Ворон и Лисица

Конец 6 курса. В библиотеке (в Большом Зале небезопасно из-за большого количества "заражённых") собралась долгожданная комиссия, заставшая хаос, уже прозванный учениками «День Инфернального Валентина». Ситуация накалялась, так как невысказанные чувства проявились и у некоторых профессоров. Буйных брало либо оглушение, либо попытка обнять (поцеловать) атакующего, что давалось трудно, учитывая, что несчастно влюблённые атаковали со всей силой. В библиотеке присутствовали директор МакГонагалл, Гарри Поттер, "Дама в Красном" Скарлетт Стивенсон, остальные профессора и участники комиссии, призванные оценить успехи Хогвартса в конце учебного года. День для оценивания, мягко говоря, был выбран неудачно. Забини, которого Лили нехотя привела в чувство, боязно заламывал руки. Он никому из профессоров не признался, что это из-за него школу наводнили пленники Купидона. Лили Поттер с презрением сидела рядом с Майлзом. Недалеко занимал место за столом её отец вместе с Джеймсом. Хьюго за дверьми уговаривал Скорпиуса Малфоя войти в библиотеку. — Давай же, пусть все узнают, что ты можешь изготовить антидот. Поднимешься в глазах комиссии. Скорпиус, держа огромный том подмышкой, гадко скривил губы. Несправедливо заваленный СОВ по зельеварению иглой обиды засел в самомнении Скорпиуса. Прежнего Скорпиуса. — Оно мне надо? Тебе вообще какое дело? — Если выбирать между тобой и Забини, то лучше я увижу его падение. Это справедливее. Тем более, как помнишь, я адъютант твоего Обета с Поттер. И мне становится чуть-чуть волнительно из-за вашего разлада. Так, на секундочку, одно неаккуратное слово между вами, и кто-то умрёт. Хотя, кажется, судьба давно забыла о вашем Обете. Скорпиус переглянулся с Хьюго. Понимали, что их глупость в тринадцать лет когда-нибудь должна выйти им боком. Но тогда Хьюго двигала жажда экспериментов, Лили — безбашенность, а Скорпиусом эгоистичное чувство собственнической заботы. Скорпиус коротко кивнул Хьюго и вошёл в библиотеку. МакГонагалл шипящим от гнева шёпотом выговорила Скорпиусу за его чёрную рубашку. И предупредила, чтобы он наконец написал отцу, который не может получить ответ от сына вот уже продолжительное время. Скорпиус отделался от директора вежливой, но пустой улыбкой. МакГонагалл задумалась о том, что неужели она пропустила миг, когда наследник Малфоев таки окунулся в трясину мглы? Дружба с Поттер не помогла? МакГонагалл так боялась пропустить зарождение тёмного мага, как Дамблдор в своё время упустил Реддла. Новая политика Хогвартса, в которой слово МакГонагалл обретало всё меньший вес, не способствовала комфортному становлению дисбалансного характера слизеринцев. Скорпиус сел за стол, в отдалении от всех присутствующих, положив огромный том перед собой. Не взглянул ни на кого. Увы, профессор Слизнорт остался на переговорах в Лондоне с другими членами комиссии, и опытного зельевара в школе на данный момент не было. Малфой выделялся ярким контрастом своей внешности среди остальных. Многие в комиссии ёжились от дискомфорта, показывая нежелание принимать помощь от потомка Пожирателей. У многих не зажили травмы от потери близких во время войны. Скорпиусу не нужна была легилименция, чтобы ощутить колкость воздуха между ним и внешним миром. Не показывая ничем своего ощущения, Скорпиус спокойно листал книгу. Слушал идеи как остановить распространение паров. Только одной личности стало некомфортно не от происхождения Малфоя, а от него самого. Когда Скорпиус вошёл в библиотеку, Лили даже не повернула головы в его сторону. Но когда он прошёл за её спиной, чуть задев корешком книги (специально?), по спине Лили пробежали ощущения как от ожогов антенницы. Что за запах? У Лили резко запульсировало в висках. «Отлично, только мигрени не хватало». Сирень! Грёбаная сирень! Лили закрыла глаза и сильно нахмурилась, сдерживая резкий порыв беспричинной ярости. Хьюго, пока не понимая состояния Лили, сел напротив. Рядом с Лили сидел счастливый Забини, считая, что Лили оглушила его, выбрав объектом своих «невысказанных чувств». Лили еле держалась за стол, стиснула зубы. Хьюго наклонился и шёпотом раздражённо спросил: — Лисица, у тебя диарея? Что с тобой?! — Хьюго с опаской покосился на отца Лили, но тот увлечён обсуждением плана утихомиривания учеников. Вдалеке сидел Малфой, листал книгу по зельям и тихонько посмеивался себе под нос. Хьюго, переводя взгляд с него на Лили, и так по очереди, всё понял. И понял, что Малфой понял. Так вот зачем Малфой согласился помочь. Утереть нос Забини. Между ними сегодня назначена дуэль за Лили, и Малфой пришёл умыться чувством своего триумфа. Интересно, Малфой знал изначально, что действие скажется на Лили в его пользу? Хьюго вспомнил о Кэтрин в больничном крыле. Досада ревности шкрябнула непрошенным гостем в грудине. — Мы можем просто усмирить учеников, не прибегая к заполнению ваших бесконечных бланков на различные разрешения? — спросил сердитый Гарри Поттер, потирая затёкшую переносицу от очков. — Ну-ну, что вы, мистер Поттер... — елейно пролепетала Стивенсон, протягивая красное перо и бланки директору МакГонагалл и Гарри. — Бюрократия хуже Волан-де-Морта, — вздохнул мистер Поттер. Лили разрывало изнутри от невысказанного, подавляемого, непонятого. Пока комиссия спорила о гуманных методах усмирения студентов, Скорпиус низким неторопливым говором вставил пару советов об антидоте от паров АнтиАмортенции. Услышав его бархатный голос, Лили напрочь снесло крышу. — ЗАМОЛЧИ!!! — Крикнула и яростно посмотрела прямо на Скорпиуса. Все уставились на Лили. Глаза горят, ногти исцарапали поверхность стола. Сердце стучит как бешеное. Она начала догадываться, что происходит с ней. «Терпи, отец же вытерпел действие Империо, это даже легче. Глупость какая. Всего лишь его голос». В Лили боролись два монстра. Её упёртая личность и овитая парами податливая влюблённая дура. «Не-е-ет. Только не это». Лили не хотела признавать скрытое чувство в ней, которое уже давно признали её сердце и разум. Но не упрямая воля. Хьюго понимал, что дело плохо. Придумал миллион предлогов, чтобы как староста вывести комиссию в другое место из библиотеки. Джеймс Поттер смерил его подозрительным взглядом, но смолчал. Забини выглядел расстроенным. Понял, что Лили обманула его, оглушив в коридоре. Пытался успокоить Лили, обняв за плечи, но Лили развернулась и от души накричала на Майлза за его якобы вонючий одеколон, от которого у неё разболелась голова. Гарри Поттер сделал дочери возмущённое замечание. Хьюго заметил, как кузина еле сдерживает внутреннего монстра от паров АнтиАмортенции и поспешил вывести комиссию. Малфой с Забини пожирали друг друга глазами. Забини на пике злости, Малфой на вершине счастья, ухмыляясь самой широкой усмешкой в жизни. Прошёл мимо Лили и, слегка касаясь, задел костяшками пальцев её плечо. Всё, рассудок, прощай. В дверях успела скрыться последняя подошва члена комиссии, прежде чем Лили атаковала Малфоя. Ситуацию усложняло то, что Лили колдовала без палочки. Хьюго и Скорпиус этого не рассчитали. Лили опаснее других заражённых парами. Хьюго успел оттащить Забини. Скорпиус пытался успокоить Лили заклинаниями, но в ЗоТИ Поттер была отличницей, тем более Лили и Скорпиус знали все приёмы друг друга. Хьюго, Забини и Малфой скрылись за шкафами. Малфой до неприличия выглядел счастливым, пока Лили сносила книги с полок и переворачивала столы магией. Мучения Лили от паров усугубляло то, что она пыталась бороться с ними и наполовину осознавала происходящее. Хьюго схватил зашиворот Забини и заставил его отыскать Дороти как можно скорее, чтобы остановить Нотт. Забини упирался, но Скорпиус пригрозил закрепить ему легилименцией в подсознании образ голого Аберфорта, чтобы эта картинка преследовала Забини во всех кошмарах. Майлз с разлившимся по лицу ядом от досады осматривал безумие Лили, которая сходила с ума не из-за него. Развернулся и гневно покинул библиотеку, Лили равнодушно проигнорировала его. Лили иногда затихала, охватывая голову руками, и напевала маггловские песни, чтобы отвлечь себя. Скорпиус ненароком восхитился про себя как девушка пыталась бороться с сильным действием паров. — Лили с её стихийной магией сложнее других остановить. Легилименция? — Не получится. У неё блок от меня. Твоё это... — Электричество? Нет, пожалуй, что может вырубить оборотня — не полезно обычному человеку. Над головой парней пролетело два стула. — Как хочешь, но достучись до неё. Если нас уличат, точно исключат. Мне относительно недавно стало всё равно на тебя, но на свою семью — нет, — предупредил Хьюго. Солнечно-семейные Уизли. Благородные Поттеры. Малфоя уже начинало подташнивать от положения вещей в мире. Но за шкафами сходила с ума девушка, которая, наконец, ответила на извечный вопрос Малфоя. Опять это ощущение. Возвращающиеся эмоции щупальцами опутывали позвонки Скорпиуса. Который раз. В сознании Скорпиуса непрошенной вспышкой пронёсся текст маггловской песни. Сначала заглушенным отрывистым эхом, потом звуки делались более ощутимыми. Скорпиус увидел чужое воспоминание, как маленькая рыжая девочка, со странными шнурками, тянущимися из ушей, кружилась по комнате и с ужасным чувством такта напевала текст этой песни. Пол комнаты украшал невообразимый бардак, на подоконнике лежали знакомые книги по астрономии, в углу комнаты — огромное чёрное пятно как после пожара. Воспоминание резко оборвалось и Скорпиус вернулся в своё сознание. Ох. — Помни, её нужно обнять или...в общем, удачи. Сами разберётесь, голубки. Скорпиус, создав щит, дал Хьюго возможность безопасно выбежать из библиотеки. И вышел навстречу своей бывшей подруге, осознав, что только что многолетняя брешь в закрытом от Скорпиуса сознании Лили пала. Скорпиус придумал как утихомирить Лили.

♫ Skillet — Monster

Лили, с взлохмаченной косой, спокойно встала напротив Скорпиуса. Склонила голову набок, словно видя Малфоя впервые. Скорпиус на секунду понадеялся, что обойдётся без дуэли. Губы Лили шептали текст песни, которая теперь её не успокаивала, а, наоборот, подбадривала. Лили окончательно сдалась парам АнтиАмортенции и побежала в атаку на Скорпиуса. Ну, что-ж, сыграем. Я чувствую это глубоко внутри, Это уже под кожей. Я должен признаться, что ощущаю себя монстром! Скорпиус испытывал чувство счастья, которое, казалось бы, не должно остаться у него после опытов над своими эмоциями. Но он впервые за их общение попал в сознание Лили! Это ни с чем не сравнимое ощущение! Как жаждущий путник в пустыне, нашедший сосуд с желанной жидкостью! Скорпиус с сияющим лицом повторял текст песни, который так же проносился у него в голове, как и на губах Лили. Я ненавижу то, чем я стал. Кошмар только начался. Я должен признаться, что я ощущаю себя монстром. Я, я ощущаю себя монстром! Я, я ощущаю себя монстром! Нужно обнять или поцеловать? Но к Лили невозможно подойти. Скорпиус размышлял, чем можно отвлечь Лили. Нужно что-то по-настоящему действенное, чтобы ментально выбить девушку из равновесия. Воспоминание одновременно восторженно желаемое и потаённо скрываемое. Воспоминание о их второй близости. То, что уже не назовёшь нечаянной случайностью. Малфой сорняками легилименции пробирался сквозь трескавшуюся брешь подсознания девушки. Нащупал. Она помнит. Хладными пальцами по позвоночнику...