—Блин, что за говно?!

Don't kill me just help me run away From everyone I need a place to stay Where I can cover up my face Don't cry, I am just a freak

      Тося — дьявол в обличии ангела. Нет, серьёзно, во-первых этот милый пёсик чуть не укусил меня раза три точно, во-вторых гонял голубей по всей площади и лаял на детей. Вообще, он вроде не представляет угрозы для жизни (он был ещё щенком, месяца два наверное), так как зубов почти нет, но Полина всё-таки не хотела отпускать его с поводка. Мы говорили обо всём, но я решил пока что не рассказывать друзьям о... поцелуе. И о том, что мы, вроде как, встречаемся?.. Я ждал этого момента с начала учебного года, так почему же мою голову посещают сомнения именно сейчас? Задумавшись, я даже не услышал, как Савекина задаёт мне какой-то вопрос.       — Алло, Эмиль, очнись, — щёлкнув пальцами перед моими глазами, сказала Поля, подхватывая Тосю на руки и открывая дверь в подъезд. Мы решили посидеть у неё до вечера, потому что одной ей было скучно. — У тебя всё хорошо? Выглядишь задумчивым.       — Всё нормально, это из-за вина наверное. Повтори вопрос, — зевнув, сказал я, прикрывая рот ладонью. Жутко хотелось спать. И есть. И пить тоже.       — Я говорю, как дела с твоим суженным состоят? — заходя в лифт и нажимая на цифру 10, улыбнулась подруга, поглаживая щенка по голове.       — Ааа... да как обычно... ничего нового нет, — очень неубедительно ответил я, пряча руки в карманы. Поля окинула меня выразительным взглядом, и под его натиском я просто не смог молчать. — Ла-а-адно! Сегодня я показал ему свой стих. Он сказал, что у меня талант и всё такое... потом позвонила ты... а потом... — я покраснел, вспоминая поцелуй. Казалось, что фантомное ощущение губ Димы всё ещё осталось при мне.       — А потом?... — послышался привычный "дзинь" и мы вышли из лифта, заходя в квартиру Поли.       — А потом мы поцеловались... вроде как... — я закрыл лицо руками, дико смущаясь. Наверное, я никогда так не сгорал от стыда и смущения. Со стороны подруги послышался восхищённый визг, между которым послышалось "серьёзно?!", и я убрал руки от лица, разуваясь и снимая куртку.       — Чувак, ебать, поздравляю! И как оно? — чуть ли не прыгая от радости, Савекина пошла на кухню и щёлкнула чайник. Я сел на стул возле стола и посмотрел в окно. Вздохнув, я ответил:       — Это было очень... нежно. И чувственно. Короче, не жалею, что мой первый поцелуй был с ним, он охуенно целуется, — тепло улыбнулся я, обнимая колени. Телефон провибрировал, оповещая о новом сообщении. Дмитрий Масленников Котёнок, ты во сколько придёшь?       — Ну всё, теперь счастья полные штаны, да?

Вы

Часам к семи наверное, я у Полины

Мя её пёсик чуть не цапнул(

      — Конечно, как по-другому? — лыба была до ушей. Да, счастье действительно выглядит так. А что ещё можно желать? Замечательные друзья, шикарный мужик, который теперь мой и очаровательная сестрёнка. А, точно, желать можно только о нормальных родителях, во. Ну, ладно, папа норм, а мать поменять. Дмитрий Масленников Значит, заслуженно) Собаки кусают только тех, кому не доверяют или видят в них зло.

Вы

Это ты так намекаешь, что я злобный?

Дмитрий Масленников Не-а:)       — Даника на ночь позвать, что ли... — задумчиво произнесла Полина, разливая ромашковый чай по кружкам. — Он вроде не занят какими-то мужиками вместо своих друзей, — шутливо возмутилась девушка, а я рассмеялся, кивая.       — Я через час съебусь, а то потом не уеду на этих электричках ебаных, — отхлёбывая горячего чая, сказал я, морщась от слишком горячего напитка.       — Тогда звоню Данику, — вздохнула она и достала телефон. Через минуту послышались гудки, а после уже сонное "алло", походу, Даня спал. — По лбу не дало? Короче, пиздуй ко мне, мне одной скучно.       — Так у тебя же Эмиль вроде, — зевнул общий друг.       — Да он пидар, не хочет оставаться, — фыркнула Савекина, насыпав сахар в свой чай.       — Ну что он пидар я давно знал. Ладно, через часик приду, жди, — ответил Тауланов, сбрасывая вызов.       — Сами вы пидары, — наигранно обиделся я, отпивая чай. Весь оставшийся час мы просто как обычно говорили обо всём на свете.

***

от третьего лица       Когда Иманов пришёл к Диме, тот снова отчитал его за отсутствие шапки, а потом долго отогревал школьника объятиями под "Холодное сердце" на диване. Это слишком комфортно и уютно, сердечко Эмиля не выдерживает.       Они сидели на мягком диване среди тёплых пледов и маленьких подушек и комфортили друг друга. Дима обнимал парня и ласково гладил по голове, а младший просто лежал на его плече и наслаждался этим мгновением. Он даже не следил за сюжетом на экране, а после и вовсе уснул. Масленников любовался им, ласково улыбаясь и продолжая гладить по волосам. Ему не верилось, что теперь этот мальчик целиком и полностью его. Нет, он не думал об Эмиле в сексуальном плане, во-первых Иманов несовершеннолетний, во-вторых он просто не может думать о таком с его котёнком. Скорее всего, это дело времени, но пока он хочет только быть рядом и дарить всю ласку и любовь, что так не хватает этому ребёнку из-за плохой матери.       После того, как младший ушёл, Дима долго размышлял. Он понял, что после признания и поцелуя на душе будто стало легче. Может, это стоило сделать раньше? Ведь он знал, что нравится парню. На губах расцвела ещё более широкая улыбка, чем была до этого, и он чмокнул десятиклассника в макушку, поправляя плед на его плечах.       — Котёнок, пошли в кровать, если хочешь спать, — прошептал мужчина, взъерошив волосы ученика. Последний, сонно открыв глаза, зевнул и кивнул, выпутываясь из объятий и вылезая из-под тёплого пледа.       «Точно котёнок», — пронеслось в мыслях у Димы, и, невольно улыбнувшись этим мыслям, выключил телевизор и сложил плед.       — Я в душ пойду, — предупредил Иманов, подходя к своему рюкзаку и вытаскивая оттуда чистое бельё. — Дай мне чистые вещи, пожалуйста, — подавив очередной зевок, попросил младший, проходя вместе с Дмитрием в спальню. Порывшись в шкафу, математик протянул Эмилю клетчатую пижаму, которая, скорее всего, размера на два будет больше его собственного, но кого это, собственно, волнует? — Спасибо, — он скрылся за дверьми ванной комнаты, и спустя пять минут оттуда зажурчала вода.       Пока Иманов принимал душ, Дима пытался поменять постельное бельё. С простынёй и подушками он справился за несколько минут, а вот пододеяльник... это было его проблемой с детства — он никогда не умел надевать пододеяльники. Именно поэтому, когда Эмиль вышел из ванной, спальню заполнил громкий смех. Представьте картину: почти двадцатишестилетний мужчина, который живёт один больше шести лет, сейчас запутался в белом пододеяльнике и пытался найти начало и конец.       — Чё ржёшь? Лучше помоги, а то такими темпами я буду спать тут, — страдальчески сказал учитель, и младший, всё ещё смеясь, подошёл к нему, помогая выпутаться. Десятиклассник приказал Масленникову не мешаться и без труда расправился с одеялом, расправляя его и ровно расстилая на кровати. — Как так быстро?! — воскликнул математик, который явно мучался с этим делом больше десяти минут.       — У меня большой опыт благодаря маме, — пожал плечами младший, взъерошивая влажные волосы. — Она лет с одиннадцати говорила мне заправлять всё самому, вот и научился.       — Я удивляюсь безответственности твоей матери, — вздохнул Дима, и подросток, вяло улыбнувшись, сел рядом с ним и обнял, зарываясь носом в шею. Мужчина, ласково потрепав парня по волосам, обнял в ответ. Они просидели так ещё минут десять — Эмиль листал ленту ВКонтакте и отвечал друзьям, тихо хихикая, а Дима просто наблюдал за своим котёнком. — Солнце, пошли спать? — нежно поинтересовался он, целуя ученика в макушку, и тот, забавно сморщив нос, кивнул, поднимаясь с кровати и выключая свет. Спали они, прям как в первый раз, в обнимку. Только вот теперь Эмиль не испытывал смущения и неловкости. Точнее, совсем немного.

***

      Он сидел на сырой земле, не понимая, что происходит. Казалось, будто он снова стал тем десятилетним ребёнком, которому не дали выбора, с кем ему остаться. Уж больно обстановка напоминает тот день. День, когда жизнь маленького Эмиля поменялась в худшую сторону. Развод родителей.       Вокруг мальчика был густой лес, всё вокруг пугало своей неизвестностью, а маленького Эмиля в особенности. Вдруг из темноты вышло пять человек, или же их подобий. Ребёнок напрягся, а карие глазки невольно наполнились слезами.       - Ты ужасный ребёнок! Я так жалею, что родила тебя! - раздался такой родной голос мамы, отдаваясь эхом. Эти слова кололи, резали без ножа...       - Я разочарован в тебе. Я надеялся, что мой сын вырастет нормальным мужиком, а не тряпкой, - громом разразился мужской голос, который никогда не был с ним груб. Отец.       - Хах, ты такой наивный, раз думал, что мы действительно будем дружить с таким неудачником! - в затянутом тучами небе сверкнула молния, а из тени вышло сразу два силуэта. Полина и Даник.       Эмиль не хотел думать о том, что последний - пятый, - силуэт окажется Димой.       - Я с тобой только из-за жалости. Поиграю - и брошу, - по щекам ручьями текли слёзы, но... на этих словах сознание застелило туманом. Пять силуэтов окружили его, повторяя только одно: "Ты - ничтожество", и Эмиль истошно закричал, желая заглушить голоса дорогих ему людей.

***

      — Эмиль! Эмиль, проснись, — послышался обеспокоенный голос Димы, и Эмиль, распахнув глаза, вскрикнул, тяжело и учащённо дыша. Щёки были мокрыми — похоже, он плакал во сне. — Котёнок, это всего лишь сон, успокойся, — крепко обняв парня, прошептал Масленников, и Иманов тихо всхлипнул, содрогаясь в беззвучных рыданиях.       — Дим, обещай, что не бросишь меня, — дрожащим голосом сказал брюнет, продолжая всхлипывать и дрожать. Он был особенно чувствителен к таким снам.       — Обещаю, малыш. Я всегда буду с тобой, несмотря ни на что.

***

      Ты обещал. Почему же сейчас тебя нет рядом со мной? Почему я должен справляться со своими загонами, которые ты создал, в одиночку?       Ну, и ещё много таких "почему", но это основное.       Интервью закончилось пару часов назад на том, что я сказал, что мы просто начали встречаться, а потом разошлись на мирной ноте. Мне было больно вспоминать о временах, которые мы проводили вместе. Чувства к Диме у меня, конечно, уже пропали, но... чёрт, я так сильно хотел ещё хоть раз его увидеть. И желательно врезать. Для профилактики.       Но, наверное, нам не суждено встретиться ещё хоть раз. Через полтора часа меня уже не будет в России, и не будет ещё лет пять. Конечно, было грустно расставаться с друзьями на такой долгий срок, но другого выхода не было. Да и они обещали приехать в скором времени в гости, поэтому... переживать было особо не о чем. Тем более, поехать во Францию — моя давняя мечта. Я всегда ей восхищался и очень хотел туда полететь. Даже само название звучит красиво — Франция...       У меня зазвонил телефон, и на экране высветилось такое родное имя — Никита. Именно он больше всех поддерживал меня во времена, когда этот чёрт меня кинул. Что удивительно кстати, потому что обычно меня всегда утешали Даник и Полина, а в этот раз Морозов.       — Чувак, ты же сегодня улетаешь? — по ту сторону трубки слышалась какая-то возня, а потом тихое "Блять" и грохот.       — Ну да, а что? — устало падая на диван, ответил я, беря со столика стакан вишнёвого сока.       — Мы с Артёмом проводим тебя, — сообщил он, ставя, видимо, на громкую, в связи с помехами. — Ты во сколько в аэропорт? Полина и Даня поедут провожать?       — Они ещё вчера меня проводили, потому что сегодня у них никак не получится, — вздохнул я, зарываясь руками в волосы и слегка оттягивая их. — Папа, Никитка и Лиза приедут. А поеду я ближе к пяти, так что можете не торопиться, — было жаль, что мои друзья не смогут приехать, ведь расстаёмся мы на очень длительный срок, но зато я попрощаюсь с папой, уже двенадцатилетним Никитой и его мамой. И Сударем и Артёмом. Да, у них, всё таки, всё сложилось. Очень рад за них, правда. Хоть у кого-то.       — О-о-окей, — за кадром послышалось возмущённое "Бля, Никита, я тебе эти шорты в жопу засуну, если ещё раз бросишь их, где вздумается!" Артёма, и я, прыснув, громко рассмеялся. Да, эти чуваки умели поднять настроение. — Не ржи, пидар!       — От пидара слышу, — смеясь, ответил я.       — Все мы тут пидары. Кроме Даника и Полины, они пока ещё не встречались с людьми своего пола. Не наши люди, — наигранно-расстроено произнёс Артём, и через секунду всех троих разом накрыло волной смеха.       — Хорошо, что ещё между собой встречаться не начали. Я бы не выдержал. Они когда дружат невыносимы, а если встречаться начнут — то всё, капут, — усмехнулся Морозов, и мы с Чернецом в унисон произнесли "Да".       — Ладно, чуваки, до встречи, я пошёл собираться.       — Бывай! — также одновременно.

***

      Такими темпами прошло почти два месяца. Мы с Димой становились только ближе, всё больше и больше узнавая о тараканах в головах друг-друга. Конечно, через неделю проживания у него я уехал домой, потому что мать меня уже потеряла, но я также ходил к нему с ночёвками.       Слава всем всевышним, что больше мне не снилась подобная хуета, потому что, чувствую, что один я со своей паничкой вряд ли справлюсь, я с Димой-то еле успокоился. Вообще, такая хрень снится мне не часто, но каждый раз я реагирую одинаково: у меня либо начинается истерика, либо полноценная паническая атака. Это хуёво, если честно, потому что мне так тяжело справляться с этим состоянием в одиночку. Наверное, поэтому у меня так много проблем с ментальным здоровьем...       С мамой я стал более-менее лучше общаться, потому что у меня часто было хорошее настроение из-за Димы и друзей. Они всегда веселили меня, если видели, что мне грустно. Обожаю их. А что касается отчима, то я стараюсь с ним особо не пересекаться. Меня всё ещё вымораживает одно его присутствие в квартире. Поэтому я почти всё время провожу в комнате.       С Лилей всё хорошо. С бабушкой ей, мне кажется, всегда было лучше, чем дома — она очень любит её и заботится даже больше, чем мама. Я же не так часто общаюсь с ней, но отношения у нас хорошие, бабушка никогда не осуждала меня за что-либо. Так же, как и отец, по моему, она всегда была на его стороне. Это чертовски круто.       А, ещё, я всё ещё пытаюсь выведать у Никиты, на кого он положил глаз. В последнее время у него так глаза сверкают, что я боюсь, что он всех ослепит. Вот что влюблённость делает с людьми. Интересно, я выгляжу так же палевно рядом с Димой? Но, стоит отметить, что у Сударя вот вообще непонятно, кто ему там нравится — из класса или какая-нибудь девчушка со двора, с ВК, да с чего угодно! Может вообще парень, кто его знает. Да и почти всё своё свободное время он проводит с Чернецом, так что там хуй угадаешь.       Ну а сегодня, за 10 дней до Нового года, у Димы день рождения. Я, если честно, долго думал, что ему подарить, пока Полина не подсказала, что я могу написать ему портрет. Типо, прям на холсте и красками. Я подумал, что это охуенная идея и купил всё нужное. Я ебался над этим портретом месяц, стараясь передать все черты его прекрасного лица. Что не поделаешь ради любимого человека, ну. И, в общем-то, у меня, вроде как, удалось. Ну, если верить словам Даника, а именно "Я ща в обморок ёбнусь, КАК?!". Да, поддержка всегда охуенная.       А руководство над поздравлением всем классом, как обычно, взяла Поля. Каждый год мы стараемся придумать более оригинальный подарок, скидывается и покупаем торт и, собственно, сам подарок. В этом году мы решили, что подарим ему парфюм Dior Sauvage. Да, обошёлся он нам... не дёшево. 14600 рублей это не копейки, знаете ли, но у нас был целый месяц и Богдан, у которого родители какие-то там бизнесмены и он пять тысяч нам подкинул. Короче, мы молодцы, мы всё смогли.       Когда Дима зашёл в кабинет, мы все дружно его поздравили и вручили эту дорогую, блять, коробочку. Мне так нравится, как у него сверкают глаза, когда мы поздравляем его... лапочка, ну! Потом мы ждали начало урока в кабинете математики и кушали тортик, обсуждая то, кто как будет праздновать новый год.       А после учебного дня, заехав ко мне домой, я поехал к Диме с ночёвкой.       — Ну, как тебе наш "скромный" подарок? — усмехнулся я, наблюдая за сосредоточенным дорогой учителем.       — Просто вау, аромат суперский! — улыбнулся он, останавливаясь на светофоре. — Спасибо.       — Ну, это не мне спасибо. Тебя ещё ждёт подарок от меня, — он посмеялся и потрепал меня по голове. На это я лишь фыркнул и мы возобновили движение.

***

      — Это... как?! — я смеялся с реакции Димы на его портрет, сидя на диване. — Эмиль, это прекрасно! Иногда я удивляюсь, насколько ты талантлив для своих шестнадцати, — улыбнулся он, отставляя холст.       — Ой, да что уж там, — махнув рукой, протянул я, после чего, бросив хитрый взгляд на Масленникова, взобрался к нему на колени.       — И что это мы делаем, м? — ласково улыбнувшись, спросил он, потрепав меня по голове.       — Мы в последнее время так мало видимся, если не считать школьное время, я скучаю, — вздохнул я, утыкаясь носом ему в шею. — Последнюю неделю мы даже не смогли нормально поцеловаться.       — Котёнок, у нас впереди ещё целые зимние каникулы, ты можешь проводить у меня столько времени, сколько захочешь, — Дима положил руку на мою щёку, поднимая голову. — Обещаю, что зацелую тебя. Не меньше тысячи поцелуев! — я засмеялся, после чего он, приблизившись к моему лицу так, что расстояния оставалось не больше сантиметра, поцеловал меня в уголок губ, а потом мы слились в нежном поцелуе, плавно переходящим в страстный и глубокий. Его руки блуждали под моей толстовкой, поглаживая спину, покрывшуюся мурашками. У него почти всегда холодные руки.       Отстранившись, он посмотрел в мои глаза и произнёс "Это первый", после чего оттянул ворот толстовки и мягко поцеловал шею. Она всегда была чувствительным местом, а тут ещё и поцелуи... плавно переходящие в вылизывание.       — Ты меня съесть хоч... — вдруг я неожиданно даже для самого себя простонал, когда он всосал мою кожу, легко покусывая её. Вот что он со мной делает, а?...       — Тебе никогда не ставили засосы? — подняв голову, спросил он, опуская руки к моей заднице. Куда, э?...       — Э-это мои первые серьёзные отношения, ты о чём? — тяжело дыша, ответил я. Не думал, что обычные поцелуи в шею могут возбудить кого-то. Тем более меня. — Дим, п-подожди, я ща сдохну, — я откинул голову назад, подставляя шею под поцелуи. Думаю, завтра нужно будет надеть водолазку.       — Дальше поцелуев мы не зайдём, ты же в курсе, да? — приглушённо спросил он, и я кивнул. Да, какое-то время назад мы договорились, что максимум — совместная дрочка, но до секса мы не дойдём, мол, мне ещё рано, я не готов и всё такое.       Но он нужен мне не для этого. Я просто хочу находиться рядом с ним. Чувствовать его тепло, поддержку, слушать его размеренный голос, когда он рассказывает что-то.       Я хочу быть с ним.