к спискам, он вдруг вопросительно говорит, вскидывая брови:       -Ди Чханана Нутакхом?       -Позвольте. - поднимается со своего места Корн. - Мисс Нутакхом больше не является акционером, некоторое время назад она передала свой пакет акций своему внуку - Питу Фонгсакорну Сэнгтаму. Позвольте поприветствовать его.       В этот момент двери в зал вновь открылись, и Вегас задерживает дыхание, видя как его Пит в строгом черном классическом костюме почти уверенно шагает внутрь, останавливаясь возле стойки с удивленным секретарем.       -Что ж, - вдруг ухмыляется Кхун Корн, бросая многозначительный взгляд в сторону брата и Вегаса. - По-моему, этот молодой человек хочет что-то добавить.       Мужчина-секретарь молчаливо отступил на шаг, пропустив Пита к трибуне. Она стояла далеко, поэтому никто не мог увидеть дико трясущиеся пальцы Пита, которые доставали листы с его прописанной речью. Он делал такое впервые, и клялся себе, что это в последний раз. Развернув папку, в листах которой несколько часов назад оставил свою подпись, Пит, не глядя на аудиторию, потянулся к микрофону, чтобы прочитать свою речь прерывающимся голосом.       -Меня зовут Пит Фонгсакорн Сэнгтам. Моя бабушка, Ди Чханана Нутакхом, переписала этот пакет акций на меня несколько лет назад после перенесенного ею сердечного приступа. Эти акции возлагают на меня большую ответственность, которая не позволяет мне быть счастливым. Совершенно не зная, что должен делать с ними, я принял решение на безвозмездной основе отдать их тому человеку, который оказался важной поддержкой в моей жизни и жизни моей любимой бабушки, в качестве большой благодарности. Не имея и далее никаких претензии на них, я передаю их... - В первые за всю свою трясущуюся речь, Пит вскинул голову, сразу находя Вегаса глазами, будто всегда знал, что он там сидит, и вдруг улыбнулся ему так же солнечно и тепло, как раньше. Шокированные люди и без того сидели в легком напряжении, не произнося и слова. Никто не видел, но у каждого над головой весела табличка "Кан" или "Корн". Если бы кто-то мог их посчитать, то скорее всего определил бы ничью. Однако слова Пита в этой ситуации значительно могли склонить их решение в ту или иную сторону. Пит не специально выдерживает паузу, потому что ответ его и так очевиден. Но он, наконец-то, произносит то, ради чего явился и сыграл главную роль этого спектакля. -Я передаю их. Мистеру Вегасу Терапаньякуну.       Пит закрывает папку с документами, согласно которым вся доля акций, принадлежащих Питу, на безвозмездной основе переходила старшему сыну гендиректора Вегасу Терапаньякуну с его небольшой подписью, и передает их ошарашенному секретарю. Слегка поклонившись, под поднявшийся гул акционеров, Пит покинул конференц-зал, не видя за спиной, как сползает улыбка с лица Пи Корна. Но Пит, по правде говоря, чувствовал большое облегчение. В первые в жизни, его не волновало то, что он не оправдал ничьих ожиданий. Пит улыбался, показывая ямочки на щеках, и молча покидал свой спектакль.       Никогда ни в чем подобном он не участвовал, даже не собирался. Ни на какие деньги Пит не променяет свою свободу и право своего выбора. Он вроде и не так, чтобы сильно всего этого коснулся, но по ощущениям, будто его в стоковую яму окунули. Манипуляции, вранье, предательство. Вот какими они были. Эти деньги были такими грязными. Такими тяжелыми, повиснув мертвым грузом на сердце Пита. Они бы не позволили ему нормально жить. Ни в каком размере они не были ему нужны, потому что "мы дороже денег".       Пит не представлял, что может делать с этим. Отдать их господину Корну он не мог, а вот Вегас точно знал их применение. Красавчик справится с этим. Он должен понять, что Пит с ним был всегда искренен. Что Пит на самом деле не обесценивал то, что было между ними, когда уходил.       -Пит.       Когда за спиной раздается любимый голос, Пит останавливается в одном из переходов с окнами во всю стену, и улыбается еще шире. Все правильно. Решение Пита - всегда выбирать свое сердце. Разворачиваясь к нему, Пит думает, что больше не ненавидит свою жизнь. Пит любит свою жизнь. Потому что в ней есть место Вегасу - самому важному человеку в его судьбе.       -Вегас. ***       Вернувшись домой, Кинн совсем не ожидал обнаружить Порша. Этот день был ужасным. Он вымотал все нервы Кинну окончательно. После того, как Пит на собрании сообщил всем, что отдает акции Вегасу, а потом исчез вместе с ним, Кинн почувствовал, что впервые проиграл и остался в дураках. Он думал, что все просчитал. Что Пит не простит Вегаса, поэтому спокойно отдаст акции Корну, но он не только этого не сделал, но еще и встал на сторону Вегаса и Кана. Похоже, между ними была реальная любовь, в которой был уверен пока только Порш. Теперь наступила очередь Кинна завидовать. Кинн очень устал за весь день. Он, конечно, ничего не лишился, но получить задуманное, тоже не получилось. Бой был проигран за счет маленького, но с таким сильным духом, человека.       Проходя в квартиру и замечая первые признаки наличия Порша в ней, Кинн обрадовался. Он так сильно скучал по своему парню, что ему уже не нужно было буквально ничего, кроме как заключить Порша в свои объятия и спрятаться в них.       Кинн торопливо идет внутрь, представляя как Порш бросится на него из-за угла с поцелуями и уронит прямо здесь на пол, но нежное ожидание разбивается как хрупкое стекло, когда он видит Порша, собирающего свои вещи. Киттисават угрюмо посмотрел на зашедшего Кинна и, отвернувшись, продолжил небрежно скидывать вещи в сумку.       -Я думал, ты вернешься позже. - безразлично говорит Порш, распихивая уже мелкие детали по карманам сумки. - Чтобы не пересекаться.       -Что ты делаешь? - ранено спрашивает Кинн, не смея отходить от двери, через которую мог выйти его Порш.       -А ты не видишь? Хотя, ты же многие вещи не замечаешь, чего это я спрашиваю. - язвит Порш, резко дергая за бегунок молнии, закрывая сумку, и, наконец-то, смотрит на хмурящегося Кинна своим прямым взглядом.       -Порш. - мягко говорит Кинн, делая осторожные шаги к нему. Поршу не нравится, потому что это только со стороны кажется таким мягким и нежным, действия Кинна всегда были обманчивы. Порш знал, что он не сделает ему больно физически, но он все равно не мог не испытывать легкое тревожное чувство. Кинн подходит к нему почти в плотную, и Порш замечает, что глаза Анакинна были опущены на его губы. - Ты думаешь, что мы можем закончить вот так? Разве ты забыл, что наши жизни принадлежат друг другу?       Порш не отвечает, только головой ведет, недовольно закатывая глаза, пытаясь не засмеяться. Кинн похоже подумал, что Порш собирал свои вещи окончательно, уходя от него насовсем. Хотя на самом деле он просто заехал за чистым вещами, ибо ходить в одном и том же его, модника, достало. Об этом Порш тактично умолчал. Немного мучений Кинну не повредит.       -Моя жизнь принадлежит только мне, Кинн. - нагло улыбаясь, отвечает Порш, недовольно приоткрыв рот. Глаза Кинна перебегают с губ на глаза, и он упрямо качает головой, испытывая неукротимую жажду.        Кинн вдруг движется мягко и плавно, словно змей, который нашел свою жертву и загнал ее в ловушку. Порш не замечает, как начинает отступать. Пока побег не заканчивается легким ударом спины о глянцевую стену. Кинн останавливается напротив него, вновь сосредотачивая взгляд на губах Порша, через которые выходили частые вдохи. Порш поднимает руки, чтобы сделать хоть какую-то преграду для Кинна, но последнему все было ни по чем. Кинн чуть наклоняет голову, обдавая шею Порша горячим дыханием, и, наконец-то, оставляет мягкий поцелуй. Порша прошибает током. И он, и его тело безумно скучали по прикосновениям любимого человека. Как бы сильно он не обижался на парня, Поршу все равно хотелось быть рядом.       Некоторое время он оставался безучастным. Просто позволял Кинну выцеловывать длинную шею, которую он так любил. Порш старался сдерживать свои стоны, чтобы не доставлять ушам Кинна лишнее удовольствие, но тяжелые судорожные вдохи-стоны выдавали его истинные ощущения. Напор Кинна становился сильнее. Он увеличивал темп, прижимаясь к Поршу всем телом, целуя все части лица и шеи, до которых мог дотянуться, перемещаясь с одной половины на другую, проводя губами по коже. Когда Кинн наконец-то накрывает губы Порша, фиксируя его затылок своей рукой, последний сдается. Его губы движутся в такт губам Кинна, а руки больше не создают барьер. Порш поднимает одну из, удобно устраивая на могучей шее Кинна, и слегка толкает от себя, чтобы сделать вдох поглубже и засмотреться на едва видимую ниточку, соединявшую их. У Кинна губы такие красивые, такие мягкие и такие притягательные, что Порш не может противостоять. Он так по нему скучал, если честно. Порш вцепляется крепким поцелуем и тянет свои шаловливые руки к его брюкам, улыбаясь в поцелуй. Кажется, прошло сто лет с их последнего раза.       В процессе Порш думает, что небольшая разлука пошла им на пользу, потому что таким страстным Кинн не был даже в их брачную ночь в Бразилии. *год спустя*       -Большое спасибо! Ваши пирожные божественны! Я завтра приведу сюда свою маму! - говорят Питу посетители, поднимаясь из-за столика, чтобы уйти. Протирая стойку тряпкой, Пит в милом фартуке и берете вежливо прощается с гостями своей пекарни, даря им солнечную улыбку.       -Спасибо. Приятного вечера. До свидания! - машет он им в след и идет протирать стол, за которым они сидели.       Время 20:58. Он закрывается через 2 минуты, а на полках витрины не осталось почти ничего. Кафе-пекарня, которую он открыл не далее, чем полгода назад в одном популярном среди молодежи месте, пользовалась большим спросом. Каждый день ему удавалось продать все булочки, капкейки, тортики, блинчики с бананом, шоколадом и прочее на 90-95 процентов. То, что оставалось, он отдавал бездомным или отвозил детям-сиротам. Пит считал правильным проводить такие акции. Он делал свои блюда с любовью, а любовью нужно делиться.       Пит, наконец-то, занимался тем, чем всегда хотел. Свой труд он любил и уважал, потому что вкладывал душу, оттого его продукт получался таким востребованным. Вернувшись за прилавок, Пит достал чистый контейнер, куда стал аккуратно складывать оставшийся товар, когда входная дверь снова открылась, став причиной легкому звуку-предупреждению о госте. Питу не надо смотреть на время или говорить что-то вроде: "извините, мы уже закрыты", потому что каждый вечер в его кафе заходил главный гость.       Правда, сегодня Вегас пришел позже, чем обычно. Пит смотрит на красавчика с широкой улыбкой, пока тот садится за свой любимый столик - напротив прилавка, и устремляет свой взгляд к нему. Вегас не сильно любит сладкое, но главный десерт готов поглощать каждый день. Он смотрит на свою сахарную вату в милом берете и не может насмотреться. Он проделывает этот ритуал вот уже полгода, и это не может надоесть. Пит каждый раз выглядит по-новому.       -Ты поел? - спрашивает Пит, когда Вегас роняет голову на ладонь руки, которую поставил на локоть на стол.       -Нет. Макао ждет нас дома. Сказал, что ужин сегодня приготовит сам, так что нам стоит поторопиться, пока он не сжег наш дом. - смеется Вегас.       Пит закрывает контейнер, снимает униформу, вешая на гвоздь за петельку, и проверив, чтобы все было в порядке, подходит к своему парню, присаживаясь на корточки рядом и беря его ладонь в свою.       -Тогда нам стоит поторопиться.       Вместо ответа Вегас тянется к Питу, накрывая его губы мягким поцелуем, в то время как пальцы его накрывают рукой щеку, нежно поглаживая кожу Пита.       -Этот мелкий паразит опять будет подтрунивать над нами. - жалуется Вегас, потому что каждый раз, когда они оставались втроем, Вегас не мог позволить себе лишнего с Питом. Даже маленький чмок вызывал у Макао такую хитрую улыбку и нечаянно брошенные фразы о том, какой старший брат все-таки мягкий и чувствительный, что Вегас не выдерживал. Поэтому он стремился оставить то, что происходило между ним и Питом только между ними двумя.       -Не над нами, а над тобой. - смеется Пит, поднимаясь, но не отпуская руку любимого. - Поехали, мне еще завтра помощника на работу выбирать.       -Уже нашел претендентов? - интересуется Вегас, следуя за Питом.       -Один парень. Порче. Он - славный первокурсник. Думаю, что остановлю свой выбор на нем. - говорит Пит, ставя кафе на сигнализацию. Вегас ждет, пока его парень закроет магазин, после чего они снова переплетают пальцы и неторопливо идут к машине красавчика.       -Имя какое-то знакомое. - задумчиво произносит Вегас, вспоминая, как однажды прилетел к брату в универ в плохом настроении. - У него кто-нибудь есть? Сведем его с Макао? - с энтузиазмом предлагает Вегас, на что Пит закатывает глаза.       -Тц, тебе лишь бы повод дай брата сплавить.       -Я вообще-то волнуюсь о его счастье. Он уже второгодка, а до сих пор так никого не нашел.       -И что? Я начал встречаться с тобой в 24, и ты был моим первым. - заявляет Пит в защиту Макао. Вегас открывает перед ним дверь машины и, расплываясь в довольной усмешке, прикрывает голову Пита, пока он садился.       Слышать последнее - очень ласкает уши.       Вегас довольный обходит автомобиль и, сев за руль, едет в привычном направлении.       -К бабуле не надо сегодня. - зевая, говорит Пит, когда Вегас сворачивает на дорогу, ведущую к новой квартире его бабушки. - Она позвонила, сказала, что сегодня идет на свидание. - ворчливо поясняет Пит на недоуменный взгляд Вегаса. - После операции только и успевает по свиданкам бегать. Мне бы ее энергию в ее годы.       -Тогда стоит поторопиться, пока наш дом еще цел. Надеюсь.       Пит откидывается головой на подголовник и смотрит на Вегаса со счастливой улыбкой. Год назад он принял совершенно правильное решение и ни о чем не жалел.       -Люблю тебя. - так просто говорит Пит, получая немедленное:       -И я тебя. - счастливо отвечает ему Вегас.