летний ветер

кисаки всегда знал, что лучше не идти против отца. лучше смиренно опустить голову, когда его вновь отчитывают за рисунок в тетради-черновике, который он не сумел оттереть дочиста. лучше кивать, когда говорят, что все эти картинки – чушь, что лишь забивает разум. что это бесполезная дрянь и мусор, который не нужен ему. не пригодится никогда в дальнейшем. нужны лишь точные данные. цифры, даты, законы, теории, формулы. множество различных направлений, среди которых нет и никогда не было хоть капли искусства. какого бы то ни было. кисаки всегда знал это. но не мог смириться с устройством своей жизни. его словно разрывало изнутри при виде всех красок жизни. жизни, в которой ему, кажется, места нет. его существование ограничивается машинами и людьми, такими же, как он – машинами. это казалось несправедливым. нечестным. ему хотелось разорвать себя на части, подарить всё то, что копится в груди, миру. но у него есть лишь небольшая книжка чистых когда-то страниц – сейчас они наполнены быстрыми, наспех сотворенными набросками десятков людей, которых он видел когда-то на улице. рисовал быстро, под влиянием эмоций, пока позволяло время. на детали не хватало времени никогда. хотелось запечатлеть максимум, который появлялся у него между репетиторами и кружками, ни на одном из которых он не мог позволить себе хоть что-то похожее. лето уже твёрдо вошло в свои владения, жарой укрывая округу. но словно ещё боролось с духами весенней прохлады. ещё днём пекло стояло такое, что асфальт плавился, поднимая пар, искажающий его поверхность. вентилятор не спасал совершенно, дуя прямо в лицо, пока парень пытался решить очередную поставленную перед ним задачу на вероятность, которая могла помочь на сегодняшнем завершении курса. за окном тихо, словно все дети исчезли с наступлением жары. то не удивительно вовсе – поездки с родителями на отдых становились всё чаще. он ни раз слышал, как хвастливые детишки вертели перед другими скорой поездкой на море или ещё куда. и тетта мог понять их радость, но не почувствовать. его лето всегда было одинаковым – умственная каторга с нагрузкой ещё больше, чем в школе. и он справлялся как-то, успевал даже раньше, вот только делать было всё равно нечего – даже погулять не с кем. но он привык. свыкся давно. и продолжал сидеть в комнате, завершая лишь некоторые из уличных набросков – самые яркие в памяти. но каждый раз выходило отвратительно, словно он держит карандаш в руках впервые. виной тому трясущиеся от страха быть раскрытым руки или искажённые воспоминания, он не мог понять. но принимал то, что ему даёт судьба. тест – лёгкий на удивление. даже по меркам всегда лояльного учителя это просто мелочь. с рассчитанным на четыре часа кисаки справляется минут за сорок. отдаёт экзаменационный листок, желая поскорее покинуть ненавистный душный класс. на улице запотевшее лицо едва обдувает свежий ветерок. не далеко от курсов – парк. большой и значимый для экологии города, как говорили однажды по новостям. кисаки никогда не был там, слишком мало времени оставалось между курсами, чтобы так беззаботно прогуливаться среди зарослей зелёного островка среди каменных джунглей. но сейчас наконец наступил тот день, когда у него есть хоть чуточку свободы. кисаки сам не понимает, как оказывается в этом злачном уголке первобытной цивилизации. скейт-площадка, находящаяся в отдалении от основных развлечений. тетта уже намеревается уйти, но замечает скопление людей лишь там. всматривается, щурясь даже через очки. переступает через себя, подходя ближе и усаживаясь на скамью, с которой открывается обзор на широкую рампу – он видел когда-то, что на таких исполняют трюки разного рода экстремалы. сейчас там кружат парни. тетта сразу отмечает нескольких. четверо кучкуются в стороне, словно даже без какого-либо транспорта, но понять их можно – на раме будто разворачивается некое знаменательное событие, свидетелем которого тетта стал случайно. на одной стороне рампы стоит невысокий парень с чёрными, как смоль, волосами (тетта не уверен крашенные ли они или это натуральный цвет) и скейтерской доской в руках. смотрит на противника недовольно, хмуро слегка, словно задели всё, во что свято верит. кисаки засматривается на него недолго, прежде, чем перевести взгляд на его противника – рослый парень с утянутым хвостиком на голове и жёлтой прядкой у лица. кисаки осматривает его пару раз, удивляясь, как это нечто помещается на велосипеде, который кажется слишком маленьким для него. кисаки отвлекается ненадолго, вынимая из-под дна рюкзака скетчбук. возвращается взглядом на парней, когда замечает боковым зрением, будто один из парней падает резко с высоты с характерным грохотом. кисаки зависает на секунду, видя как парень со скейтом съезжает с рампы. он словно запархивает на противоположную сторону и не вылетает лишь благодаря тому, что ладонью отталкиваются от рампы, сплетая вновь вниз по ней и останавливаясь по ту сторону. тетта смотрит на это большими глазами, словно на восьмое чудо света – парень напротив него словно поборол гравитацию, взлетел на ту долю секунды, распахнув крылья, но вновь разбился о пыльный асфальт. видеть подобное в роликах на ютуб и вот так, вживую – вещи абсолютно разные, в этом кисаки убеждается быстро. второй парень съезжает так же быстро, с разгона прокручивая велосипед перед носом своего противника, изящно поднимается вновь. тетта наблюдает за противостоянием ещё немного, прежде, чем наконец распахнуть скетчбук, лёгкими штрихами начиная заполнять его своими впечатлениями. за рисованием и восхищенным наблюдением часы пролетают незаметно. кисаки едва успевает на нужный автобус, чтобы вернуться домой хотя бы немного быстрее родителей. пересматривает свои скетчи быстро, понимая, что они вновь нравятся ему после столького времени. внутри горит какое-то неопределённое чувство, спасающее от чувства пустоты, преследующее его уже давно. кисаки крутится почти всю ночь, с трудом смыкая глаза, когда часы на тумбе показывают далеко за полночь. утро встречает его навязчивой идеей вернуться в парк, лишь бы увидеть короткий полет вновь. всего несколько часов на установленные ему задания, прежде, чем у него наконец появляется свободное время. солнце уже медленно спускается на запад, когда кисаки выходит с дома, припрятав излюбленный блокнот в рюкзаке. душный автобус, тень деревьев, едва спасающая от постепенно спадающего пекла. на площадке всё те же лица, что и вчера: вон четверо в своей компании, вот ещё трое, двое на рампе и одиночка (явно, новичок) в отдалении. тетте даже кажется, что они не уходили – с прошлого вечера сменилась только одежда и то явно не вся. парень садится на скамью, быстро раскладывая подручные художественные принадлежности. глазами ищет парочку, что привлекла его внимание вчера, и парня на скейте в частности. находит быстро: на нём чёрная футболка с выступающими длинными полосатыми рукавами, черными джинсами, цепью на шее и знаменитымм конверсами на ногах. кисаки усмехается слегка – истинный стереотипный мальчик-скейтер. игнорируя тот факт, что теперь их в компании трое, тетта фокусирует свой взгляд на парне с доской, приступая к наброскам. то, что за ними наблюдают, первая замечает юзуха. поглядывает на парня с карандашом в руках, но ещё ни разу не пересекается с ним взглядом – тот смотрит куда-то в сторону, на её двух придурков. девушка улыбается хитро, подъезжая на роликах к ханме, который вновь втирает то, что скейтборденая доска – дрянь бесполезная и слишком легко ломающаяся. – тише, угомонись. – шиба закидывает руку на шею парню, наклоняя его на свой уровень. – смотри, на тебя тот парень пялится. – она кивает незаметно на незнакомца и сразу же видит, как по чужому лицу расплывается улыбка. – а может быть на тебя. – шуджи говорит сладко, переводя взгляд на неё. – а может на меня. – наото передразнивает чужую интонацию. – я тоже, между прочим, здесь. – он закатывает глаза,а после и сам смотрит на парня, но лишь потому что ему лишнее внимание не столь нужно. – всё, заебал, пошли на радиус. – парень ставит доску на пол, отъезжая от их прежнего места. – ой-ой-ой-ой-ой. – ханма качает головой в такт собственным ойканиям и закатывает глаза. – псих. – стоит пару секунд, но всё же идёт следом. вот только продолжить тренировку нормально не выходит – взгляд то и дело возвращается на парня, который преследует их глазами. горбится над тем, что у него в руках, и всё время осекается. к счастью, сильно косячить от этого шуджи не начинает – элементы всё ещё удаются, пусть и те, что попроще. у него удаются. тачибана же за прошедшие пятнадцать минут падает уже четвёртый раз, будто не стоит на доске с девяти лет. у него руки теперь в ссадинах в хлам, и даже на щеке цветет яркая царапина. ханма наблюдает за чужими тщетными попытками в трюки ещё пару минут, понимая, что тут не поможешь, и всё же поднимается с радиуса, отъезжая от него. – привет. – шуджи тормозит рядом с парнем со скетчбуком, улыбаясь ему. – шпион из тебя не очень. – да я и не скрываюсь. – парень поднимает не слишком довольны взгляд на ханму, словно оценивая его. – ага... – парень хмыкает слегка. – я ханма, кстати. для своих просто шу. – круто, шу, а теперь отойди, будь добр, ты мне вид загораживаешь. – парень даже бровью не ведёт от его присутствия. ханма оборачивается, видя за собой лишь умирающую со смеха юзуху (она явно слышала этот диалог) и наото, который уселся на краю радиуса, осматривая очередную ссадину – в этот раз глубже остальных. – скейтеры слишком переоценены в поп-культуре. – шуджи закатывает глаза, отъезжая в сторону. юзуха сразу же оказывается рядом, продолжая надоедливо гоготать под ухом, констатируя, что ханма лох, каких поискать. отвлекается она лишь на крик со стороны, адресованный явно им. – юзу, шу! – наото подкатывается ближе к ним, но не стесняется орать ещё за десять метров от них. – есть пластырь?! я руку разъебал сильнее, чем хотелось! девушка и парень переглядываются на долю секунды, после лишь пожимая плечами и качая головой. тачибана разочаровннн стонет, но всё же не прекращает движения. по ладони медленно сочится кровь. – у меня есть. – незнакомец, который теперь слишком близко к ним, подаёт голос, начиная рыться в рюкзаке. – бога ради, наклей и не шуми. наото даже не понимает поначалу, что обращаются к нему, но видит протянутую в свою сторону пачку пластырей и в момент едва ли не хвостом виляет, подъезжая к незнакомцу. – спасибо огромное! – он улыбается, принимая пачку и вынимая один. с трудом справляется с ним, чтобы открыть первичную упаковку, но потом зависает, пытаясь понять как бы его наклеить. кисаки наблюдает за зрелищем, сдерживаясь, чтобы не закатить глаза так, чтобы увидеть свой мозг, но после всё же берёт пораненную руку в свои, осматривая. вынимает влажную салфетку с рюкзака, стирает с раны пыль и кровь, слыша сверху приглушенное шипение. наклеивает быстро, отпуская чужую руку. – спасибо... – наото завороженно смотрит на пластырь на своей руке, после чего опускается на корточки перед парнем. – я наото. – протягивает руку с пластырем, улыбнувшись. – тетта. – незнакомец смотрит на него коротко, убирая мусор со скамьи. наото тушуется немного, смотря на свою протянутую руку, но всё же не убирает её и лёгким движением похлопывает тетту по колену, встречая недоумение в чужих глазах. сам улыбается, складывая руки на груди, чем вроде сглаживает обстановку. – у тебя ещё на лице. – тетта прерывает молчание, показывая зеркально на своём лице место, где у наото ещё одна ссадина. – а, да это мелочи. – он усмехается, качнув головой. – слушай, а ты катаешься на чем-нибудь или...? – конечно, катаюсь. за кого ты меня держишь? – тетта чуть ли не фыркает и в целом выглядит, как павлин, распушивший хвост. «самый красивый павлиний хвост под самой обычной куриной жопой» думается ханме, который наблюдает за диалогом со стороны. – это здорово! – наото улыбается. – может, мы бы могли тогда завтра потренироваться вместе. – у меня сейчас нет доски здесь, в городе. – тетта чувствует, как где-то свернул не туда, потому что диалог свернул не в то русло. – оу... тогда... ты можешь взять мою? – наото поднимается на ноги. – у меня есть дома вторая, старая. – он пожимает плечом. – хочешь сейчас её опробовать? – наото усмехается, соскакивая с доски и позволяя парню сделать выбор. – он рехнулся. – констатирует ханма, слыша диалог. – никогда даже в руки доску свою не давал. – ох... шу-шу-шу... – юзуха качает головой, похлопывая парня по плечу. – это ты, а это любовь с первого взгляда. посмотри на эту довольную морду, он бы и просто дал, но ещё не познал этот уровень. кисаки смотрит на доску несколько секунд, но всё же решает не отступать. в роликах всё казалось не сложно, он видел парочку. воспроизвести их в реальности не должно составить труда. уходит на край радиуса, слыша, как идут следом за ним. – он не умеет кататься. – ханма качает головой, продолжая наблюдать издалека. – определённо. – юзуха подтверждает слова, так же не рыпаясь с места. тетта ловит себя на ошибке моментально. доска вылетает из-под ног, скользя по спуску, а сам он приземляется боком на чертов резкий угол, чувствуя, как от резкой боли темнеет в глазах. наото бросается в его сторону моментально с широко распахнутыми глазами. слетает по спуску, падая на колени рядом со своей доской, причитая, что это было не специально, осматривает её на повреждения, но не находит их, выдыхая спокойно, поднимается на ноги, разворачиваясь. – что-то всё же не меняется. – вздыхает шуджи, глядя на волнение наото о доске, и дергает с места, чтобы помочь упавшему подняться. кисаки морщится, когда его пытаются поднять, вскрикивает даже, но так и остаётся сидеть на краю радиуса. наото материт себя тихонько и залетает наверх, присаживаясь рядом с парнем. – ну и зачем ты напиздел? – наото тараторит, прикидывая в голове, что могло произойти от такого падения. – в смысле "зачем"? тебе хотел понравиться. – кисаки ненароком копирует чужую интонацию, глядя на парня. – тебе удалось. – наото отвечает, даже не задумываясь, осторожно взяв чужую руку. – ну и всё, ну и нахер я пошёл тогда... – кисаки словно пропускает чужой ответ мимо, но тут же возвращается к нему. – стоп, в смысле? – потом обсудим. нужно в травмпункт, у тебя перелом, скорее всего. – тачибана отмахивается, подходя с другой стороны и закидывая здоровую руку себе на плечо. – вставай, поедем в травмпункт. идти-то ты можешь? – могу. – ну и пошли тогда нахер отсюда. – он буквально сейчас за пятнадцать минут нашёл себе парня? – ханма скептически смотрит на удаляющуюся парочку, поджав губы. – возьми у него пару уроков, а то так и будешь оставшийся век вздыхать вокруг да около. – юзуха улыбается, взяв лицо шуджи в руки и поворачивая его в сторону, где видна небольшая турниковая площадка, где занимается парень с татуировкой дракона.