кроме пороков.

не знаю, почему и зачем я решил продолжать эту работу. хотя нет, почему - знаю. некоторые вещи должны остаться навсегда хотя бы где-то.

***

Говорят, что перемены в жизни всегда происходят к лучшему. Однако едва ли с этим может согласиться шоколадновласый юноша, чья жизнь разделилась на «до» и «после» несколько лет назад. Не то чтобы Чонгук жалел о том, что так вышло: к потрепанному ментальному здоровью и разочарованию во всех и каждом бонусом пришли стойкость и выдержка, которые сейчас спасают. Тем не менее периодически кареглазый ощущал колосальную душевную пустоту вперемешку с потерянностью и неизбежностью, ведь он забыл, когда в последний раз был по-настоящему счастлив, и каково это в целом — радоваться чему-то и наслаждаться жизнью искренне. Носить маску — вот, в чем парень нашел спасение, ведь в мире людей без притворства обойтись было невозможно. Юноша тщетно пытался компенсировать душевную пустоту продуктивностью: каждый день он проводил на работе, не отказывался поработать в праздники, выходные посвящал доведению дома до абсолютной чистоты, чтению, редким прогулкам с Чимином или в одиночестве. Часто кареглазый закрывался ото всех в четырех стенах дома с алкоголем и всем, что можно было выкурить. Словом, Чонгук был тем, кто стремился к идеальности в каждой сфере своей жизни, начиная внешним видом и заканчивая увлечениями, коих было не так много. Стремился, вопреки немыслимому количеству препятствий и тому, что земля под его ногами раскалывалась на части день ото дня. Стремился, даже если и сам уже гнил изнутри. Отдушиной, пожалуй, всегда оставались Чимин, кофе и осознание того, что рано или поздно все закончится: либо сам Чонгук, либо происходящее. Лето, на удивление, выдалось достаточно теплым. И даже сегодня, в очередной июньский солнечный день, по приезде из Улсана Чонгук отправился в городской парк, где его уже заждался Тэхен. С русоволосым юношей Гук познакомился около года назад на групповых занятиях у психолога. Во избежание слухов и возможного исключения из группы за нарушение одного из главных правил — проходящим терапию было запрещено контактировать друг с другом вне занятий в период сеансов — парни встречались в непринужденной обстановке за некоторое время до консультаций, а после это вошло в привычку. Не нужно быть гением или блистать проницательностью, чтобы понять, что все это время Тэхен был влюблен в Чонгука. Будучи парнем сообразительным, старший понимал, что его чувства обречены остаться безответными. Но также Тэхен понимал, что лучше, чем вычеркнуть Чона из жизни насовсем, для него будет оставить парня хотя бы в кругу друзей. И неважно, что кареглазый трахал его каждый раз, когда ему было угодно. Неважно, что, оставаясь наедине с собой после их встреч, Тэ захлебывался собственными слезами. Неважно, что боль от осознания его роли игрушки в руках Чонгука резала по живому больнее, чем когда-то лезвие разрезало его вены. Чонгук — вот, что истинно важно. — Это для тебя. Карамельный, средней крепости, — вместо приветствия мягко проговорил Тэхен, поднявшийся на ноги, когда кареглазый подошел к его столику, и тут же протянул темный бумажный стакан. Зная, что Гук никогда не пьет покупной кофе через отверстие в крышке, Тэ не забыл позаботиться и о наличии трубочки в стакане. Темноволосый непринужденно улыбнулся юноше, одной рукой взяв стакан с кофе, а другой притянув старшего к себе за край белого оверсайз-худи. Несмотря на жару, оба парня были одеты совсем не по погоде, отдав предпочтение свободной, но закрытой одежде. Со стороны они выглядели, как две противоположности: Чонгук, одетый в рубашку глубокого темного синего цвета и классические черные укороченные брюки, и Тэхен, полностью облаченный в белые и светло-молочные тона. Угодив в крепкие объятия, русоволосый парень негодующе взглянул на Гука, буквально выдохнув ему в лицо. С пару секунд помедлив, Тэхен обвил крепкую шею младшего изящными руками и как-то слишком неловко улыбнулся. Не то чтобы Чон не проявлял мягкости по отношению к нему: временами кареглазый уделял парню внимание, но делал это исключительно тогда, когда они оставались дома или у него, или у Тэхена, чтобы провести вечер с продолжением. — А как же «ты посадишь сердце таким количеством кофеина, Чон Чонгук»? — низко произнес парень, томно осматривая лицо Тэ снизу-вверх. Красив, аккуратен, утончен, заботлив и внимателен. Бесспорно чья-то мечта. Вот только Гук уже давно не мечтатель. Нельзя сказать, что Чону наплевать на Тэхена. Если тому плохо — поддержит. Если юноше нужна помощь — окажет. Окажется центром внимания кого-то другого — покажет характер. Но в сердце от отсутствия не щемит. От прикосновений крышу не сносит. Засыпать под одним одеялом не тянет. Разве что неизменный аромат малинового лимонада и чего-то цветочного вызывает ощущение привязанности. И, видимо, этого достаточно, если уже на протяжении полугода Чонгук позволяет себе продолжать это безумие. — Я знаю, что это сделает тебя счастливым, даже если на короткий промежуток времени, — выдохнул Тэхен и прошелся тыльной стороной ладони по щеке Чонгука. — Но все еще надеюсь, что ты будешь осторожен и понемногу сведешь употребление кофеина к минимуму. Иногда Гуку хочется врезать самому себе за то, что он не может ответить на чувство Тэхена. Особенно сильно это желание обостряется в моменты, подобные этому, — когда большие глаза напротив смотрят на него с любовью и, без преувеличения, с искренним щенячьим обожанием. Кареглазый лишь благодарно кивнул и на секунду прикрыл глаза, создавая иллюзию того, что ему приятны чужие прикосновения. — Я предлагаю тебе прогуляться, а после можем заехать в мое любимое место. Сегодня там вечер алкоголя, так что каждый третий бокал достается даром. Русоволосый юноша кивает. Он почти всегда соглашается с Чонгуком и делает то, что тот хочет. Когда прохладная рука Чонгука схватила его собственную, Тэхен почувствовал, что внутри него что-то дало трещину. Привычное чувство, ведь он понимал, что все это когда-то закончится. Покинув летнюю террасу белоснежного кафе, парни неспешно прогулялись по городскому парку, полюбовались цветами и фигурно выстриженными деревьями, попутно разговаривая обо всем и ни о чем одновременно. — Я почти закончил историю плохих парней, — радостно сообщил Тэхен, обгоняя Чонгука. Теперь юноша шел лицом к Гуку и спиной к брусчатой тропинке цветочного сквера. — И, честно говоря, мне немного грустно расставаться с ними. — Но ведь все твои комиксы всегда только с их участием, — Чон с легким недоумением взглянул на Тэхена, тут же сглаживая выражение лица мягкой улыбкой. Кофе он почти допил, но вот стаканчик всегда выбрасывал в последнюю очередь: очень уж любил до последнего наслаждаться кофейным ароматом. — Ты, фактически, не прощаешься с ними, а лишь завершаешь определенную главу. — Все так, — Тэ пожал плечами. — Но, понимаешь ли, в каждую историю я вкладываю часть души, и закончить ее — как оторвать кусочек от себя, — вздохнув, русоволосый остановился, чтобы дождаться Гука, и, когда младший подошел вплотную, сразу же обвил его талию руками, утыкаясь щекой в грудную клетку. — Хотя я рад, что у них все хорошо. Они долго к этому шли. — А будет еще лучше, — запустив руку в залакированные волосы Тэхена, Чон осторожно перебрал пряди пальцами, попутно поглаживая кожу головы подушечками пальцев. Вряд ли Тэ любил, когда младший так делает, ведь это всегда портило укладку, но ни разу Чонгук не услышал ни одного возмущения по этому поводу. — Такси вот-вот подъедет. Как насчет вечера сидра и лонг-айленда?

***

Не очень громкая музыка, ненавязчивые беседы посетителей, уютная обстановка, всегда приятный персонал и вкусная выпивка — пожалуй, то, что обожал Чонгук в баре, где был постоянным посетителем. Иногда кареглазый задавался вопросом: почему в таком, как ему кажется, хорошем месте так часто сменяются официанты? Но, немного подумав, он приходил к тому, что это и к лучшему: никто не будет считать его каким-нибудь заядлым любителем выпить и лезть в душу. Сегодня за массивным деревянным столиком в центре первого зала его и Тэхена ждал Чимин. Стены, обложенные светлой плиткой, украшали своеобразные лампы, неоновые вывески с мотивирующими короткими фразами. За широкими окнами заведения, у каждого из которых был пристроен большой подоконник-диван с подушками поверх, виднелись деревья и фонари, что добавляло некоторого уюта. — А вы любители опаздывать, верно? — своеобразно поздаровался Чимин, когда юноши подошли к дивану рядом с его столиком. Не найдя, что ответить, Тэхен и Чонгук лишь переглянулись и тут же осторожно устроились поверх мягкого дивана напротив Чимина. — Если бы таксист не ловил каждый светофор, то, возможно, мы успели бы вовремя, — позднее добавил Чонгук, облизав губы, и сразу же схватился за меню. — А в целом: мы тоже рады видеть тебя, Чимин, — усмехнувшись, кареглазый бросил на друга короткий взгляд и вернулся к изучению блюд, даже если уже и знал их наизусть. Чимин был против того, что уже некоторое время Гук развлекается с Тэхеном. Будучи человеком слишком правильным, он осуждал подобное пользование другими. Но, каждый такой раз видя, что с русоволосым его друг более-менее приходит в себя, доставать нравоучениями не решался. Да и смотрелись вместе парни вполне себе хорошо. — Напомни мне: зачем мы здесь? — скучающим тоном уточнил Чонгук, закрывая меню и одобрительно кивая в сторону приближающейся официантки. К столику вальяжно подошла девушка с пастельно-фиолетовыми волосами, собранными в тугой хвост, коротко поклонилась и спросила, готовы ли парни сделать заказ. Первым, на удивление, отозвался Тэхен, который заказал сливочный суп с морепродуктами и лонг-айленд. Записав пожелание одного из гостей, работница заведения перевела взгляд на Чонгука. Тот сразу сообщил, что сегодня желает отведать пасту «карбонара», а в качестве напитка заказал смородиновый сидр: добавил только, чтобы при приготовлении пасты обошлись без сырого яйца. Гук был уверен, что их поедание чревато инфекцией пищеварительного тракта. Когда очередь дошла до Чимина, лицо официантки озарила игривая улыбка. Чонгук, подавивший смешок, легко толкнул кроссовок Чимина носком ботинка и испытывающим взглядом уставился на друга. — Есть предложение, — низким голосом ответил Чимин, игнорируя немой вопрос официантки. — Мне только стакан воды с лимоном и льдом, — наконец ответил девушке он и тут же вернулся к ребятам. Официантка лишь кротко кивнула, сменив улыбку дежурным выражением лица, и тихо удалилась. — Я, конечно, понимаю, что у тебя, Чонгук, не лучший период. Но, если помните, вскоре у меня День Рождения. И вы, ребята, безоговорочно приглашены. Можно не заморачиваться с подарком, а вот пропустить - нельзя, — Чимин уверенно подался вперед, упираясь локтями в стол. Его хитрый взгляд, словно сканер, прошелся сначала по Гуку, а после по Тэхену. — И ты, Тэ, надеюсь, меня поддержишь. Иначе мы потеряем этого парня. Поджав губы, темноволосый цокнул. — Ты говоришь так, будто я посмел бы пропустить твой праздник. Как бы плохо мне ни было - тебя я ценю и уважаю, — парень с упреком глянул на вмиг покрасневшего друга. Нет, Чонгук любил Чимина. Но, если характер самого Чона был невыносимым, то поведение Чима было часто задевающим за живое. Тэхен решил не вмешиваться. Он ограничился кивком и незаметно прошелся подушечками пальцев по запястью Гука, которое покоилось на его бедре, скрытом столом. — Я не хотел сказать этим, что ты пренебрегаешь мною, — оправдался Пак и запустил пальцы в собственные волосы. Юноша всегда поправлял прическу, когда чувствовал неловкость. — Я пекусь о твоем состоянии, и ты это знаешь. Именно поэтому я стараюсь вытягивать тебя, но делать это не чересчур навязчиво. Все хорошо в меру, не так ли? — Выкручиваться ты умеешь так же быстро, как и вляпываться, — справедливо заметил Чонгук и низко рассмеялся. Чону показалось, что прошло уже достаточно времени: «Radiohead», тихим фоном играющие в заведении, уже сменились несколькими исполнителями, а прохладный сидр все еще не утолял жажду темноволосого. — Так когда намечается тусовка? Чимин заметно приободрился и с некоторой благодарностью посмотрел на Тэхена, который встретил его взгляд улыбкой. Лампа над столом неприятно замигала, и Пак заметил, как мышцы лица Чонгука напряглись. Юноша нетерпеливо постукивал пальцами по столу и поглядывал в сторону кухни. Видимо, ожидал прихода официанта. Или же негодовал, как его смеют оставлять без сидра. Словно прочитав мысли друга, Чон тихо выругался, когда бросил очередной взгляд в сторону и не увидел официантку даже возле бара. — За что вообще я плачу деньги, если даже не могу вовремя получить заказ? — Чон фыркнул и вышел из-за стола, не дожидаясь ответа спутников. Уверенным шагом парень прошел мимо кухонной двери, заглянув в круглое окно внутри, а после так же уверенно пробрался к бару. Когда за стойкой не оказалось даже бармена, Гук ощутил волну раздражения, поднимающуюся где-то в грудной клетке. Изящные пальцы легли на спинку барного стула и сжали холодный металл. Юноша прикрыл глаза, ощутив секундное успокоение. Вдруг в плечо Чона что-то врезалось. Обернувшись, темноглазый увидел перед собой крупного парня в черной рубашке, рукава которой были засучены до локтя. — Прошу прощения, — поставленным спокойным голосом произнес бармен и почтительно кивнул головой с густой шевелюрой. Резво обойдя Чонгука, который едва успел что-то ответить, работник заведения устроился за барной стойкой и ловко закинул поднос на поверхность отполированной столешницы. — Официантов не хватает, поэтому часто приходится выполнять не свои обязанности, — бармен вздохнул и, понизив голос, добавил, будто Чон дал согласие поддержать с ним беседу: — Сейчас, например, я был вынужден обслуживать крайне самоуверенного паренька, — с этими словами он кивнул куда-то позади Гука. Почему-то темноволосый молча слушал монолог бармена, а когда тот посмотрел ему за спину — послушно обернулся, чтобы увидеть того, о ком шла речь. Поодаль от бара, возле стены без окон, но с двухместным столиком, на коричнево-красном кожаном диване уютно устроился незнакомец. Его аккуратные черты лица подсвечивались подвесной потолочной лампой, а пальцы быстро стучали по клавиатуре серебристого цвета ноутбука. Юноша увлеченно смотрел в монитор, попутно потягивая что-то из большой кружки и поправляя капюшон черного худи. Про себя Гук заметил, что посетитель был одет не по погоде тепло. Чон часто мерз из-за проблем с показателями крови, но даже ему стало жарко, когда он увидел, что парень одет в теплую кофту и свободные плотные штаны. Кареглазый не мог понять, почему ему хочется наблюдать за неизвестным, но он наблюдал, не мигая. Что-то в движениях парня казалось ему до боли знакомым. Стук клавиш вдруг прекратился. Незнакомец сделал еще один глоток, лениво потянулся, как кот, который спал весь день, а потом его руки скользнули по капюшону. Теплая ткань опустилась вниз, и в тусклом свете лампы блеснули мятного цвета волосы. — Вот, кстати, и он. Грубил и ничего толком не заказал, но при этом сидит здесь уже второй час, — продолжал причитать бармен. Чонгук буквально почувствовал, как из его ног в глянцевый пол потянулись железные канаты. В мгновение ока в теплом помещении стало холодно. Чон, не отрывая взгляд, следил за тем, как парень поправляет свои локоны. На пальцах незнакомца блекло сверкнули кольца. — Что он заказал? — прохрипел Чон, не смотря на бармена. Оторвать взгляд от незнакомого парня он не мог. Парень за стойкой ощутил замешательство и не сразу понял, кому адресован вопрос, поэтому не ответил. — Какого черта заказал этот парень? — рявкнул на него Гук и с выраженной враждебностью осмотрел крупного юношу. Тот едва заметно дернулся от неожиданности, но вид сохранил непринужденный. Продолжая полировать столешницу, работник бара бросил взгляд на блокнот и ответил, что вот уже в третий раз юноша заказывает дальгона-кофе. — Во-о-о-от ты где, — радостно протянул непонятно откуда взявшийся перед Чоном Тэхен. — Чон-и, твой заказ уже принесли, — промурлыкал Тэ, между делом взглянув на бармена. Тот делал вид, что происходящее его не касается, и уже увлеченно оттирал яблочным уксусом разводы на фужерах. Но исподлобья поглядывал то на Тэхена, то на Чонгука. Видимо, ожидал того, что будет дальше. Парень видел, как темноволосый, названный Чон-и, не сразу переключил взгляд на того, кто к нему подошел. Тогда тот, чье имя он пока не знал, проследил за взглядом первого. В свою очередь он смотрел, как мятноволосый увлеченно пялился в экран компьютера. — Повтори заказ и не говори, от кого это, — только и ответил Чонгук, ни к кому толком не обращаясь. Он бросил кредитку на стойку, ловя недоумевающий взгляд Тэхена. — Что ты делаешь? — безобидно поинтересовался Тэ, когда не получил никакой реакции на свое присутствие. — Чон-и, пойдем за стол, пожалуйста. Нас ведь ждет Чимин, — парень попытался схватить кареглазого за руку, но тот убрал руку в карман брюк. Что-то неприятно закололо глаза, но Тэ не подал виду. Бармен покачал головой, но ничего не сказал. Он послушно выполнил желание клиента и вернул ему кредитку. Сказав, что заказ будет готов через пять минут, парень дал понять, что ожидать смысла нет. Почему-то то, что он увидел, заставило его проникнуться жалостью к юноше в светлом. Пара молча удалилась, но от глаз работника не укрылось, что Чонгук уходил, все еще смотря на парня с ноутбуком.