Другая история

*** — «Чёрт! Как больно! Я… Не справился… Вот бы Нука или Кову были избранными! На меня было бы меньше давления!» — думал золотистый львёнок с растущей красной гривой, которая была зачёсана назад. Его левая передняя лапа сильно кровоточила. Мать отправила львёнка на первое серьёзное задание — шпионить за королём. Кионгози успешно провалил его. Стоило ему появиться у границы, как гиены напали на него. Кайон применил Рык Предков, но одна из гиен столкнула его вниз… Он проплыл немного по реке и очутился в этом канале. Кион пытался подняться, но всё тщетно. — М-да уж… Наш избранный провалил задание… А я говорил, чтобы мама доверилась Нуке или мне. Ты слишком мал для этого, Кайон. А теперь ещё и пострадал. Знакомый голос. Кову. И как он тут оказался? Золотистый поднял голову. Перед ним предстал его брат, гордо стоящий посреди текущей воды. Его тёмно-коричневая грива уже начинала расти на груди. Изумрудные глаза не выражали ничего, кроме холода. Кайон знал, что в глубине души его брат беспокоится за него, но скрывает. Кову ни к кому не лез с нежностями. А если и лез, то очень редко. — Можешь встать? — Да, могу. — Кион медленно поднимался, но резко упал, болезненно простонав. Из его золотых глаз полились столь редкие слёзы. — «Тьфу! Этого ещё не хватало!» — подумал тёмно-коричневый, стиснув зубы. Плюс Кион плачет, как маленький котёнок. На мгновение в груди Кову что-то кольнуло, но потом его отпустило. — «Бедняжка… Стой, Кову! Отбрось эти нюни, да сопли!» Кайон вновь издал болезненный стон. — Кову, прошу… Помоги встать! Умоляю! Мне больно! — Кайон заплакал. — Тихо! Не шевелись и не реви! Хочешь, чтобы нас заметили дозорные Симбы или хищники услышали?! — Нет… — едва слышно прохрипел золотистый. — «Блин… Надо остановить кровь! Но гораздо важнее вытащить его отсюда! Я-то выберусь и плюну… А Кайон даже встать не сможет…» — Лезь на мою спину! Быстро! — командным голосом прошипел зеленоглазый. Красногривый быстро залез на спину своего приёмного брата. *** — «Ещё немного! Давай, Кову! Так! Ещё маленько!» Кову крепко вцепился когтями в поверхность и карабкался наверх. Оставалось совсем чуть-чуть. — Ты как там? Держишься? — Да. Помедленнее. Я высоты немного боюсь… — Какая высота, Кайон? Тут тьфу-тьфу, а не высота. На лбу тёмно-коричневого немного выступил пот. — «Потерпи, братишка. Выберемся…» — подумал Кову и вновь приложил ещё больше усилий. *** Когда оба брата выбрались, то было уже темно. Кайон принюхался и, учуяв нужные травы, сорвал их и принялся жевать. — Не переживай, Кион. Скажем маме, что я решил помочь тебе и ты героически спас меня. Не станем рассказывать об этом позоре. Хотя… Ладно, забудь. Кову и Кайон были уставшие и мокрые. Кровь из лапы несчастного сына Симбы и Зиры прекратила идти, а лапа перестала так сильно болеть. — Кову… Зеленоглазый обернулся. — Не будь так холоден… Я знаю, что ты заботишься обо мне и Нуке. То есть о нас… — Давай без нежностей. — Но это правда. Ты просто боишься показать это. Но в этом ничего страшного нет. И покажи Киаре свою симпатию наконец. Я думаю, она тоже тебя любит. Пусть и проводит так много времени ещё и с Нукой. Ты даже цветка ей подарить не можешь. — Знаешь… Свои чувства надо утаивать… Я понял это… Ещё будучи таким же, как и ты львёнком… — зеленоглазый поморщился. Перед глазами на мгновение всплыли надоеливые рожи Асты и её подружек. — Ладно… Пошли домой… Братья скрылись в высокой траве.