Я попытаюсь изменить твоё решение

Посиделки в туалете на перемене в школе всегда казались для Моро чем-то особенным, но на самом деле эта особенность заключалась в том, что она просто рассекала себе маминым рабочим скальпелем руки и бёдра, желая наконец избавиться от болезненного ощущения в груди и голове. Числа календаря яро твердят, что сейчас всего лишь 7 февраля, но легче от этого не становится. Впереди пробные экзамены, сплошная нервотрёпка. Тесты по математике восьмого февраля горят ярким пламенем в мозгу Моро, напоминая ей, что отвлекаться на еду - не самое лучшее решение. Сейчас главное найти равновесие и успеть подготовиться не только к математике, но и к другим тестам, которые она охотно хотела проклясть. Уже в три ночи она отключилась на письменном столе, однако же будильник перед этим завела на 6:30, да бы успеть умыться и собраться, при этом не опоздав в школу. Дорога же сама до школы была не долгой - всего минут пятнадцать до начала в пол девятого. Вот уже звонит треклятый будильник, сигнализируя об утре, которое всегда оставалось таким же порочным. Солнце ещё не успело прийти, оно не сверкало яркими лучами, оно не хотело кричать Моро своим радостным лицом и разговаривать с ней, потому что не хотело. Тучи, что закрыли небо, были такими холодными. Наверное, поэтому солнце не пришло? Быть может Моро тоже в этом виновата, обидев или задев солнышко чем-то чёрствым и непрежным. Проходит десять минут с момента, когда девушка уже подняла голову с письменного стола и постаралась убрать слюни с тетради, утыкаясь в прекрасный вид ужасной и бренной жизни: совсем нежный и мягкий снегопад упал на улицы Токио, обрамляя каждый уголочек и показывая, что мир очень многогранный. Плохое зрение заставляет любоваться картиной углублённее, ведь размытость и размашистость не даёт видеть излишки несовершенства этого города. Люди неохотно включают свет в маленьких домах и стараются не заснуть за рулём своей машины, на которую копили несколько лет. Кто-то всё-таки засыпает обратно, совершенно позабыв обо всем на свете. Одна лишь Моро старается совладать с собой и посмотреть на время - 6:54. Целые двадцать четыре минуты и сорок одна секунда понадобились юной особе, чтобы полностью отойти ото сна и внести ясность на ум. Кто знает, сколько бы она ещё сидела и смотрела на эти серые дома, некоторые из которых до сих пор были плебейно украшены мягкими игрушками. Они давно впитали в себя всю влагу, успели сто раз заморозиться и умереть полностью, почему бы людям не согреть их дома? Душегубы. Холодная вода через силу плеснула прям по лицу несколько раз девушке, но лучше от этого не становилось. В зеркале она видела лишь одно - пустое и невообразимо отвратительное существо, пытающееся выбраться из пустоты своей впадины в душе. Мешки под глазами, сухая кожа с прыщами гнойными, словно это целый ад; неухоженные грязные волосы, что были с трепетом и сотнями тысячами попытками уложены в крабик, да бы никто не видел эти лохмотья на голове. Когда последний раз Моро меняла эту футболку с весёлым белым котиком? Уже неделю, как не меняла даже нижнее белье. Почему бы не начать ненавидеть себя хотя бы за это. Слезы сами по себе потекли по щекам, уговаривая девушку принять хотя бы пятиминутный душ, чтоб смыть грязь с тела. Обессилие этого начала месяца свели бы с ума самого стойкого бойца на поле боя. Стоя в прихожей, вроде бы собранная, Моро проверяет наушники на боевую готовность, заранее их включая и надевая. Дома, как и впрочем всегда, никогда никого не было. Все давным-давно разбежались по рабочим местам, стараясь капиталистично и так грязно приобрести денег в свою бюджетную казну. Но девушка не винила ни папу, ни маму в том, что она несчастна. Ей казалось, что её это даже теплит. Никто не выносит мозги наружу, никто не упрекает в том, что пора бы взяться за ум и наконец начать учиться нормально. Но никто не хотел узнать про то, о чем думает девушка вот уже несколько недель. Дорога в школу хоть и привычная, но настолько атмосферная и решительная, что невпопад Моро думает о том, как же прекрасны улицы её города и как же великолепно иметь рабочие наушники. Снежинки крупными хлопьями падали на всё, что оказывалось в поле зрения любого человека. Все казалось белоснежно-белым и божественным, что невольно хотелось даже застыть на месте и ни в жизни не уходить. Но как же учёба? Разве не она для Моро была самой важной причиной жить? Возможно, даже она ошибалась этим февралем. И даже, когда, казалось, ветер обещали всего-навсего 5 километров в час, он дул с такой силой и яростью, что лёгкое одеяние Моро сдувало, её шарф не выдерживал давления и разлетался во все стороны, становясь под снегопадом ещё более мокрым, потому что на улице не было достаточно морозно и знойно, чтобы снежинки красивым кроем ложились на поверхности. И хоть вокруг все было белым, в каких-то уголках были проплешины черных дорог, но тем не менее безумно воняло свежестью. Ворота в школу неприметного и типичного вида встречали своим равнодушием ворно в 8:00. Чем же занималась наша героиня примерно 20 минут, если дорога была быстрее? Она внимательно разглядывала улицы, решилась сесть на мокрые качели в каком-то захудалом дворе и всё таки покачаться на них, по-детски глупо и нежно улыбаясь под мелодию" The voice in my heart". Меняя обувь на сменную, Моро положила свою шапку и шарф в маленький шкафчик, благополучно его закрывая. Как оказалось, в школе в это время практически никого и нет. Лёгкий ветерок прорывался сквозняком в здание, неприятно для уха свистя. Заходя в кабинет класса, где ей придется отсидеть пятую точку несколько часов, непрерывно получая стресс - Моро увидела для себя странную картину: её одноклассник, которого она видела в порядке вещей очень редко, сидел, а точнее лежал, за партой, видимо отдыхая непонятно от чего. Моро видела его на первых урок, да и тем более так рано, впервые. В порядке вещей он мог заявиться посередине учебного процесса и прервать дискуссию ученика и учителя, которые яро что-то обсуждали. Моро никогда не слушала. С виду он казался странным, отстранённым, имел дурную репутацию, но всегда имел ответ на вопрос преподавателя, от чего последний искажался в раздражении. Девушку это забавляло, потому что она сидела сзади него на третьей парте. Наблюдать пустой стул соседа впереди было обыденностью, она уже за три недели отвыкла от существования такого одноклассника, как Риндо Хайтани. Она знала, что у него есть старший брат и он постоянно числится в потасовках. Он довольно тихий и отрешенный, старался изо всех сил не встать и не ударить раздражателей в классе. Из потока мыслей Моро прервал басистый голос повернувшегося к ней одноклассника, который неохотно указывал пальцем на свежую лужицу крови на её парте - видимо, недавние раны открылись. Вытерев своим рукавом от кардигана это недоразумение, девушка поблагодарила юношу и продолжила дальше свои размышления за шторкой прикрытия в виде наблюдения за продолжительным снегопадом. – Ты такая жалкая, на самом деле. Я хоть и учусь отвратительно, но не терзаю себя ради какого-то там "результата", – опять этот грубиян решился вставить свои пять копеек на то, что у неё случился очередной инцидент. Вот только Риндо никогда даже не заботился об этом, ему до боли смешно наблюдать за её "красным цветением" и каждый раз напоминать ей о её позиции жертвы в этой жизни. Однако же подкалывать её неимоверную кучу раз - рай для его эгоцентризма. Моро лежала на парте, стараясь не издавать лишних всхлипов. Она опять потерпела неудачу: она была уверена, что напишет пробник по математике на ужаснейшую оценку, ведь, смотря на задания, а после на ответы, понимала, что ничегошеньки у нее не сходится с тем, что должно получаться. Даже проверки не помогают, потому что выдают другие цифры. Последовательность решений правильная, где она могла ошибиться - в тот самый момент её терзаний учитель громко и четко сказал, что надо сдать работы. Риндо с ухмылкой повернулся к однокласснице, после ещё довольнее заулыбавшись, поскольку увидел у неё на лице кислую мину, готовую порвать листок с заданиями и ответами. Опять очередные тесты по английскому, истории и литературе. Нагрузка оптимальная, невыносимая и просто не подъемная. Моро не готовилась ни к чему, кроме математики, потому что не хватило терпения. Да её и не волновали результаты ни по какому предмету, кроме точных наук, поскольку та была серьезно убеждена, что она никакой не гуманитарий, не лингвист, а самый что не сыскать технарь, поэтому она всю себя отдавала самому важному в этом случае. Сейчас же Моро чётко понимала, что более менее резонно написала все тесты. Проценты от 70 до 80 у неё в кармане, хоть это успокаивало юную и глупую головушку. В классе было тихо и только женский голос учительницы по биологии рассказывала ученикам о сложных взаимоотношениях видов, агроценозе, грибах; кажется, будто она перескакивала с одной параграфа учебника на другой, да вот только Моро её не слушала. Ей попросту было некогда. Она лишь вытирала под партой слезы и сопли, потихоньку приходя в себя. Не долго думая, учительница это, конечно же, не оставила без внимания. – Цукумо Моро, встань, пожалуйста, и ответь: в чем различия между маркоэволюцией и микроэволюцией? – Моро в стрессе пыталась разорвать кожу на пальцах, еле стоя на ногах от слабости, она не ела нормально уже несколько суток, только воду изредка пила. Девушка пробубнила невнятный ответ, который не устроил учительницу, на что последняя лишь с презрением посмотрела на ту. – Я так и знала. Могла бы хоть постараться для приличия и послушать, как это делает Риндо, который всё записывает с доски,– опять сравнение с кем-то, какой это уже раз за полторы недели? Причем даже от разных учителей, будто они по-ведмински заговорились стравливать друг друга на бедную Моро. Им недостаточно того, что они видят каждый раз ещё более бледную девушку, которая только с помощью божьей силы и перемещается? Видимо, недостаточно. Отвратительнейший день подходит к концу, ведь школа забрала много часов до вечера. Моро отказывалась заявляться в клуб садоводов и поливать здешние горшочки с цветами, потому что попросту не хотела, да и вообще кто её заставит. Она никогда не хотела ходить в этот клуб, но общественная жизнь и плата за это делала своё дело и заставило записаться хоть куда-то. Забрав с собой все тетрадки и пенал с белым мишкой, Моро быстрым шагом спускалась по лестнице, словно пуля летя к своему шкафчику. Сменив вещи и нацепив шарф с шапкой, девушка отправилась на привычную дорогу домой. Только вот домой она сегодня не дойдёт. Лес. Глухая пустошь и только изредка транспортные средства встречаются с ослепительными фарами, задорно сверкая вдали. Моро знала это место как свои пять пальцев, поскольку лес находился буквально в двадцати минутах от школы, поэтому она каждый раз гуляла здесь после школы. В этой замечательной местности находился мост на рекой, что возвышался и показывал безумные виды города, будто через этот мост можно проехать сразу в рай. Музыка в наушниках лишь сильнее давала понять, что божественное место ждёт её, но точно ли она была уверена в этом? Не совсем, но точно. Моро не снимала ничего: ни наушники, ни шарф, ни сумку, ни шапку, в конце концов. Она перелезла и готова была отдаться холодному течению во всем, в чем была, чтобы ничего не потерять на другом конце. Шелест листьев от утреннего ветра на удивление был слышен для девушки, это добавляло некой изюминки. И с чего она вообще решила, что сможет чего-то добиться в этой жалкой жизни? – Можно переиграть эту сцену, пожалуйста? – прокричала девушка в реку, отпуская каждый палец по очереди, как вдруг с неё снимают наушники и она дёргается, но её успевает подхватить кто-то или что-то за перилами, уж точно не намереваясь отпустить. – Дура ты, конечно, сигануть здесь и мучиться ещё минут десять, пока твоя смерть соизволит случиться? Интересная ты особа, Моро, аж падаю – девушка прекрасно знает, кому принадлежит этот раздражающий и до боли колкий голос. Он держит её рукой под подмышкой, ухватываясь за её нулевку, покрытую ничем. Похоже, сегодня жизнь все же решила немного переиграть некоторые свои аспекты. – Зачем ты меня держишь? – Моро обратно покрепче ухватилась за перила, давая понять парню, что перелазит обратно, в чем он ей впоследствии небрежно помог. – Риндо, прекрати играть в недотрогу, что тебе нужно? Я тут немного занята была, – девушка действительно в недоумении, хоть и виду не подавала. Он был для неё настолько мерзким типом, что не вписывался в роли героя или того же филантропа. – Да ладно тебе, я просто развлекаюсь, – Риндо надел её наушники, прислушиваясь к играющим песням, по-клоунски морща нос от знакомых аккордов. – Не знал, что они тебе тоже нравятся, – что значит тоже? Не надо делать вид, будто ты охотно желаешь сблизиться в музыке с девушкой, она уж точно тебя не подпустит близко к себе, от чего и забирает с головы парня свои законные наушники, отворачиваясь и уходя по дороге вглубь леса, что вела как раз таки на выход из города. Не получилось сделать это тут, так сделает где-нибудь ещё. У неё есть ещё часов семь до полуночи и целая ночь в своих мыслях. – Ну и куда ты пошла, дурная? – по левое плечо видно этого прилипалу и Моро старается идти быстрее, но музыку делать громче не стала, лишь чуточку приглушила для звуков вокруг. – Давай так...– Риндо опережает девушку и останавливает её, преграждая дорогу вперёд и не отпуская из своих лап. – заключим сделку: сегодня я хочу заставить тебя передумать, поэтому отложи свои прихоти о самоубийстве и попробуй расслабиться со мной, если получится. В таком случае, если план выйдет насмарку, то я сам же и помогу тебе умереть. Договорились? – ставит свои условия, совсем не думая о мнении "собеседника", думая, что у последнего его и быть не должно. Он же такой идеальный, крутой, классный, уверенный, но с Моро такие штуки не работают. Уже пройденный этап взросления. Ей давно не 12 лет. – Договорились, – девушка мысленно стукает себя по лбу, потому что хотела выпалить в ответ что-то из ряда вон, но язык сыграл с ней в злую шутку. Может ей действительно стоит попробовать обрести новую жизнь? Испытать что-то новое, дать шанс второй самой себе и наконец обрести покой в душе? Да, определенно стоит. Риндо в своей манере улыбается, словно дикий хитрый лис, больше не мешая идти вперёд. Он лишь сопровождает её, помогая отречься от посторонних мыслей и найти другое, более верное средство для решения таких проблем, которые Риндо никогда не считал серьёзными. Идя по дороге они углубились дальше в лес, где спонтанно решили прилечь на вроде бы чистое место, на котором было много листьев и прилично мокро, но никого это не волновало. Моро и вовсе перестала быть той, кого знала прежде, как будто её подменили: она высказала всё, что думает о Риндо Хайтани, сказала ему, что ей тошно от него и что она завидует ему во всем. Она не стеснялась громко смеяться или плакать в некоторых моментах, от чего Риндо даже душераздирательно смеялся, высмеивая мягкосердедечность Моро. Она первая предложила ему лечь на маленький уголок, перед этим подстелив сумки и куртку Хайтани. Вот только он взамен признался ей во всём. Что ненавидел её ещё с начала старшей школы, не выносил ее взгляда и даже элементарного запаха девушки, считая его отвратительным. Его абсолютно раздражал тот факт, что она сидела сзади него и постоянно пялилась на его спину, что Риндо прекрасно чувствовал. Его бесило её телосложение и хрупкость, чрезмерную слабость и бесхарактерность во всех её проявлениях. Но он не мог ожидать, что эта ненависть перерастёт в привязанность, хоть они и редко контактировали. Она была привычна всегда: Риндо уже не представлял и дня без очередной шутки над ней, очередной колкости и глупости, чтобы позлить девушку. Он не был ловеласом, девушки за ним толпами не бегали, как за его братом; не был джентльменом или же обаятельным и милым, он был жестоким и жутким, не особенно общительным. Но ему этого и не надо было, если достаточно только сказать колкость и она будет сразу принята на свой счёт. Вот, в чем он привязался к Моро. И она признала, что является лишь куклой для битья в его глазах, но ее это ни капельки не огорчало. Девушка знала это с самого начала, замечая огонёк в глазах Риндо каждый раз, когда он видел её. Его острый язык ни дня не оставался без капли крови, всегда раня до глубины, хоть и виду Моро не подавала. Старания оставаться сильной и гордой перерастали мягким мхом. – Вот так и получается тогда, что я твой мазохист, а ты мой грубый садист, – Риндо поматал головой в знак согласия, упираясь взглядом в небо. Интересная позиция для холодной земли и почек: Риндо валялся на собственной куртке, не чувствуя холод; Моро же тем временем положила голову ему на живот, точно также наблюдая за звёздами, которые до одури хотела изучить до единой. И хоть она лежала на куртке, каким-то чудом на неё попадая, она вся промокла до пояса. – Риндо, у тебя есть сигареты? – Моро резко встала с него, укладывая свои короткие волосы назад, вопросительно на него смотря и ожидая. – Есть, тебе зачем? – он даже бровью не повёл, ему доставляло удовольствие наблюдать её резкие смены настроения. Стемнело уже давно, время близилось к десяти, лес сгущал темноту в любых уголках и только маленький огонёк зажигалки мерцал где-то из-за деревьев. Риндо устроился напротив девушки, ловко лавируя с сигаретой в руках, через секунду закидывая её в рот. Ещё секунда и она уже распалена и готова к употреблению, что и начал делать Хайтани. Первый клубок сизого дыма полетел прямо в лицо Моро, что уже невинно держала другую сигарету между губами, ожидая, когда же её гуру научит девушку курить. Девушка неприятно поморщилась. Да, Моро попросила научить её курить, хоть и обещала себе ещё в детстве никогда не пробовать ни пить, ни курить. Не срослось что-то после этого инцидента ничего. Разочарование для маленькой Моро. Риндо прикрыл рукой огонь, осторожно оберегая его от порывов ветра и поднося его к другой сигарете, поджигая. – Втяни ртом воздух через сигарету, только аккуратно, – Моро послушалась и попыталась это сделать, что у неё и получилось, она всеми силами пыталась сдержать рвотные позывы от мерзости, пока её оппонент расслабленно докуривал свою. – Теперь вытащи сигарету изо рта и сделай затяг, всё просто, – Риндо наблюдал за девушкой досконально: он прекрасно видел её лицо и какие чувства оно проявляет, его это очень забавляло. Но и все же ему нравился этот некий вид сверху, потому что девушка сильно горбилась и становилась ещё меньше, чем она есть. Вытащив будущий пепел изо рта, Моро попыталась сделать затяг через силу и в очередной раз потерпела неудачу: в какой-то момент она поперхнулась от ещё более неприятных ощущений, начав сильно кашлять, чуть ли не задыхаясь. Риндо же наблюдал за тем, как его одноклассница бьётся в конвульсиях и умилялся, все же помочь стоило бы, поэтому он постучал ей по её горбу. Ей лучше не стало, но першение в горле устаканилось и она постаралась сделать это ещё раз, и о боги, у неё в какой-то степени получилось прокурить уже пол сигареты. Теперь клубок дыма полетел в лицо Риндо, но тот даже глазом не моргнул, лишь ближе подставил лицо для ещё очередной порции приятного. – Это куда лучше всего прочего дерьма, – Моро расслабилась, от чего расслабился и её слабый разум. Окурок докуренной сигареты упал куда-то под листья за пределами куртки, а сама девушка приблизилась непозволительно близко к губам Риндо и поцеловала его. Если уж пробовать перед смертью, то пробовать всё подчистую. Она никогда не целовалась, да и не думала об этом, решив принять для себя целомудрие. Да и кто её вообще поцелует, она уж тем более нет. Поэтому на все попытки углубить поцелуй Риндо старается не засмеяться в голос, потому что правда смешно. Но он-то умеет, почему бы глупой не помочь в этом? Риндо грубо взял её за шею, вдобавок выпрямляя её за талию, побеждая всем напором своего тела. Она даже сгруппироваться не успевает, лишь упираясь ладонями ему в грудь, да и кто вообще устоит? Пожалуй, никто. – Для первого раза отвратительно, Цукумо, – бормочет ей куда-то в губы, впервые называет её по фамилии, от чего Моро хмурится пуще прежнего, обворожительно. Их губы липкие и склизкие от продолжительности поцелуя, но они слишком воодушевлены этим, почему бы не насладиться сполна? Промокшие, замёрзшие и довольные, Моро и Риндо возвращаются по той самой дороге в обратную сторону в город, наслаждаясь всеми видами на пути. Он отдал ей свою пачку сигарет, оставив там наклейки с белыми мишками и маленькую шоколадку. Её уже меньше терзали мысли о кончине, хоть они и не ушли восвояси. Моро поняла, что единственное, за что она хочет цепляться - постоянные новые ощущения прожитого. Гоняться за адреналином и искать приключений - вот, чего она искренне желает. Сам Риндо же желает для себя приглядывать за глупой Моро, помогая во всех новых загвоздках в её жизни и не упускать момента девушку унизить или подколоть. План был успешно выполнен, а Моро про это уже и забыла. И пройдет много лет, когда Риндо позвонит ей и попросит приехать, ведь они не потеряли связь друг с другом. Моро будет расхаживать в гольфах с белыми мишками по его квартире в длиннющей футболке и огромнейших шортах, которые он же ей и подарил по её прихоти. Его характер не поменяется, точно также как и ее мнение насчёт него. Все останется таким же в их взаимоотношениях, поменяется лишь время и пространство. И февраль снова наступит, но Моро будет встречать его не одна и уже с другим мировоззрением, с тёплыми объятиями и желаниями.