the great puzzle

Соседство по комнате не имеет четких границ. Феликс, старый сосед Субина, переезжает обратно в Австралию накануне начала семестровых каникул, почти сразу после окончания выпускной недели, оставляя Субина в тревожном поиске нового жилья. А поскольку он, по словам Бомгю, стервозный интроверт, у всех его друзей уже есть соседи по комнате, и он не хочет вмешиваться, пока однажды Кан Ёсан не пишет ему о друге, который тоже только что “лишился” соседа по комнате. Чхве Ёнджун, - пишет он. - Он мой ровесник, на несколько месяцев младше. Занимается танцами. Очень милый, очень хороший, умеет готовить - всё, что надо. По правде говоря, Субин не очень-то дружит с Ёсаном - он познакомился с ним и его парнем, Сон-хва, через Тэхёна, потому что они оба находятся в одном спектре: вроде как застенчивые, вроде как тихие, хотя Ёсан под своей грубоватой внешностью добрый, и его парень испек для него небольшой торт на день рождения. Так что, да. Они с Ёсаном не очень близки. Конечно, не настолько близки, чтобы Субин с самого начала воспринял предложение Ёсана так серьезно, но послушайте: он в отчаянии. И если честно, любой, с кем Тэхён общается, хорош. Поэтому Субин соглашается, и после знакомства за чашкой кофе Ёнджун переезжает к нему, так как его квартира находится ближе к кампусу. Если говорить начистоту, его первое впечатление о старшем парне - это то, как его объективно отвратительные желтые волосы каким-то образом умудряются сочетаться с его цветом кожи. Но Ёнджун очень милый и добродушный, он заботится о своем пространстве, а иногда и о пространстве Субина, в той же мере, в какой Субин готов сделать это для него. Их отношения не начинаются скандально, чего он втайне опасался. Они прекрасно ладят - настолько хорошо, насколько это вообще возможно для двух людей, которые только что познакомились. Когда Ёнджун вскользь упоминает, что он гей, за чашкой чая у кухонной столешницы, Субин не возражает, да и не особо беспокоится. Не то чтобы он действительно экспериментировал со своей сексуальностью, потому что его это тоже никогда не волновало. Большинство его друзей в той или иной степени ЛГБТ. Бомгю и Тэхён встречаются со старшей школы, Кай, вроде, бисексуал, а все его подруги - и Хиджин, и Хёнджин, и Човон - открытые лесбиянки. Он не совсем понимает, как попал в GPC (Клуб геев, по словам Бомгю и тщательно опровергнутым Тэхёном), если сам он натурал, но все же. Это его нисколько не беспокоит. - Ты не...? - Ёнджун запнулся, глядя на него поверх чашки с чаем. Сильный аромат мяты доносится до него и полностью перекрывает запах его собственного переслащенного чая. Субин смотрит на него пустым взглядом. - Я не... что, хён? - Ты знаешь, - говорит старший парень, потягивая чай свободной рукой. В тишине раздается стук фарфора о гранит. - Ты рисуешь свои линии немного загогулинами или нет?(на англ. straight - это прямой, гетеро) - Это, - смеется Субин, - самый странный способ спросить кого-то, не гей ли он, хён. Затем он делает паузу. - Но нет, я не гей. - Понятно, - хмыкает Ёнджун, отстукивая пальцами по столу какой-то неизвестный ритм. - Это круто. - Да, - говорит Субин, обнаружив, что ему приходится изображать на лице неловкую улыбку. До сих пор он не чувствовал себя в такой ситуации, как Ёнджун. - Это круто. Затем Ёнджун предлагает поиграть в "Марио Карт", и неловкий момент забывается. Так что, да. Все в порядке. Они занимаются своими делами и ладят на поверхностном уровне. Все в полном порядке, пока это не так.

***

Сначала немного контекста: Субин и Ёнджун - полные противоположности. Есть сходство в поведении, например, в том, как они оба проявляют дипломатичность в большинстве социальных ситуаций. Но если Субин - это мягкие грани и медлительность, лень, которую ему позволяет смягчить специальность литератора, то Ёнджун - это четкие линии и мотивация к успеху, рожденная из духа соперничества, что выводит Субина из себя, но не в плохом смысле. Философские размышления в сторону, Ёнджун работает фитнес-тренером на полставки. Это, к сожалению(?), означает, что у него... слишком много энергии. А вместе с этой энергией приходит и потребность в хорошем, быстром выходе стресса. Ёнджун начинает приводить людей домой только через несколько месяцев после начала нового семестра, за что Субин ему очень благодарен. До этого они проводят время гораздо больше, чем ожидалось, посещая норабанги, кафе-мороженое и даже кошачье кафе (Ёнджун нашел ближайшую оранжевую кошку-табби, чтобы прижаться к ней и сказать: "Смотри, это я!", и Субин пришлось буквально подавить слезы от смеха). Но когда старший парень начинает приводить людей домой... что ж. Он всегда достаточно добр, чтобы потянуть его за ниточки, когда Субина нет рядом: когда он на работе, или на занятиях, или проводит время с другом. Но бывают периоды, когда Ёнджун переоценивает или недооценивает свой график, и тогда они пересекаются. Как сегодня утром, угрюмо думает Субин, когда он просыпается в восемь утра от характерного шума, который издает рама кровати, ритмично ударяясь о стену, и все, что он может сделать, это застонать в подушку. - Уважай моё пространство, - бормочет Субин себе под нос, садясь и проводя рукой по волосам, вслепую нащупывая наушники, чтобы включить самую громкую классическую музыку, какую только можно найти. Даже громкий звук скрипичных струн не может полностью перекрыть шум, но Субин все равно делает все возможное, чтобы заглушить его. Ему непонятно, почему Ёнджун считает необходимым заниматься сексом в восемь утра. Он знает, что его хён любит просыпаться рано утром для утренней пробежки, и ему приходилось терпеть, когда старший пытался уговорить его попробовать, на что Субин всегда отказывался, потому что никогда бы не сделал этого с собой, но это... это уже слишком. Это сразу же портит ему настроение, пока он готовит кофе, хотя он достаточно вежлив, чтобы сделать три чашки для себя, Ёнджуна и того, кого он решил привести сегодня домой. Должно быть, вчера вечером они тоже занимались вместе, угрюмо думает Субин. Он вырубился в девять вечера, в кои-то веки закончив домашнее задание раньше, и, видимо, не знал, чем мог заниматься Ёнджун. Он настолько погружен в свои мысли, что даже не замечает, что звуки прекратились, в квартире стало тихо, и тут Ёнджун открывает дверь своей спальни... Он без рубашки, - первое, что замечает Субин, - пресс и загорелая, подтянутая кожа выставлены на всеобщее обозрение, от чего Субин тихо сходит с ума. Его светлые волосы сексуально растрепаны, когда он проводит по ним рукой, а тренировочные штаны низко висят на бедрах. Субин не может ничего поделать, кроме как пискнуть, когда Ёнджун смотрит ему в глаза, а затем нахмуривает брови. - О, гм, - говорит он, морщась от осознания. - Обычно ты не просыпаешься так рано. Мы...? - Да, - говорит Субин, его голос все еще ужасно высокий. - Дай мне секунду, - бормочет Ёнджун, возвращаясь в комнату и закрывая дверь. Когда Ёнджун снова выходит из своей комнаты, на нем уже рубашка и еще один парень на буксире. Он невысокого роста, с длинными волнистыми черными волосами на пробор и ужасающе идеальными чертами лица - отличный нос, красивые губы, длинные ресницы, и Субин... Он хмурится, когда замечает, как переплетены их пальцы, и слишком явный темный след на шее черноволосого парня. "Эй, хён", - говорит он, отворачиваясь, чтобы закрыть ногой дверцу холодильника. Если он закроет дверцу с излишней силой, это никого, кроме него, не касается. - Привет, - говорит Ёнджун, улыбаясь Субину. - Это Уён. Уён, это Субин. Прости, что разбудил тебя. - Все в порядке, - пробурчал Субин, внутренне скривившись, когда Уён улыбнулся ему. Боже, у него такая милая улыбка, что это приводит его в ярость. Что происходит? Он не знаком со многими из тех, с кем встречался Ёнджун - он знает Чанбина, невысокого, мускулистого парня, который, честно говоря, настолько мил, что Субин никогда не может на него обидеться, и Сана, хитрого друга Ёнджуна, который так флиртовал с Субином на следующее утро после его первой встречи с Ёнджуном, что Субин не знал, кого он вообще пытался соблазнить. Но Уён объективно красив так, что Субин хочет долго смотреть на себя в зеркало, чтобы придать себе такие же изящные черты, как у него, и это его... раздражает, что у Ёнджунa такой хороший вкус на парней на одну ночь. - О, кофе? - говорит Уён, глаза загораются, когда они падают на чашку, стоящую рядом с автоматом. - Спасибо! - Да, - кисло говорит Субин. Ёнджун садится рядом с Уёном на барный стул, а Субин остается стоять и неловко потягивать кофе. Он даже не знает, зачем пьет кофе, ведь он предпочитает чай, и это его только еще больше раздражает. - Итак, - говорит Ёнджун через мгновение, явно желая начать разговор. - Прежде чем Уён скажет это, я должен сказать тебе, что я много рассказывал ему о тебе. - Так и есть, - хмыкает Уён, а Субин краснеет. - О. Спасибо? - Он бормочет, откидывая волосы с глаз. - Да, - говорит Уён, бесстрастно потягивая кофе. - Я предлагал секс втроем, но он почему-то не разрешил. - Уён, - шипит Ёнджун, ударяя друга по руке, и Субин не знает, как назвать смесь чувств, поднимающихся в его груди. - Субин - натурал, не ставь его в неудобное положение. Он не знает, почему сегодня все его напрягает, но это не помогает. - Я не чувствую себя неловко, - утверждает Субин, прежде чем Уён успевает ответить, оставляя их обоих смотреть на него. - Для меня в этом нет ничего особенного. - О, - медленно произносит Ёнджун. - Хорошо. - Видишь? - Уён надулся. - Это бы точно сработало! - Он подмигивает Субину, который пытается скрыть яростный румянец и терпит неудачу, когда ощупывает рукой свое лицо. - Ты, типа, суперкрасавчик. Мечта любого мужчины, правда. Субин закрывает лицо от ужаса, а Уён смеется. - Чувак, отвали, - слышит он шипение Ёнджуна. - Прости, прости. Он твой мальчик-игрушка, и все такое, - легко отвечает Уён, ухмыляясь Ёнджуну, чье лицо тоже покраснело, что странно. Воздух в квартире внезапно стал душным, и у Субина появилось чувство, что он упускает что-то, что ему следовало бы знать. - Убирайся из моей квартиры, - бормочет Ёнджун, а Уён добродушно смеется, наклоняясь, чтобы поцеловать Ёнджуна в щеку. И это приводит Субина в ярость, причем так неожиданно, что у него начинает болеть живот. И только когда Уён уходит, а Ёнджун закрывает дверь и поворачивается к Субину с извинениями, которые вот-вот готовы сорваться с языка, Субин снова полностью расслабляется. - Все в порядке, хён, - сразу же говорит он. Ёнджун обнимает его, и Субин думает: - Странно, что он не чувствует себя виноватым. Он может прийти только к одному выводу, и это его пугает.

***

- Бомгю, - говорит Субин, как только младший парень садится на стул напротив него с чашкой горячего какао. - Я... я думаю, что я гомофоб. Бомгю долго и медленно моргает. - Гомофоб.., - говорит он прямо. Субин сжимает руки в кулаки. - Да. Бомгю кивает. - Вау, абсолютно. Я так и вижу. Ты всегда ржешь, когда я с Тэхёни... - Бомгю… - пытается протестовать Субин. - И я просто знаю, что ты презираешь Кая с тех пор, как он открылся тебе. От него тебя просто тошнит. Субин сверкнул глазами. - Я не это имел в виду... - Тогда что же ты имеешь в виду? - сухо сказал Бомгю. - Что, это Хиджин нуна? Она дала трещину в твоем прямолинейном фасаде? - Затем он протягивает руку через стол, чтобы щелкнуть Субина по лбу гораздо сильнее, чем нужно, и Субин вскрикивает: - Хён, ты что, с ума сошел? Не может быть, чтобы ты был гомофобом. Субин вздыхает. - Я не это хотел сказать. Вы нормальные ребята. Просто... - Ты не можешь быть выборочно гомофобом, - со знающим видом вмешивается Бомгю. Субин застонал, опустив лицо на руки. - Но я не знаю, как еще это объяснить, - выдавил он из себя. - Что объяснить? - с любопытством спрашивает Бомгю. А потом, потому что его лучший друг не может не воспринимать все мысли и чувства Субина: - Это из-за Ёнджун-хёна? - Хаха, что? - пискнул Субин. - Хён, - ровно говорит Бомгю, и Субин морщится. - Ладно, ладно, - вздыхает он, качая головой. - Это вроде как из-за хёна. Просто... меня так... раздражает, когда он приводит домой других людей. Меня это почему-то очень злит, и я чувствую себя плохо, потому что я хочу поддержать его в его начинаниях, но я также чувствую... злость и раздражение. - А ты не думал о том, что тебя это раздражает, потому что Ёнджун-хён иногда делает это, когда ты в квартире? - спросил Бомгю, наклонив голову в сторону. - Да, - кисло отвечает Субин. - Но это не просто так. Это как... даже думать об этом, когда Ёнджун-хён выходит из дома поздно вечером, мне хочется выпрыгнуть из окна. - Дефенестрация - это не выход, - мудрено сказал Бомгю, а затем усмехнулся. - Думаю, я тебя понял. Я хочу задать вопрос. - Валяй, - настороженно говорит Субин. - Когда мы с Тэхёном танцевали друг вокруг друга в старших классах, - с любопытством спрашивает Бомгю, - ты когда-нибудь чувствовал себя странно? Или злился? Хотелось ли тебе импульсивно сбежать, когда я приходил к тебе домой и рассказывал, какой он милый? Субин задумался. - Нет, не думаю. Бомгю вздыхает, качая головой. - Как ты можешь не видеть того, что находится прямо перед тобой, хён? Ты вовсе не гомофоб, ты просто неравнодушен к Ёнджун-хёну. Субин поморщился. Это определенно не то, что он хотел услышать. - Но я... - Ты, Чхве Субин, - очень, очень серьезно говорит Бомгю, - не натурал. Ни в малейшей степени. И я знаю, что тебе не мешало бы быть не натуралом, или какой там ярлык ты собираешься на себя навесить, но ты не можешь позвать меня в кафе, пока Ёнджун-хён в отъезде - кстати, из-за этого мне пришлось пропустить свидание с Тэхёни, так что будь благодарен - просто посмотреть мне в глаза и сказать, что единственный разумный вывод, который ты можешь сделать из того, что тебя раздражает, что твой горячий друг постоянно приводит домой других парней - это то, что ты гомофоб. Чувак. Ты действительно не можешь быть настолько тупым. Я знаю, что ты ненавидишь математику и все такое, но, пожалуйста, сложи два и два. - Ты такой неуважительный, - бормочет Субин, но все равно принимает слова к сведению. Он знает, что никогда не задумывался о своей сексуальности, но это только потому, что он не уделял времени на то, чтобы добиваться или быть покоренным кем-то, всегда довольствуясь тем, что наблюдал за романтическими отношениями своих друзей в стороне. Но он думает о том, что Ёнджун может быть романтичным с ним, и в его голове ни с того ни с сего всплывает яркий образ Ёнджуна, прижимающего его к кухонной стойке. Ну. - Хм, - пискнул Субин. - Выйди из своих сексуальных фантазий и обрати внимание на меня, - сухо говорит Бомгю, и Субин чуть не опрокидывает свою чашку от досады. - Это было не... я даже не..., - заикается он. Бомгю смотрит на него безучастным взглядом, и он простонал. - Мы отклоняемся от темы. Ладно, допустим, я действительно... влюбился Ёнджун-хёна. Что тогда? - Скажешь ему, - просто сказал Бомгю, потягивая горячее какао. Субин уставился на него. - Извини, этого не случится. Я возвращаю тебе свою карточку гея, ты можешь оставить ее себе, а я могу остаться натуралом... - Чувак, - смеется Бомгю, качая головой. - Я не возьму твою гей-карту. Она уже твоя, и уже слишком поздно, если ты почувствовал, что тебе нужно обсудить твою так называемую гомофобию по отношению к твоему сексуальному соседу. Просто прими это: он сексуален, а ты - никто, если ты не мужчина, который думает своим членом, как и все мы. Субин глубоко задумывается о стояке, который ему пришлось унять в своей комнате после того, как Уён ушёл, из-за смехотворно яркого образа без рубашки Ёнджуна, и стонет, уронив лицо на руки. - Но я не хочу думать своим членом. Я хочу думать мозгами. - Очень смело с твоей стороны полагать, что в твоем полом черепе он есть, - небрежно говорит Бомгю, и Субин поднял голову, чтобы посмотреть на него. - О, пожалуйста. Ты же знаешь, что я шучу. Но, хён, будь настоящим, ладно? Вы двое всегда очень домашние друг с другом, это мило. Тэхён как-то спросил меня, встречаетесь ли вы, и не поэтому ли вы так внезапно переехали друг к другу, и мне пришлось сказать ему, что вы натуралы. - Он потрясенно качает головой. - Я действительно не могу поверить, что Тэхён понял что-то раньше тебя. - Заткнись, - хнычет Субин. Он знает, насколько они с Ёнджуном домашние, потому что они сами постоянно это комментируют. Он понимает, что все, что они делали в последние месяцы, - это игра в кошки-мышки, только кошка - это Ёнджун, а мышка - Субинино “хаха, хён, я натурал”, и он чувствует себя по-настоящему глупо. - “Это было так очевидно”, - думает он в ужасе. - Я глуп, - шепчет он. - Ты не можешь говорить такие вещи и честно ожидать, что я не соглашусь с тобой, - говорит Бомгю, а затем протягивает руку, чтобы ласково, если не сказать снисходительно, погладить Субина по голове. - Слушай, все пойдет в миллион раз лучше, если ты как можно скорее откровенно поговоришь об этом с Ёнджуном. Он ведь практически висит на тебе, хён. Не думаю, что он отвергнет тебя, если ты скажешь ему, что он тебе нравится. - Но он даже не знает, что мне нравится... что я... - Ты можешь сказать, что тебе нравятся парни, только я, - смеется Бомгю. Затем его глаза смягчаются. - Все, что тебе нужно сделать, это сказать ему. Он уже гей, и не факт, что он не примет тебя. В голове Субин проносится несколько сценариев, самый яркий из которых - мысль о том, что Ёнджун скажет: "Чувак, не может быть, чтобы тебе нравились парни, ты самый натуральный человек из всех, кого я знаю". От этой мысли Субин хочется съежиться, хотя он и пытается отмахнуться от нее. Ёнджун очень милый, и Субин говорит об этом серьезно - его сосед по комнате добрый, отзывчивый и открытый. - Ты всегда можешь написать ему об этом, если боишься говорить с ним один на один, - говорит Бомгю. - Сказать через смс? - спросил Субин, поморщившись. Бомгю сочувственно улыбается ему. - Эй, только потому, что в старших классах я открылся, стоя на столе в кафетерии с флагом гордости, обернутым вокруг меня, не значит, что каждое мое открытие должно быть супер драматичным, особенно если ты немного более застенчивый человек, чем я, понимаешь? Так что не торопись и используй любой способ, чтобы дать ему знать. Субин опускает лицо в руки. - А потом мне придется сказать ему, что он мне вроде как нравится, - бормочет он в свои ладони. - Определенно не “вроде как”, но ладно, - говорит Бомгю с явной усмешкой в голосе, и Субин стонет.

***

Хён, - робко пишет он после возвращения домой, зная, что Ёнджун пытается заниматься в библиотеке, а также зная, что он, скорее всего, просто залипает в свой телефон, - могу я с тобой кое о чем поговорить? Ёнджун отвечает почти сразу же. - Конечно! О чем ты хочешь поговорить? Сердце Субина замирает. Полагая, что нужно сразу перейти к делу, он проводит рукой по волосам, глядя на свой телефон на кухне. - Я... думаю, мне нравятся парни. Сообщение читается целую вечность, тревожную минуту, прежде чем Субин получает ответ, что приводит его в ужас. - о! - говорит Ёнджун. - когда ты успел это понять?????? эм, - отвечает Субин. - сегодня? Я понял это сегодня. Это странно? Нет, конечно, нет. У тебя есть столько времени, чтобы разобраться в себе. Тебе нравятся только парни, или...? Я почти уверен, что я бисексуал, - печатает Субин. - Да, похоже на то. О, это круто!!! - присылает Ёнджун. - Я так рад, что ты чувствуешь себя комфортно, рассказывая мне об этом^^ это значит, что теперь мы можем поговорить о симпатичных парнях ㅋㅋㅋㅋㅋㅋㅋ И это... заставляет Субина нахмуриться еще до того, как он напечатал слова, что, по его мнению, только еще больше доказывает предыдущую точку зрения Бомгю. Вместо того, чтобы сказать, что ты единственный симпатичный парень, о котором я хочу поговорить, хён, он говорит, - ㅋㅋ конечно, - фактически оставляя этот разговор на другой день.

***

Неизбежная конфронтация(элемент конфликта, в котором стороны противостоят друг другу.) происходит случайно. Дело в том, что Ёнджун воспринимает выход Субина с той беззаботностью, которая, вероятно, возникает из-за того, что люди чаще других сталкиваются с осознанием того, что они геи (в чем Субин не может их винить, ведь если ты не поймешь, что тебе нравятся парни, как только посмотришь на Ёнджуна, тогда в чем смысл?). И хотя Субин благодарен - он не думает, что шокированная реакция заставит его чувствовать себя хорошо, - это также оставляет мало возможностей для разговора о его влюбленности и остается вопрос: ну, и что теперь? Ведь это правда, что Ёнджун и Субин до смешного, до отвращения домашние друг с другом, и Субин уверен, что их легкомысленное подшучивание можно считать флиртом. Но Субин также совершенно не представляет, как подойти к своей новообретенной влюбленности без того, чтобы Ёнджун не подтолкнул его в дверь, причем сильно. - Ты пялишься, - говорит Ёнджун певучим тоном, и Субин отводит взгляд, с гримасой возвращаясь к реальности и понимая, что Ёнджун снова без рубашки. Не то чтобы Ёнджун обычно не ходит без рубашки, но с тех пор, как Субин осознал свое положение... что ж. Это было трудно игнорировать. - Прости, хён, - бормочет он. Ёнджун смеется. - Не извиняйся, Субин. Тебе нравится то, а? - Ёнджун поворачивается, чтобы взять свою серую футболку со стула, и взгляд Субина снова переходит на него. Он жалеет об этом почти сразу же. Чхве Ёнджун не может не иметь сексуальной спины. - Эм, - пробормотал он, прочищая горло. - Ты хорошо выглядишь, хён. - О, спасибо, - ухмыляется Ёнджун, поворачиваясь к нему лицом. - Ты и сам выглядишь довольно лихо. Что, как и следовало ожидать, заставило Субина чуть не подавиться слюной, а Ёнджун, как и следовало ожидать, разразился хихиканьем. - Ты не можешь просто так говорить такие вещи, хён, - застенчиво говорит Субин, сопротивляясь желанию прикрыть лицо. - Но ты просто такой милый, - невинно отвечает Ёнджун. - Что же мне делать, а? Честно говоря, Ёнджун так часто говорит подобные вещи, что Субин начинает удивляться, как это влияние на него не ослабло от чрезмерного употребления, но он все равно краснеет и отводит взгляд. - Перестань быть таким кокетливым, - бормочет он себе под нос. - Что это было? - спрашивает Ёнджун, напевая, когда снимает телефон с зарядки. - Перестань так много флиртовать, - невозмутимо повторяет Субин. - И еще, пожалуйста, вытащи зарядку из розетки. - Такой властный, - шутит Ёнджун, даже когда слушает. - Кроме того, это моя работа - кокетничать, Субин. Особенно с тобой. Субин делает паузу, чтобы осмыслить слова старшего, а затем растерянно смотрит на него. - Особенно со мной? - Да, - непринужденно отвечает Ёнджун, подходя к дивану, на котором сидит Субин, и пытаясь заниматься, чтобы просто взъерошить его волосы. - Тебя весело дразнить! Посмотри на себя сейчас, ты буквально помидор. Это так мило, Субини. Последнее предложение он произносит, сжимая пальцами щеку Субина, растягивая ее, и Субин чувствует, как краснеет его лицо. - Хён, прекрати, - простонал он, и Ёнджун рассмеялся. - Прости, прости. - Старший парень усмехается, когда Субин рискует поднять на него глаза. - Ты просто очарователен. В Субине просыпается что-то детское, и он думает: - "Я не хочу быть для тебя просто “милым". - Как скажешь, - бормочет он вместо этого. - Ты собираешься на очередную пробежку? - Ты же знаешь! - говорит Ёнджун, хватая свои Аирподсы. - Мы с Уён немного побегаем, а потом пойдем в спортзал. Я, наверное, вернусь около... полуночи? - Он подмигивает Субину, когда тот морщит нос. - О, ты же знаешь, как это бывает. - Уён-хён был тем парнем, которого ты привел... в тот раз, верно? - настороженно спрашивает Субин. Конечно, он знает, кто такой Уён, просто... не хочет отпускать Ёнджуна так скоро, или что-то в этом роде. Он не знает, как работает эта история с влюбленностью. - Вы часто бегаете вместе? Ёнджун хмыкнул. - Да, бегаем. Мы познакомились на свидании вслепую. Субин надеется, что то, как он стиснул зубы, не слишком заметно. - Свидание вслепую? Ёнджун улыбается, словно не вызывает у Субин сильного внутреннего волнения. - Да, свидание вслепую. Это было несколько месяцев назад, но, честно говоря, как только мы начали общаться... - Хён, - вмешался Субин, сжав зубы и сузив глаза, - ты влюбился в Уёна? Ёнджун наклоняет голову в сторону. - Откуда ты это взял? - Я просто спрашиваю, - жестко отвечает Субин. Он откладывает учебник в сторону, полностью отказываясь от учебы. - Он тебе нравится? Вы много времени проводите вместе. Ёнджун, наконец, кажется, уловил одностороннюю напряженность Субина и прищурился, ставя свою бутылку с водой на столешницу. - А... при чем тут это? - Хён, это вопрос "да" или "нет", - вздыхает Субин, а Ёнджун поднимает бровь. - Ну, а тебя бы это беспокоило, если бы я влюбился? - уклончиво спрашивает он. - Разве мой ответ о том, что меня это потенциально беспокоит, изменит твои чувства? - отвечает Субин. Ёнджун смотрит на него, взгляд не читается, челюсть сжата. - Нет, не изменит, - говорит он через мгновение. Субин прикусывает губу и смотрит вниз. Он уже чувствует, как признание Ёнджуна в любви к Уён и его последующее неприятие Субина на кончике языка старшего мальчика, и не хочет в это ввязываться. Какая-то его часть хочет отстраниться и уйти, как он обычно поступает в большинстве ситуаций, но он считает, что должен знать. - Значит... да? Ёнджун смотрит на него еще несколько мгновений, напряжение витает в воздухе, прежде чем он насмехается, потом фыркает, а потом щиплет переносицу. - Субин, ты что, дурак? Я искренне просил у тебя друга. Шучу, - вмешивается он, когда Субин пытается ответить, - это не для друга, это для меня. Я прошу для себя. У Субин открывается рот. - Хён, какого черта? - Нет, серьезно, - продолжает Ёнджун, качая головой, словно в изумлении от очевидной тупости Субина, откинувшись на столешницу. - Можно подумать, что, например. Тот, с кем ты живешь, сможет уловить все твои намеки. Понимаешь? Объективно говоря. Субин нахмурил брови, искренне недоумевая. - К чему все это, хён? Ты даже не ответил на мой вопрос... - Боже мой, Субин, - с досадой говорит Ёнджун. - Тебе действительно нужно, чтобы я дал тебе прямой - упс, каламбур нечаянный - прямой ответ, не так ли? Как будто я не пытался намекнуть, что, блять, нет, вообще-то, я не влюблен в Уёна, или Чанбина, или Сана, я влюблен в тебя! И я влюбился в тебя примерно с двух недель после того, как мы съехались! Субин внезапно радуется, что сидит, потому что, если бы он стоял, он был бы уверен, что сейчас бы летел к земле, как что-то прямо из романтической комедии. - Э-э, - говорит он, как идиот. - Мой милый идиот, - ласково, почти насмешливо говорит Ёнджун, и Субин вздрагивает, когда понимает, что вслух назвал себя идиотом. - А теперь скажи мне, прямо сейчас. Чхве Субин, ты в меня влюблен? - Э-э-эм, - заикается Субин. - Ну, я... это все относительно, верно? Так что, с субъективной точки зрения... Ёнджун обрывает его фырканьем, снова встает и идет к нему. В его глазах такой острый взгляд, который Субин видел только у других людей, и он пригвоздил его к дивану, как осязаемая вещь. - Чхве Субин, - говорит он снова, медленно, голос совсем мягкий и тихий, и Субин задыхается. - Ты влюбился в меня? У нас нет целого дня. - Да, влюблен, - хрипло говорит Субин, и ему даже не удается сделать полный вдох, потому что Ёнджун практически набросился на него. Дело вот в чем, помимо всего прочего: Субин - студент колледжа, и все же его опыт в поцелуях менее чем примечателен. Он делал это, да, и он прошел весь путь, конечно, но что-то в том, как Ёнджун прижимает их губы друг к другу, неловко наклоняясь и все же каким-то образом давая Субину полностью прижаться к его губам, заставляет мозг Субина вспыхнуть, а затем опустеть, как будто это его первый раз заново. Он кладет руки на талию Ёнджуна, как на якорь, а старший издает тихий звук, прижимаясь к нему ближе, пока Субин не прижимается спиной к подушкам, а Ёнджун устраивается у него на коленях, обхватывая ногами его бедра, и нежно покусывает нижнюю губу Субина, и Субин - он не может сделать ничего другого, кроме как поцеловать его в ответ, в его груди расцветает что-то эйфорическое. - Скажи мне, когда ты понял, - вздохнул Ёнджун, отстраняясь. Он держит лицо Субина в своих руках, слегка сжимая его щеки, и целует его нос и лоб, и Субин чувствует себя почти ошеломленным от ласк каждого действия. - Когда я был влюблен в тебя? - тупо спросил Субин, пискнув, когда Ёнджун ущипнул его за щеку в ответ. - Э-э-э. Это было... когда я понял, что мне нравятся парни. Он делает паузу. - Я очень рад, что ты отнесся к этому легко, хён. - Ну, да, это было само собой разумеющимся, - задыхаясь, смеется Ёнджун, поглаживая их носы. - Чувак, я думал, что тебе нравятся парни с самого начала. Я спросил из вежливости и буквально не знал, что делать, когда ты ответил: "Нет, я натурал", так что я не особо удивился. Неприятно было иметь дело с безответной влюбленностью, но это было само собой разумеющимся. Субин сглотнул. - Но... хён. Другие парни? Ёнджун смеется. - Специально привел их домой, - пробормотал он, погружаясь в долгий поцелуй, от которого у Субин закружилась голова. - Они, конечно, знали об этом. Я сделал это специально, потому что пытался раззадорить тебя, но очевидно... - Боже мой, я действительно думал, что ты влюбился в Уёна, - простонал Субин, а Ёнджун весело покачал головой. - Прости, что так странно себя вел, хён. - Неважно, если ты сейчас это понимаешь, то мне буквально все равно, - легко отвечает Ёнджун. Затем он отстраняется настолько, что Субин может смотреть на него без косого взгляда, и поднимает бровь. - А обо мне ты подумал? У Субин пересохло во рту. - Эм... как это? Ёнджун фыркнул. - Пока я трахал их, Субин. Ты когда-нибудь думал обо мне? И Субин каким-то образом находит в себе силы покраснеть. - Х-хён, конечно, думал. Но это стыдно. - Боже, ты такой милый, - вздохнул Ёнджун. - Ты будешь моим парнем, да? Нам не нужно продолжать так ошиваться друг вокруг друга? Он выглядит искренне любопытным, как будто все, что они делали до этого момента, не кричало о будущих отношениях. Субин проводит рукой по линии талии и плеча, пока не касается щеки старшего, дыхание перехватывает в горле, когда он прижимается к ней. - Конечно, - дышит он. - Я хочу. Быть с тобой. - Спасибо, черт возьми, - смеется Ёнджун. - Я тебя многому научу. И Субин бы смутился, но ему трудно думать, когда губы Ёнджуна на его губах.