Элио... тьфу, блять. Морти!

***

      — о господи, Рик!       — я тут, блять, Бог!       искрящийся под лучами послеобеденного солнца, пробивающегося через окно напротив, сок стекает по члену, капли замирают под крайней плотью, некоторые замирают возле дырочки уретры, хотя фрукт и головки даже не касается. Рик всего лишь немного сдавливает спелый плод, а сок из него течёт так, словно силы мужчина прикладывает в разы больше.       перед глазами у Морти снова встаёт эта картинка, как Рик пялится на него, пока мальчик обводит впадинку персика пальцем по кругу, пока в голове вырисовывалася идея, задумка… план, в какой-то степени. а потом Рик выхватил фрукт и ужасно медленно, наблюдая за реакцией мальчика, стал выковыривать из него косточку. что тоже было сексуально.       — ох, да расслабься ты…       и Морти пытается расслабится в руках мужчины, прямо на его груди, пока тревожащее дыхание возбуждает, совсем как рука, крепко держащая через всю костлявую грудь, чтобы мальчик не сбежал. а ещё этот сок! Морти не понял, когда успел так возбудиться, что член почти касался живота, когда с него стянули шорты, под которыми белья даже и не предполагалось.       лето, хули.       в таком полулежачем положении Рик пригвоздил мальчишку к себе, и Морти пытался вывернуться из рук как можно упорнее; и чем ближе спелый плод приближался к его голой коже, тем сильнее он пытался выбраться.       а теперь он сдался, наслаждаясь такой непозволительной всё остальное время близостью с Риком, от которого пахло лимоном, мятой (все без исключения здесь питаются мохито с утра до вечера) и хвойным шампунем, а ещё пыльной дорогой, раскалённым солнцем и прохладой озера. но вечное горячее дыхание провоцирует толпы мурашек по спине, как от холода, хотя погода сегодня достигает апогея жары. а ещё от Рика идёт словно пар.       — мне хочется, чтобы мой рот был этим персиком.       Морти удивлённо вздрагивает от прикосновения с влажной и немного прохладной мякотью, но от голоса Рика он стонет, словно оргазм уже наступил. но его нет. есть горяче-обжигающий Рик и прохладно влажный персик.       сок льётся дальше и дальше, стекая по яичкам и ниже. мальчишка чувствует под собой и между ногами сладостную и липкую влагу, но не обращает на неё никакого внимания, потому что узкая и прохладная внутренность персика приятно сжимается на головке его члена, не без помощи чужой руки. Морти снова стонет, отмечая, как участилось у Рика дыхание, как его возбуждение давит мальчику на поясницу, и он продолжает стонать, пока рука мужчины снова сдавливает персик, но теперь пытается и немного двинут им вниз, по длине члена. но он останавливает свои попытки, потому что плод вот-вот порвётся с другой стороны.       и Рик снова сжимает головку через фрукт.       изгибаясь в худых, но невероятно крепких руках, Морти начинает шептать мольбы о помиловании: сок липнет, склеивает кожу, возбуждение кипит под ней, ещё больше подогреваемой возбуждённым Риком под мальчиком. мужчина уже с чрезмерной силой вцепляется в худое тело, не замечая дискомфорта, который он приносит мальчику, а тот и слова про это сказать не может, потому что ему это ужасно нравится.       он не может выбраться из ловушки, которую он сам себе и построил, задумавшись о сладости плода, о хорошо проведённых вечерах с Риком и о минете. он не может противостоять пленительной мягкости персика, его чудесному аромат — он полностью беспомощен, и ему это нравится.       — о, Рик, пожалуйста!       — что?       полустон-полувздох замирает на губах мальчика, потому что к его шее припали тонкие сухие губы.       там — плотная влага. здесь — лёгкая сухость.       мальчик разрывает от эмоций, от возбуждения. от Рика и его действий, от его запаха и жара. от персика и воспоминаний. и когда в следующий раз Рик сжимает головку члена через порядком истончившиеся стенки персика с плотной и мягкой кожицей, то Морти звонко взывает, кончая в сладостную прохладу.       он не видит, но чувствует, как сперма, его сперма, его остатки возбуждения из-за грёбанного фрукта и взрослой, горячей и сухой кожи, выплескиваются в оранжевую мякоть, но её так много, что эти белые, мутные, густые капли смешиваются с жёлтыми, прозрачными каплями сока и стекают по члену, замирая на лобке.       прямо возле основания почти опавшего члена и рядом с короткими, тёмными и вьющими волосками.       — я же говорил, что всё будет хорошо.       у Рика еле заметное пятно на штанах, но член всё ещё вызывающе выпирает сквозь них. мужчина вылезает из-под разомлевшего Морти и садится возле его ног.       мальчик чувствует этот пытливый взгляд, но игнорирует и его, и Рика, который вполне откровенно рассматривает его, совсем как картину маслом. мальчик с персиком, и от этой аналогии Морти покрывается румянцем ещё сильнее.       он взлохмаченный, с краснеющим пятном поцелуя на шее, которое, он точно знает, через пару минут до конца исчезнет, оставляя за собой лишь мимолётное воспоминание, его пах перепачкан в сладком соке персика, а Рик его рассматривает как ни в чём не бывало. рассматривает жадным, голодным взглядом, но совсем не с намерением трахнуть — скорее раздеть до конца. снять кожу и заглянуть в грудную клетку. прямо в душу, прямо в сердце.       а в руках мужчина крутит персик.       на глаза начали сами по себе наворачиваться слёзы. от этого Рик лишь сильне и плотояднее улыбается.       — прошу, не делай этого…       и Рик крутит персик в руке.       — прошу, не делай этого.       и Рик пальцем очерчивает края персика.       — прошу, не делай этого!       и Морти тянется к руке Рика, чтобы выхватить плод и выкинуть прямо в окно, где сияет прощально солнце.       его останавливают. пускай Рик и выглядит сухим и слабым, но он без труда останавливает молодого и активного Морти. сначала одну руку, а потом, когда он другой пытается это сделать, всё равно перехватывает его так, что руками дотянуться до фрукта не может. Морти брыкается, дёргает ногами, но мужчина всё равно крепко держит, игнорируя всхлипы и крики зачем ты так со мной?       поняв, что это бесполезно, Морти обессиленно падает мужчине на колени и обнимает за талию. он не может изменить прихоти Рика, не может и всё.       — смотри.       и Морти смотрит, как Рик откусывает пол персика, и из персика, и по губам Рика течёт сладкий сок и сперма Морти.       мальчик захлёбывается слезами, пока мужчина доедает персик, облизывая испачканные пальцы, и потом улыбается, проводя другой — чистой — рукой по волосам.       никаких сил у Морти больше нет. ему кажется, что это его съели, а не фрукт. и мальчишка сворачивается на кровати, прижимая к груди колени, чувствуя как остатки сока и спермы растекаются по животу и капают на простынь.       — встань.       каким-то образом Рик умеет помыкать Морти. и он не может не повиноваться. Морти словно тряпичная кукла в руках этого безумца. поэтому он и тянется поцеловать Рика первым, с интересом замечая горьковато-сладкий привкус на губах мужчины.       — я бы с удовольствием слизал то, что осталось на твоём члене, но ты, болван, не додумался не двигаться, чтобы оставить этот напиток богов, то есть мой, на себе, — Рик ненадолго замолк, отворачивая голову в сторону окна и задумчиво наблюдая за предзакатным солнцем. — и теперь я хочу, чтобы ты у меня отсосал.       и в предзакатном солнце сверкают серебряным глаза Рика, от чего Морти вспоминает, что Рик не помыкает Морти. а это Морти любит Рика.       поэтому и гладит член мужчины через шорты.

***