Море, море

Говорят, что когда очень сильно чем-то увлечен, то это увлечение проходит. От усталости, привыкания, да и вообще, есть же столько разных увлечений. Но что-то у Вильгельма пошло все наоборот. Вот уже как лет семьдесят у него одержимость морем. И она последнее время могла соперничать с любовью к Канту. Вот раньше, ну море и море. Да и хер с ним. А сейчас… Вильгельм проронил слезу, а потом и вторую, хоть он был далек от проявления эмоций на публике, от открытия нового корпуса музея мирового океана. А какая коллекция раковин там… Вильгельм запомнил название и вид каждой.  Вначале было совсем одиноко, Калининград не просто изолировали, а еще и закрыли. Сначала было хоть как-то, к нему хоть приходили бить и насмехаться. А потом ничего, вообще ноль гостей. Кроме родных его, что оказались вместе с ним в области. К Вильгельму могли ходить только военные, грубо говоря кто имел большую значимость, чем просто город, и высшие чины. Но с Москвой он не горел желанием проводить время, а у Ленинграда была депрессия. Вот и оставались Волгоград, Красноярск да Челябинск. С последними двумя сам Вильгельм был одинаково далек. А с Гришей, вот так вот стал близок. Гриша и море, стали для него тогда спасением. Гриша, потому что мужчину негласно приставили к Вильгельму. Ходи там, раз в два месяца, проверяй не скопытился ли немец. Ты же спец по раздаванию пиздюлей немцам. Слово за словом, пару неловких моментов, и печальных историй, и у Вильгельма уже был высокий и безусловно талантливый мужчина. А море, потому что оно могло унести все печали и воспоминания с собой.  Изначально, все было не так, ни бескозырка, ни военная форма, ни герб города с корабликом. А сейчас, и бескозырка стала любимой, и герб города самым лучшим во всей стране. Вильгельм, даже начал понимать Алекса лучше. Петербург менялся почти на девяносто градусов, а то и все сто восемьдесят. Спокойный и рассудительный мужчина, на флоте становился самым настоящем офицером. Орал, что мол рубашку не так заправил несчастный матрос. Или палуба слишком грязная. Вон там пылинка. Матросы ходили при Алексе по струнке. Сам Питер аккуратно выглаживал свою военную форму, поднимал подбородок горделиво. И даже отпинал Москву один раз, когда тот специально обозвал корабль. В общем, как говорил один Уральский город, был полнейшем писклявым муденем. За что тоже получил, потому что бычок затушил о корпус корабля. И ходил с синяком под глазом потом на пару с Москвой. Вот и Вильгельм стал таким же, тоже не стеснялся покричать на непутевых матросов и отпинать каждого, кто плохо скажет о его кораблях.  Вот только ни парень его, ни семья не разделяли морского энтузиазма Вильгельма. А больше никого и не было. И Вильгельм прекрасно знал, что у Гриши, с которым он проводил девяносто процентов времени, уже пух мозг от очередного рассказа про устройства подводной лодки, с добавлением немецких слов. Волжский уже попросил вернуть философию назад. А семья… тоже сходила с ума, но по своему.  “Зеленоградск, guten Tag! Я хотел бы поговорить с тобой о структуре морского дна.” - Вильгельм решил проверить брата. “Ты, что делаешь?”  Парень лет девятнадцати, с такими же светлыми волосами, как у Вильгельма лежал на газоне в окружении котов и у самого были надеты кошачьи ушки. “Guten Tag, bruder. Но теперь я кот.” - ответил Зеленоградск, эмитируя кота он почесал за своим ухом и мяукнул.  “Я хотел бы поговорить с тобой о структуре дна океана.” - сказал Вильгельм. “Коты не любят воду.” - недовольно ответил его брат. “Давай лучше я покажу тебе мою новую кошачью гостиницу?”  “В другой раз…” - ответил Вильгельм. А ведь с ним могло быть так же…  “Hallo, Gregor.” - протянул Вильгельм, звоня своему мужчине. “Я не буду смотреть с тобой ни Титаник, ни документальный фильм о создание фильма в пятьдесят шестой раз.” - недовольно пробурчал Гриша в трубку телефона. “А с чего ты взял, что я хотел предложить тебе это?” - Вильгельм спросил, хотя именно это он и хотел. “По голосу понял.” - Гриша ответил.  “Ладно, а вот например давай…” - Вильгельм начал говорить. “Я не хочу в пятнадцатый раз слушать про эволюцию приборов наблюдения на судах. Или процесс размножения тигровых акул.” - сказал Гриша. Когда Гриша стал так хорошо разбираться во всем повадках Вильгельма только по голосу?!  “Уж прости, Виль. Я просто не могу уже за тобой угнаться со всеми этими морскими темами.” - Гриша сказал уже мягче. “Ничего страшного.” - ответил Вильгельм, “я просто соскучился по тебе. Вот и хотел увидеть.”  “Мы же виделись неделю назад?” - сказал Гриша. Вильгельм помолчал, он не особо любил делиться своими эмоциями вообще ни с кем, но Гриша был всегда исключением, “мне одиноко.”  “Виль, хочешь я к тебе приеду? Но не думаю, что смогу надолго.” - сказал Гриша. Вильгельм знал, что мужчина по ту сторону телефона нежно улыбнулся. “На месяц?” - спросил Вильгельм. “Ха! Если бы. Могу найти неделю, полторы. Хотел бы я на месяц.” - сказал Гриша.  “Тогда сначала приедешь ты, а потом я к тебе.” - сказал Вильгельм. “Только, давай без вот этого всего, научного. Ну просто, пойдем если хочешь к морю твоему, искупаемся. По песочку походим. Как раз я от жары тут отдохну.” - сказал Гриша.  “Gut, gut. Можно на лодочке покататься…?” - Вильгельм спросил. “Да хоть на лодке. Только никакого больше экскурса в эволюцию водолазных костюмов. А то получу уже вторую психологическую травму.” - ответил Гриша.  Ох, ну какой же хороший парень был у Вильгельма. Прям золото. Но давать ему вторую психологическую травму, конечно же не хотелось. 

* * * 

“Гришенька, а ты видел…” - начал Вильгельм. “Да я видел твою фотографию с Кэмероном. Да ты показывал автограф.” - Гриша ответил с порога дома Вильгельма.  Вильгельм прищурил глаза, и то верно. Точно показывал в прошлый раз… Надо было как-то перестать говорить все о своих тараканах. Жизнь города вообще сложная вещь, никогда не знаешь, когда тебя поразит очередной городской тренд или одержимость чем-то. “Хочешь пойти погулять? У меня как раз прохладно сегодня.”  “Да. А то у меня плюс тридцать, и я схожу уже с ума.” - Гриша вздохнул, проходя в квартиру.  “Каждый раз благодарю за мое месторасположение.” - Вильгельм закрыл глаза, “балтика.”  “Балтика.” - вторил ему Гриша. Он быстро чмокнул Вильгельма в макушку светлых волос.  “Пошли я тебе покажу хомлинов.” - Вильгельм сказал радостно. Точно, не только море у него есть. “Кого?” - Гриша поднял одну бровь. “Хомлинов, гномики такие, у меня живут.” - ответил Вильгельм бодро. Гриша смотрел на него, как на сумасшедшего, “кто? Каждый раз ты заставляешь меня беспокоиться все больше и больше. Ты в прошлый раз у Саши ничего не прихватил? Таблетку там, порошочек?”  Вильгельм махнул на него рукой, “ты еще брата моего не видел. И нет, я могу отличить кокс от не кокса.”  “И я думаю, что не хочу. Мне тебя хватает видеть.” - сказал Гриша.  “Вот.” - Вильгельм показал пальцем на маленького гнома дедушку, сидящего на перилах Медового моста. “Ты должен погладить его и загадать желание.”  Гном смотрел на Гришу, а Гриша на гнома.  “Ну Гриш, не стесняйся.” - сказал Вильгельм, поднимая Гришину руку. “Погладь гномика.”  “Ладно… хочу, чтобы зарплаты в моем городе увеличились.” - Гриша пробубнил.  Вильгельм закатил глаза, “сомневаюсь, что он такое умеет. Ну да ладно, пошли искать всех остальных.” “Сколько у тебя их?” - поинтересовался Гриша.  “Семь, целая семья. Будешь у меня загадывать желания у всех.” - сказал Вильгельм, “они сами появляются у меня в городе.” он подмигнул.  “Да ты прям волшебный город, с гномами блин. У тебя наркотрафик не увеличился случайно?” - сказал Гриша.  Вильгельмы бы показал средний палец, но он выше этого. Поэтому, он почти невесомо, мизинцем погладил Гришину руку. Как же он сильно любил своего парня. Тут бы прям… но он все еще имеет совесть и понятие приличия.  У зоопарка, они нашли еще одного хомлина. И Вильгельм быстро сделал фото Гриши, гладящего его, загадывая желание. Поставит на заставку. У Гриши в такие моменты всегда было такое суровое лицо, как будто он великую философскую думу думал.  Они решили пойти в зоопарк, день был хороший, без дождя и жары.  “Некоторые решетки, вольеры, сохранились ещё с того времени.” - Вильгельм сказал тихо, проходя мимо одного вольеров. То время это до Союза, до России. У него до сих пор была какая-то боязнь перед упоминанием того времени.  “Интересно, что сохраняются самые неожиданные мелочи… А может и мы с ними.” - усмехнулся Гриша.  “Хочешь мороженого?” - спросил вдруг Вильгельм, показывая на палатку. Было лучше перевести тему…  “Можно. У них как раз есть пломбир.” Вильгельм провёл Гришу в одно укромное местечко, в гуще парка, и усадил на лавочку. Тут то никто не помешает им. Он радостно ворковал очередную умную мысль, поглаживая Гришину коленку. Пока Гриша с пустым выражением лица все это слушал задним фоном, обсасывая мороженое. “Ваши разум и страсть — руль и паруса вашей плывущей по морю души. Если ваши паруса порваны или сломан руль, вы можете лишь носиться по волнам и плыть по течению либо неподвижно стоять в открытом море. Ибо разум, властвующий один, — сила ограничивающая; а одна страсть — пламя, сжигающее само себя. Гриша, сделай для меня, что-то романтическое уже!”  “А?” - Гриша вздрогнул и повернул голову, “честно я слушал, что-то про парус и кораблики опять.”  “Романтическое сделай, что-нибудь для меня.” - Вильгельм повторил.  “Я постоянно делаю для тебя, что-то романтическое.” - возразил Гриша.  “Подарить мне кружку со Сталиным, с надписью ‘мой вождь’ не считается.” - Вильгельм посмотрел на Гришу.  “Тогда я не знаю… у меня такая же есть. Парные кружки.” - ответил мужчина.  Придётся опять Вильгельму брать все в свои руки. Он быстро мазнул своим мороженым по Гришиной щеке, а затем слизал его. Гриша повернул свою голову на Вильгельма, и хитрый немец его быстро поцеловал в губы. Пломбир с шоколадом и Гриша…  “Вот это романтично.” - отозвался Вильгельм.  “Так бы и сказал, что хочешь поцелуй.” - Гриша улыбнулся, Кладя свою руку на бедро парня.  “Я так и сказал, но ты не выполнил мое требование. Ну да ладно.” - вздохнул Вильгельм. Он обожал прямолинейность своего парня. Это придавало некий шарм.  “Да кто тебя вообще поймёт.” - Гриша вздохнул. Его немец был таким странным иногда.  Вильгельм ущипнул парня за нос, видимо устал после раннено рейса. Потому что не был таким активным как хотелось бы, “пошли, купим чего-нибудь выпить. А то у меня в девять алкашку перестают продавать.”  “Да у тебя тут сухой закон.” - ответил Гриша. “Зато здоровыми будут мои граждане.” - Вильгельм наигранной протянул, “не недооценивай хитрость Калининградцев.” - он подмигнул Грише.  “Я с тобой знаком. Поэтому ни в коем случает не буду совершать такие ошибки.” - Гриша переплел их пальцы вместе. И они так держась за руки, вышли из зоопарка.  “В этом есть,” - Гриша задумался, “какая-то философская романтика.”  “Вы, herr Gregor, мыслите все правильно.” - уже изрядно подвыпивший Вильгельм, положил свою голову на Гришино плечо и водил в воздухе полупустой бутылкой из-под вина, “пить на Канта самое, что есть философское и…”  “Романтическое?” - помог Вильгельму Гриша.  “Да! Да! Боже, да вы философ! А я еще говорил, что ты не делаешь для меня ничего романтического. Как же я был не прав.” - подскочил Вильгельм.  “Ну или просто собутыльник твой.” - Гриша забрал аккуратно у Вильгельма бутылку, а то жалко проливать хорошее.  “Да… Я же тебя на лодке обещал прокатить!” - тут вспомнил Вильгельм.  “За полторы недели ты еще успеешь.” - Гриша сказал.  “А потом покажу подводную лодку. У меня вон у причала стоит.” - Вильгельм резко встал.  “Уже. И это было самое мучительное, что можно было придумать. Подводная лодка не создана для моего роста.” - Гриша встал следом за Вильгельмом, придерживая его, “думаешь пойдёт дождь?” Вильгельм покачал головой, “думаю, что да.”  Только, далеко они не ушли. Потому что настало время заниматься настоящей романтикой. Ночь, Кант, вода… Гриша аккуратно усадил Вильгельма на перила ограждения набережной. И жадно начал целовать. Вильгельм притянул Гришу к себе, усаживая рядом. И зарываясь в его жесткие, густые волосы руками. Он громко вздохнул. Все это ещё сильнее опьяняло. Гриша переключился на шею парня, нежно покусывая. Что заставило Вильгельма, для лучшего доступа, наклониться назад. Но парень не расчитал, что наклонился уже слишком сильно. И поэтому смачно полетел в холодную воду, утягивая Гришу вместе.  Холодная вода хорошо помогала для протрезвления.  “Сука! Scheiße.” - громко выругался Вильгельм.  “Блять, Виль. Сталина на тебя нет. Только с тобой так может произойти. К воде все тянет.” - рассмеялся Гриша.  Вильгельм глянул на него недовольно, “сейчас получишь.” И плеснул водой в Гришу.  “Ты сам напросился.” - Гриша ответил. И Вильгельма накрыло в два раза больше воды.  “А вот и дождь.” - Гриша фыркнул.  “А вот и дождь.” - Вильгельм посмотрел на темное небо. “Домой придется идти пешком.”  “Ну что поделать.” - вздохнул Гриша.  Оба, конечно же, жутко замёрзли. И поэтому, трясущимися от холода руками, Вильгельм поставил горячую ванну. С пеной? С пеной.  “Гриша, я тебя жду.” - прокричал Вильгельм из ванной, и быстро юркнул под горячую воду. Наслаждение.  Гриша не заставил себя долго ждать, и в скором времени был рядом с Вильгельмом. Совсем хорошо стало. Они уже выработали сноровку, чтобы вдвоем помещаться в маленькую ванну и не только это. Гриша сидел с закрытыми глазами, облокотившись на бортик ванной, как услышал, “давай закончим, начатое, м?” Гриша улыбнулся, не открывая глаз, “иди сюда.”  Вильгельм прильнул к Гришиным губам, требовательно их покусывая. Сам Волжский нежно погладил спину парня, спускаясь ниже, сжимая худые бока. Вильгельм простонал в губы, а затем залез на коленки к Грише, удобнее устраиваясь там, хитро улыбаясь в предвкушении продолжения.  Вильгельм приоткрыл сонные глаза. Солнце светило прямо в лицо, и поэтому он их быстро закрыл. Парень потянулся, ух как хорошо болело все тело после вчерашнего. Да и ещё Гриша под боком лежит. Вильгельм снова открыл глаза. Может продолжить вчерашнее? Твангсте приподнялся и улыбнулся. Как раз Гриша на спине спит… Он быстро перекинул ногу через Гришу и вскарабкался тому на бёдра. “Гриша, просыпайся.” - нежно прошептал Вильгельм.  Но явно у спящего Гриши были совсем другие планы. Он во сне сгрёб Вильгельма и подмял под себя. Обнимая своей медвежьей хваткой.  “Ой! Gregor, слезь с меня.” - Вильгельм недовольно похлопал Гришу по спине. Что очень не понравилось парню. Он нахмурился и прижал Вильгельма ещё сильнее, ложась практически сверху. Такими темпами его тут раздавят. Уже начала рука затекать.  “Гриш, ну отпусти меня уже. Ты как медведь, ей-богу.” - Вильгельм попытался выбраться, но с Гришей сделать это просто было невозможно. Придётся значит ждать, “Сталина на тебя нет, Волгоград.” - прошипел Твангсте. Испортил весь настрой.  “А ты что такой недовольный?” - поинтересовался Гриша у Вильгельма на кухне.  “Я недовольный?! Тебе кажется.” - Вильгельм поставил тарелку с едой Грише. Волжский его так сжимал около получаса. Все тело просто затекло. Вильгельм уже не так молод.  Гриша пожал плечами, мол ладно. “На лодке пойдём кататься-то?”  “Пошли на верхнее озеро лучше.” - ответил Вильгельм многозначительно, “только ты меня катить будешь. А то у меня все тело болит.”  “Ладно.” - согласился Гриша.  “А ты знал, что в нескольких сотнях километров под поверхностью Земли существует океан воды, глубинный резервуар, который образовался уже в архейском периоде, более 2,7 млрд лет назад. Учёные при музее… это как философия воды?” - начал Вильгельм задумчиво. Гриша только подпер подбородок рукой, сейчас будет очень сложно, “размышления о воде, о тонких механизмах ее организации, месте и функциях в мире получают новый импульс и в свете развития современных нанотехнологий, биотехнологий.” - Вильгельм продолжил.  ‘О нет.’ - подумал Гриша. “Я думаю, что если ты подлинно хочешь узреть дух смерти, распахни свое сердце перед плотью жизни. Ибо жизнь и смерть едины, как едины река и море. Как мировые воды” - Вильгельм совсем разошелся со своим монологом.  ‘Хочу ли я увидеть смерть?’ - у Гриши всплыла мысль, ‘но я уже ее видел!’  “Гриша, ты в порядке?” - Вильгельм наконец-то обратил внимание на своего парня. Потому что тот вообще не отвечал.  “Виль, я не хочу видеть больше смерть.” - панически, даже до боли, схватил за руку Вильгельма Гриша.  “Что? Ой. Гриша, у тебя что, паника?” - Вильгельм аж вскочил. Хорошо что они пока сидели на лавочки на набережной. “Scheiße, scheiße, Гриша, прости. Смотри на меня.” - он взял Гришино лицо и повернул на себя. Зрачки были расширены, и закрывали почти всю красную радужку глаза. Пофиг, если кто-то увидит. Вильгельм нежно обнял парня, немного покачивая. “Тихо, тихо. Я тут. Прости меня.”  “Можно, вот без этого всего.” - сказал Гриша, когда более менее пришёл в себя.  “Прости, я совсем не думал, что говорю.” - ответил виновато Вильгельм. Вот иногда, он говорит слишком много. А иного, и слова не вытянешь.  “Нет, ничего. Просто… можно немного по проще.” - ответил Гриша.  …Проще. “А ты знал, что у меня выросло четыре Российских космонавта. Я так горжусь ими.” - сказал Вильгельм. Медленно поглаживая Гришину руку.   Гриша ещё раз выдохнул, успокаиваясь, “у меня есть планетарий. Заходи как-нибудь.”  “Да? Тогда, herr Gregor, я с удовольствием приму твое приглашение.” - Вильгельм вытянул свою руку Грише, в немом принятие приглашения.  Все таки на лодочке у них получилось прокатиться только в последний день Гришиного пребывания. То погода мешала, то сестра Вильгельма пригласила их погостить. Но, скорее всего, с Вильгельмом Гриша больше не пойдет кататься. То он ругался на мужика, что тот не так штурвал держит. То, что не там ведет лодку. Пытался даже отнять штурвал и повести эту несчастную лодочку сам. Парень хотел вплавь от Твангсте бежать.  “Виль, ты куда собираешься?” - спросил Гриша в день отъезда.  “Как куда? В твой планетарий.” - ответил Вильгельм.  “Ты что, со мной едешь?” - удивился Гриша. “Да, конечно.” - сказал Вильгельм.  “А у тебя нет работы?” - поинтересовался Гриша. “Есть.” - закрыл крышку чемодана Калининград, “но она может подождать. У меня не особо требовательные начальники. Плюс, я все всегда и так во время сдаю. Ты что, мне не рад?” Гриша рассмеялся, “рад, рад конечно.” - он обнял парня, “хоть вечно мы будем так друг к другу ездить.”  “А мы и будем.” - ответил Вильгельм. Притягивая к себе Гришу для поцелуя. Главное, не опоздать на самолёт. А то они умеют забываться.