Тьма души

Хёдо вернулся домой, и сразу же отправился в комнату Айсуры. Войдя в помещение в лицо ударил жар. Температура в помещении была около шестидесяти градусов. Айсура всё так же лежала на небольшом вогнутом постаменте. Площадь раскалённой кожи увеличилась переместившись на грудь и живот. Рядом с постаментом сгустился столик. Хёдо уложил на него огромный букет. В руках появилось две большие чашки. Поставив их на стол, Хёдо одним движением отсёк ножки у цветов и закинул бутоны в одну из чашек, залив её водой. Вымочив бутоны, Хёдо скинул часть во вторую чашку. - Левиафан. Зверёк сгустился за спиной, и прыгнул на стол. Обхватив чашку двумя щупальцами, питомец принялся размалывать бутоны. Хёдо в свою очередь перелил всё содержимое чашки в небольшую металлическую кастрюлю. Закрыв крышку, дракон начал нагревать металл. Вода с плавающими в ней цветами начала закипать. Левиафан время от времени подливал воды в перемолотые бутоны. В конце концов получилась однородная тёмная масса. - Сделал? Зверёк радостно прострекотал показав законченный продукт. - Отлично. Хёдо спаял кастрюлю с крышкой и поставил на заранее сформированный источник огня. Забрав чашку с чёрной кашицей, Хёдо подошёл к дочери. Взяв небольшое количество субстанции, шатен начал аккуратно наносить её на раскалённые участки кожи тонким слоем. Закончив процедуру, Хёдо вернулся к кипящей жидкости. Сняв кастрюлю, Иссей резко охладил её до приемлемой температуры. Процедив жидкость в небольшой фужер, чтобы ни осталось никаких примесей и остатков цветов, Хёдо налил получившийся настой в небольшой стакан. Проверив состояние Айсуры, дракон убедился в том что температура медленно спадала. Аккуратно приподняв голову болеющей, Хёдо аккуратно напоил дочь настойкой, после чего уложил голову обратно. Выдохнув, Иссей вышел из комнаты. - Иссей? Получилось? - Риас? Да получилось. Температура спадает. - Как же я рада. Супруга приблизилась к дракону и в следующее мгновение он оказался в объятиях. Раздался полу-шёпот. - Спасибо. Мой герой. Как же я тебя люблю Прежде чем дракон успел что-то сказать, аловолосая принцесса свила губы в поцелуе. Отстранившись, супруга вновь прижалась к любимому всем телом. - Чего это ты вдруг такая прямолинейная? - Ну, с кем поведёшься от того и наберёшься. - Какая честность. Не волнуйся моя хорошая. Всё будет в порядке. Левиафан последит за Айсурой и доложит если что-то пойдёт не так. Идём, выпьем чаю. Столько переживать может плохо сказаться на здоровье. - Ты прав. Надо немного успокоиться.       Левиафан сидел у окна и вглядывался тремя парами глаз в ночное небо изредка моргая вертикальными веками. На редкие стоны Айсуры вызванные болезнью, зверёк отвечал короткими стрекотаниями. Получая ответ, Айсура успокаивалась на следующие двадцать-тридцать минут. И всё повторялось вновь. Изредка Левиафан левитировал к девочке и пол минуты разглядывал красное лицо, после чего возвращался к окну. Изредка склоняя голову, Левиафан пристально разглядывал звёзды. Спустя сотни тысяч лет нахождения в пустоте, далёкие звёзды казались звериному сознанию россыпью мошек. Россыпью которую хотелось съесть. На огромном расстоянии исчислявшимся десятками тысяч световых лет, вспыхнула точка. Зверёк моргнул, и склонил голову. Раздался краткий гул, следом прошла глухая дробь стрекотания.

Shabia. Haen lic goyza. Kodfar!