Межсезонье

      Опель мчал по Москве со всей скорости, которую только мог выдавать. Мужчина вдавливал педаль в пол, будто ещё можно было кого-то спасти. Но помочь уже было невозможно.       Речь идёт не только о покойном Владимире Сергеевиче, но и о связи между Брагиным и Нарочинской. Олег не знал что будет, когда он войдёт в её квартиру. И вообще впустит ли его Нарочинская. Но он мчался к ней, не думая об этом. Он просто не хотел, чтобы сейчас она была одна.       Выйдя на лестничную площадку, Олег столкнулся с бригадой скорой помощи. Мужчина придержал для них дверь, бросая взгляд на носилки. В голове не укладывалась смерть профессора, хоть она была ожидаемой.       Марина так и не подошла к входной двери. Олегу пришлось закрыть её самостоятельно. А женщина стояла в прихожей и не спешила шевелиться. — Марин, — Позвал Олег. Она отреагировала и медленно перевела взгляд на гостя. — как это случилось?       Вместо ответа Марина начала скатываться по стене, но мужчина не позволил. Он взял её на руки и отнёс на диван. А через мгновение принёс ей стакан воды. — В последнее время приступы участились. Даже импортное лекарство не помогало. И вот, сердце не выдержало. Инфаркт. — Рассказала как есть блондинка, всхлипывая. — Извини, что выдернула тебя. Я не собиралась тебе звонить. — Я так и понял, без обид. — Успокоил Брагин. — Но я обязан был проверить, что случилось. — И как к этому отнеслась жена? — Упрекнула Марина, немного отойдя от истерики. — Она спит дома. Утром объяснюсь. — Только ни слова про отца! — Схватила она собеседника за руки, добавляя веса своей просьбе. — Я хочу, чтобы о его смерти узнали как можно позже. И вообще, не стоило ко мне ехать. Это было лишнее. — Какая ты всё-таки вредная, Нарочинская. — Олег переплёл их пальцы между собой. — Моя помощь ещё нужна?       Разговор прервал звонок в дверь. На пороге стояли офицеры полиции. Не смотря на просьбу прийти утром, они не спешили так просто покидать квартиру. Марина без сил отвечала на их расспросы, периодически борясь с головокружением. — Я извиняюсь, — Олег, который до этого стоял в стороне, решил прервать это издевательство. — может вернётесь утром? Марине нужен отдых. — А Вы кто такой? — Грубый офицер оторвал глаза от бумаг. — Муж? — Олег, я в порядке. Я отвечу на всё. — Марина была жутко бледная, но продолжала стоять на своём.       Нарочинская, как и злой полицейский, не поддались уговорам Олега, и все бумаги были оформлены. После Брагин практически силой уложил Марину отдыхать. — Светает. — Задумчиво подметил Олег. — Ты на работу позвонила? — У меня два выходных. Позже позвоню, время ведь есть. — Два выходных? Роскошь какая. — Это ведь не Склиф. — Не жалеешь, что ушла от нас? — Я от тебя ушла, Брагин. Потому что ты скотина. — Ровным тоном припечатала она. — Только если самая обаятельная. — Натянутая улыбка в ответ. Реплика Нарочинской задела его, как и должна была. — Опять твои шуточки. А знаешь, — Продолжила она после паузы. — мне предложили вернуться в Склиф. Только я отказалась. — Что ты так? — Вскинул бови Олег. — Я сначала всё начинаю. Новая жизнь, новая работа, новый партнёр. — Сделала особый акцент на последнем слове. — Понимаю.       А потом начался план по поднятию Нарочинской настроения. Олег рассказывал анекдоты, рассказывал про то, как они уже две недели ищут квартиру для обмена, про бывших коллег из Склифа. Олег не имел права предпринимать серьёзные шаги и держал себя в руках. Главной задачей было поддержать Марину и не оставлять её одной.       А потом он вернулся домой, выслушал претензии Лены. Ему было не до неё, он не шибко вникал в её крики. А к Марине вечером приехал Саша. Она рассказала ему об отце и что ей пришлось пережить за год. Он её понял и пообещал об этом молчать и окутать женщину заботой. Марина была ему очень признательна.

***

      Как странно, она не выходила из его головы две недели. Было столько слов, которые Олег не успел ей сказать. Но сейчас, когда Марина сидит перед ним, он молчит.

— Как ты? Две недели уже прошло. — Ты про отца?

      Разговаривали ни о чём, пока под дверью актового зала караулит жена.