Mean boys

      Так летели день за днем: вечерние тренировки с Минки, из-за которых с Хонджуном Юнхо почти не виделся, но все равно исправно отправлял отчеты о том, что ему удалось узнать; посиделки за столиком «баунти», почему-то продлившиеся дольше одной недели, видимо, ребята и сами привыкли к Юнхо; редкие ночные разговоры с Саном, во время которых тот постоянно пытался выведать что-то про Уена; еще и домашка. Юнхо чувствовал себя так, слово попал в самый эпицентр шпионской войны. Приходилось следить за каждым своим шагом и словом. Не спалиться, не проболтаться. Расслабиться можно было только в общении с Минки и на выходных, дома. Родители удивились тому, что их обычно энергичный, общительный сын вместо того, чтобы увлеченно рассказывать о первой неделе в школе, просидел сутки в своей комнате, почти не выходя.       Незаметно наступила пятница, день просмотра. До решающего момента осталось совсем ничего. В назначенное время Чон собирался с мыслями возле входа в актовый зал. Просмотр проходил на сцене. Выступления должны были смотреть только Минхо и Хенджин, в зал они пока никого не запускали. Ожидающие своей очереди ребята толпились в коридоре. Сонхва не было видно. В последнее время его доброжелательность поражала, но только по отношению к Юнхо. Уен и Есан все так же подвергались критике, хоть и не такой жесткой как остальные ученики, и в лицо, а не за спиной. Юнхо вспомнил недавний случай: —Эй, Кай, — обращался Сонхва к участнику научного кружка. — Очень милая игрушка. — Хва указал на плюшевого пингвина, заискивающе улыбаясь. — А где сейчас остальные? —Спасибо, Сонхва! Я их собираю, если тебе интересно… — Начал тараторить Хюнинкай, который не ожидал такого внимания. —Эээ, нет, прости. Нам уже пора. Пока. — Хва потащил «баунти» +1 из клубной комнаты научного кружка. — Господи. Какой кринж и какой же уродский пингвин. Кто вообще в таком возрасте тащится по мягким игрушкам? У него что, ЗПР? Это вообще не мило. Я просто хотел узнать, где Субин. Мне нужно забрать тетради с готовой домашкой. Даже слушать не хочу про каких-то пыльных, плешивых пингвинов. — Он скривился в отвращении.       Юнхо тогда вспомнил комментарий о своем браслете. «Какова вероятность, что Сонхва сказал это из притворной вежливости?». После этого инцидента, Хо подвергал критическому взгляду все действия Сонхва. Он заметил, что тот ведет себя вежливо со всеми педагогами и с учениками, хоть и отпускает саркастические комментарии. Похоже, что его власть держится на каком-то странном сочетании ненависти и благоговения. Большинство учеников открыто недолюбливали Хва, но при этом боялись его осуждения и отчаянно хотели заслужить одобрение. Стоило Сонхва упомянуть какую-нибудь песню в разговоре с «простым смертным», как на следующий день ее мелодия раздавалась из каждого уголка школы. Его авторитет не подлежал никакому сомнению, однако его происхождение так и оставалось для Юнхо загадкой.       Постепенно и самого Чона узнавало все больше школьников, кто-то даже пытался перекинуться парочкой слов в очереди за едой, спросить совета или сделать комплимент. Он будто был благословлён счастливой звездой по имени Пак Сонхва. Есан был прав, когда сказал, что хорошая репутация ему обеспечена, если он будет тусить с ними. Есан все так же оставался неприступным, хотя Юнхо и узнал довольно много интересных фактов о нем. Оказалось, что он увлечен наукой, спортом и вкусной едой, однако его сила воли помогает удержаться от того, чтобы съесть 5 кг жареной курицы, хотя и очень хочется, ради идеального тела. Таким образом, подкупить его даже едой для того, чтобы выведать секреты Сонхва, было невозможно.       С Уеном же Юнхо наоборот успел неплохо сдружиться, маленькими шажочками подталкивая его к Сану, в тайне от Сонхва и Есана, которые так и не одобряли спортсмена. Уен хоть и продолжал во всем слушаться Пака, но тем не менее иногда отвечал на сообщения Сана или передавал приветы через его соседа. Так, Чон Юнхо обзавелся еще одним секретом, который ему необходимо было оберегать. Когда он рассказал об этом Хонджуну, он злодейски рассмеялся, да так, что напугал этим Минки, а потом заговорщицки сказал: «Мы обязательно используем этот секрет против Хва» — тогда уже и Юнхо перепугался. Ким в последнее время вообще был пугающим. После того, как Юнхо рассказал ему о Субине, тот предложил столкнуть его с лестницы. От заверений Чона, что бедный одноклассник не заслужил такой кары, потому что был дружелюбным и не делал ничего плохого при нем, Хонджун лишь скорчил недовольную рожу и закатил глаза. С того момента немилость Кима распространялась еще и на Субина, который оказался довольно популярным учеником. Только его популярность не имела ничего общего с диктатурой Сонхва. Чхве Субин спокойный, добрый и застенчивый, никогда не отказывающий в помощи. К нему в клубную комнату научного кружка словно паломники приходят неуспевающие по учебе студенты, которым тот оказывает репетиторские услуги, в основном, просто так, за искреннюю благодарность. Юнхо уважал Субина и до сих пор поражался, почему он встречается с Сонхва. Мысли роились в голове Юнхо, пока он ожидал своей очереди выступать, но из раза в раз возвращались к тревоге из-за Сонхва: «Может он уже поговорил с ними и придет к концу просмотра. Блять, он не должен увидеть нас вместе с Минки». Неожиданно дверь отворилась и из нее вальяжно вышел Пак вместе с председателями клуба. Они тихо о чем-то перешептывались. Хва снисходительно улыбался, затем нашел глазами Чона и указал на него одним лишь легким кивком. Хенджин смерил объект обсуждения презрительным взглядом и что-то сказал на ухо Минхо, тот лукаво улыбнулся и закивал. Пак махнул на прощание и спешно удалился. Юнхо насторожило подобное поведение, он не хотел думать, что конкретно Хва мог сказать им. Записавшись в самый конец очереди, Хо сел на пол, поджидая напарника. —Давно здесь сидишь? — откуда-то сверху донесся знакомый низкий голос, спустя минут 20 после ухода Сонхва. —Не так давно, но жопа уже квадратная. А ты успел соскучиться? — Юнхо мельком глянул из-под опущенных ресниц. Похлопав по пустому месту рядом, он пригласил друга сесть. Они снова оказались на чрезвычайно малой дистанции друг от друга.       Спустя несколько часов, когда коридор опустел, наконец подошла их с Минки очередь. Перед этим они еще раз порепетировали танец. Все было гладко, несмотря на короткий срок подготовки. Входя в зал, Минки схватил Чона за руку, он волновался и пытался унять дрожь. Хенхо сидели по середине зала, закинув ноги на впередистоящие кресла. — Чон Юнхо и Сон Минки с танцем под трек Cardi B — Lick. — Минхо смотрел в регистрационный лист. — Интересно. Начинайте, как будете готовы. — Хенджин рядом с ним откровенно скучал.       Заиграла музыка. Ребята начали танцевать. Все было предельно слаженно, синхронно. Они выложились на все 146% процентов. Получилось даже лучше, чем во время репетиции. Парни были довольны собой. Переводя дыхание, они ожидали комментариев от руководителей кружка. — Все было супер, но мы вас не берем. У нас все танцоры примерно одного роста, а вы, — Минхо обвел их в воздухе, — две дылды. Вам разве что играть парочку деревьев в постановке «Красной шапочки». Свободны. — Он махнул рукой. — Это несправедливо! Ты же сам сказал, что все супер. В чем проблема? — Минки начал возмущаться, в нем кипел гнев. Кулаки сжимались, а от обиды подступил ком к горлу. Юнхо стоял в растерянности. Он не мог поверить, что такое вообще возможно. — Скажи спасибо, что в этот раз мы тебя вообще на порог пустили. В качестве компенсации могу лишь сказать, что ты не только в высоту подрос, но и в танцах. А теперь шуруй. — Едко отозвался Хенджин, наконец отрываясь от экрана смартфона. — Да ты даже не смотрел, половину танца в мобиле просидел. — Сон уже откровенно кричал на них, Юнхо попытался взять его за руку, чтобы успокоить, но он вырывался, продолжая жестикулировать. — Ладно я, вам глаза до мозолей уже стер, поэтому и не берете, но почему Хо? Он достоин тренироваться вместе с танцевальным кружком. Когда-нибудь вашей вонючей диктатуре придет конец, самодовольные сучары. — Минки сбежал по ступеням и скрылся за дверью, запасного выхода. Под насмешливое: «А, кыре?», — Минхо. Юнхо последовал за ним, лишь одарив Хенхо презрительным взглядом. Конечно, ему тоже было чертовски обидно, но в первую очередь не за себя, а за Минки.       Минки сидел на полу, уткнувшись носом в согнутые колени, кажется он беззвучно плакал. — Эй, мы круто выступили. Ты был так хорош. — Юнхо так же сел напротив. — Пошли они нахер, нам они не нужны. Мы и сами справимся. Будем заниматься вдвоем. Плевать на выступления, на мероприятиях и уроки от крутого танцора директора. Может вообще с ним договоримся и сами напросимся. — Он придвинулся ближе, заставив Сона раскрыть колени, и сел между его ног, обнимая за плечи. Наверняка со стороны это выглядело нелепо, но вряд ли кто-то мог шататься сейчас по эвакуационным выходам, чтобы застать их в таком положении. — Зато тебе не нужно уходить из театрального. Давай искать плюсы. — Юнхо сжал его сильнее. Ему так хотелось утешить Минки, который точно не заслуживает происходящего с ним. Чон думал, что он заслуживает только лучшего. Их отношения становились теплее с каждым днем, и теперь Чон не хотел, чтобы его дорогой друг, чувства к которому были не однозначны, расстраивался и тем более терял веру в себя. Они просидели так еще некоторое время, пока Сон окончательно не успокоился.

***

      Позже в комнате ребят Хонджун выслушал пересказ Юнхо внимательно, с пониманием, чуть склонив голову. На моменте с оглашением результата просмотра Минки, сидевший с опущенной головой, громко шмыгнул носом, Хо и сам был готов расплакаться от обиды. Тогда Джун совершенно неожиданно притянул несчастного друга и обнял, поглаживая по спине. Все-таки он не был бесчувственным чурбаном и переживал за друзей, старался давать им поддержку по мере своих возможностей. После ритуала покрытия Минхо и Хенджина трехэтажным матом Ким решил уточнить одну деталь: — Так, значит Сонхва пообещал тебе замолвить словечко, а потом ты видел, как он заговорщицки перешептывался с Хенхо. — Юнхо кивнул. — Это не спроста. Я уверен, что он приложил свои блядские ручонки к этому. Не хочет, чтобы его затмили, а ты набираешь популярность в школе. Поэтому и строит козни, сволочь. Это вполне в его духе. Притворяется дружочком-пирожочком, чтобы потом поднасрать. Подлая натура. Такое нельзя прощать. Верно? Мы должны отомстить. — Чон тоже думал об этом сразу после просмотра, но верить отказывался. Сейчас же ему казалось это единственной простой истиной: Пак Сонхва- двуличный, эгоистичный мудак, который отравляет все, к чему прикасается, и он непременно должен поплатиться за это. Юнхо впервые в жизни возненавидел кого-то. Глаза щипало от подступивших слез, в горле стоял ком. Он чувствовал обиду и разочарование за себя и Минки. — Ты тоже?.. — Хонджун лишь коротко кивнул в ответ, сжав челюсти. Затем он подскочил, порылся в кипе макулатуры на своем столе и выудил оттуда скетчбук большого формата. Шумно пролистав изрисованные страницы, наконец, остановившись на чистом развороте, Хонджун зубами открыл маркер и старательно начал выводить крупными буквами план мести. Минки и Юнхо, неподвижно наблюдали за этими действиями с кровати. — Пак Сонхва — злобный диктатор. Как скинуть диктатора? Лишить его атрибутов власти. Сонхва пустое место без Субина, — Хонджун указал на первый пункт плана, изображенного на бумаге, — и других трофеев в штанах, — маркер в руках старшего указывал на следующие строки, — горячего тела и верной своры тупых обожателей. Но, Юнхо, ради успеха общего дела, придется и дальше ходить с этой тусовкой. Справишься? — Ким смерил его взглядом. — Постараюсь. — Юнхо взглянул на Минки, сидящего совсем близко к нему, а потом взял его за руку. — Хорошо! — В глазах Хонджуна горел дьявольский огонек, а улыбка была по-настоящему демонической. — Всковырнем эту тварь.