Пешком до величия

Ему нужны были деньги. Много. Столько, чтобы сменить подержанные лохмотья на что-то приличное. Называть эти тряпки одеждой у Тома язык не поворачивался. Убожество. Как только Поттер, наследник древнего рода, смел выходить в этом на люди? Жалкое посмешище. В свое время Тому тоже приходилось донашивать нечто похожее. Тогда ему, как ребенку из приюта, выделили от фонда школы крошечный мешочек с галеонами. Денег хватало только на стандартный набор первокурсника. На самые дешевые весы, котлы, потрепанные разрисованные учебники и сундук. Том экономил тогда, как мог. Живя в приюте, он привык носить старую одежду в прорехах, поэтому и в магическом мире особо тратиться на мантии и расписные рубашки не стал. Том рационально рассудил, что для успешного обучения ему куда важнее купить достойную палочку, к выбору которой он подошел очень ответственно. В тот день Том лихо перебил фарфоровые вазочки и витражные стекла в лавке Олливандера. В тесном магазинчике тогда поднялись горстки мелкого завалявшегося мусора и многолетние слои пыли, наполняя комнату обветшалым беспорядком. Неизгладимое впечатление на Тома произвел эксцентричный владелец заведения. Серые влажные глаза старика взбудоражено бегали из стороны в сторону, а поведение отдавало легким помешательством. Мистер Олливандер с каким-то нездоровым энтузиазмом носился между полок, срывая паутину и бормоча под нос разнообразные свойства древесных пород. Это были долгие часы монотонного поиска. Перепробовав большую часть ассортимента, Том начал подозревать, что в наличии просто нет предназначенной ему палочки. Он уже испробовал все виды бука, дуба, вяза и красного дерева. Повертел перед носом вишней, боярышником и липой. Ни один из материалов не отозвался на него должным образом. Том уже было хотел спешно попрощаться и пойти искать другую альтернативу, когда ему в руки неучтиво всунули великолепную тисовую красавицу с пером феникса. Весь окружающий мир вокруг него взорвался от ярких красочных переливаний. Из основания той палочки вырвался сноп ярких искр, озарив своим сиянием затемненную лавку Олливандера. Подобно слоновой кости, она отливалась белоснежным блеском, притягивая беспокойные взгляды. Том тогда собственнически прижал пульсирующего проводника к себе и без угрызения совести отсыпал перед лицом Олливандера необходимую горстку галеонов. Он спустил на школьные покупки непозволительно много денег. Том снова был беден, как церковная мышь, но на его сердце была воодушевляющая легкость и крепкая уверенность в завтрашнем дне. С такой палочкой ему незачем волноваться о таких малодушных пустяках. Впрочем, долго ходить, как нищеброд, он не собирался. На следующий год Том прибавил к уже знакомому мешочку несколько кошельков и портмоне толстосумов. Ему пришлось пару раз «нечаянно налететь» на деловитых мужиков в центре Лондона, используя изученные в Хогвартсе трюки. Как же ему нравилось наблюдать за эффектом от простейших заклинаний, которые он усердно оттачивал весь год! Чего стоила одна только Левиоса! С помощью простейших чар ему удалось надолго забыть о финансовой нужде. Сминая свой бордовый галстук в кулаке, Том недовольно хмыкнул. Если уж говорить совсем начистоту, то по-хорошему, чтобы иметь презентабельный вид, ему нужно приобрести пару костюмов на выход, простую ежедневную одежду, мужские туфли, парадную мантию и кобуру. Это было все самое необходимое, что Том сумел назвать сходу. Сколько дополнительных расходов потребуется, он пока не прикидывал. Хоть вопрос средств и стоял всегда перед ним остро, у него не было никаких сомнений, что это очередная кратковременная проблема. Тем непонятнее для Тома были приоритеты «национального героя». Почему Гарри Поттер, имея в своем распоряжении целый сейф в Гринготтсе, ходил как отщепенец? Это же какое-то извращенное издевательство над собой. Гарри нужно было только захотеть приодеться и выглядеть по-человечески… и, пожалуй, все. Добрый опекун нашел бы решение этого маленького каприза. У Тома же, касательно этого вопроса, имелись некоторые сложности. Он знал, что со времен Основателей обязанности опекунства над маглорожденными и сиротами исполняли директора Хогвартса. А в нынешнее время Альбус Дамблдор в частности. Из этого следует, что ключи от детского и семейного сейфов Поттера хранились у него. Тому пришлось бы напрямую обращаться к Дамблдору и просить об увеличении ежегодных начислений. Просьба была бы обусловлена тем, что он собирается потратить на подготовку к учебному году чуть больше. Изначально Том так и планировал поступить, ссылаясь на необходимую дополнительную литературу для подготовки к рунам и нумерологии. Он просто в процессе покупок разгулялся бы и потратил «чуть» больше. Это был оптимальный беспроигрышный вариант, который в нынешних обстоятельствах придется подкорректировать. А ведь все могло пройти как по маслу, если бы его не потянуло на неуместные откровения в неадекватном состоянии! Том хотел побиться головой о стену и вырвать себе язык из-за несвойственной болтливости. Были у него некоторые подозрения по поводу природы тех лекарств. Очень необычный эффект был для зелий от простого истощения. Какая глупость! Он допустил огромную стратегическую ошибку. Теперь придется пожинать плоды. Мало того, что он наговорил Дамблдору много лишнего, так он еще и окольными путями охарактеризовал свою гражданскую позицию… Это произошло слишком рано. Более того, директор был далеко не глупцом. Его нельзя недооценивать из-за образа умудренного жизнью старца. Столь резкие перемены не могли ускользнуть от его внимательного взгляда, подмечающего малейшие детали и оговорки. А уж в аналитических способностях Дамблдора строить причинно-следственные связи и делать правильные выводы Том никогда не сомневался. Скрещивая пальцы и шипя непечатные проклятия, он надеялся, что директор ограничится лишь неприятными подозрениями. Как бы то ни было, Том собирался создать свой личный неприкосновенный счет для непредвиденных обстоятельств. Неплохо было бы иметь трамплин-страховку на черный день. И еще ему не хотелось больше необходимого зависеть от состояния Поттеров и доброй воли директора. Том считал, что сам сможет найти способ, чтобы решить проблему со средствами. И у него уже был на примете кое-какой план, способный помочь обогатиться… Том долго обдумывал мельчайшие детали. Установив закономерность обхода мадам Помфри, он начал считать часы ее отсутствия на рабочем посту. Вырисовывалась интересная картина. За три дня, что Том пролежал в лазарете, медведьма отлучалась на два часа каждую ночь. Предположительно она отходила по делам в свои покои и не возвращалась до четырех утра. Именно это время он собирался использовать для исполнения своего замысла. Том перевернулся на другой бок, скучающе перелистывая ветхие страницы с заученными когда-то рунами. Это был справочник для так называемого «легкого чтения», любезно подсунутый Гермионой. Если быть точным, то уже пятый за последние несколько дней. Когда Том заикнулся о смене профиля, он понятия не имел, что за этим нехитрым событием последует столь докучающая цепная реакция. Грейнджер как с цепи сорвалась с тех пор, как прознала о его переводе на эти сложные и безусловно полезные дисциплины. Девушка зачем-то взяла на себя ответственность устранять его пробелы в знаниях, чему Том невольно потворствовал. На самом деле, было даже что-то забавное в том, как упорно грязнокровка пыталась разжевать ему элементарные вещи, исправляя его ошибки и строго призывая не отвлекаться. Том видел, как она раздувалась от гордости, когда он делал поразительные успехи. И он позволял ей тешить свое самолюбие. Том пришел к простому заключению, что будет куда лучше, если в глазах общественности его удивительный прогресс станет результатом совместных занятий с местной отличницей. Это намного безопасней, чем непонятно откуда взявшееся космическое озарение. В конце концов, лучшими студентами становятся постепенно. А ему торопиться было даже опасно. Вот и сейчас он методично изучал учебник по рунологии. Весьма неплохой, нужно сказать. Пособие подробно раскрывало подводные камни и затрагивало фундаментальные темы в трактовании рун. Оно идеально подошло бы совсем зеленому третьекурснику. Сжатая теория, сноски со спорными моментами и списки дополнительной литературы с отсылками на другие рукописи — все это должно было пользоваться большим спросом у новичков. Ну, или у таких индивидуалистов, как Том. Он уже сбился со счета, в который раз перечитывает «Учебный план Спеллмана» и «Тайны магии чисел». Ему пришлось изрядно покорпеть над этими талмудами в свое время, чтобы разобраться с досадным непониманием. Масштабные повторения целых блоков информации не были для него чем-то необычным. Том давно уяснил, что при более глубоком рассмотрении старой темы можно открыть много нового и полезного. Тем более, сейчас. Когда он работал на легенду и должен всеми силами отыгрывать увлеченность в изучаемых предметах. Именно так он и скрашивал медленно тянувшиеся дни. Одиночное проживание в лазарете было скучным. Том весь извелся от отсутствия новой полезной деятельности. Лежать и гонять лодыря, повторяя давно пройденное, было весьма утомительным занятием, поэтому он начал получать удовольствие от частых посещений «друзей Гарри Поттера». Уизли и Грейнджер не давали ему возможности усомниться в их верности. Они каждый день навещали его и пытались хоть как-нибудь развлечь. Том видел их искреннее беспокойство и заботу. Он довольно принимал такое отношение, расчётливо подмечая слабые и сильные стороны новых друзей. Ему пришлась по душе одержимая любовь Гермионы к новым знаниям. Как выяснилось, девушка могла глотать книги пачками, запоминая все с поразительной точностью. Том всегда ценил талантливых начитанных людей и старался держать их при себе. С ними обычно можно интересно поговорить или завести любопытную дискуссию, затрагивая серьёзные темы. Грейнджер может стать полезной единицей в обществе, которое он собирался построить. Тем более, если с помощью ее происхождения удастся транслировать нужные ему ценности в кругу полукровок и грязнокровок. Что касается Уизли, то здесь впечатления были не столь однозначными. Общество Предателя крови его совершенно не прельщало. Том испытывал необъяснимое отвращение, когда смотрел на этого долговязого рыжего мальчишку с копной веснушек. Рон всегда старался притащить ему всякую дрянь из Хогсмида, видимо, проявляя таким образом свое участие. Том благодарно принимал все дары, щедро делясь с ним конфетами Берти Боттс. Он внимательно наблюдал за тем, как Уизли чавкает и набивает рот конфетами, чтобы потом отплевываться от вкуса козявок и протухшей рвоты. Привычки Рона настолько не стояли рядом с должным поведением воспитанного волшебника, что волосы вставали дыбом от одного только присутствия рядом. Если говорить в целом, то Том был разочарован. Уизли походил на преданную простоватую собаку, не склонную к самоанализу и активной мозговой деятельности. Больше, чем на роль обычного исполнителя, парень рассчитывать не мог. И то, поручить такому типу что-нибудь секретное было бы необоснованным риском. Что стало для Тома приятным сюрпризом, так это неожиданный визит Невилла Лонгботтома. Представителя чистокровной семьи, попадающей в священные двадцать восемь. Это был пока только неотесанный подросток, у которого в будущем будет целое место и право на голос в Визенгамоте. Голос, на который у Тома строились далеко идущие планы… Помимо политических перспектив, Том заметил явную скованность в поведении парнишки, проявляющуюся в резких и каких-то неловких движениях. Пухленький Лонгботтом смущенно мялся и отводил взгляд. Он нервно протянул экземпляр Лирного корня, выдавливая из себя речь о его общеукрепляющих и обеззараживающих свойствах. Этот эпизод Тома немало заинтересовал, потому как данное растение по программе у потока Поттера будет не раньше, чем года через два. То, что Невилл с ним знаком и серьезно увлекается гербологией, заслуживало более пристального внимания. Том поставил для себя очередную галочку, о которой не следует забывать. Невилла Лонгботтома стоит держать на примете.