Моменты в Париже

Они действительно были здесь, на третий день пребывания в великолепном городе Пол перестал щипать себя и осознал правду о том, что он в Париже с Джоном Уинстоном Ленноном. Когда он получил приглашение, то удивился, почему именно он? Почему не Синтия? Или этот придурок Сатклифф. Конечно, он был его «Маккой», его лучшим другом, он много раз говорил ему об этом, и Пол чувствовал то же самое по отношению к Джону. Они были настолько близки, насколько только могут быть близки два друга, они делились всем, даже девушками иногда после выступления. В таких случаях между ними устанавливался осторожный зрительный контакт, придавая акту, в котором они участвовали, намек на распутство. Подначивали друг друга. Однажды, Пол мог поклясться, что больше сосредоточился на том, как Джон доставляет удовольствие брюнетке на соседней койке, чем на блондинке, громко подпрыгивающей у него на коленях. Было ли это соревнование? Кто кончит первым, чья девушка задрожит в экстазе, его или Джона? С тех пор, как он отправился в это приключение со своим лучшим другом, ничего подобного не происходило. Никакого дружеского соревнования, вообще никаких упоминаний о девчонках. В тот день они встретили пару привлекательных девушек, которые пили кофе в том же кафе, что и они, недалеко от Западного берега. И в то время как Пол воспрянул духом и приготовился включить очарование Маккартни, Джон казался отчужденным, поглощенный наблюдением за людьми и, нежась на солнышке, ковырял остатки хрустящего хлеба и немного винограда. — Эй, Леннон, ты сломался, что ли? — Пол толкнул друга в плечо. Выйдя из задумчивости, Джон заметил девушек, о которых шла речь. — О да, ничего так, можно познакомиться. — Его ответ был, мягко говоря, без энтузиазма. — Знаешь, нам не обязательно, просто подумал, что путешествие длинное и нам не помешало бы расслабиться. — Вот только чем больше ему приходилось убеждать, тем меньше сам Пол находил это привлекательным. — Может быть, позже? Я хочу подняться в то место, о котором говорил Юрген. — Бросив на стол несколько франков, Джон сделал глоток холодного черного кофе из своей чашки, прежде чем встать, чтобы начать следующую часть дня. Монмартр — творческое сообщество Парижа. Лоточники, книготорговцы и кафе заполонили грязные улицы. Как будто они вернулись в прошлое и увидели, что такое жизнь в захудалой части города. Джон сразу же нашел антикварный музыкальный магазин. Поскольку они не взяли с собой гитары, его пальцы чесались от желания поиграть. В тесном пыльном старом магазине с трудом можно было развернуться, и Джон в шутку задевал и натыкался на Пола, издавая смешки и слыша ворчание по-французски от седовласого старика за кассой. Держась поближе, чтобы не сбить какой-нибудь инструмент со стены, Джон подошел к витрине и заметил чистую и блестящую губную гармошку. Меньше, чем остальные, зато идеальный размер для ношения в кармане и с более высоким диапазоном октав. — Я хочу взять эту, sil vous-plais! Продавец неохотно открыл витрину и позволил Джону выбрать серебряную губную гармошку. — Duex Francs, — ответил человечек, лишь бы эти шумные английские мальчишки убрались из магазина. Заплатив за свой парижский сувенир, они вышли на улицу, и Джон тут же проверил легкие на своей новой игрушке. Она отлично звучала! Прогуливаясь, Джон наигрывал несколько мелодий, предлагая Полу подпевать, пока они шли дальше по творческому району. В глубине переулка небо потемнело, начали падать капли холодного дождя. Ветер стал холоднее, обдувая их лица. Не совсем понимая, куда они шли, Пол посмотрел на небо в поисках ориентира. Засунув губную гармошку в карман кожаной куртки, Джон подхватил Пола под локоть. — О чем думаешь, Макка? Мы что, заблудились? — Не совсем, пойдем в эту сторону, я слышу музыку. Они свернули на еще одну узкую улочку, и звуки аккордеона, играющего традиционную французскую мелодию, привели их в тепло освещенное кафе. Открыв дверь, несколько пар глаз оглядели их, прежде чем они поспешно нашли столик в углу, рядом с горящей печью. Музыка успокаивала, пока они заказывали по бокалу красного вина и ждали, когда пройдет надвигающийся дождь. Ко второму бокалу дешевого вина их тела согрелись, и они сидели рядышком, курили сигареты, как и вся остальная эксцентричная компания. Похоже, это было какое-то место сбора для начинающих поэтов и писателей, которые сидели и пили в одиночестве. Что Пол начал замечать в кафе, так это то, что большинство посетителей были мужчинами, которые сидели рядом с другими мужчинами. Примерно так же Джон был прислонен к нему сейчас. Привыкая к теплу Джона, он обнаружил, что расслабляется от этого соприкосновения. Чувствуя легкое головокружение от вина, он переместил руку, чтобы обнять Джона за плечи, позволяя тому устроиться поближе. Тихий гул одобрения вырвался из уст Джона. — Удобно, милый? — немного поддразнил его Пол, услышав раздраженный вздох. — Могу сказать только: что в этом вине? Оно сделало тебя таким неженкой, Поли. — Просто пытаюсь не отставать от местных. — Пол кивнул в сторону пары молодых людей примерно их возраста, которые прижимались друг к другу в противоположном углу кафе. Вздрогнув, Джон сел, осознав, кто их окружает, и испытал краткий шок. Повернувшись к Полу, он начал: — Ты думаешь, они все гомики? — Ну, Джонни, я не вижу ни одной женщины, которая составила бы им компанию. — Снова потянувшись к Джону, он притянул его ближе: — Да ладно, знаешь же: в чужой монастырь… Кроме того, мы знаем, что нам нравятся девчонки, а немного прикосновений не повредит, чтобы поддержать шоу. — Его розовые губы улыбались темным глазам Джона с тем чертовым очарованием и уверенностью, перед которыми он не мог устоять. — Глупый ты. — Прежде чем Пол успел подразнить его еще больше, Джон громко и влажно чмокнул его в щеку. После еще пары бокалов и еще нескольких мгновений объятий и прикосновений (в шутку): «Нужно, чтобы это выглядело по-настоящему, Макка», — убедил его Джон, собственнически дотронувшись до его бедра под маленьким столиком. Дождь, казалось, прекратился, и приближались сумерки. Они решили вернуться в крошечную комнату, которую снимали, чтобы отдохнуть и помыться, прежде чем отправиться спать. Не пройдя и половины пути, небо разверзлось, и холодный октябрьский дождь обрушился на слегка подвыпивших английских парней. За несколько кварталов до места, где они остановились, Джон схватил Пола за запястье под проливным дождем, и они вдвоем побежали по мокрым улицам так быстро, как только могли. Когда они добрались до своей жалкой комнатушки, то промокли насквозь и дрожали от холода. Пол включил радиатор в попытке быстрее нагреть комнату. Джон снял промокшие джинсы, куртку и ботинки. Пол краем глаза наблюдал, как бледные бедра Джона скользнули во фланелевые пижамные штаны, лежащие в изножье единственной кровати, которую они делили. По какой-то причине осознание этого стало для него очевидным после их маленькой игры в «бойфрендов» в кафе. Следуя примеру Джона, Пол разделся, смущенно нагнувшись, чтобы взять свои пижамные штаны и сухую рубашку. — Иди сюда, Макка, здесь холодно, — позвал его Джон из-под покрывала на узкой кровати. Чувствуя себя на грани переохлаждения, Пол, не теряя времени, забрался на холодные простыни кровати. Было много ночей, проведенных в кузове морозильного фургона, чтобы начать ценить тепло тела своих товарищей, чтобы предотвратить смерть от замерзания. Когда он проскользнул рядом с Джоном, этот мудак уперся ему в спину ледяными ногами. — Ах, твою ж мать, придурок, твои сраные ноги ледяные!! — Согрей меня, Макка, у тебя такие мохнатые ноги, должны же они хоть на что-то сгодиться! Поиграв в борьбу за пуховое одеяло и толкнув Джона локтем в ребра, он сумел перевернуть его на бок и обхватил его руками за живот, а затем обхватил ногами. Прижавшись лицом к лопаткам Джона, он крепко обнял его, ожидая, пока дрожь, сотрясающая его тело, утихнет от их общего тепла. Они дышали в унисон, Пол вдыхал успокаивающий запах Джона, кожи, дыма и перечного лосьона после бритья, который Мими покупала ему с шестнадцати лет. Обнявшись немного крепче, они вдвоем медленно погрузились в глубокий сон, уютно устроившись под одеялом, в то время как дождь барабанил по окну снаружи.

***

Было темно, только свет с улицы проникал в комнату, когда Пол проснулся. Спутанные каштановые волосы защекотали его нос, когда он начал просыпаться рядом с теплым телом, идеально прижатым к его груди. На короткое мгновение он забыл, что лежит в постели в Париже. Улыбнувшись сам себе, он обнял Джона чуть крепче, он был здесь с самым важным человеком в его жизни, в самом красивом городе мира. Джон выбрал его, и Пол не мог быть счастливее, пусть группа и была приоритетом, но здесь они наслаждались городом только вдвоем. Если это делало его немного «голубым» из-за того, что он позволил романтическому городу подобраться к нему, то так тому и быть. Когда они лежали вместе, в обнимку, он решил, что нет такого места в мире, где он предпочел бы быть прямо сейчас. Становясь смелее от своей привязанности к парню в его объятиях, Пол снова наклонился, глубоко вдыхая этот знакомый запах. Он открыл рот, чтобы мягко коснуться губами нежной кожи на шее и плече Джона, желание, намного большее, чем он ожидал, росло в его животе, не в силах остановить любовь, которую он хотел выразить. Слегка пошевелившись, полусонное тело Джона прижалось к мягкому прикосновению, одобрительно мурлыча от этого ощущения. Осторожно касаясь влажными губами светлых веснушек на бледной коже, Пол целовал дорожки вверх и вниз, так нежно, что Джону казалось, что ему снятся эти прикосновения. Но он проснулся и осознавал прикосновение к своему телу. Грубая ласка щетины на его коже давала ему понять, где он и с кем. Это был Пол, крепко обнимающий его, пальцы вцепились в ткань его футболки, пытаясь поднять ее повыше, чтобы коснуться мягкого живота. Проведя рукой по дразнящим пальцам, он был возбужден и не был уверен, что это должно было случиться, но это было слишком хорошо, чтобы остановиться. Прижавшись бедрами к тазу Пола, он тоже почувствовал это. Возбуждение было взаимным, когда губы прошлись по его шее, поднимаясь к пухлой мочке уха, дыхание Джона громко перехватило, когда он осознал, что происходит. Это был Пол, приятель, к которому он питал чувства с тех пор, как увидел его лицо на празднике много лет назад. Пол, парень, который гонялся за юбками и всегда заполучал девушку. Пол, который был для Джона всем, прижимался к его телу, целовал его кожу и сводил Джона с ума от желания. Этого не могло быть, он наверняка был в бреду. Приспосабливаясь к давлению их тел, Джон еще больше выгнулся навстречу Полу, просто чтобы тот осознал мужское тело, которое ощупывал под теплым одеялом. Когда мягкий толчок в зад показал ему, как Пол относится к нему, Джон был счастлив предаться фантазии, на которую он дрочил сотни раз в своей собственной спальне. Это был момент, которого он ждал, Пол прикасался к нему, ощущал его, и у него кружилась голова от восторга. Повернувшись, чтобы ненадолго прекратить прикосновения, Пол сфокусировал взгляд на лице, которое ему так нравилось. Тишина окутала их, когда рука Джона скользнула между ними, чтобы провести по мягким губам Пола, лаская большим пальцем круглые щеки его лучшего друга. Пол нерешительно наклонился, желая коснуться губ Джона своими. После всех этих лет теперь ему казалось совершенно очевидным, насколько это было правильно, насколько они были идеальны. Джон не стал терять время, они встретились на полпути. Когда губы соприкоснулись, это было так, будто недостающая часть их запутанных отношений щелкнула и вспыхнула. Сначала неуверенно, крепко чмокнув в губы и уголки рта. Каждый из них обхватил лицо другого ладонями. В благоговейном трепете от того, насколько правильным это казалось, сколько времени потребовалось, чтобы этот момент наступил. Нуждаясь в большем количестве этого вкуса, поцелуи становились глубже, вызывая хныкающие звуки из глубины их горла, пока рты не открылись шире, а языки не почувствовали дыхание друг друга. Руки Пола крепче обхватили Джона, и вскоре их груди соприкоснулись от близости. Джон потянул и приподнял бедро Пола, закинув его на свое бедро, чтобы почувствовать их взаимную эрекцию через тонкие слои ткани между ними. Мягко толкнувшись, Джон открыл рот шире, чтобы проникнуть глубже, впитывая стон, который он вызвал у Пола. Теперь это действительно было нечто, хотя Джон был полностью одет, он был уверен, что никогда в жизни не был так возбужден. Пол схватился свободной рукой за выступающее бедро Джона и сильно прижал свой член к пульсирующему члену Джона. Оба громко в унисон застонали, так как трение оказалось лучше, чем они могли себе представить. Продолжая грязный ритм своих тел под одеялом, они самозабвенно целовались, шепча нежные слова преданности: «пожалуйста, милый», «о, дорогой, да», «прикоснись ко мне, Пол», «почувствуй меня, Джон». Они занимались любовью и полностью осознавали тяжесть своих действий, хотя одежда все еще была на них. Темп ускорился, перекатившись на Джона, Пол пробрался между его крепкими бедрами. Изменение угла заставило их обоих задохнуться от удовольствия, наполнившего их до краев. Вцепившись в мускулистое тело на себе, Джон шире раздвинул ноги, желая ощутить на себе всего Пола, и глубоко поцеловал его. — Я близко, милый. Глядя друг другу в глаза, как и много мгновений назад, Джон и Пол кончили одновременно. Крепко вцепившись в тело над ним, Джон был в неописуемом блаженстве, они находились здесь, в Париже, только что испытав совершенно новый уровень близости друг с другом. Позволив своему дыханию выровняться, они перевернулись лицом друг к другу. Пол еще раз нежно поцеловал раскрасневшееся лицо Джона, прежде чем прошептать: — Я люблю тебя, Джон. — Не дрогнув от признания, черты лица Пола были более решительными и искренними, чем Джон когда-либо видел. Запечатлев долгий, нежный поцелуй на губах Пола, он отстранился: — Я полюбил тебя с той самой секунды, когда впервые встретил тебя. Улыбнувшись друг другу в губы, они обменялись еще несколькими поцелуями. — Я рад, что Париж именно то место, где мы наконец-то признались друг другу, — сказал Пол с тихим вздохом. — Я рад, что ты поехал со мной, с самого начала я хотел взять с собой только тебя, никогда не было кого-то еще. И никогда не будет. Париж всегда будет нашим, Макка.