Хор немых

Кэйа лежит на кровати Аякса, гладя мягкую ткань вязаного одеяла, которое никогда не покидало пределы этой комнаты. Это был подарок его бабушки на свое рождение. Это заняло у нее много времени, что к концу своей работы у нее образовались язвы на пальцах. Это была история, которую Аякс рассказал своему другу, когда тот не мог уснуть. Синеволосый, все еще лежа на кровати, стал рассматривать комнату и понял, что вокруг не было беспорядка. До его прихода, комната наверняка была грязной, и учитывая, как мама Тартальи любит порядок, она уговаривала его убраться, так что можно было ожидать, что он это сделает как-то неаккуратно, но вышло совсем наоборот. Это очаровывало Альбериха, будто все стало на свои места , как если бы это была головоломка. Плакаты слегка накрывали друг друга, будто его друг, вешая их, старался не закрыть что-то важное. Куча книг, дисков и виниловых пластинок в комнате находились точно не случайно. Они были отсортированы по жанрам и тому, как часто он их читал или слушал. Старые русские песни, которые были бы более популярны у мамы Чайлда, нежели чем у него самого. Плейлист оптимистичных песен, с яркой надписью "Боевая музыка". Кэйа, прикрыв глаза, практически представил, как Аякс танцует в своей комнате с наушниками в обоих ушах , притворяясь главным героям того самого боевика, который он так любил. И Альберих почти уверен, что именно так, он влюбился в своего лучшего друга. И в этот момент синеволосому захотелось, чтобы он был кем-то или чем-то в этой комнате. Он хотел быть чем-угодно, что так органично вписывалось бы в жизнь Аякса. Ему хотелось, чтобы он был кем-то любимым, что вызывало бы улыбку на лице Тартальи. Его мечты прервали, легко толкнув в спину, и скоро они продолжили играть в видеоигры. Кэйа сидел близко к Чайлду и, когда тот выигрывал, Альберих аплодировал ему. Его сердце, смотря на этого прекрасного друга, чуть не выпрыгивало из груди под этот ебанный плейлист оптимистичных песен, которые они включили до этого. Кэйа делал вид, что он не влюблен в него и что ему не больно. Совсем. Ни капельки. И конечно Кэйа знал, что он не мог заполучить сердце Аякса. Он никогда не мог иметь то, что любил. ---------------------------- - Хей, чувак, не смотри сейчас туда, но я клянусь всем архонтам, что Чжун Ли смотрит в мою сторону. Кэйа улыбнулся. Его лицо онемело, как будто он не мог понять, какое у него выражение лица, но он был абсолютно уверен, что он улыбается. -Бро, просто подойди к нему. Это же не конец света, он такой же подросток, как и мы все. Аякс надул щеки и слегка отвернулся от него, но в этот момент синеволосый захотел его поцеловать. Он отдал бы сейчас все что угодно, если бы ему позволили так сделать. Он действительно отдал бы все. - Тебе то легко говорить, мистер школьный-флирт. Я уверен, что заполучить кого угодно для тебя это не имеет большого значения, но для меня это очень важно. Он мне действительно очень нравится и я хочу ему признаться, но я почти уверен, что я ему не нравлюсь. А если это подтвердится, то я не смогу находится с ним в одной школе. Грудь Альбериха болела, будто кто-то ударил ее ногой. Его сердце, медленно, но уверено стучало, и казалось, что оно горит. Он все еще улыбался? Кэйа не мог сказать. - Боже мой, какие легкомысленные слова. Это все слухи, Аякс. И поверь мне, когда я говорю, что не могу заполучить всех. Я... я понимаю, что ты имеешь ввиду. Это важно для тебя. Чжун Ли важен для тебя. Аякс повернулся к нему, его тусклые голубые глаза изучали его таким образом, что он едва не скривился, прежде чем ухмыльнутся и потянутся к нему, чтобы щелкнуть его по лбу. - Ага, ага. Я знаю что ты придурок. Да и я не из тех даунов, которые думают, что ты спишь со всеми подряд. Ты же знаешь, что я знаю тебе намного лучше, чем все остальные. Это просто... да. Думаю, он важен для меня. Действительно важен И такое нежное выражение лица появилось у Аякса, что Кэйа пожалел, что он тут до сих пор находится. Ему резко захотелось растворится в полу, ему хотелось просто усмехнуться, бросить шутку в ответ и уйти. Ему хотелось просто растворится в воздухе, чтобы желчь не подступила к горлу и это удушающее чувство не должно было проникнуть в его легкие. - Ага, - ему удалось вырваться из тяжести на груди и сквозь стиснутые зубы он проговорил - я уверен, что он важен. --------------- Кэйа уставился в свой чай, желая, чтобы он был мутным. Ему хотелось сейчас посмотреть на собственное отражение, смотрящее на него. Чай был из смеси Ли Юэ, состоящая из лепестков цветка османтуса. Это был именно тот чай, который постоянно пил Чжун Ли и про который Чайлд не затыкался и на секунду. Как жалко. Что бы это сделало? Это ничего не изменит. Не изменило бы его. Он по прежнему будет Кэйей Альберихом. Уродом с повязкой на глазу, который годится только на одну ночь. Он не стал лучше, только потому, что он поменял алкоголь на чай. Он не отрастит каштановые волосы, не станет опрятным, идеальным, хорошо сложенным президентом школьного совета. Он будет пьяным капитаном спортивной команды, которого все любят, но никто не знает. Зачем ему пытаться быть кем-то другим? Он снова сделал маленький глоток и посмотрел в ночь через свое окно. Пятна, от света домов и фонарей усеивали края вида. Звезд все еще не было видно, световое загрязнение убивало их там, где они висели в небе. Горький привкус прошел через рот, и ему захотелось сплюнуть, хотя бы для того, чтобы избавиться от него. Избавиться от ядовитого привкуса, который, как казалось, преследовал его повсюду, куда бы он ни шел. Особенно каждый раз при встречи своего лучшего друга, который выглядел как влюбленный или одержимый кем-то. Это был кто-то, про кого Альберих не хотел даже знать, но с улыбкой на лице он подходит и спрашивает. Но он понимает, что это мог быть любой, кроме него. Он делает еще глоток и оглядывается на дорогу. Пусто. Но он не понимает, что же такого хорошего в Чжун Ли? Не то, чтобы это был конец всего. Аякс по прежнему будет его другом, и, черт возьми, возможно, эти отношения Чжун Ли и Тартальи продлятся не так уж и долго. Тебе бы это хотелось увидеть, не так ли? Увидеть своего лучшего друга с разбитым сердцем? Кэйа Альберих - самый эгоистичный человек из всех, кто желает самого лучшего для тех, кого, по его словам, любит. Типично. Потому что это было так, не так ли? Кэйа всегда все портил. Будь то его собственные испорченные чувства или его собственные испорченные действия.. Это было просто то, что он делал. У него не могло быть ничего хорошего, потому что для таких, как он, этого никогда не было достаточно. Почему этого не может быть достаточно? Слеза попала на небольшое количество чая, оставшееся на дне чашки, и Кэйа потянулся, чтобы вытереть лицо. "Как глупо," подумал он, заливаясь смехом. Кэйа Альберих, плачущий из-за безответной любви. Кто бы мог подумать. Это было похоже на прорыв плотины, и вдруг Кэйа зарыдал за чашкой чая. Это было глупо, так глупо. Ради бога, они были просто старшеклассниками. Это не было концом света. Аяксу просто понравился кто-то другой, кто-то, кто не был им. Аякс, который подошел к нему на детской площадке в детском саду, хотя ни один другой ребенок не пытался. Аякс, с которым он сражался палочными мечами и картонными щитами, притворяясь рыцарями, сражающимися за славу. Аякс, который оставался рядом с ним, толстый и худой, когда они росли, опираясь друг на друга, несмотря ни на что. Аякс, Аякс, Аякс. Кэйа всхлипнул, смеясь над своим собственным несчастьем. Ирония заключалась в том, что в тот момент, когда он чувствовал себя так, первым человеком, к которому он обращался, был Аякс. - Так что же ты делаешь, - спрашивает он - когда оплакиваешь свой комфорт? К кому ты пойдешь, если тот, кого ты любишь - единственный человек, которого ты не можешь достичь? Кэйа оставляет свой холодный чай на столе, делая вид, что его слезы не испортили лежащие на нем бумаги. Даже не попытавшись закрыть шторы, он рухнул на кровать, безуспешно пытаясь найти утешение в собственных одеялах. Закутаться в защитную оболочку так сильно, чтобы ничто не могло просочиться наружу. Только от полного истощения он засыпает вот так, спрятав голову в кроссовки. Одеяло - единственное, что защищает его от тяжести этого мира. --------------------- Кэйа закинул сумку Аякса на одно плечо, игнорируя вопросительные взгляды, которые он ловил. Был конец дня, и его консилер выцвел. Темные круги под глазами были видны, а усталость в костях тем более. Вытащив телефон, он быстро отправил сообщение своему брату, прежде чем открыть личку с Тартальей и глубоко выдохнуть. Его глаза быстро скользнули по их последнему разговору, игнорируя боль в сердце, пока он это читал. Это была просто какая-то смс о домашнем задании. Ничего, из-за чего он должен был волноваться. K: Эй, к сожалению, я позже начал заниматься фехтованием, так что не зависну у тебя вечером. Увидимся утром. А: Серьезно? Ну, я имею ввиду если ты согласен. К: Угу. Вздохнув, синеволосый сунул телефон в карман, прежде чем потянуться за зонтиком, спрятанным в каких то темных углах его шкафчика. Он проверил шкафчик один раз рукой, затем второй раз, прежде чем его глаз расширился. Блять. Пытаясь убрать некоторые свои вещи, он минуту или две обыскивал свой шкафчик, прежде чем поняв, что там нет зонтика. Вздохнув, Альберих закрыл дверь со щелчком, и думая, что он промокнет насквозь по пути домой. Дойдя до школьного холла, он приоткрыл дверь и высунул руку, чтобы проверить силу ливня. -Кэйа Альберих, да? Кэйа вздрогнул от этих слов, сразу же узнавая плавный тон и уверенную интонацию. -Ага. Чжун Ли, верно? - спросил он легкомысленно, как будто само существование этого подростка не беспокоило его последние несколько недель. - Ты прав. Боюсь, я вижу, что у тебя нет чем укрыться под этим проливным дождем, верно? Я могу тебе отдать свой зонт. Кэйе хотелось смеяться. Конечно же, парень, которого он просто ненавидел, хотел ему помочь. Хаха, как будто Вселенной нужно было его еще раз обмануть. - Спасибо, но.. - Пожалуйста, я настаиваю. И прежде чем он успел это осознать, Чжун Ли уже сжимал в руках идеально завернутый черный зонт, гладкая текстура которого подразумевала его стоимость. Во рту у Кэйи пересохло, и ему пришлось откашляться, чтобы убедиться, что с горлом все в порядке. - Спасибо. Думаю, мне это понадобится. - Его голос был тихим, смиренным. Это был парень, которому он проигрывал в битве за Аякса. Этот добрый, милый парень, который, вероятно, был противоположностью Альбериху во всех мыслимых отношениях. Хорошо, что Тарталья влюбился в Чжун Ли. Кто-то, кто не причинит ему вреда, в отличие от Кэйи. Тот, кто не просил больше, чем получил. - Конечно. - Когда голос Чжун Ли приобрел такой теплый тон? Как будто он был полной противоположностью льющему вокруг них дождю, передышкой в холодной суровости. - А, и скажи, ты же знаешь Аякса? Сердце Кэйи остановилось. Его легкие горели, лицо потеплело, а конечности ослабели. -... Да - Тогда передай ему, что я сказал "Привет". Он замечательный человек. Кэйа не думает, что сможет когда-нибудь забыть улыбку Чжун Ли в тот момент. Он был маленьким, но так ему подходил. Это было изящно и говорило о чем-то, что еще не было любовью, но при правильном времени и усилиях могло легко превратиться во что-то большее. Что-то, что Аякс ответит взаимностью, что-то, что он будет приветствовать и лелеять. Что-то, что он хотел бы. Кэйа сглатывает ком в горле, не в силах больше смотреть Чжун Ли в глаза даже на минуту. - Я... Ээ... Я дам ему знать. - Его тон был коротким, резким, и он едва заметил, как нахмурился Чжун Ли, прежде чем раскрыть зонт и бежать. Он бежал, не заботясь о мокрых лужах, брызгающих грязной водой на его джинсы, о потенциальной опасности поскользнуться и упасть, прежде чем он доберется до дома. Все, о чем он может думать, это Чжун Ли и Аякс. Аякс и Чжун Ли. Улыбка, смех, всё, что Кэйа когда-либо представляла себе с Аяксом, теперь становится Чжун Ли. В конце концов, этого хотел его друг, не так ли? Принадлежать Чжун Ли или быть счастливым с ним, делить каждый момент жизни друг с другом. В конце концов, именно такой поддержки от синеволосого хотел Тарталья. Внезапно он остановился, присев на тротуаре рядом со знаком перехода, уткнувшись лицом в колени. Его рука едва держала зонт, который не давал ему полностью промокнуть. Он тяжело дышал, его лицо было мокрым: от слез или капель дождя? Он не мог сказать. Как глупо. Все, что он делал в последнее время, только плакал? Задыхаясь, он вытер лицо рукавом, откинув в сторону мокрую челку и убедившись, что локон волос лежит на груди, как обычно. Отряхнувшись, он встал, стараясь осторожно держать зонт. Он посмотрел вниз, желая двинуть одной ногой, сделать что угодно. Почему его тело никогда не делало того, о чем он просил? Все, что он делал, это действовало в соответствии с тем, что он чувствовал. Это беспокоило его до бесконечности. Наконец, когда дождь стал реже и сквозь тучи проглянуло солнце, Кэйа начала медленно, но верно идти домой. Было бы хорошо, не так ли? Даже если Чжун Ли и Аякс сойдутся. Сокрушительное чувство в его груди не будет длиться вечно. Наверно. --------------------- - Царица - это божество любви. - сказал ему однажды Чайлд, вычерчивая линию по его руке, когда они оба лежали в его постели лицом к друг другу. - А ты настоящий преданный, не так ли? - поддразнил его Кэйа, сосредоточившись на том, как ресницы Аякса упали на его щеку, когда он моргнул. - Да, - тихо ответил Тарталья, все еще водя своей рукой по руке синеволосого. - Неважно кто, несмотря ни на что, я буду любить моего Бога. Дыхание Альбериха замедлилось - наконец они подошли к серьезному разговору. - Любовь не может быть злой. Любовь может вызывать злые поступки, но сама по себе она никогда не бывает злом. - Кэйа чуть не потянулся, чтобы поиграть с прядью волос Аякса, но что-то останавливало его каждый раз, когда он пытался. - Я верю в это, - он прошептал слова, которые проплыли между ними двумя. - я верю тебе. Тогда Аякс улыбнулся, не глядя на Кэйу. - Хорошо. Это всегда проще, чем ты думаешь. - Ага. - синеволосый согласился с ним, подняв руку, чтобы накрыть ей руку Тартальи. --------------------- - Ты избегаешь меня. Слова пришли из самых неожиданных мест. В окно Кэйи одетый в зимнюю шапку, пальто и перчатки, стоял и смотрел Аякс, хмурясь. Красный шарф, обернутый вокруг его шеи, производил отчетливое впечатление пингвина. Первым побуждением Кэйи было отвергнуть обвинение. Он открыл рот, чтобы сделать это, но закрыл его в тот момент, когда Аякс посмотрел на него. - И не говори всякой херни, я знаю, Кэйа. - ...Входи. На улице слишком холодно. Помогая Аяксу войти внутрь, он закрыл за собой окно, повернувшись как раз вовремя, чтобы увидеть, как мальчик дрожит и чихает, а его лицо сморщивается от дискомфорта. Блядь. Кэйа подумал, что это самая милая вещь, которую он когда-либо видел. Он был так уебански помешан на нем. - Окей, а теперь скажи мне, почему в последнее время ты ведешь себя так, будто я чума? - Аякс нахмурился, вытащив один рукав своего толстого пальто, а Кэйа помог ему с другим. — Я просто был занят, вот и все.. - Он сказал это так тихо, как будто если бы ложь была достаточно тихой, она вдруг стала бы правдой. - Хорошо, это неправда. Я видел, как ты смог попасть в три финала в один день. Работал над проектом, который должен был состояться на следующий день, и ты все еще находил время, чтобы убить зомби со мной в тот понедельник. Ты... блять. Освободившись от своей одежды, Аякс схватил лицо Кэйи руками, сжимая его щеки так, что это было бы комично, если бы сердце Кэйи не билось одинаково. Он смотрел в эти темно-синие глаза так, будто это было единственное в мире, ища то, что, как он отчаянно надеялся, было там. - Слушай. Если бы я что-то сказал, что-то сделал… ты бы сказал мне, верно? Кэйа, чувак, я забочусь о тебе. И я не позволю чему-то, о чем я даже не знаю, разлучить нас через 15 лет. - Кэйе хотелось истерически смеяться. Ему хотелось кричать и бить Аякса в грудь, и бить его, бить до- - Ничего не случилось, - Он оттолкнул теплые, мягкие, но слегка мозолистые руки от лица. - Ты… ты ничего не сделал. Я просто… застрял в своей голове. Это все. Ты знаешь, у меня такое бывает. Аякс нахмурился, глядя на руки, которые теперь парили перед ним. - Я знаю, но просто всякий раз, когда ты становился таким, я был человеком, к которому ты приходил. Когда это прекратилось, Кае? И почему я не заметил? - Кае. Прозвище звенело у него в ушах, хотя он уже слышал его тысячу раз. Для Аякса он все еще был Кае. Что именно это означало? - Ты ничего не сделал. - тихо сказала Кае. "Это всё я." Это всегда был он, не так ли? Его чувства. Его мысли. Он. - Ага, ага, хорошо, - Аякс наклонился вперед, стукнувшись головой о лоб Кэйи - Расскажи мне об этом, м? Даже если это все в твоей голове. Я всегда хочу это услышать. Не потому, что я хороший. Ты знаешь, что я нехороший. Но потому что это ты, Кае, и у меня всегда есть место, время, энергия, если это ты. Синеволосый думал, что он умрет от сердечного приступа прямо здесь и сейчас. Могло ли чье-то сердце пропустить столько ударов? Он умирал? Он умирал. - Аякс… - Его голос смущенно дрогнул, а щеки так сильно вспыхнули, что он был уверен, что вся кровь в его теле прилила к его лицу. Слова замерли у него на языке, и какое-то мгновение он просто стоял, чувствуя, как лоб Аякса упирается в его лоб. Через минуту или две Тарталья отступил назад и взъерошил себе волосы, ухмыляясь, точно так же, как он делал бы с одним из своих младших братьев и сестер. - Ладно, идем. Я точно знаю, что твой папа готовит блины, а мистер Рангвиндр готовит сааамые лучшие блины всех времен! Кэйа моргнул, пытаясь угнаться за потоком эмоций, проносящихся в его голове. — Да, ну, ты иди вперед.. Мне еще нужно… почистить зубы, хаха... ----------------- - Кэйа Альберих, Вы неудачны. Сейчас уже 11 часов, соберитесь. - поддразнил Аякс, слегка толкнув Кае за руку, прежде чем схватить свое пальто с пола и побежать по коридору, оставив синеволосого стоять там с очень красным лицом. ----------------- - Бро, у меня свидание с Чжун Ли! Кэйа напрягся, едва не уронив телефон в кучу белья, которое он сейчас стирал. Выругавшись про себя, он попытался говорить дразнящим тоном, хотя казалось, что его разрывают надвое. — Все таки наконец спросил его, не так ли? Кэйа говорил в трубку автоматическими заранее придумыми словами. Слова, которые можно было бы сказать другу. Слова, которые нужно использовать, когда вам нужно кого-то поддержать. Слова, которые нужно использовать, когда вы не притворяетесь, что у вас все в порядке, например, это предложение не просто разрушило все потенциально счастливые сценарии, которые когда-либо были у вас в голове. - Замолчи. В любом случае, я… я думаю, это свидание? Я не знаю. Я имею в виду, с тем, кто так фантастично говорит все время, и я почти уверен, что это так. Я походу просто слишком много думаю. Дело в том, что мы идем в кино, и это будет лучшее, что когда-либо случалось со мной. - Лучшее, что когда-либо случалось со мной. Слова эхом отозвались в голове Кэйи, даже когда он заставил себя изобразить улыбку в своем тоне, когда он заставил себя притвориться, будто его кулаки не сжаты. - Верно. Что ж, желаю тебе удачи, Аякс. Я уверен, все пройдет отлично. - - …Конечно. Ты уверен, что ты в порядке? Я знаю, что мы разговаривали, но, чувак, ты все еще ведешь себя как…- — Я в порядке, бро. - Он прервал его, прежде чем приложить два пальца ко лбу и закрыть глаза. Соберись, Альберих. — Я просто… озабочен. Удачи. Я поговорю с тобой позже. - Кэ… - В воздухе раздался щелчок трубки, и Кэйа почувствовал лишь небольшую вину за то, что повесил трубку. Свидание. С парнем, который ему нравился. Парнем, который не был Кэйей и никогда им не станет. Бросив телефон на кровать, он рухнул лицом на подушки, давление заставило его глаза и рот закрыться. Он больше не мог плакать. Это было так, как будто у него кончились слезы. Или, может быть, он просто потерял способность плакать, как потерял способность притворяться, будто все в порядке, улыбаться Аяксу, когда тот ускользал у него из рук, просто принимать тот факт, что у него не было любви Аякса и никогда не будет. Не так, как он хотел. Повернув голову в сторону, он уставился на глухую стену, единственной отличительной чертой которой был слегка беловатый цвет. Свидание. С Чжун Ли. Они ходили в кино, ели попкорн, смотрели друг на друга во время сцен поцелуев, а затем отворачивались — все то, что Кэйа мог захотеть сделать. Иногда он думает об этом, о том, что было бы, если бы он просто признался Аяксу. Положит ли это конец всему, даже их дружбе? Должен ли он стоять там и смотреть, как лицо Аякса искажается, когда он пытается найти какое-то объяснение, которое легко подведет Кэйу и поможет им остаться друзьями? Примет ли Альберих, улыбнется со спокойствием, которого он никогда не чувствовал. Позволит отказу охватить его и просто пойдет дальше. Лучшие друзья с Тартальей и никогда ничего большего?.. Он снова уткнулся лицом в подушку и застонал так глубоко, что пронзил ее насквозь. Он ненавидел это. Он ненавидел чувствовать себя таким образом. Почему нельзя было его просто вырезать? Вычистить его, как какую-нибудь уебанскую опухоль? Любовь никогда не бывает злом, Кае. - Ага...- Альберих ворчал в подушку. - Я думаю, что это любовь .- ----------------------------- Шел снег. "Кэйе понравился снег", подумал он. "Ему не нравился холод, лед, дикость неумолимой погоды." Как ни странно, это именно то, что Аяксу нравилось в зиме. Он ненавидел снег, говоря, что он мягкий, но в то же время слишком громкий. Альберих притворился, что понял, что он имел в виду в то время, но теперь, глядя на ровные белые поля, окружавшие его, он думал, что наконец понял. - Кэйа! Боже, я наконец нашел тебя. - Съёжившись, Кэйа не обернулся, позволив голосу, зовущему его, приблизиться самому. - Ты подлый ублюдок, почему тебя так трудно поймать? - выдохнул Аякс, кладя руку в перчатке на плечо синеволосого. Он посмотрел на него, но Кэйа боялся встретиться с ним взглядом. Что именно он там увидит? - Эй, - незлобиво сказал Аякс, выпрямившись во весь рост и убрав руку с плеча. Он пропустил это. - Я не знаю, что случилось. Почему мы… странные? Не думаю, что когда-нибудь узнаю, просто ты такой, какой есть. " Альберих почувствовал, как у него защипали глаза. Что именно это означало? Он был прав, не так ли? Это потому что он это он. Потому что он Кэйа. - Я не виню тебя за это. Кэйе хотелось фыркнуть. Как противоречиво. -Знаешь, когда я не видел тебя последние три недели, я каким-то образом знал, что ты будешь здесь. Ну не как-то. Я имею в виду, типа… это было своего рода местом твоего комфорта. Я не знаю, мог ли ты сказать, но это было то место, куда ты всегда уходил. - Синеволосому хотелось посмотреть на Аякса. Место комфорта? Он не специально пришел сюда. Просто так получилось. Что, Аякс собирался притворяться, что знает Кэйу лучше, чем он сам? Его мысли замерли. Это было именно так, не так ли? Аякс думал, что знал его лучше, чем он даже знал себя. Он издал смешок, воздух перед ним затуманился от его теплого дыхания. - Именно здесь я встретил тебя, - тихо сказала Кэйа, зная, что Аякс все равно его услышит. - Ты нашел меня здесь, пригнувшегося и ворочащего грязь палкой, одного, потому что больше никто не хотел со мной играть. - - Проклятие. Я всегда думал, что ты круче всех остальных детей. Эта повязка действительно задела меня.- Кэйе хотелось смеяться над этим еще больше. Конечно, он мог сказать, что Аякс никогда не был хитрым, даже в детстве. - Это был ты, Тарталья. Ты мое уютное место.- Слова вырвались, прежде чем Альберих успел их остановить. Аякс резко повернул голову, впиваясь в него глазами, пытаясь найти что-нибудь, хоть что-нибудь, что могло бы объяснить его загадку. На этот раз синеволосый встретил его взгляд, даже не попытавшись скрыть обожание в его собственном единственном глазу. - Кэйа.. - - Это не то, что ты думаешь! - - Кэйа, просто.. - " Это больно... Было очень больно. Аяксу было очень больно..." - Кэйа! Альберих наконец посмотрел на него. По-настоящему смотрел на него, а не просто переключался в его сторону или открывал себя глазам рыжего. Он просто оглянулся на Чайлда. - Кэйа, что именно это.. означало.. ? - - Аякс, ты мне нравишься. Аякс стоял неподвижно секунду с широко раскрытыми глазами. -Ты... - И вдруг как будто что-то внутри него сломалось. Кэйа начал смеяться, он смеялся открыто и от всего сердца. Он смеялся над открытым ртом Аякса, над снегом, который был таким чистым, если не считать следов, которые они вдвоем оставили по пути сюда. Он смеялся над тем, что столько корил себя только для того, чтобы выболтать все это теперь, в снегу, который так не нравился Аяксу. Он смеялся над тем, что Тарталья теперь покраснел, его лицо было похоже на помидор, такое яркое на белом фоне. Вытирая слезу, его смех, и наконец стих, оканчиваясь лишь смешком, парой тяжелых вдохов холодного воздуха и самой искренней улыбкой, которую он когда-либо видел на своем лице. - Аякс, ты ебанный идиот. Я тебя люблю. -