Истории леса

***

      Саша просыпается намного позже Лёши, тот подрывается с кровати чуть ли не с первыми петухами. С одной стороны, это похвально, а с другой стороны грустно, ведь Лёша также рано засыпает. Сам Саша — не сова, но и не жаворонок. Он просыпается только тогда, когда чувствует, что спать больше не хочется. Это в молодости Саша мог не спать сутками, вливая в себя дешёвые энергетики, и дописывать курсовую работу за пять часов до сдачи. На пенсии же торопиться некуда: учёбы нет, как и работы, имеется только полное право отдыхать. Его Саша честно заслужил.       Он лениво ворочается в кровати и встаёт только через несколько минут. Действие сопровождается громким кряхтением, смешанным с повторением одной фразы: «Спина, моя спина!» Подобные крики являются своеобразным оповещением о пробуждении. Саша стал так кричать, когда ему стукнуло пятьдесят пять. Именно тогда спина разболелась особенно сильно. Винить в этом Леонтьев может исключительно себя: он всю молодость что-то тяжёлое, да таскал. Сперва дрова, потом велосипед, Лёшу (его редко, потому что он не любил подобного), ящики с бананами и многое другое. Знакомые часто говорили, мол, Саша, прекрати, ты же спину сорвёшь. Он же отмахивался и отвечал, что всё у него будет замечательно.       Саша надевает на нос очки, ставшие напоминать скреплённые друг с другом лупы, и плетётся в ванную. Ходить тяжело: ноги и спина болят. Тут нужны либо ходунки, либо трость. Саша до последнего старается оттянуть момент использования этих вещей. Это не из-за гордости и себялюбия, виной всему нежелание выглядеть перед Лёшей слабым и немощным. Перед ним хочется выглядеть вечно молодым и самым крепким, прямо как бык или жеребец.       Леонтьев тяжело вздыхает и смотрит в зеркало. Отражение не радует, ведь оно показывает старого мужчину, чьи дни подходят к концу. Каждая минута рискует стать последней, но Саша честно игнорирует приближение старухи с косой. Смерть придёт, рано или поздно, и дрожать бесполезно и глупо.       С возрастом в Саше происходит множество изменений: глаза начинают хуже видеть, от этого линзы очков «толстеют»; волосы с каждым днём всё больше и больше седеют, а кожа покрывается паутинкой морщин.       Характер Леонтьева приобретает отличия от того, что имелся в далёкие пятнадцать лет: Саша больше не кидается навстречу неприятностям, не думая о последствиях. Теперь он подолгу обдумывает каждое действие, а также слова. Ценность последних понялась только с годами. Именно во взрослом возрасте Саша осознал всю силу и могущество слов. Жаль, это произошло так поздно.       Саша медленно умывается, после чего возвращается в комнату и надевает белую-белую рубашку с галстуком-бабочкой приятного зелёного цвета. Леонтьев наряжается так, словно у него сегодня свадьба. К сожалению, она уже давно прошла: Саша и Лёша успели побывать на свадьбе дочки и даже внука. До бракосочетания правнуков мужчины точно не доживут: они чувствуют это.       Леонтьев надевает красивый костюм для души, а не на похороны. Насчёт последних Саша постоянно шутит. Лёша не любит такие «хиханьки», а Саша пытается прогнать страх скорого конца. Он ведь в спину дышит, на пятки наступает и шепчет на ухо: «Ещё немного, и всё закончится».        — Доброе утро, ягодным товарищам, — Саша заходит на кухню и становится рядом с «мужем», сидящим за столом.       Обращение «товарищ» является личной шуткой, происхождение которой никто так и не запомнил. Природа не так уж и важна, когда результат приносит целую гору удовольствия и лёгкого веселья.       — Доброе утро, товарищам Лосям, — Лёша тепло улыбается, от чего морщины на лбу разглаживаются. –Ты чего так вырядился? Опять про смерть свою шутить будешь? Я тогда скалкой тебя огрею.       Саша приподнимает руки, мол, сдаюсь-сдаюсь, не надо меня бить. С его губ слетает тихий смешок. Веселье быстро подхватывает Лёша. Уже скоро двое мужчин искренне смеются, пусть и не так громко. Они бы рады загоготать, что есть мочи, но это рискует обернуться приступом кашля и жуткой боли в боках. Это в лет сорок можно было смеяться до блевоты, а теперь нужно контролировать себя.       — Я пришёл пригласить вас на танец. Вы изволите принять моё предложение? — «Мурлычет» Саша и протягивает руку.       Лёша слегка смущается. Уже не так сильно, как оно было в далёкие пятнадцать. Тогда Лёша заливался краской даже от простых поцелуев в лоб. Теперь же Горшенёв может преспокойно и легко контролировать себя.       — А под какую музыку танцевать будем? — Лёша принимает приглашение и с трудом поднимается.       Саше больно наблюдать за этим, ведь он помнит, как Лёша бегал и прыгал, что ему не было равных в догонялках и пятнашках. Это всё осталось в прошлом, как и та шапка-ушанка, которую двадцать пять на восемь носил Саша. Он уже давно перестал так мучить себя в жару.       — Тут уже на ваш выбор, ягодный товарищ, — Саша осторожно держит чужую руку в своей, боясь повредить её.       Лёша включает радио, стоящее на столе. Оно начинает вещать группу «Кино» и её «Пачку сигарет». Любовь к этому музыкальному коллективу у Саши уменьшилась, но любить он не перестал.       Уже скоро мужчины начинают медленно и неловко танцевать друг с другом. Движения нельзя назвать красивыми и плавными. Они такими были в день «свадьбы». Её устроили родители Саши, используя аргумент: «Повеселимся, да и мы с твоим отцом хотим посмотреть на тебя и Лёшу, красивых таких». На этот праздник не пришёл отец Лёши, Юрий до конца жизни отрицал отношения сына.       Танец заканчивается раньше песни: обоим мужчинам тяжело двигаться. Они выключают радио и идут на улицу, где во дворе стоят качели, поставленные Сашей, когда ему было около семнадцати лет. Он постарался на славу, ведь качели до сих пор в прекрасном состоянии и выдерживают такой большой вес.       Мужчины медленно качаются, хотя в молодости предпринимались попытки сделать «солнышко». Теперь это невозможно из-за перемены, именующейся простым, но страшным словом «старость».       Она не смогла изменить лишь одной вещи — чувств Саши и Лёши, они по-прежнему любят друг друга, сколько бы лет не прошло.

***