okaeri

День в комиссии Тэнрё намечается неспокойный. Хэйдзо не знает почему, но его интуиция подсказывает быть наготове. Когда в дверь детективного отделения стучат несколько раз, он чувствует, что это будет не простое поручение для досина. Неудивительно, что интуиция его не подводит. Когда за порогом он видит обеспокоенность багровых глаз Каэдэхары Кадзухи, то сразу понимает, что случилось что-то серьезное. Ему не впервой видеться с Кадзухой вот так. Со времен Охоты на Глаза Бога успело пройти не так уж и мало времени, и пускай бреши на Инадзуме и в сердцах ее жителей затянулись не полностью, этого уже было достаточно, чтобы комиссия позволяла себе пускай редкое, но достаточно плодовитое сотрудничество с бывшим самым разыскиваемым преступником. Конечно, если бы дело касалось кого-то другого, все бы шло совсем не так, но отличные знания наследника клана Каэдэхара об искусстве меча и его возросшая репутация после Сакоку в некоторых делах сыграли свою пользу. Все же не каждый прохожий сможет по рукояти меча понять, в каком регионе Инадзумы он был сделан. За острым умом Кадзухи и его рассуждениями, холодными и спокойными, как родниковая вода, было приятно наблюдать, и, за весь тот короткий промежуток времени, что они провели в формальном сотрудничестве, можно было сказать, что между ними установилась приятельская связь. По крайней мере, с Каэдэхарой было приятно вести беседу, а его невероятное чувство природы Хэйдзо, наверное, мог сравнить только с собственной интуицией. Но сейчас совсем не типичное расследование Тэнрё, а, кажется, дело другого характера.

***

По пути к северо-восточному побережью бурного моря* Кадзуха коротко, пускай и немного растерянно, объясняет ему ситуацию: кто-то разворошил Курган сломанных лезвий и украл клинок, воткнутый между булыжниками. Как для детектива, для Хэйдзо в любом расследовании важно внимание к деталям. Что в Кадзухе можно выделить ключевого сейчас? Слишком крепкая хватка тонких пальцев на рукояти, которые, к слову, юноша в порыве спешки как следует не удосужился отмыть от пыли и песка, наверняка говорит о том, что он уже пытался искать пропажу сам и, потерпев неудачу за неудачей, нарушил свое внутреннее спокойствие, а холодные капли пота на висках и раскрасневшиеся губы на фоне светлой, подобно белому нефриту, коже говорили о явных душевных терзаниях. Интуиция на мгновение останавливается. К чему здесь такие смущающие сравнения? Детектив не успел заметить, как они уже оба стояли рядом с нужным местом. Камни действительно выглядят так, будто бы их кто-то двигал нарочно. Какое-то внимание к этому месту придает только пустой глаз бога, одиноко дрейфующий среди морского песка. Хэйдзо немного удивляется, когда замечает белую кошечку, которая, при виде еще одних нарушителей сначала быстро спрятавшаяся за ягодными кустами, через несколько секунд уже осторожно нюхала руки Кадзухи. Юноша гладит ее по маленькой голове, и, видно, только она в данный момент приносит ему хотя бы какое-то успокоение. -Это могила, — больше с утверждением, нежели с вопросом, говорит Хэйдзо. -Да, — сухо отвечает ему Кадзуха. Видно, чтобы не тянуть время и не делать неловкие паузы, сразу добавляет: -Моего… друга, — его голос резко ломается. Видно, тот клинок принадлежал именно соратнику Каэдэхары, и этой дружбой, скорее всего, он дорожил очень сильно. -После неудачной дуэли его настигла кара Сёгуна. По телу Хэйдзо проходят мурашки. Они стоят в полной тишине еще пару секунд. Детектив легонько трогает Кадзуху за плечо, и, пока тот не успел отреагировать, быстро ее убирает. -Не волнуйся, мы найдем этот клинок. Но разве ты уже сам не пытался искать? -Вор не оставил за собой никаких элементальных следов, а обычные уже наверняка стерли ветер и волны. Я заметил только сегодня, пришел проведать перед плаваньем. Бэй Доу дала отсрочку до завтрашнего утра. Хэйдзо глубоко вздыхает, не очень обрадованный таким раскладом. Он оглядывается в поисках ветки, а когда находит подходящую, то сразу уходит в раздумья. -Так, сначала надо понять, что с ним могло произойти. Кто-то явно позаимствовал его для своих нужд, а нелегальный сбыт оружия в Инадзуме был, наверное, всегда, — смеется он, вырисовывая на песке очертания юга острова Наруками. -Нашли последние дела по точкам сбыта были здесь, — он рисует крест на импровизированной карте вслед своим словам, — здесь и здесь. Мы бы, конечно, могли проверить их все, но интуиция подсказывает, что он будет лежать там, куда легче всего дойти. Детектив обводит крестик и рисует к нему путь пунктирной линией по берегу. В комиссии им рассказывали о многих способах воздействия на подозреваемых во время допроса, и Хэйдзо бесцеремонным желанием хочет внушит Кадзухе уверенность. Он смотрит в глаза цвета момидзи* перед собой и спокойно улыбается. Кажется, это действует.

***

До предполагаемого хранилища путь оказывается недолгим. В прибрежных камнях Хэйдзо находит узкую щель, неприметную для обычного взгляда. -Было хорошим решением пойти сегодня к вам, детектив, — бросает Кадзуха, когда Хэйдзо ловким ударом заставляет часть насыпного слоя отлететь по сторонам, тем самым создав уже нормальный проход. -Давайте без формальностей, господин Каэдэхара, мы не в комисси Тэнрё, считай это моей работой на полставки, — говорит он, отряхивая руки от грязи и пыли. Кадзуха усмехается и одобрительно кивает. Им удается легко спуститься вниз по лестнице и обосноваться на втором этаже, полностью забитым пылью. Через щели в досках легко проследить путь до главного склада, а план атаки строится сам собой. -Получится дойти только до той части. Там придется спустится и наносить неожиданный удар, — Кадзуха острием меча показывает на прибитую к стене лестницу. Хэйдзо двигается впереди, и, когда мимо них проходит единственный в поле зрения охранник, прыгает вниз, затем за ним следует Кадзуха. Воздух резко сотрясает чей-то голос. -Кто здесь? — не успевает самурай-охранник полностью развернуться, как Хэйдзо и Кадзуха вздрагивают. Без раздумий детектив быстро оглядывается и, заметив расщелину между заграждениями, пихает Каэдэхару туда, а затем прижимает его к стене, закрывая себе и ему рот ладонями. Благо, падающая тень и плохое освещение делают свое дело. Спустя пару минут звук шагов пропадает. Хэйдзо убирает ладони и прислушивается к окружению. -Детектив, — еле слышно произносит Кадзуха. Хэйдзо быстро наклоняется к нему. -Я думаю, охранник уже ушел, — шепчет ему Каэдэхара на ухо. Хэйдзо кивает, соглашаясь с размышлениями спутника. Посторонних звуков кроме тления углей в напольных факелах нет. -Можно, вы перестанете так жаться ко мне? Момент непонимания сменяется ярким осознанием. Их лица находятся в нескольких сантиметрах друг от друга, так что Хэйдзо может чувствовать спокойное дыхание Кадзухи рядом со своей шеей. Пускай лицо у него подобно блику полной луны, но поднимающийся алый цвет на кончиках ушах не заметить нельзя. Детектив сразу отстраняется, несколько раз кланяясь и извиняясь. -Вообще мы договаривались на неформальное общение, да? — говорит он, только для того, чтобы скрыть свой потупленный вниз взгляд. Какая стыдоба. Пару бликов привлекают его внимание. В конце комнаты действительно лежит груда мечей, и Хэйдзо сразу указывает на них. Проходит время, пока среди ломких и старых они находят нужный. -Этот? — спрашивает детектив, доставая изумрудно-бирюзовый клинок. Кадзуха сразу оживляется и активно кивает головой, пока Хэйдзо протирает с меча пыль и передает ему. -Я же говорил, что здесь точно кто-то есть! — их момент триумфа прерывает тот самый охранник, покинувший комнату мгновениями ранее. Кажется, у него с собой подкрепление. -Взять их! Хэйдзо сразу же опрокидывает напольный факел, так что угли и масло разлетаются по всей комнате, а Кадзуха поднимает вверх потоки воздуха. Они медленно циркулируют вокруг, вбирая в себя жар и пламя. Как же хорошо, думает детектив, что центр — это самое безопасное место для такого приема. Пара ударов вырубает самых слабых противников, а вот с крупным приходится возится. Точные выпады от Каэдэхары сбивают самурая с ног, и, когда Хэйдзо был уже готов провести завершающие, противник резко перешел в контратаку. -Хэйдзо! — выкрикивает Кадзуха, отправляя тому найденных клинок. Детектив ловит его и одним резким ударом отрубает противнику руку. Пока тело самурая следует за остальными и превращается в пепел, заканчивает свой танец вихрь кленовых листьев.

***

Они снова стоят вместе рядом с курганом. Кадзуха аккуратно вонзает меч в землю и кладет рядом потухший глаз Бога. Хэйдзо подходит к нему ближе. -Теперь все хорошо, — наконец-то выдыхает Каэдэхара. Он провожает закатные лучи солнца, отблескивающие от лезвия. -Все хорошо, — еще раз повторяет он и даже не чувствует, как в какой-то момент по щекам начинают катиться слезы. У каждого моряка и путешественника, какими бы свободными они ни были, все равно есть то, что будет возвращать их обратно, констатирует детектив. Он и сам не очень понимает, когда опускает голову Кадзухи на свое плечо, проводя по белоснежным локонам своими пальцами. Будь Кадзуха моложе, такой жест бы открыл все его раны, и он ничего не смог бы сделать, кроме как закричать от всей той боли, что копилась в нем, но время идет, а боль притупляется, оставляя его наедине с давно забытым чувством пустоты, из которого его вытягивают медленные и спокойные поглаживания. -Все в порядке, — шепчет ему Хэйдзо куда-то в висок. И Кадзуха после всего стресса, что он получил за этот день, наконец-то позволяет себе расслабиться и обмякнуть в чужих руках. С тех пор, как клан Каэдэхара развалился, и он отправился путешествовать в одиночку, такая чужая ласка казалась ему немного чуждой. -Нам пора возвращаться, — спустя какое-то время говорит Хэйдзо. -Да, — поддерживает Кадзуха, — но только мы не успеем. Небо чистое, да и воздух влажный, значит ближе к ночи пойдет дождь. Он говорит это своим хрипловатым от тихого плача голосом так прямолинейно, что Хэйдзо это ни то удивляет, ни то разочаровывает. -Что тогда будем делать? -Рядом есть заброшенный лагерь. Поймаем рыбу. Не хочу идти в город под дождем. Хэйдзо тяжело вздыхает, но идею поддерживает.

***

Если бы Сиканоину Хэйдзо сказали, что какую-то из своих ночей в жизни он проведет в заброшенном лагере Фатуи, то он бы в голос посмеялся, хотя что-то бы в нем насторожилось. И это что-то сейчас бы сидело в полном удивлении, не способное полностью проанализировать ситуацию. Так или иначе, Кадзуха был прав. Сразу же после того, как он поймал пару рыбин, над Наруками собрались дождевые тучи. Они успевают добежать до палатки и развести костер, пока все вокруг не превращается в настоящий ливень. Дым от костра медленно поднимается к верху навеса, а вместе с ним разносится и аппетитный аромат жареной рыбы. Пускай она не зажарена в сухарях панко на манер темпуры в кипящем масле, но аппетит нагоняет не хуже. Как хорошо, что это не пайки комиссии Тэнрё. Дождь тарабанит по влагостойкой ткани, и Кадзуха поджимает под себя ноги. -Расскажи мне об этом друге, — вдруг резко задает вопрос Хэйдзо. Он прогоняет у себя в голове ту информацию, которую уже знал о Кадзухе. Стал наследником клана, когда тот уже развалился, отправился в бега, путешествовал с Южным Крестом. Да, кажется, будто этот юноша и правда столько повидал в жизни. Но не должно ли это все быть так… Одиноко? -Ничего особенного, — смеется Каэдэхара, переворачивая рыбу на костре, — просто вместе путешествовали. Он давал мне чувство стабильности. В его глазах мелькает тоска и боль утраты. Кадзуха выглядит очень молодо, но взгляд у него точно, как у старика. Хэйдзо не остается ничего более, как слушать его историю. Видно, что Каэдэхара не очень любит распространяться о себе, но за хорошим разговором они вспоминают прошлое, и это уже не кажется такой бренной ношей, как бы не хотелось её отпускать. -У меня на самом деле тоже был друг, да, — говорит детектив, усмехаясь куда-то в даль. — Сложный был человек, в какой-то момент мы даже хотели прекратить общение. Хэйдзо достает из кармана походной сумки два камушка. -А потом я не успел. Он поджимает губы, будто бы говоря «что поделать», и вздыхает. Это действительно уже никак нельзя обратить вспять. Так же, как и полностью заглушить боль утраты. Хэйдзо подбадривает сам факт, что судьба свела его с человеком, который может его понять. Жестокая мысль, что ты не один столкнулся с такой ситуацией, приносит свой покой. Сколько бы ни приходило к нему клиентов, только сейчас он чувствует себя свободным на эмоции. Они сидят с Кадзухой, спрятав свои лица где-то в шеях у друг друга. Хэйдзо чувствует тепло и запах мыльного корня, а еще он чувствует, что силы плакать у него, наверное, пропали еще в первый год. Слезы, так же, как и у Каэдэхары, из глаз просто льются, и детектив ничего не может с этим сделать. Он сцепляет руки на спине у Кадзухи. -Когда приплывешь обратно, зайдешь как будет время ко мне, а я приготовлю тебе что-нибудь, — шепчет детектив куда-то в шею Каэдэхары, и тот соглашается. Кадзуха уже и забыл, когда кто-нибудь готовил для него просто так. Чувствуется что-то хорошее, но давно забытое.

***

Утро наступает, волоча за собой розовые облака. Хэйдзо шарит рукой по крепкой ткани походного пледа, но Кадзуху нащупать не может. Под рукой шелестит только аккуратно сложенная бумажка. Несмотря на то, что солнце уже слепит в глаза, детектив делает титанические усилия, чтобы прочитать текст.

Приготовь что-нибудь вкусное. И верни потом, пожалуйста, плед.

Кадзуха.

Красивый почерк, думает про себя Хэйдзо. Очень аккуратный. А потом прячет свое краснеющее лицо в локоть.