Розы и шипы

      Пит любит свою жизнь.       Парень думает об этом всю поездку до дома после тяжелого рабочего дня и небольшого междусобойчика с друзьями. Поздно вечером людей не так много, это позволяет сидеть на сидении, а не стоять как шпрота в банке, как это обычно происходит утром, когда парень едет на работу. Пит прокручивает эту мысль словно на репите, не веря, но стараясь себя в этом убедить. Да, он определенно любит свою жизнь.       Автобус номер 87 привычно остановился на остановке, слегка качнув тех, кто ехал внутри. Молодой лучезарный парень лет 23       расплатился за проезд картой и вышел из полупустого транспорта, вдыхая свежий запах ночи. Двери бывалого автобуса скрипнули, закрываясь, и автобус уехал, оставляя после себя ночную тишину. Телефон подсказал время — 00:00. И Пит даже усмехнулся. Совпадение часов и минут — можно загадать желание. Пит не верит в эту чепуху, но руки складывает в молитвенном жесте, закрывает глаза и поднимает лицо к небу. «Пусть все будет хорошо, пусть все будет хорошо» — как мантру мысленно повторяет парень, очень надеясь, что его жизнь наладится, как вдруг неожиданно оказывается облит из лужи. Пит не видел, как какой-то гангстер на майбахе словно специально на скорости залетел колесом в лужу возле остановки, подняв столб воды, который и окатил спину стоящего Пита. От неожиданности парень качнулся и гневно посмотрел в след уезжающей машине, проклиная все и всех вокруг. Он эту футболку купил совсем недавно, а теперь, прежде, чем лечь спать, придется еще стираться, и не факт, что ему удастся убрать это серое грязное пятно. Он направляется по дороге, ведущей домой, медленным шагом и надеется, что пойдет дождь, чтобы никто не видел мокрые дорожки, распространяющиеся по щекам. Очень хочется рыдать, выть в голос, но Пит лишь шмыгает и трет тылом кисти мокрый нос.       На самом деле Пит ненавидит свою жизнь, но об этом никто не знает.       Потому что, если об этом узнает бабушка, которая и так свою жизнь положила, чтобы вырасти его, она будет расстроена, а Питу очень не хочется, чтобы его близкий и родной человек плакал из-за него. Поэтому Пит такой. Он всегда улыбается, всегда смеется, всегда всех подбадривает, словно у него жизненный путь через сладкий городок проходит, где бесплатно мороженое дают, и на пути не встречаются колючие кусты, на которые Пит благодаря своей неуклюжести постоянно натыкается.       Бабушка не знает, что Пит курит. Он пристрастился к сигаретам еще в школе. Он сначала воровал их у отца, который постоянно пил и поднимал руку на сына, а потом стал покупать на заработанные деньги. Он не курит какие-то дорогие, курит то, что подешевле. Делая очередную затяжку, Пит каждый раз хмуро смотрел на горящую сигарету, зажатую меж пальцев, и думал, что эта дрянь его погубит. Вот и сейчас. Пит вроде сильно устал, и еще ему нужно стирать футболку, но он сидит на детской площадке и курит одну за другой, выдыхая горький дым, буквально чувствуя, как это отравляет его.       Но без сигареты не справиться.       Он сегодня видел Кинна. Видел, как он смотрит на Порша. Видел, как Порш смотрит на него. И чувствовал злость. Между этими двумя что-то происходило, а Пит был словно третий лишний. Вот уже пару лет он влюблен в Кинна, для которого только хороший друг, но его в любовный треугольник Кинн-Порш-Пит даже брать не хотят. «Не твой уровень, дорогой» — усмехается Пит, и это чувство, пожалуй, намного горче, чем дешевые сигареты.       Да, наверное, Пит именно влюблен в Кинна, а не просто благодарен ему. Ведь отец Кинна в свое время помог бабушке Пита взять над ним опекунство, поместив его отца в психиатрическую клинику на лечение, а потом и в исправительную колонию за разбой и грабеж. Пит был рад избавиться от своего старика. Слишком много телесных наказаний он от него вытерпел. И было бы за что! Ну подрался, ну покурил. Как будто сам отец в пьяном бреду был ангелочком. Отца посадили, и Пит был счастлив, что остался с бабушкой. Бабушка была добрая и ласковая. Она любила Пита, но еще любила своего непутевого сына. Пит иногда замечал грусть и печаль в ее глазах, когда она просматривала их семейный альбом. Он не хотел ее расстраивать еще больше, поэтому старался вести себя хорошо. Но с такими друзьями как Кинн и Порш выходило это из рук вон плохо. Те вечно тянули Пита в какие-то передряги, из которых сухими удавалось выйти почему-то только им. То ли из-за своего невезения, то ли из-за своей тупости, но на руках Пита наручники оказывались чаще, чем на его друзьях вместе взятых.       Пит не знал, что это за чувство. Но когда запястья сковывали железяки, он чувствовал какое-то внутреннее томление, которое растекалось из груди по животу вниз. Пит не понимал, почему он вдруг чувствует это. Но про эту странность никогда и никому не рассказывал. Подумают, что он тот еще извращенец. И Пит, наверное, был им. Потому что иногда под одеялом он прикасался к себе, представляя, что наручники на него надевает Кинн.       Докурив, Пит выбросил очередной окурок куда-то в сторону, поднялся на ноги и пошел домой. Бабушка уже спит, наверное. Пит старался быть тихим, когда проходил в темную квартиру, когда заперся в ванной, чтобы отстирать уродливое пятно под звук тиканья его наручных часов и тихих всхлипов о своей никчемной жизни и воспоминаний о сегодняшнем вечере. Он сегодня работал после обеда, мечтал сразу после смены поехать домой, но Кинн пригласил его потусить в их баре, и Пит с радостью согласился, в миг перестав чувствовать усталость. Пит думал, что Кинн считает его своим близким другом, но Кинн считал своим близким другом только одного человека. И это был вовсе не Пит. Порш, который появился в его жизни позже, чем Пит, смог подобраться к Кинну и к их другим друзьям из компании гораздо ближе, чем Пит. Хотя последний, несмотря на то, что (в отличии от красавчика Порша), всегда старался всем угодить, был отвергнут каждым, если выбор стоял между ним и Поршем. Пит не мог винить Порша за это. Это было бы неправильно. Но он не мог перестать ему завидовать. Красивый, успешный, на лице ни грамма жира, тело как у атлета, а лицо… Лицо Порша было правильное, красивое. Густые брови нависали над теплыми карими глазами, очерченными густыми длинными ресницами. Как у девчонки! — завистливо поджимал свои губы Пит, которые не были такими, как у Порша. Если последний мог улыбнуться хитро, дерзко, а иногда мягко, нежно, едва заметно, то Пит улыбку до ушей свою не мог сдержать вообще. Он или хмурился, или ширил рот, не боясь, что пересушит зубы. Глупо было ожидать, что Кинн будет приглашать только его. Но Пит не смог сдержать разочарования, когда подошел к столику их любимого бара, и увидел еще Кена, Бига и, конечно же, Порша. Друзья уже немного выпили, и Пит не стал от них отставать. В конце концов, он хочет и может хорошо провести время с друзьями, не напрягая их своей кислой рожей. Ему было весело сейчас. Это было главное. Поскольку собрались они в будние дни, и завтра всем было на работу/учебу, около 11 вечера они вышли из бара. Биг и Кен, напившиеся сильнее всех, были усажены в такси и отправлены домой, а Пит, Кинн и Порш остались возле входа в бар как раз там, где был припаркован байк Кинна.       -Кинн? — вопросительно протянул Пит, не зная, что сказать. Он видел, как друзья направились к мотоциклу вдвоем, то ли забыв про своего товарища, то ли даже не вспомнив о нем.       -Пит, мы с Поршем поедем на мотоцикле. Сам домой доберёшься? — спрашивает Кинн, выуживая из сидения два защитных шлема. Один он заботливо протягивает Поршу, и сам надевает свой. Все ясно, его друзья все решили за него       -А, да. Счастливого пути. — улыбаясь, попрощался Пит и даже махнул рукой. Правда, он не уверен, что друзья вообще обратили на него внимание.       -Пока, друг! — заливисто смеётся Порш и быстро запрыгивает на сидение, обхватывая Кинна со спины всеми конечностями, переводя на затылок парня хитрый взгляд.       -Эй, твои грудные мышцы такие крепкие. Вау.       -Хватит меня мацать! — совсем не злобно ворчит Кинн и срывается с места, оставляя на асфальте след от протектора колес. А еще Пита, переставшего улыбаться. Алкоголь ударил в голову, обострив чувство печали и грусти от своей никчемной ненужной жизни. На такси денег не было. Это для Пита пока непозволительная роскошь. Автобусы еще ходили, хоть и редко, и до дома он добирался целый час. Заодно хоть протрезвел немного, да и бабушка уже спала, и не могла увидеть состояние, в котором он вернулся.       Пит провожает друзей своей яркой улыбкой, но как только парни скрываются за зданием, улыбаться перестаёт. Как бы ему хотелось оказаться на месте Порша хоть раз. Кинн никогда его не подвозил. Даже не предлагал. Они не обнимались при встрече, как он делал это с Порше, а стоило случайно коснуться друг друга, тут же одергивал руку или отставлял ногу. Питу не нужно было объяснять, почему это происходило. На самом деле, будь он на месте Кинна, он бы тоже выбрал Порша, а не себя. Тот был красивым, ярким, талантливым. Порш знал, что он хочет, и цели свои достигал уверенно. Порш был успешен во всех сферах, за которые брался, а что Пит? Единственный плюс, который он в себе видел, была его улыбка. И то ту он считал глупой. Средний ум, среднее телосложение, в руках никакой силы, даже если он мужчина, и этот мягкий жир на животе… Пит петь не умеет, танцевать. обычно он чувствовал себя деревяшкой, потому что не мог расслабиться среди посторонних людей. У Пита никаких талантов особо не было, он был скучной посредственностью.       Порш же выступал в своей собственной музыкальной группе, у него в инсте было почти две сотни тысяч подписчиков. У Пита их едва ли насчитывалось двести. Кинн работал фотографом в крупной компании, иногда моделью, даже в рекламе снимался у довольно крупного бренда. А Пит закончил свою пекарскую школу, но сейчас работал в круглосуточном магазинчике всем, кем только можно было работать. Платили копейки, но просить у друзей было выше собственного достоинства.       Поджав губы и сунув руки в карман, он развернулся в противоположную сторону и побрел на остановку, ожидать автобус номер 87.       Что ж, он бы тоже выбрал Порше. Однозначно.       Пит с детства мечтал стать поваром-кондитером. Ему нравилось все миленькое, а что может быть более милым, чем нежный крем, пропитывающий пористые коржи? Пит мечтал открыть свою пекарню, но… Но реальность оказалась более жестокой. Денег на свое дело взять было неоткуда, а бабушка последние года сильно болела, ей каждый месяц нужно было покупать совсем не дешевые лекарства, поэтому почти все, что Пит зарабатывал, он отдавал на жить-бытье, оставляя немного себе на «погулять».       Работа в магазинчике хозтоваров ему не нравилась, но зато платили исправно, и даже иногда давали премию. К тому же его начальник — Танкхун, хоть и был сильно эксцентричной личностью, к Питу питал особой благосклонностью. Он часто ворчал на него, обзывал, но Питу казалось, что он доверял ему намного больше, чем другим продавцам-консультантам. Поэтому Пит пока оставался на этой работе, мечтая однажды, как в корейских дорамах, вставать рано утром, спускаться из своей квартирки в свою пекарню на 1 этаже, замешивать тесто и открываться в 9 утра, продавая наивкуснейшую свежую выпечку обязательно еще дымящуюся. Эхх, мечты.       -Хей, Пит! Пит! — кто-то настойчиво теребил задумавшегося Пита за плечо. Пит был недоволен, он сегодня снова не выспался. Парень немедленно встрепенулся, видя перед собой недовольное лицо Танкхуна. Тот так сильно хмурился, что был похож на злого принца из сказки про Снежную королеву. — Тому парню нужна верёвка, принеси со склада. — недовольно говорит начальник, складывая руки на груди своим манерным способом. Он кивнул подбородком на молодого мужчину такого же роста, как Пит, но гораздо шире в плечах. Парень был в белой рубашке, расстёгнутой аж на 5 верхних пуговиц (то же мне, позер. Пит бы тоже хвастался своими грудными мышцами, если бы они были как у Кинна, но к сожалению, его «титечки» могли вызвать разве что легкую усмешку и желание сделать «тю-тю-тю»). Черные волосы потенциального клиента были просто и небрежно уложены, а на носу сидели стильные очки. Пит расценил его как явно из успешных людей, к которым сам он, к сожалению, пока не принадлежал. И зачем ему веревка?       -Какой диаметр? — хмуро интересуется Пит, потому что он устал и его все бесит. Он не хочет работать, но хочет много денег и печь торты.       -Полтора сантиметра. — отвечает своим бархатным голосом красавчик, и Пит понятливо кивает. Он хмуро смотрит на покупателя с ухмылкой перед собой. Парень был одного с ним роста, одного возраста, но может быть и младше. И Пит снова задается вопросом: «Зачем ему верёвка?». Точно не одежду сушить. Может, он этой верёвкой связать кого-нибудь хочет? Или повеситься? Или повесить кого-нибудь? Пит хочет пошутить что-нибудь про мыло, но думает, что верёвка и мыло не помешают ему сейчас самому.       Пит направился в подсобку, тяжело вздохнув. Когда-нибудь его жизнь закончится, и он будет очень этому рад. По пути он думает, что было бы неплохо, если бы с ним в каком-нибудь магазине (лучше супер дорогом) что-нибудь произошло, и тогда он смог бы запросить компенсацию за моральный ущерб на много тысяч долларов, и наконец-то, пожить в свое удовольствие, а не выполнять просьбы всяких… успешных красавчиков одного с ним возраста.       В подсобке, где вдоль стены были катушки с канатами, шпагатами разных диаметров и цветов, телефон Пита пиликнул от входящего сообщения. Писал Порш, который звал Пита на выходных съездить на море.       Получить сообщение от друга было приятно, хоть Пит сильно раздражался, когда видел Кинна и Порша вместе. Но он давно понял, что ему ничего не светит, поэтому эту ситуацию предпочел просто отпустить. Поболит, да перестанет. Все всегда проходит. И боль тоже имеет свойство заканчиваться. Наверное.       Пит даже забыл, что минутой ранее был сильно недоволен просьбой начальства, поэтому принялся тут же считать дни и строчить ответ: «У меня как раз смена только в пятницу. Конечно, поехали. По сколько скидываемся?» Порш: «Кинн платит😁. С тебя только хорошее настроение. Отчаливаем от заправки. Подъезжай туда в 10:00. Если не успеешь, ждать не будем. Людей будет много » Пит: «Понял»        Пит отмеряет стандартный размер и с приподнятым настроением возвращается в зал, чтобы вручить ее покупателю.       -Вот ваша верёвка. — Пит протягивает предмет странному парню, который её ловко забирает из доверчивых рук.       -Вытяни руки. — неожиданно просит красавчик и смотрит на Пита такими глазами, что отказать невозможно. Пит не замечает, что к нему обратились на «ты», хотя они вроде на брудершафт не пили, в одной тусовке не состояли. Не понятно зачем, он вытягивает кисти вперёд, и чувствует, как их немедленно ловко обхватывает та самая верёвка, которая только что была в руках у этого красивого, но странного и пугающего парня, а теперь завязывается в крепкий узел у него на запястьях.       -Что. вы делаете? — Пит удивленно смотрит на то, как его узкие кисти обхватывает плотная толстая верёвка, и не понимает, почему это не вызывает у него должного негодования?       -Проверяю качество функционала. — с глубоким интересом, парень щупает верёвку, будто реально что-то в этом понимает, оттягивает руки Пита и неожиданно тянет на себя, впечатывая продавца в свое тело. От неожиданности Пит едва ли не падает… Хотя нет, он падает как раз в крепкую грудь, как раз на тот участок, который не был защищен тканью, и крепкие руки обхватывают его талию, а глаза выцепляют взгляд напротив.       -Рукам не сильно больно? — Пит слышит этот бархатный голос непозволительно близко. Он не хочет зацикливаться, но ощущая чужое дыхание где-то за ухом, почему-то реагирует его поясница. По ней пробегает толпа мурашек, и Пит из-за этого соображает со скоростью «Internet Explorer».       -Чего?       -Руки сильно сдавливает? Есть неприятные ощущения: зуд, трение там?       Пит не знает, почему хмурится, прислушиваясь к своим ощущениям, а затем отвечает задумчивое: «да нет». Вообще-то он должен возмущаться, потому что его средь бела дня связал какой-то посторонний человек и не хочет отпускать.       -Отлично. — улыбается красавчик и отступает от Пита на шаг, выпуская из своих крепких объятий. Он оценивающе смотрит на Пита, чем поднимает у последнего волну смущения.       -Хей, развяжи меня! — возмущается Пит, чувствуя себя барышней, которую развели на секс на первом свидании, а потом ее бросили, потому что это оказался какой-нибудь там спор. Так стоп, Пит. Пора заканчивать с СЛР.       -Разве мы переходили на «ты»? — спрашивает красавчик, и Пит буквально задыхается от возмущения.       -Думаешь, я должен соблюдать приличия с человеком, который связал мне руки?       -Ты прав. — очевидно один довод Пита сумел убедить наглеца. Он тяжело вздыхает и распутывает руки Пита, небрежно сворачивая веревку. Однако потом он выглядит весьма довольным. — Я покупаю. — невозмутимо говорит парень и идёт на кассу.       Пит хлопал глазами и думал о своей странной реакции. Нет, нормальные люди так не делают — не связывают первого встречного. Хотя нормальные люди на месте Пита тоже не стали бы терпеть, а возмутились бы сразу. А что Пит? Он подыграл не потому, что хотел обезопасить себя в разговоре с психом. Кажется, он был таким же психом. Если не больше.       Красавчик возле кассы ждет Пита еще около 20 секунд. Это время Питу было необходимо, чтобы собраться и закончить экспресс-самоанализ. Может, он и не такой псих. Просто он устал, не выспался, вот плохо и соображает. Красавчик расплачивается с Питом, вручая тому черную платиновую карту. Единственное, что подмечает Пит, это красивый дизайн. Если бы их первая встреча прошла более стандартно, он бы поинтересовался, где такие делают, но спрашивать что-то у этого психопата было себе дороже.       Пит складывает веревку в именной пакет и отдает красавчику. Тот забирает его, безразлично мажет взглядом по Питу, и уходит так же неожиданно, как появился в этом магазине. Пит лишь хмыкнул, бросая взгляд на настенные часы. До конца смены еще 4 часа, и народу в это время было обычно всегда больше. Что ж, поработаем еще немного – думает Пит и идет обслуживать очередных потенциальных покупателей.       В конце рабочего дня кукуха Пита летит окончательно. Выйдя из магазинчика, он потянулся, чтобы размять забившиеся мышцы, и вдруг громко захохотал. Если этот псих-красавчик попадется ему еще раз, он назовет его Кристианом Греем. Пит смеялся от своей же шутки около минуты, а потом резко замолчал. Стоп, если он Кристиан Грей, кто тогда Анастейша? Пит? *** Договориться с бабушкой о поездке выходит с первого раза. Она была только рада отправить внука в мини-отпуск, видя, как сильно он устает от работы. Может быть, Пит и не делал ничего такого, что могло бы физически изматывать его. Но бабушка понимала, что куда больше изматывает не сам физический труд, а нереализованные мечты. Пит был разбит внутри, столкнувшись с несправедливостью этой жизни. Он не делал то, что хотел на самом деле, он трудился из необходимости, поэтому бабушка очень хотела, чтобы на его нелегком пути было как можно больше счастливых моментов. Начальник — Танкхун, был куда менее сговорчивым. Неожиданно он смену Пита с пятницы перенес на субботу. Как бы Пит не старался, Танхкхун был словно не пробиваемая стена. Он стоял на своем и не принимал никакие доводы и просьбы Пита. Пришлось упрашивать товарища по несчастью, то есть коллегу по цеху, с которым можно было бы подмениться. Кен с неохотой согласился, но сказал, что сможет выйти не раньше 10 утра. Пит рассчитывал, что начальник на выходные не придет, и он сможет закрыть магазин где-нибудь полдесятого, чтобы успеть добрать до заправки, но Танкхун как будто одним местом чувствовал подвох, поэтому в 9 утра явился собственной персоной, заставив сердце Пита разочарованно ухнуть в пятки. Он бросал взгляд на часы каждые 2 минуты, с сожалением понимая, что его «шикарные выходные», накрываются медным тазом руками Танкхуна.       -Но, Пи, мне правда очень нужно идти! — канючил Пит, снимая с себя униформу.       -Ты не доработал ещё 20 минут. — строго отвечал ему Танкхун.       -Пи, ну пожалуйста, отпусти! Всего-то 20 минуточек!       -Нет, значит, нет. — сказал, как отрезал Танкхун, и Пит застонал от бессилия.       -Танкхун!       -Продолжишь ныть, выпишу тебе штраф за нарушение дисциплины!       Пит сморщил свое личико и принялся звонить Поршу, который трубку не брал. Кинн тоже не брал, но поскольку Пита пригласил все-таки Порш, он черканул ему смс-ку с просьбой подождать, потому что его бес-начальник не хочет отпускать его. Порш ответил ему через минут пять коротким «ок». И этот «ок» вселил в Пита надежду. Может, ему все-таки повезет, и он успеет?       Пит бежит наперевес с рюкзаком, который собрал еще со вчерашнего дня, чтобы взять на работу. Пот стекал по его вискам. Он периодически поглядывал на свои наручные часы, стрелка на которых неумолимо приближалась к 10:10. Снова можно загадать желание — думает Пит, а потом вспоминает, как его окатила машина из грязной лужи. Это не работает, Пит! Но, может быть, в этот раз — да? Пит мысленно молится, чтобы успеть, чтобы друзья его все-таки дождались. Ещё немного, ему осталось около 6 минут быстрого бега. Он успеет. Он должен успеть!       Но Пит не успел.       На заправку он прибежал в 10:17.       Друзья его уже уехали. Без него. Снова Пит остался не удел. Да что за жизнь-то такая дерьмовая?       Пит разворачивается и уже медленно идет обратно. Не его день сегодня. Впрочем, его жизнь вся как этот день. Это даже не драма, а целая трагикомедия. И смешно, и грустно, что он такой бестолковый… мазохист! И он в этой трагикомедии долбанный главный герой. Питу снова грустно и хочется плакать. И он почти это делает, как вдруг слышит бархатный голос, который услышав однажды, забыть просто невозможно. А Пит слышит его уже в третий раз, потому что на днях ему снился сон, в котором не было ничего, кроме темноты, чьих-то (не будем показывать пальцем) рук, которые снова связывали Пита, и мягкого, но такого властного голоса, медом растекающегося по ушам.       -Тебя бросили?       -Не твоё дело. — шумно всхлипывая, отвечает Пит, поворачиваясь к незнакомому знакомцу, в этот раз одетого в атласную красную рубашку и с зачесанными назад волосами. С таким видом он выглядел уже не как софтовый парень, а как самый настоящий. якудза. Или мафия. Пит не сильно разбирается в криминальном мире, но он доволен тем, что видит. Но виду не показывает.       -Тебя бросили. — утвердительно кивая самому себе, говорит красавчик, и вдруг задается вопросом: — Стоит ли тратить на этих людей свое время? Они даже не позаботились о том, чтобы подождать тебя или помочь добраться до дома. Или куда вы там собрались.       Жестоко, но правдиво. Пит не любит, когда его тыкают в голую правду. Тем более человек, которого он видит второй раз в жизни.       -Иди куда шёл. — не слишком вежливо бурчит Пит, и сам разворачивается, чтобы уйти.       -Ок. — соглашается красавчик и… идет в ту же сторону. Нет, ну ты серьезно? Пит не замечает, как грустные мысли о своих «друзьях» перекрываются мыслями о наглом пацане, который теперь решил его преследовать. Вот уж точно — мистер Грей.       -Я сказал, иди не за мной, а туда, куда шёл! — злится Пит, останавливаясь, чтобы топнуть ногой. Это немного пугает красавчика. Он с опаской смотрит на разъяренного Пита, но отвечает ему также дерзко.       -Но я иду в ту сторону! Как изначально это делал!       Пит думает, что вообще-то, это, конечно, было правдой. Красавчик на самом деле шел в том направлении, куда пошел и Пит. Неловко получилось. Пит прочищает горло и решает быть наглым до конца.       -Может, тогда поможешь? — Пит намекает на свой тяжелый рюкзак, в который сложил много всего, чтобы хватило на 2 дня на море. Красавчик одарил его нечитаемым взглядом. Пит уже ожидал, что его пошлют, но тот вдруг медленно подошел к нему, не моргая и не опуская взгляд. Он остановился в паре шагов и протянул руку. Пит в первые подумал, что они даже не знакомы. И это не мешает ему с облегчением освободить спину и протянуть тяжесть своему «новому другу».       Когда тяжесть опускается на предплечье, красавчику стоит немалых усилий сделать вид, что этот вес не напряг его. Но он быстро перехватывает рюкзак на плечи и спрашивает:       -Ты в монахи решил пойти? Зачем столько вещей?       -Здесь все самое необходимое для похода. Ты не понимаешь. — бурчит Пит с явным облегчением. Как, оказывается, приятно скинуть на кого-то свою тяжелую ношу. Ничего, этому красавчику будет полезно. Тем более он такой накаченный. Значит 12 килограмм дополнительного веса для него ничего не будут значить.       -А веревку брал? — вдруг спрашивает красавчик, и Пит отвечает, не чувствуя подвоха.       -Брал.       -А какую?       -Такую же, какую купил ты.       -Она у тебя в рюкзаке? — спрашивает красавчик, и Пит неожиданно снова чувствует мурашки по всему телу.       -Почему тебя это интересует? — опасливо спрашивает Пит и смотрит в безэмоциональное лицо товарища. Но тот словно в трансе каком-то. Он тяжело думает о чем-то и не замечает, как Пит бубнит. — Чертов мистер Грей.       -Просто спросил. — запоздало отвечает «мистер Грей», останавливаясь на месте, а потом снова загружается и сурово выдает: — Грей — так зовут моего кота. А я Вегас, Пит.