От любви до ненависти один шаг.

07.11.2019. Пятница, седьмое ноября. В теле лишь усталость, бренность и звук часов в конце коридора. Молчаливое и безразличное безрассудство в лице двадцати трёхлетнего омеги, холодно смотрящего в окно с бокалом полу-сладкого вина в левой руке. Он не знает, можно ли ему в его положении выпивать, но делает это. В последнее время стало плевать на себя и ребёнка внутри. В правой руке тлеет не докуренная сигарета, а на полу, где как раз таки почти обнажённым сидит омега, раскинуто множество таблеток разных цветов и форм. Также небольшой пакетик со странным, рассыпчатым порошком внутри. Тэхёну плевать. На свою жизнь плевать, а о ребёнке думать не хочется. Сил на это нет. Чонгук не прекращает изменять, даже порой делает это на супружеской постели, а омеге плевать. Вновь плевать. Он не хочет ничего слышать и видеть, он не живет, он просто существует. Зачем? Сам понять не может. Откидывает в сторону сигарету, её бы потушить, но так лень. На улице вновь ночь. Небольшие фонари освещают улицу и всё. Больше нет ничего, что могло бы привлечь внимание беременного омеги. Он тянется рукой к белоснежной таблетке. Она круглая, но Тэхён и не имеет представления для чего она. Всё перемешал, теперь и не поймёт что в руках держит. Но это не мешает ему принять это лекарство, если оно им является. С небольшого комода, что стоит рядом с кроватью, на которую облокотился спиной Тэхён, забирает стакан воды, а после залпом его осушает, не забывая закинуть в рот таблетку. Он на седьмом месяце, но хочется побыстрее избавиться от этого большого живота. В доме нет абсолютно ничего для ребёнка, будто бы и его самого нет. Будто бы его не ждут в этом мире, а ведь и правда, не ждут. Пока все другие семьи обустраивают детскую только на пятом месяце, Тэхён этим заниматься не хочет даже на седьмом. Он небрежно откидывает от себя опустевший стакан и выливает в себя вино, думая, а ведь мог бы выпить таблетку с алкоголем, но почему-то потянулся за водой. За стаканом летит и бокал, но тот уже разламывается, крошиться, там стекло тоньше. Карие глаза без эмоций рассматривают эти осколки, а после веки закрываются, а голова откидывается назад. Чертовски сильно болит. Раскалывается. Но никто не поможет, Тэхён привык быть один. Его кто-то обнимает. Тёплые руки тянут к себе. Зовут в спокойный мир и он поддаётся соблазну. Засыпает в этих руках, даже не понимая, что ему лишь кажется, ведь в комнате никого, кроме него нету. 23.02.2020. В доме не царит тишина, как раньше. Сейчас стоит лишь громкий детский крик. Этому созданию полтора месяца, но он не затыкается ни на секунду. Лежит и машет руками на родительской постели. Спит он тоже там. Тэхён с трудом заставил себя выйти из дома и купить хотя бы детскую смесь, немного одежды и памперсов. Сейчас он сам облокотившись об эту самую кровать сидит, прижав ноги к груди и закрыв уши руками, глаза его зажмурены, а ладони подрагивают, как и плечи. Видимо очень сильно устал. Время два часа ночи и около пятнадцати минут назад, Чонгук ушёл из комнаты в душ, дабы не слышать мерзкий плач собственного ребёнка. А Тэхён не выдержал и упал на пол в истерике. Его не пугает этот плач, нет. Он его раздражает. За время беременности Тэхён стал эмоционально нестабильным, а послеродовая депрессия сказалась на нём не очень хорошо. Он бьёт руками об пол, что-то шепча себе под нос. Выпускает из рук красные волосы, которые случайно вырвал. Даже не почувствовал. —Замолчи! Заткнись уже, хватит! —поддает он голос. Кричит, глаза раскрывает, с места поднимается и смотрит на недоношенного малыша, что не перестаёт плакать. Тот уже весь красный, будто бы помидор, но в родителе это не вызывает никаких положительных эмоций. Он обхватывает руками свою подушку. Смотрит на неё пару секунд, вещь больше самого ребёнка, но омегу это не волнует. —Я сказал тебе замолчать! —с этими словами Тэхён укладывает подушку на тело ребёнка. Давит, не думая, что нанесёт увечья, а крики не прекращаются, становятся сильнее, но приглушённее. Тэхён ладонями прижимает белую подушку, а в глазах пелена слёз, уже не видно ничего. Но в одно мгновенье его запястье хватают и он приходит в себя. Рядом стоит Чонгук, который вышел из душа. На бёдрах его лишь висит большое полотенце, доходящее до щиколоток. В его глазах нет страха за то, что вытворяет муж, вовсе нет. Глаза у омеги опухли, но у Чонгука это не вызывает никаких эмоций, он смотрит с тем же безразличием, как и раньше. Отпустив мужа, он тянется руками к подушке, убирает его с тела младенца и откидывает назад. Малыш начинает громче плакать, брыкаться, он чувствует воздух и ему хорошо, ведь пару секунд назад дышать было нечем. У Чонгука ни единой эмоции на лице, он проходит к шкафу и вытаскивает оттуда свою одежду, а после и покидает комнату под пристальным взглядом карих, заплаканных глаз. Ночь заканчивается без происшествий. Малыш поняв, что ему лучше не выводить из себя родителя, замолкает. Будучи таким маленьким уже понимает, что хорошо, а что плохо. 14.12.2023. —Папа! Посмотри, что я сделал в садике! —мальчик, года трёх забегает в гостиную комнату, где вновь ссорились родители, становиться впритык к папе и тянет наверх лист, на котором изображено то, что поймёт лишь он. Маленький омега вмиг замолкает, увидев на себе злобный взгляд родителей. Тэхён чему-то усмехается, поворачиваясь в сторону мужа, который чуть ли не замахнулся вновь. Складывает руки на груди, а после начинает громко кричать, от чего малыш пугается, улыбка с его лица спадает сразу же. —Посмотри на него, Чонгук! Он вечно тащиться за мной, как я должен что-то успевать?! Забирай своего сына и дай мне отдохнуть, я устал от него! — мужчина молчит игнорируя очередные крики мужа. Садится на диван и раскидывает ноги в стороны, пальцами крепко обхватывая горлышко бутылки крепкого алкоголя, который он всё это время не выпускал из рук. Проносит его к губам и делает жадные глотки, а Тэхён увидев, что им не интересуются, фыркает и направляется вон из помещения, толкая впреди стоящего сына. Тот падает на пол, больно ударяясь коленями. Но слёз не пускает, давно научился молчать. 08.04.2028. Маленький омега уже не такой уж и маленький, однако всё ещё ребёнок. Казалось бы, только недавно пошёл в школу, а уже издевательства со стороны одноклассников. Почему? Он и сам не знает. Дни тянуться долго, часы долго, а жизнь ещё дольше. Ему только восемь, а он уже ждёт своего совершеннолетия. Мальчик сидит у окна в пустом кабинете и ждёт отца. Уроки закончились давно, а на улице уже темнеет, но родителя всё также нет около ворот школы. Маленький Лиён знал, отец не приедет, но та надежда в его сердце увидеть его не угасала. Он всё ждал и ждал. Выпрямлялся в спине и садился ровно, когда мимо школы проезжала какая-то машина, всё думал, что это за ним приехали. А после, когда машина скрывалась из вида, та мимолётная улыбка на его лице исчезала, брови отпускались, как и он. Мальчишка всё сидел с грустным лицом, когда стрелка на часах пересекла восемь вечера, а ведь уроки закончились в два часа дня и абсолютно никого не волновал факт того, что маленький омега ещё почему-то находится в школе. Лиён, поняв, что отца не дождётся, грустно охватывает руками свой рюкзак и идёт на выход из помещения. На улице дождь вместе с градом. Омега сидел и наблюдал за тем, как за его одноклассниками приезжали родители. Кого-то даже забирали и папа, и отец. Это выглядело очень по семейному. Как ребёнок бежал в объятия папы, а отец стоял сзади и ждал пока сын прибежит и к нему. А после они все вместе, держась за руки, направлялись домой. Лиён знает, ему это не светит. Даже спустя несколько лет не случится такое, его родители далеко не такие, как у других детей. Его родителям плевать на него, они постоянно ссорятся, но на сына и мимолетного взгляда не кинут. Но мальчик привык, как бы грустно то не звучало, такое отношение считалось нормальным для него. Мальчик медленно идёт по пустой дороге, его волосы уже давно намокли, а он не спешит. А зачем? Его всё равно никто не ждёт. Ни дома, ни в школе, ни где-то ещё. Он один в этом огромном мире, полном злыми и плохими людьми. Омега шмыгает носом, пиная маленький камушек под ногой. Всё обязательно будет хорошо, но не сегодня и не в этом возрасте. Лиён уверен, что стоит ему вырасти и всё будет хорошо. Он найдёт любимого человека и в их жизни всё будет совсем не так, как у его родителей. Они будут друг друга любит и жить без ссор. Так и будет.

***

—Шлюха, —кричит Чонгук на весь дом, игнорируя хлопок входной двери. Тэхён спокойно сидит на диване, кредитной карточкой раздвигая белоснежную дорожку, тем самым деля её на две части. Расчищает стол, вдыхая белый порошок в себя, после чего прикрывает глаза в блаженстве и откидывает голову назад, полностью игнорируя мужа, а вскоре и поднимая средний палец вверх. Чонгук вновь что-то шипит, а после понимает, что с Тэхёном, который под дозой, говорить будет бесполезно. Хлопая дверью и даже не кидая взгляд на зашедшего в дом сына, уходит в ванную комнату. Лиён вздрагивает от громкого звука, тихо снимает обувь и верхнюю одежду, после чего быстро направляется к своей комнате. По дороге останавливается и смотрит на папу, что лежит на диване. Ноги ребёнка тянутся сами, он скидывает с себя рюкзак у самых дверей и направляется к родителю. Маленький омега присаживается рядом, голову укладывает на плечо папы и прикрывает глаза, надеясь хотя бы немного получить тепло, о котором мечтает с детства. Глубокий вдох делает, а после медленно выдыхает, закрывая глаза. Немного так посидеть удасться. Ребёнок даже мечтать о хорошей жизни не смеет. Этого не случиться, он всегда останется нежеланным и нелюбимым ребёнком в этом доме. 18.12.2037. —Отец! Мне больно! Мне очень больно, не надо, пожалуйста! —уже не такой уж и маленький, но всё ещё ребёнок. Брыкается на собственной постели, путаясь уйти от предначертанной ему судьбы. Лиёну пятнадцать лет, а он уже лежит под мужчиной с раздвинутыми ногами. И не перед каким-то мужчиной, а перед отцом. Родным отцом. Вот только это не происходит по обоюдному согласию. Омега бы никогда не согласился переспать с отцом. А вот старший видимо не против. Как и папа… Тэхён сидит в гостиной под очередной дозой. Его даже не волнуют крики сына, а зачем? Зачем что-либо делать, если это стало привычным в их доме? Он один раз сказал Чонгуку «Спи с кем хочешь, но ко мне не прикасайся». И даже не отреагировал никаким образом, когда новой пассией мужа стал их сын. Просто прошёл мимо комнаты, когда маленький омега, лет тринадцати, кричал о помощи, плакал и дрожал. Дрожит и сейчас, голос он сорвал давно, из-за чего есть небольшая хрипотца, но его это не интересует, он хочет перестать бояться родителей. Левой ногой двигать не получается. Папа был зол, не сдержался и кинул в мальчика бутылку от вина, та разбилась вдребезги у ног младшего омеги. А после не жалея сил, Тэхён толкнул сына в осколки, так некоторые впились ему в ногу. —Заткнись! —очередной удар прилетает по мокрым щекам. Лиён жмурится, но плакать не перестаёт. Зато руки опускает на постель, он сдаётся. Против такого человека сопротивляться не получится. Грудь его вздымается чаще обычного. Чонгук обхватывает края ночной рубашки и разводит их в стороны, разрывая любимую вещь сына. Его плечики дрожат, всё его юное тело, осыпанное синяками, дрожит. Мужчина опускается к плечу, а мальчик вздрагивает, когда ощущает тёплые губы на коже. —Отец…я боюсь…—тихо шепчет, зная, что будет услышан. Длинные пальцы убирают выпавшую прядку волос за ухо. Чонгук смотрит в напуганные карие глаза. Они ему напоминают глаза мужа. Такие же заплаканные и опустошённые. Он понимает, как бы глупо не звучало, но он понимает к чему страх сына сейчас. Кажется, пытается успокоить. Но сделать это сейчас труднее всего, ведь мальчик дрожит. Руки его подрагивают, ноги, закинутые на бёдра отца, также дрожат. —Я не сделаю больно, —шепчет куда-то в висок и тянется к домашним шортам. Жар бьёт в тело младшего, он не закрывает глаза, пытаясь ровно дышать, но ощущает грубую ладонь во внутренней части бёдра. Лиён не помнит, как отец перевернул его на живот, как уложил и лёг на хрупкое тело сам, а после заполнил его собой. Омега помнит только свой крик. И вновь обещанные слова оказались ложью. Обещал не делать больно, но мальчику больно. Соврал. Маленькие пальчики сжимали в кулачок белую простыню. Лиён лицом уткнулся в подушку, так он не видел всего происходящего, да и его крики приглушались, ведь отец рукой надавливал на голову, не разрешая подняться. Внутри всё разрывало, бушевало, появлялась новая боль, сразу поверх старой, незаживающей. Сейчас друзья у омеги есть, но толку от этого нет. Он хочет быть один. Исчезнуть. Он хочет исчезнуть и не чувствовать ничего.