Не вспоминай меня

      Любовь ― самая сильная магия, способная разрушить любые чары. Если она настоящая.       10 июня. 1999 год.       Гермиона проснулась раньше будильника, что стало частым явлением в последнее время. До подъёма оставалось ещё двадцать пять минут. Не позволяя себе тратить время попусту, девушка сразу же встала и принялась за утреннюю рутину. Каждое утро Гермиона заваривала любимый ромашковый чай, готовила тосты с клубничным джемом и сидела на подоконнике, разглядывая прохожих. Ничего не менялось изо дня в день. За окном одни и те же люди, спешившие кто куда.       8:20 — Причудливая девушка, с длинными, по пояс, светлыми волнистыми волосами и взглядом куда-то в пустоту, бежала в припрыжку, не обращая внимания ни на что вокруг. Гермионе порой казалось, что ее ненароком собьёт машина или же она врежется в столб. Но ничего не менялось. Каждый день, сколько она себя помнит, девушка пробегала возле ее окна и исчезала за поворотом. Менялась лишь ее одежда. Ее образы всегда удивляли: то сумка-грибочек, то очки с крыльями. Сегодня, например, была юбка с принтом в синюю клубнику.       8:25 — Высокий дядюшка, с длинной бородой и густой шевелюрой, куда-то торопился с огромной корзиной яблок. Девушке даже не нужно было смотреть на часы, она и так знала, что сейчас 8:30. Из дома напротив вышел паренёк, всегда растрёпанный и больно рассеянный. Не с первого раза заведя старенькую машину, он рывками сорвался с места и уехал.       Смотря на прохожих, Гермиона испытывала странное чувство: она была уверена, что всех их знала, но в то же время не знала никого. Как будто кто-то стёр из ее воспоминаний все имена, события и даты. И с каждым днём это беспокоило ее все сильнее. Она запросто могла вспомнить, как выглядел этот соседский паренёк, умчавший только что на голубой развалюхе. У него точно были голубые глаза, куча веснушек и забавный смех. Он всегда был рядом, жил по соседству. Немного погружаясь в мысли, она поняла, что знает его, его семью. Все семейство было рыжим и шумным. Но почему-то не могла вспомнить ни одного имени или события, связанных с ними. Всё как будто крутилось на языке, она будто точно знала, но никак не могла зацепиться.       От размышлений начала кружиться голова: размытые образы, обрывки взглядов. В последнее время так с ней было часто. Прочитав кучу литературы на этот счёт, она решила, что у нее тот синдром, когда мозг запоминает только нужное, а остальное закладывается где-то в глубине сознания. И как только это будет необходимо, она вспомнит. Точно вспомнит, она была уверена, просто сейчас ей было совершенно не до этого. Было очень много ежедневной работы, тонны новой информации и литературы. Ее профессия обязывала ее штудировать, анализировать, делать выводы, составлять все возможные варианты. Гермиона Грейнджер была ведущим аналитиком в мэрии города.       И сколько она помнила себя, вся ее жизнь заключалась в книгах и работе. Каждый новый день стоял, как на повторе. Не менялось абсолютно ничего, и в последние дни ее это стало по-настоящему пугать.       Это началось с того, что пару ночей назад она увидела во сне странный сон. Обычно девушка их не запоминала, но это был не тот случай. Во сне она сидела на коленях, асфальт вокруг нее был залит кровью. Рядом мелькали лица людей, в ужасе ищущих друг друга. Крики, плач, всхлипы — все оглушало. Вокруг было темно, дымно, шумно. Поле боя. Гермиона сквозь боль во всем теле пыталась подняться, бежать, тянула руки. Ее поддерживали несколько пар рук, но она не могла разглядеть лиц. По небу плыло что-то ужасное. Словно одеяло из зелёного тумана с каждым мгновением приближалось все ближе. Она чувствовала крепкие объятия, руки, которые держала она и держали ее. "Я не забуду! Я не забуду!" — она кричала, кричала изо всех сил. А потом хлопок, будто удар по голове, и тишина. Темнота. В ту ночь девушка проснулась в поту, с застывшими на губах словами: "Я не забуду".       С того момента в груди появилось щемящее чувство, будто она что-то потеряла. Кого она не хотела забыть? Чьи те руки, что держали ее? Иногда казалось, будто это был не сон, а воспоминание. Калейдоскоп событий во сне казался настолько реальным и просто забытым, что Гермиона чувствовала запах крови, сажи, холод, морозящий до пальцев ног. Этот сон стал все чаще наталкивать ее на мысли, что ее одиночество слишком затянулось. Сперва учеба, потом работа. Даже в свободное время ее друзьями были книги. Она была готова что-то менять. Наверное, была.       Допив последний глоток, девушка пошла в спальню. Сегодня она больше обычного задержалась у зеркала. Как давно она не меняла образ? Она когда-то носила каре? В отражении девушка увидела каштановые волосы чуть ниже лопаток, немного вьющиеся и пушистые; худощавое тело; глубокие глаза, цвета молочного шоколада.       От мыслей ее отвлекло шуршание на кухне. Ее кот проснулся и уже вовсю исследовал пакеты. Зайдя на кухню, Гермиона хотела окликнуть кота, чтобы он не лез на стол, и тут же поняла, что она придумала коту самую идиотскую кличку:       — Котик, перестань, а ну слезай!       Кот, фыркнув, подошел к миске и посмотрел уж слишком осознанным взглядом. Гермиона по привычке насыпала полную миску корма и продолжила свои сборы. "Котик?" — пронеслось в голове. Да, Герм, фантазии у тебя ноль.       Одевшись в серый джемпер и джинсы, девушка вышла из дома. Так как до работы идти было около пятнадцати минут, она всегда ходила пешком. Пройдя квартал, слева Гермиона заметила ещё одного соседа. 08:55 — из дверей своего серого огромного особняка вышел блондин. Во всем черном, как всегда. Лицо было грознее, чем туча, а походка отточенная и аристократичная. Даже машина соответствовала хозяину: черная и строгая. Лишь белое пятно волос контрастировало с мрачностью всей картины. Сегодня девушка задержала взгляд на парне чуть дольше обычного. Уже удаляясь, она услышала, как кто-то из особняка окликнул блондина:       — Драко, будь осторожнее!       — Да, мам, — голос был стальным, почти без эмоций.       «Дра-а-коо», — девушка по слогам прокручивала имя в голове. До чего же странное имя. Она была уверена, что точно его слышала. Но как, где? Они же не были знакомы. Или?..       Дойдя до мэрии, Герм сразу же направилась в свой кабинет, который находился на втором этаже. Это была небольшая комнатка со стеллажами, забитыми книгами; со столом, на котором девушка старалась сохранять какой-то порядок, но обычно это было безуспешно: он был завален отчётами, письмами и, конечно же, книгами. А ещё там стояло большое и уютное кресло, в бархатной бордовой обивке, с золотой строчкой и кисточками.       09:05 — Грейнджер села за свой стол.       12:00 — ее секретарь зашел к ней и принес новые данные.       13:00 — обед. Обычно девушка просила секретаря принести ей обед в кабинет, но сегодня с чувством, что надо бы уже начинать социализироваться, Гермиона уверенно направилась в буфет. Выбрав две булочки с корицей и чашку чая, она уже собиралась возвращаться, но подумала, что стоит оглядеться по сторонам. Кругом сидели люди, лица которых она знала и в то же время не знала совсем. Вот там, в дальнем углу, сидел вечно скучающий парень. Он всегда сидел в одиночестве, ел булочки и пил молоко. У него были темные волосы, забавные очки и зелёные глаза. Хоть сейчас он и смотрел в окно, но девушка точно знала, что у него зелёные глаза. Дальше ее взгляд переместился на соседний столик. За ним сидел тот самый соседский рыжий паренёк и за обе щеки уплетал куриные ножки. С ним рядом сидела юная девушка, такая же огненно-рыжая. Гермиона сразу поняла, что это была его сестра. Она тоже ее знала или, как минимум, видела. Девушка задалась вопросом, а почему она ни с кем из них не общается? Но решила, что самобичеванием займется вечером. Развернувшись на 180 градусов, девушка решила вернуться к себе, но почувствовала, что врезалась в грудь стоящего перед ней человека.       — Смотри под ноги, Грейнджер, — голос словно резал слух. Не поднимая взгляда, девушка поняла, кто это был.       — Извини, — выдала она на ходу, поспешно удаляясь. Зайдя в кабинет, девушка все ещё ощущала у себя под носом аромат хвои, мяты и сандала. Отдышавшись, она подошла к окну.       Все же он ее знал? А может и другие знали, но не общались. Было такое ощущение, что ее ударили по голове или она разучилась соображать. Теперь Гермиона была уверена, что точно знала Драко, его голос, интонацию. То, как он буквально выплюнул её фамилию, казалось ей очень знакомым и забытым одновременно. Черт возьми, даже то как он пахнет, казалось ей знакомым.       Гермиона вышла с работы чуть раньше положенного, что было на нее не похоже. Свернув в сторону дома, она пошла, не торопясь, приглядываясь по пути к каждому человеку. Проходя мимо серого особняка, девушка почувствовала какую-то дрожь, знакомое ей чувство кольнуло где-то под сердцем. Дойдя до своей квартиры, Гермиона ещё пару минут стояла у дверей. Окинув взглядом дом напротив, она увидела табличку, которую ранее не замечала. На ней замысловатым почерком было выведено: "Семейство Уизли".       Точно, Уизли, Уизли, Рон Уизли! Девушку осенило: его же зовут Рон, точно.       Зайдя домой, девушка поспешила принять ванну с ее любимой пенкой с ароматом ванили и карамели. Провалявшись в воде около сорока минут, Гермиона позволила себе немного отдохнуть. Впервые за долгое время ей захотелось с кем-то поделиться своими чувствами. Осознание того, что у нее нет друзей, было нелегким. Одиночество, словно тяжёлый груз, упало на хрупкие веснушчатые плечи. Что с ней было не так?       Сегодня что-то в ней изменилось. Собравшись с мыслями, она пообещала себе, что с завтрашнего дня она изменит свою жизнь.

***