Ma nuvenin, Laniel

Луна пробивалась сквозь большие окна покоев замка Эдораса, создавая мягкое свечение, которое наполняло комнату таинственным светом. Свечи на стенах добавляли антуража, а одинокая кровать и тумбочка рядом дополняли уютную атмосферу маленькой комнаты. Ланиэль покорно лежала на перине с закрытыми глазами, ощущая сладкое объятие сна. Ее темные, цветом каштана волосы покоились на мягкой подушке и острых плечах, струясь до талии. Тонкое дыхание наполняло пространство вокруг, не ища опасностей. Внезапно легкое касание чьих-то пальцев заставило её пробудиться, отталкиваясь от царства сновидений. Веки медленно открылись, и поначалу её взор не мог уловить точную картину перед собой. Размытый силуэт постепенно прояснялся, и она осознала, что рядом с ней сидит аранен. Она привстала на локтях, и принц помог ей поднять подушку, аккуратно усиживая её. — Что произошло? — с трудом произнесла она, полностью открыв глаза и привыкнув к свету. Её взгляд заострился на нем. Он взял её ладонь, опершись спиной о стул, и тихо молвил: — Ты потеряла сознание. Он сделал паузу, будто собираясь с мыслями, и продолжил: — Почему ты не сказала мне, что у тебя начались ведения? Эльф смотрел на неё с неподдельной заботой, дожидаясь ответа. Ланиэль виновато опустила глаза; её губы образовали тонкую линию, а брови сузились. — Я не хотела тебя тревожить, к тому же, сейчас всё хорошо, — тихо произнесла она, стараясь скрыть свою слабость. Принц протяжно выдохнул, и в его голосе прозвучала легкая тревога: — Ты ведь говорила об этом с Галадриэль? Эльфийка коротко кивнула, и он задал ещё один вопрос: — Что она сказала? Она, посмотрев на тумбу, а затем снова на него, ответила: — Что боль со временем пройдет, я просто должна контролировать это. Полностью усевшись на кровать, она подвинулась к нему ближе: — Не держи на меня зла. Леголас прищурился на неё и покачал головой: — Глупая. После этих слов он обнял её, вдыхая свежесть её волос. Отстранившись от объятий, он взглянул на неё с нежностью, его пальцы обхватили её подбородок, притягивая к себе, чтобы одарить поцелуем. Но в этот момент в дверь неожиданно постучали, и они отстранились, нарушив интимный момент. В комнату вошли Арагорн с Гимли. Гном облегченно вздохнул, глядя на Ланиэль. — С тобой всё в порядке? Ну и напугала ты нас всех. Дунадан коротко кивнул, а Ланиэль, улыбнувшись кривой улыбкой, ничего не ответила. Мужчина скрестил руки на груди и произнес: — Теоден принял решение укрыться в Хельмовой Пади и принять бой. Выдвигаемся при первом появлении зари. Он осмотрел её взглядом, полным заботы, и продолжил: — Если тебе легче, то можешь подготовить всё необходимое и идти к нам в тронный зал. Ланиэль пару раз кивнула, и Арагорн, посмотрев на эльфов, покинул комнату, уводя за собой гнома, который на прощание помахал рукой. Леголас, посмотрев на неё последний раз, указал, где находится её походный камзол и спешно удалился из комнаты. Дабы не смущать даму, он оставил её одну, дав возможность переодеться и привести свои волосы в порядок. Почувствовав прилив сил, она встала, подошла к полке и взяла свой камзол в руки. Прикасаясь к ткани, она ощутила, как уверенность возвращаются к ней. *** Раннее утро уже наступило, и весь народ Рохана, вместе со стражей, начал покидать свои края, направляясь в Хельмову Падь. Я наблюдала за тем, как люди спешно собирают свои вещи, а лошадей, увы, хватало только для стражи, поэтому остальные вынуждены были идти пешком. Женщины с детьми плакали, осознавая, что им придется оставить свои родные дома, но другого пути не было. Я безразлично смотрела на них, но в глубине души мне не удавалось игнорировать их страдания. Каждый из них был словно отголоском потерянного мира. Шли долго, и когда солнце наконец стало освещать всё вокруг, кидая свои лучи на зелёные поля, я заметила, как кони идут не спеша, держась стройно и уверенно. Я сидела спереди на лошади, так как аранен благополучно уступил мне место, хотя, поначалу в его взгляде читалось недовольство. Но он не стал спорить и позволил мне такую прихоть. Спереди нас держались верхом на лошадях Гимли и Арагорн. Гном, как всегда, был полон энергии, он рассказывал что-то бойко и эмоционально Эовин, которая шла рядом с его конем. Я решила послушать их диалог. — Это правда, гномьих женщин редко кто видел, просто они так похожи голосом и внешностью... — смеясь, произнёс Гимли. — Их часто принимают за гномов мужчин. Эовин повернулась назад, смотря на Арагорна с приятно удивленным взглядом. Он, делая жест руками, тихо молвил: — Из-за бороды. Её глаза округлились, и она тихо засмеялась; её улыбка словно нежный солнечный лучик, растворяющийся на лице, король был приятно удивлен её настроению. Гимли продолжал рассказывать о том, что многие считают, будто у гномов нет женщин, и что гномы просто рождаются из отверстий в земле. Эовин снова засмеялась, и её смех был как бальзам на душу. Внезапно Гимли взмахнул руками, уверяя, что это естественно глупости, но сам не успел заметить, как начал терять равновесие. Он пустил коня в галоп и, не удержавшись, упал с него, оправдываясь, что всё в порядке и что он сделал это специально. Все вокруг рассмеялись, а Эовин спешно направилась помочь гному встать, всё так же светясь улыбкой. Я устало потянула шею и расправила плечи, когда вдруг почувствовала на своём животе руку, которая тянула меня назад. Обернувшись на Леголаса, я, сузив брови, спросила: — Что ты делаешь? Его спокойный взгляд будоражил, но я ждала ответа. — Откинься спиной на меня, станет легче, — произнёс он, и, послушав его, я так и сделала. Моя спина мягко облокотилась о его грудь, а пальцы всё так же крепко держали поводок. Он оказался чертовски прав — мне стало легче. Рядом с ним я всегда ощущала спокойствие и душевное равновесие. *** Ближе к вечеру, устроив привал, я с Леголасом сидела возле Арагорна, который в это время точил нож. Мы молча ели, приятно похрустывая оставшимся лембасом, который я поделила на пополам. Время словно замедлило свой бег, и я наслаждалась моментом тишины. Я взглянула в сторону, где к нам шла Эовин с маленьким черным котелком, откуда поднимался пар. Когда запах дошел до моего носа, я почувствовала, как мне стало не по себе. Это был отвратительный запах, но я старалась сдержаться и не сморщиться — очевидно, он исходил из её котелка. — Я потушила мясо, здесь немного... ещё горячее, — сказала Эовин, соскребая похлебку в мыску и подавая Арагорну с ложкой. —Ланиэль, а вы будете? Она задержала взгляд на нас, но я быстро ответила, не дав принцу заговорить: — Нет, благодарю, Эовин, но мы не едим мясо. Я коротко улыбнулась и откусила кусочек лембаса, наслаждаясь его вкусом. Дева снова посмотрела на Дунадана, который, нерешительно попробовав суп, замер, округлив глаза. Я с трудом сдерживала улыбку, обменялась взглядами с Леголасом, ожидая, что будет дальше. Эовин затаила дыхание, внимательно наблюдая за его реакцией. Арагорн, тем не менее, проглотил содержимое, стараясь держать лицо в тонусе. Я наклонила голову, не показывая своего лица, которое уже отражало сдержанную улыбку, мои глаза продолжали следить за сценой. — Вкусно. — выдавил из себя слова он, одобрительно кивая. — Правда? —Эовин улыбнулась, и, довольная собой, зашагала прочь, к страже. Арагорн покосился на её "кулинарное творение", собираясь его вылить, но тут резко на него оборачивается Эовин, и он по неосторожности, от неожиданности, проливает на свои штаны половину содержимого. — Мой дядя сказал странную вещь, будто вы воевали вместе с Тенгелем, моим дедом... но, должно быть, он ошибся. — У короля Теодена хорошая память, — сказал Арагорн. — Тогда он был ещё ребенком. Эовин присела передним, смотря на него с живым интересом. — Тогда вам, должно быть, по крайней мере шестьдесят? — её взгляд был поражён, но Элессар усмехнулся и покачал головой. — Семьдесят? — попробовала она снова, но опять мимо. — Но вам не может быть восемьдесят? — её вопросы звучали с наивным желанием узнать больше. В этот момент я не удержалась и подала голос, окликнув деву: — Ему восемьдесят семь, Эовин. Она посмотрела то на меня, то на него, и, вставая, произнесла: — Значит, вы один из Дунадайнов, о вашем народе было много легенд. Её шок сменился принятием, а затем она улыбнулась и попятилась прочь, оставляя себя в своих мыслях о нём. Я обернулась к Леголасу, и мы с ним обменялись улыбками, не сдерживая тихий смех. Арагорн, заметив наши взгляды, посмотрел на нас с украдкой и закатил глаза. *** Утро задалось рутинным — все быстро и без лишних слов начали собираться в путь. Ланиэль пробегала вдоль цепи людей, которые не спеша шли, охраняя строй. Убедившись, что все на месте, она направилась к Арагорну, который держался рядом с Эовин, болтая о чем-то, ведя за собой лошадей. — Мэльдир! — окликнула его эльфийка. — Сзади всё чисто, идем полным ходом. Арагорн благодарно кивнул, и, кивнув в ответ, Ланиэль отправилась к Леголасу, который с настороженностью осматривал просторы в поисках возможных врагов. Эльфийский слух мгновенно уловил шорохи и топот где-то совсем рядом, но это было не от лошадей. Как только Ланиэль оказалась рядом с Леголасом, он вскрикнул, оповещая всех сзади: — Лазутчик! Сзади послышались крики детей и женщин, которые начали паниковать. Теоден, скача на лошади, проскочил вперед, спрашивая что случилось. Арагорн, спустившись вниз, крикнул, что на них напали и уселся за лошадь: — Всем всадникам в начало колонны! — прокричал король, скача вперед. Ланиэль быстро перехватила лук и стрелу, метнув её в варга, который приближался к ним. Стрела попала в цель, и чудовище с глухим ревом упало на землю. Она встала рядом с Леголасом на камень, и они одновременно запустили стрелы в сердца врагов. Когда к ним приблизились лошади, Леголас запрыгнул к Гимли, а Ланиэль— к Арагорну. Эльфийка обнажила клинки, и в первый же взмах прорубила орку голову, который с грохотом свалился с варга. Осмотревшись, она увидела, что Роханцы активно вступают в бой. Ланиэль спрыгнула с лошади и приняла стойку, крепко держась за рукоятки своих клинков. Она шла, как хищница, подпуская к себе добычу. На неё сзади и спереди бежали твари. Уклоняясь от их оружия, она попятилась назад, срубая лапы варгов. Орки один за другим наступали, и она отбивалась со всех сил. Одним клинком Ланиэль ловко перерезала горло одному орку, а второго, сильно оттолкнув ногой, сбила с ног. Он, теряя равновесие, сильно потянул её за длинную косу. Ланиэль резко шагнула назад, больно шипя сквозь зубы, но, собравшись с силами, повернулась в пол оборота и длинным кинжалом пронзила ему живот. Тварей становилось меньше, и, когда к ней приближались оставшиеся орки, она мгновенно рубила им части тела, не жалея ни капли. Вдруг её взор зацепился за Арагорна, который, вцепившись в варга, приближался к обрыву. Ланиэль сузила брови, округлив глаза, и, как только сделала шаг к нему, в следующее мгновение упала на землю. Её за ногу схватил орк, и, замахнувшись найденным копьем, он хотел вонзить его в шею эльфийки. Но Ланиэль, резко подавшись корпусом, сбила его вбок. Орк схватился двумя руками за основание, начиная надавливать на её горло. Она неслышно кричала, со всей силы отталкивая от себя оружие, и вдруг почувствовала, что орк ослаб. В него была воткнута стрела Леголаса. Она быстро встала, отряхнулась и побежала к обрыву, где уже стояли эльф с Гимли и Теоден. Её безумные глаза направились на принца, который тревожно смотрел вниз, не отрывая взгляда от воды. Взгляд Ланиэль упал на руку Леголаса, в его руках был кулон Арвен. Ноги подкосились, а в горле стал тугой ком. Ланиэль упала на землю, позволяя эмоциям овладеть собой. Она опустила голову и тихо заплакала. Гимли подошел к ней и взялся за её плечо. Человека, которого она знала с детства и возлюбленного её сестры, теперь не было... Она отказывалась верить в это, но взгляд на кулон убивал её. — Посадите раненых на коней! — приказал страже Теоден. — Волки Изенгарда вернутся, оставьте мертвых. Он засунул меч в ножны и посмотрел вниз, глубоко вздыхая. Ланиэль успокоилась, её взгляд переместился на короля, который, по виду, не особо переживал, как казалось Ланиэль. Теоден положил ладонь на плечо эльфа и коротко произнес: — Идём. После этих слов король ушел прочь, Ланиэль осталась в состоянии растерянности. Ресницы дергались от ветра и внутренней боли. Леголас подошел к ней, аккуратно поднимая её. Она ещё раз посмотрела ему в руку и тихо сказала, похрипывая: — Отдай его мне. Леголас молча кивнул и отдал ей кулон. В этот момент эльфийка почувствовала, как её сердце сжалось от горечи, принимая кулон, она знала, что должна быть сильной, ради сестры.