И снова пойдёт дождь?

Нил специально включил воду в кране, чтобы шум подавлял тяжелые вздохи. В дверь постучали; Нил дернулся и прорезал вену на левом запястье, шикнув от боли. Кровь ручейком стремилась по всему предплечью, дыхание сбилось, а парня передернуло. Он не трогал вены никогда. Исключительно кожный покров, но сейчас… — Нил! Джостен, блять! Открой эту чертову дверь, мне нужно в душ! — Эндрю еще раз ударил по дереву и что- то пробубнил себе под нос, негодуя. Дернув замок, Нил застыл в оцепенении, теряя кровь. Его мутило, и пустой желудок будто кричал. Миньярд вошел в маленькую ванную с полотенцем через плечо. Тела обоих передернуло. Эндрю не раз попадал в больницу со вскрытыми венами и знал, что нужно делать, пока Нил еще в сознании. — На пол, быстро сядь. Облокотись спиной на ванну. Давай же, Джостен! — его руки быстро нашли в ящике аптечки нашатырь, пару повязок, перекись, а также миллионы и еще несколько тысяч бинтов. Нил в буквальном смысле упал на мокрую плитку, врезаясь в залитую кровью ванну. Движения он видел расплывчато, лицо Эндрю не видел вовсе, пытаясь понять хоть что-то. Увидев кучу перевязок на своих предплечьях, Нил выдохнул и затрясся. — Спасибо, — такое сухое, но пропитанное горечью и искренней благодарностью. Он стыдливо замотал предплечья в рукава потертого свитера и спустил взгляд. Такое напряжение вдруг зависло между ребер, но с Эндрю оно будто рассеивалось. — Живой… — Эндрю слегка улыбнулся, потянув Нила на себя, и уложил на дрожащие колени. Не теряя времени, да чтобы успокоиться, он начал перебирать рыжие локоны. — Что ты творишь? — Нил обхватил чужую кисть ледяными пальцами, останавливая. Но, черт, кажется, он противоречил своим мыслям, что так охотно и отчаянно тянулся к его коже. Эндрю слегка дернул рукой, будто прогонял его, словно назойливую мошкару: — Убери руки. Я повторяю один раз. — Так же нельзя, это неправильно, — Нил расслабился, но продолжал предельно внимательно следить за лицом Эндрю, — ну и зачем ты это сделал? Тайной поделишься? Ответом послужило молчание. Эндрю не знал, что ответить, да и не знал вовсе зачем сделал это. Нет, разумеется, ответ он знал прекрасно, но слишком боялся признаться в этой слабости. Себе. Ему. — Лучший способ избавиться от искушения- поддаться ему. Оскар Уайльд. Полный бред, — информация, носящая важный характер, — как ты? — А ты поверишь в блядское «я в порядке»? — Джостен усмехнулся, зачем- то целуя кончики пальцев Эндрю, — все хуево. Но с тобой- лучше. Он слегка дернулся, но Нила не отпустил: — Не поверю. Никогда. Чтобы изменить мое мнение тебе придется хорошо постараться. — Ты не дашь мне предъявить доказательств, — уголки его губ опустились, — и будешь до конца гребаной жизни ненавидеть меня и считать сумасшедшим. — Ох, да я уже ненавижу тебя на все тысячу, Джостен. Эндрю не лгал. Он озвучил чистую правду, лишь в своем поломанном понятии. И как рад он был мысли о том, что Джостен не сможет его понять. — Верю, — коротко хмыкнул Нил, — ты ведь увлекался чтением, — резко нажал он на поворотник, а затем, будто пояснил, — Кевин рассказывал. Знаешь, что такое стокгольмский синдром? — Знаю. Тебе к чему? — Объясни мне значение этих слов. Нил полностью выпрямил правое колено, позволяя спине почувствовать колени Эндрю и плитку ванной. Странным было валяться здесь, где из пыльного угла в любой момент мог выползти незваный гость. Но никто из них и не думал о черных пауках под дном ванны. Более того, они сами не знали, о чем думали. Лишь резкий вопрос Нила о значении словосочетания «Стокгольмский синдром» позволял диалогу клеиться. — Хм, это одна из травм, пожалуй. Ее может приписать тебе психотерапевт. Легче говоря, это симпатия, любовное влечение к человеку, который, к примеру, насиловал тебя или бил. Оказывал телесные влияния, держал в заложниках. Это нездоровая привязанность, Нил, — сказал он так, будто был тем самым психотерапевтом, выписывающим диагноз. — Блять, да я нездоров? — Нил посмеялся, а потом свел смех на тихую, едва заметную, улыбку, — ладно. Эта травма не такая уж и колоссальная, по сравнению с другими моими. Три буквы, одно слово, а страшнее любой угрозы: — Кто? — Зачем тебе? — вдруг бросил Джостен, — с какого это должно тебя волновать? Мы, вроде, не на поле, да и ты не мой «опекун». Немного дернувшись, разминая руки, Нил продемонстрировал Эндрю два своих указательных пальца, с уверенной репликой: — Смотри. Вот этот, — он шевельнул правым, — он такой ебучий псих. Все время тычет ножами по почкам, угрожает и убивает. Может мозги прочистить, если гордость позволит. Он ебнутый, — Нил перевел взгляд на левый подрагивающий палец, — а этот болеет стокгольмским синдромом. Видишь? Видишь?! За пальцами следи моими. — Дубина, — Миньярд покачал головой и опустил ее, наконец, посмотрев в лицо рыжему, — какой идиот будет в людей ножами тыкать? Не дав Эндрю закончить вопрос, Нил направил правый указательный в грудь блондину, а левым ткнул на себя. — Вот такая Шекспировская… — Конкретная хуета, — Эндрю замер, — стоять. — Лежу. — Когда это я тебя бил? Ну, ебанул клюшкой разок. Ты удрать хотел. — Я сказал, что люблю тебя, псих, а ты начал копаться в своем прошлом. Начав смеяться, Нил попытался встать, но сильные кисти Эндрю надавили на его грудь, в немом приказе не двигаться. — Я сказал тебе это же, парой фраз ранее. Теперь уж он точно не двигался. Замерев с ошеломленным взглядом, будто умалишенный в койке для ему подобных, Нил бредово зашептал: — Я не буду верить в это, нет. Нет, нет, нет, так не должно быть. — Ага. Ересь, согласен. Бинты нормально лежат? — И ты так спокойно го?!.. На мобильный Нила пришло сообщение. Одно, два, три, но он не поднимал мобильника. Эндрю заметно начало напрягать происходящее, но уйти от ответа, хоть и на незаданный до конца вопрос, он себе не позволил. — Да, так спокойно, а что? И кто тебе пишет? — Не знаю. Не важно. Не суть, — откинув телефон на пару метров от себя, Нил устало потер переносицу, вдруг резко вспоминая, что они до сих пор в ванной. — Сядешь? Болит? — слишком обеспокоенно спросил Эндрю, ведь Нил мог поклясться, что тот хотел показаться максимально равнодушным. — Да, вот здесь, — Джостен надавил ладонью на левую грудь, поднимая тяжелый взгляд, набирая побольше воздуха. — Мы обсудим это позже. Позже, Нил. Он понял, что «позже», значит тогда, когда Лисы одержат победу над Воронами. До этого момента Нил был уверен, что его команда победит. Сейчас же он был готов сделать небесную ставку на то, что они с треском провалятся. — К тому времени я уже сдам Натана, и меня прикончат, — невесело улыбнулся он, прокрутив в голове еще раз все те моменты, о которых уже и думать не думал. — Я сам тебя убью за такое, прекрати. Прекрати, ты меня услышал? Хватит. — Убей. Для меня это будет райская смерть, Эндрю, — Нил прикрыл глаза, — I know that I`m the best mistake you ever made. It sounds so fucking beautiful when you say my name. I`m praying to a God, a God I don`t believe. I showed you all my scars that I let nobody see* Долгая пауза тянулась вслед за строчками Нила. То ли Эндрю соображал, какую черту подвести лучше, то ли пытался понять себя и своих внутренних демонов, ну или же он и вправду бесповоротно и… — Тогда ты возьмешь второй пистолет в свою руку, и мы одновременно спустим курок, — в своей стилистке произнес Миньярд, — мы будем вместе, как в херовых сказках, и умрем в один день. — Приятно знать, — Нил сполз к ногам Эндрю, смерив взглядом снизу, а затем выпустил легкий смешок, — перед этим я помолюсь. — Ты псих… Сядь ровно, давай. Вернись на прежнее место. Все в его интонации кричало о мольбе не останавливаться, сползти чуть ниже. Какой выбор сделает Джостен: последовать желанию рассудка или крику души? — Боже, Господи… — его пальцы коснулись изгибов бедер Миньярда, придвигаясь ближе. Эндрю прикрыл глаза и с неохотой уперся ладонями в плечи рыжего. В голову бьет и трезвость, и затуманенность от чувств. Никогда и никто из них не умудрялся напиться в чертов хлам, не взяв на язык и капли алкоголя. — Ты принимал что- то? — Нет. Но хочу, — он потерся о ширинку чужих серых джинсов, — только не то дерьмо, что пихают в Сумерках. — Тихо. Стой. Подожди, — кажется, не успев начать, Нил может закончить, — просто сядь и не дергайся. Вот так, да… — Так? — Нил крутанул подбородком по зоне его паха, — хорошо, как скажешь, — Джостен продолжил с большим нажимом. — Нет, блять! Привыкнуть дай… — ладонь Эндрю схватила кисть Нила, сжимая и возвращая ее на собственный торс, — я скажу, когда ты сможешь… делать то, что хочешь. Но сейчас… подожди, я тебя прошу. — Прости, я понял, — он отодвинулся максимально далеко, насколько это только было возможно. Дыхание сбилось, но Джостен держался молодцом, не показывая разрастающегося головокружения. Казалось, что между ними нет никакого расстояния. Эндрю неровно дышит, облокотившись на ванну, Нил неловко и с напряжением сжимает костяшки пальцев, морозя спину у окна. Но присутствует чувство, будто за друг другом нужно бежать, будто с минуты на минуту они могут исчезнуть. Будто все может исчезнуть, а они никогда не сократят того расстояния, на которое отдалились друг от друга в массивном побеге. — Я привык, — прервал внутренний конец света Нила Эндрю. — Что? — Джостен мгновенно придвинулся ближе, — это значит «да»? — Это значит «Да» с большой буквы. С улыбкой Нила Джостена рыжий спустился ниже и легонько дернул бегунок молнии джинсов. — Порядок? — Полный… — сглотнул Эндрю, положив голову на быльце ванны, и слегка съехал по плитке ниже. Нил кончиком пальца прогладил головку его паха через тонкую ткань белья и напрягся в той же области. Эндрю тихо что- то прохрипел, хватаясь за тумбу, стоящую рядом. Охнув, Джостен стянул белье Миньярда и припал к члену нетерпеливыми губами, мыча и тяжело дыша. — Дрю?.. — Ммм?.. То ли стон, то ли немой вопрос, но помогало в обоих случаях. Эндрю зарылся пальцами в рыжие волосы, оттягивая с наслаждением и удовлетворением. Нил ускорился, начав тереться небом о чужую головку. Почувствовав, как пальцы Миньярда оттягивают его волосы, он потянулся ладонями к груди Эндрю, оттягивая напряженные соски. Эндрю слегка дернулся и, взяв рыжего за макушку чуть крепче, начал направлять его голову. — Давай… вот так… какой хороший мальчик… Нил осознал, что у Эндрю разрядка, но продолжил сосать и закончил лишь тогда, когда колени Миньярда начали ходить ходуном. С томным полу- криком Джостен позволил себе облокотиться на раковину, отстраняясь, и провел ладонью по губам, с которых стекала светлая жидкость. — Ммм… полотенце в тумбе, возьми. Нил провел шершавой белой тканью по рту и сплюнул остатки в раковину, смывая водой. После поднял взгляд на Эндрю; спорт-штаны стягивал стояк. Кое- как встав на шестую попытку, Миньярд оделся обратно, приводя себя в порядок. Лениво натянул белье и потрепанные жизнью джинсы и только после аккуратного ровного вздоха подошел к раковине, где умывался Нил. Обхватив ладонью член Джостена, начал двигать рукой через одежду и трусы под ней. — Ай… — дыхание у Нила перехватило, и он упал головой на плечо Эндрю, вжимаясь плотнее. Эндрю же медленно пробрался под резинку спортивных штанов, оттягивая и тонкую резинку нижнего белья, чтобы взять член голой ладонью, набирая темп. — Эндрю… Дрю… по… Сразу после того, как Миньярд смял второй рукой ляжку Джостена, тот достиг точки невозврата, с табуном мурашек падая на плитку коленями. Эндрю ловко включил воду в кране, ополаскивая пальцы с видом, полным спокойствия. — Как там твои руки? Что- то болит? Проигнорировав вопрос даже взглядом, Нил прополз за дверь, в общую комнату, но только чуть позднее понял, что на него смотрят пары глаз: Ники, Кевина и Аарона. — Доброе… вечер, — улыбнулся рыжий, быстрее встав на ноги, и обрел равновесие. — Вопросы? — без единой эмоции спросил Эндрю, проходя к холодильнику за новой банкой пива. — Нет, — боязливо отвернулся Кевин. — Нет, — последовал его примеру Аарон. — Да! — но Ники есть Ники, — вы вместе? Вы геи? Вы трахались? — Нет, блять, куличики лепили, правда, Джостен? А за длинный язык, Хэммик, ты и обретешь вечный покой, — на грубости Эндрю Ники ответил следующей порцией вопросов, — заткнись, или я раскрошу твой ебальник. — Я спать, — с этой репликой Нил удалился за дверь своей спальни. Не теряя время на пустые и бессмысленные разговоры, Миньярд пошел за ним, плотно захлопывая за собой. Нил, сидя у самой стенки, читал что- то про себя, помогая губами на некоторых строках, и вдруг неожиданно спросил: — Почитать тебе вслух? — Я ненавижу, когда кто- то вдалбливает мне мораль заумных произведений, — Нил пожал плечами, — читай. Твой ебанный голос мне нравится. Не знаю почему, просто читай. Джостен закрыл книгу, положив себе на согнутые колени. — А можно я прочту тебе написанное мною стихотворение? — он встал, — посвященное тебе. — Читай. Нил начал медленно ходить то к двери, то обратно, соединяя в голове забытые строки. Он знал, что Эндрю внимательно за ним наблюдает и был ему искренне благодарен. Он уже сделал для Нила ужасно многое. Выдохнув, Джостен остановился. — Может, мы встретимся вновь, Средь тонких и хрупких осин. Там, где познали любовь, И были вдвоем- как один. Где солнцу махали с востока, И где любовались луной. Где ты у пруда одиноко Склонился к воде головой. Где мыслей своих не боялся, Да страхи свои отпускал, Виденьем пустым не казался, Твои губы я нежно ласкал. Мы вместе бродили меж сосен, С земель вырывали цветы, Господи, как мир несносен! Как много в нем остроты! Отлила последняя кровь, От дождя защитили зонты. Я верю, мы встретимся вновь В тишине, у надгробной плиты. Повисло молчание, прерываемое лишь шумом включенной приставки Ники. Эндрю напряженно встал; как только его ноги оказались на полу, Нил мгновенно покинул спальню через дверь. — Хэй! Куда ты? — захватив с собой толстовку, дабы не замерзнуть, Миньярд пошел за Джостеном, — куда ж тебя тянет? Выйдя в общую комнату вновь, Эндрю застал ту же картину, что и была здесь до этого. Нила в этой комнате не было, Эндрю понимал, что после изливания своих чувств, он, как обычно, пойдет на крышу. Голос Аарона заставил его остановиться у дверей на выход: — Ты куда? Там мороз, Эндрю, куда тебя вдруг потянуло? — Сброшусь, что мне еще делать? — Я серьезно, тебя обожгло? Кровь из носа нужны сигареты? — Он прав, Эндрю. Там действительно холодно для прогулки, — подхватил Кевин. — За Джостеном я, — закатил глаза тот, — на крышу. Сейчас вернусь. — А теперь по- нормальному, — напрягся Аарон, — так сложно ответить, как человек? — Я на крышу, идиоты. За Нилом. Не по своей воле собираюсь морозить зад. — Блять, ты у Ники шуткам учился? — взорвался Кевин, подходя ближе, — каких фильмов ты насмотрелся? Что за Нил? Что за Джостен? Ты ебнулся, Эндрю. Тебе мой совет, иди рассмотри анкеты игроков, нам нужно загладить недобор, возникший из- за смерти Сета. Эндрю замер на месте, будто вкопанный, осматривая каждого присутствующего. Нет, все не может быть так, как он подумал. Это неудачная шутка. — Хватит языком молоть. Где рыжий? — А в каком фильме снимался твой Нил Джостен? — Ники с интересом подорвался с дивана, перебирая все диски с кино, — посмотреть я хочу на твоего рыжего. Прямо такой красивый, что тебе понравился? — Я сейчас… — он открыл рот, но снова закрыл, — я врежу вам по роже, если не прекратите издеваться. Опасаясь худшего, трое Лисов переглянулись. — Эндрю, что с тобой? Шутка зашла далеко. — Какая к хуям шутка?! Где Джостен?! Его тело начало содрогаться; он осел на пол, тупо пялясь в окно, будто надеялся разглядеть там светлые голубые глаза, наполненные любовью. Не увидев их, Эндрю отчаянно боролся с желанием сброситься. — Эндрю! — Аарон подскочил и быстро подлетел к брату, — что? Что с тобой? Какой Джостен, скажи, прошу тебя! — Отлила последняя кровь, от дождя защитили зонты. Я верю, мы встретимся вновь… — медленно произносил Ники, сменяя эмоции на своем лице. — Да заткнись уж, Хэммик! — Нет, не смей! — Миньярд ошарашенно взглянул на коробку с диском в ладонях Ники, — что ты только что прочитал? — Аннотацию к фильму, — с не менее испуганным взглядом пожал плечами тот. В голове Эндрю разложились картинки. Он сам, сам все себе придумал, накрутил в воображении сладкую вату, вот только далеко не сладкой она получилась. Оттолкнув брата, Эндрю быстрее подошел к незапертым дверям. Он никогда не прощался, не говорил «пока». — Я на крышу. — Нет! — Покурю и вернусь! По трубам и щиткам бил морозный ветер. В воздухе кружились капельки дождя, под которыми две фигуры медленно начинали мокнуть. Ноги скользят, голова кружиться, а холод пожирает сквозь осеннюю кофту для тренировок в неясную погоду. — Дрю, — завидев Эндрю у края, Нил подошел, кладя ладонь на плечо. Он обернулся; глаза слезились, но это не мешало им удивленно раскрыться. — Тебя нет. Ты мираж, тебя нет! Тебя не существует, слышишь? — Я люблю тебя. Очень сильно, — невесело улыбнулся Джостен, — у меня все горит от любви к тебе. Спасибо, Эндрю. Что научил меня любить. — Тебя нет, чертов ты Джостен! — слезы лились навзрыд, а в истерике он все дальше отходил назад, спиной к краю, — моя жизнь дерьмо, что я даже выдумал себе любовь всей жизни! — Эндрю! Свет ламп, щелканье медицинских приборов, нарушающих тишину. Все вокруг такое предательски белое, что даже слепит глаза. Рыжий парень, сонный, сидит в самом сером углу палаты, разочарованно и рвано вздыхая. — Эндрю! Ты в порядке! Господи, какой же ты дурачок. Ты чуть не убил себя! — И снова ты… — слова Миньярда задели Нила чуть больше, чем нужно было, — позови моего брата, если уж сможешь. — Я здесь! — Аарон посапывал на другом конце комнаты, но услышав, что Эндрю в сознании, быстро подошел к больничной койке, — ты так напугал нас всех. — Аарон, — он держался из последних сил, — скажи мне, что нас в комнате трое. Скажи, что возле тебя стоит еще один человек. Аарон, пожалуйста, пожалуйста! Скажи же, что нас трое. — Но… — Аарон пустил лишь одну слезу, оборачиваясь вокруг себя, — здесь никого… Нил выдохнул, будто раскаленное стекло прорезало его легкие. Он остановился; все замерло, его будто прожгло. Джостен подошел к Аарону Миньярду, утешительно кладя ладонь на его плечо, но рука просто- напросто прошла сквозь плоть. Тело Нила вжалось в стену. Щеки Эндрю вновь стали полосовать слезы. Он отчетливо понимал, что это конец. — Дай мне уйти, Аарон, — прикрыл глаза он, ненадолго уйдя в себя, — отпустите меня, мне к черту такая жизнь не нужна! — А я… — вдруг опомнился Нил, — я видение, Эндрю. Я не смогу умереть вместе с тобой. Я буду торчать здесь вечно. Один. Оба вздрогнули. Все. это было концом. Ничего не получится. — Аарон, выдерни этот шнур и избавь меня от мучений! — он посмотрел в глаза Нилу, а по- правде, в пустое пятно, тихо шепча, — возможно, встретимся вновь… в следующей жизни. Когда пойдет дождь. — Я буду ждать тебя. Даю слово. Раз. Вдох, треск, писк. Все стало раздельными звуками, отделявшими его от их мира.