Почему ты со мной?

Лора хорошо помнила, как Трэвис резво усмирял ее попытки к бегству.       Выхватить пистолет — крепкая рука вцеплялась мертвой хваткой в хрупкое запястье.       Ударить — значит, быстро скрутят и нацепят наручники до красных полос. (Потом извинятся и дадут конфету, при этом строго смотря).       А попытка использовать снотворное закончится, так и не начавшись. Трэвис был юрким, прытким и выносливым. Он мог бегать на дальние дистанции, не задыхаясь, стрелять, не промахиваясь, не спать несколько дней и быть все так же способным отразить выпадки в свою сторону. Лора искренне верила, что ему не больше сорока семи, а потом удивилась, что все пятьдесят шесть. Трэвис не выглядел на свой возраст, имел выносливость молодого человека и свято верил, что избавит свою семью от проклятия. Именно после снятия осточертелого проклятия, Лора столкнулась с другим человеком. Именно таким, какими часто бывают люди его возраста. — Боже, Трэвис, я забыла, что так делать не стоит. — Лора испуганно смотрит на то, как мужчина с кряхтением поднимается с пола. Она решается ему помочь, но тот лишь отмахивается. — Прости, правда, я не специально. — девушка касается его руки и крепко сжимает, когда глаза напротив смотрят нежнее. — Бывает. Я не злюсь на тебя. — Трэвис заключает Лору в объятия и медленно бредёт вместе с ней к креслу. — Мазь? — Ага. Просто ушиб. Пройдет. — Лора порывисто целует мужчину в щеку и убегает в ванну за аптечкой. Трэвис плюхается в кресло с тихим вздохом. Задирает рубашку и ждёт. Рядом с молодой и активной девушкой, он чувствует себя стариком. Беспомощным, немощным и ворчливым. Лора каждый раз осаждает его за такое к себе отношение. Но Трэвис не может не вспоминать об этом. — Болит? — Кирни аккуратно касается места, где кожа уже приобрела красный оттенок. Гематома ничто по сравнению с россыпью шрамов по телу. Но даже к ушибам Лора относится ответственно. И вовсе не из-за возраста мужчины. — Чуть-чуть. — Трэвис наматывает прядь светлых волос на палец, пока девушка занимается обработкой его будущего синяка. Он благодарен ей за то, что она рядом. С ним. С никому не нужным и сломленным. — Всё. Принесу конфетку за хорошее поведение во время операции. — Лора улыбается, и в её глазах Трэвис видит искреннюю любовь. Почему? Почему именно он? Неужели никто больше не привлекает юную девушку, помимо старого разбитого шерифа? — Снова? Трэвис, ну хватит, пожалуйста. — вот теперь девушка смотрит сердито. Она сжимает колено мужчины чуть сильнее, чем ей хотелось бы сделать это ранее. Сердце Трэвиса заходится в бешеном ритме. Ну вот. Он опять устроил самокопание. — Посмотри на меня, Трэвис. — Ее голос уверенный, но в глубине слышны нотки просьбы. Она молит его сделать это. Мужчина не решается поднять взгляд. Лора кладет ладони на его виски и направляет взгляд на себя. — А теперь проясним это раз и навсегда. — Кирни мягко поглаживает большими пальцами его щеки и смотрит с нежностью. Злость растворяется тут же, как она видит его глаза – словно у побитого жизнью пса, который не ожидал помощи от тех, кто его же и бросил. Лора слишком хорошо знает этот взгляд, потому что не раз и не два лечила таких животных. Он все ещё считает себя недостойным счастья. И Лора не хочет, чтобы он думал так и дальше. — Трэвис. — только она может звать его с такой интонацией, что все в душе откликается на этот зов. — Ты не старый. — И то, что я с тобой не из-за жалости к тебе. Я люблю тебя. Правда, милый. — Лора держит его лицо в ладонях. Таких маленьких, но определённо сильных. Этими руками она лечит, дарит тепло и гладит. Мягко, так, как нужно. Трэвис — Волк. Его полюбили, согрели и накормили. И он, глупый, все не верит в такое счастье. — Ты хороший человек, Трэвис. — Кирни запускает пальцы в его короткие волосы на затылке, сжимает, тянет на себя. Они соприкасаются носами, и оба по инерции закрывают глаза. — Я с тобой не потому, что эта какая-то благодарность, чувство вины или ещё что-то. — Трэвис медленно поднимает руки, чтобы аккуратно положить их на спину девушки. — Я хочу прожить с тобой свои лучшие годы. Подарить их тебе. — Лора сильнее сжимает его волосы. — И если ты ещё раз скажешь, что мне стоит найти кого-то помоложе… Клянусь, я закусаю тебя. — Трэвис чуть слышно смеётся, хотя это больше похоже на сдерживаемый слезный стон. — Я люблю тебя и хочу быть с тобой. — Лора отстраняется, но лишь для того, чтобы стереть солёную дорожку с лица мужчины и оставить чувственный поцелуй на подрагивающих губах. Трэвис вцепляется в девушку, словно в спасательный круг. Он уже давно тонет. И только Лора смогла вытащить его на поверхность. — Прости меня. — его голос с хрипотцой. Глаза с темнотой, а сердце с любовью. Искренней и верной. Трэвис — Волк. И только Лора смогла снять с него колючий ошейник.