Candy

Наверняка, школьные туалеты вовсе не предназначены для того, чтобы прижимать красивых мальчиков к холодному кафелю, смотреть долго в карамельные глаза, спускаясь медленно к пухлым губам, на которых хотелось оставить пару ранок, так, чисто из-за слишком длинного и острого языка, который, естественно, хотелось тоже попробовать. Но Нишимуре Ники, откровенно говоря, плевать. С тех пор как он встретил чёртового Ким Сону, что одним лишь своим лисьим саркастическим взглядом мог вывести японца из себя, его довольно спокойная и относительно тихая жизнь канула под хвост. - Может прекратишь вытворять это? – Сону бы испугаться тёмных глаз Ники, которые горят отнюдь недобрыми огоньками, да вот только блондину совсем нет дела до нервного состояния одноклассника. Парня совершенно не беспокоит то, что он прижат к туалетному кафелю, а над ним возвышается недовольный японец, который был в два, а то и в три раза больше и сильнее. – Ведёшь себя, как маленький мальчик, который никак не может смириться с тем, что его дразнят. Эта самодовольная улыбка на лице корейца настолько сильно раздражает Нишимуру, что хочется впиться в эти же самые губы, растянутые на всё лицо, сорвать с них унизительный для Сону стон наслаждения, чтобы он навсегда зарубил себе на носу, что играть с Ники не нужно. Не надо на уроках смотреть подолгу, а потом, сверкая притворно-милой улыбкой, подмигивать, не забывая про воздушный поцелуй. Необязательно проситься в пару с парнем на физкультуре, лишь бы дотронуться до рельефного пресса Рики, чтобы потом в раздевалке распускать сплетни по типу «и не настолько ваш Нишимура подтянутый, чтобы сходить по нему с ума». Если говорить откровенно, то Ники вообще не понял, как и почему Сону начал вести себя с ним так по-ублюдски, что даже обычный взгляд этого парнишки так сильно раздражал, но и будоражил одновременно. А ведь Нишимура пробовал спокойно разговаривать, даже хотел подружиться с Кимом, потому что все говорят, что Ким Сону – это солнышко в человеческом образе. Только один Ники с этим полностью не согласен, у Сону отвратительный характер, который во всей красе проявляется в его отношении к японцу. - Может это тебе уже прекратить играться со мной? – голос Ники глубокий и грубоватый, обжигает чувствительную кожу Сону, но он старается игнорировать это, показывая, насколько сильно его бесит нахождение с японцем в одном помещении. Он специально закатывает свои глазки, устремляя взгляд в сторону окна. – Просто скажи, что тебе от меня надо, Сону-я. Я не настолько глуп, чтобы не заметить твой глупый флирт на расстоянии. - С кем хочу, с тем и флиртую, - показательно откинув мешающие пряди со лба, проговорил Ким, не удостоив парня напротив своим взглядом. Они часто находились так близко друг к другу, что вся скромность, которая первоначально как-то выбивалась в виде лёгкого румянца на светлом личике, уже куда-то исчезла, стало даже слегка скучновато. Может, поэтому Сону хотелось ещё больше достать Ники, чтобы узнать, насколько далеко может зайти этот парень. – От тебя, Нишимура, мне ничего не нужно, так что, пожалуйста, отстань и запомни, что я… Обрывается Сону на полуслове только потому, что горячее дыхание Нишимуры ощущалось уже не на шеи, а на опасной зоне – на мочке уха. Он всеми силами пытается не дрожать, когда Ники склоняется ближе к ушку, слегка касаясь своими губами чувствительной кожи, заставляя ровное дыхание блондина сбиться с привычного ритма. Ким впервые кладёт свои ладони на грудь одноклассника, чувствуя, как от его прикосновений мышцы под руками слегка напряглись, заставляя Сону снова смутиться и закусить губу. «Нельзя показывать свою слабость, Сону», - твердит себе в голове блондин, тяжело сглатывая образовавшийся ком в горле. Его ресницы начинают дрожать, как и колени, когда Нишимура, на свой страх и риск, мягко коснулся своими губами мочки уха, начиная медленно посасывать кожу, полностью наслаждаясь тем, как Сону в его руках нехотя и медленно расслабляется, прямо-таки тает, как ледяное мороженое на жарком солнышке, что японцу приходится обнять ненавистного парня за талию, прижимая ближе к себе. - Н-ники, - голос вечно уверенного в себе Сону наконец дрогнул, впервые за всё время их дружелюбного общения. Сону на мгновение проклинает всех, кого можно, ведь он никогда не думал о том, насколько быстро этот чёртов японец найдёт слабое местечко Кима. – Прекрати, немедленно, и-иначе… - «Иначе» что, хён? - усмехнулся Ники прямо в ухо, заставляя дорожки мурашек пройтись по всему телу Сону, здравое сознание которого начинало отключаться с каждым прикосновением губ, с каждым порывом дыхания, которое так остро ощущалось на чувствительной коже, что Ким уже подумывал отдаться прямо тут. – Что ты такого сделаешь мне, милашка Ким Сону? Руки Нишимуры медленно пробирались под белоснежную рубашку, чувствуя, как под его мимолётными касаниями кожа парня напротив начинает пылать жаром, а мышцы сильно напрягаются. Ники внимательно наблюдает за ним, как пушистые ресницы дёргаются, карамельные глаза прикрыты, лицо окрашено в пунцовый румянец, который так сильно идёт этому блондину, что Нишимура даже не может описать это словами – слишком красиво. И в этот момент его совсем не волновали причины его ненависти к этому парнишке, которого прижать хочется ещё сильнее, заставить краснеть пуще прежнего, сорвать с его, по скромному мнению Нишимуры, сладких губ долгожданный стон, который точно стал бы для японца лучшей мелодией в его жизни. Сейчас Ники уже не беспокоился о том, как сильно ему хотелось врезать Сону за сегодняшние проделки, сейчас хочется только одного – почувствовать эти блестящие от гигиенической помады губы, сорвать белоснежную рубашку и пробежаться пальцами по слегка выпирающим ребрам, оставляя на них поцелуи. Пока глаза блондина были плотно прикрыты, а его тело послушно реагировало на каждое невесомое касание брюнета, Ники медленно пододвигался ближе к этому милому личику, к красивым и пухлым губам. Сону же чувствовал чужое дыхание прямо около носа, понимая, что может сейчас произойти. В голове пронеслось столько мыслей, что он не успевал сосредоточиться хотя бы на одной, кроме тех, что повторялись слишком часто – «хочу поцеловать Нишимуру» или же «придурок Ники, ну же, поцелуй меня!» Звонок с урока звенит так же незаметно, как и руки Ники, которые уже подобрались к затвердевшим соскам, мягко поглаживая их, заставляя Сону чуть скатиться и зажать плотно губы. Нишимура быстро отходит от Кима, забавляясь видом, который открылся ему: слегка потрясённое лицо с приоткрытыми губами, а в глазах читалось чёткое неудовлетворение. - Увидимся, хён, - улыбнулся Ники, подумав, что это будет прекрасно – наконец-то он ответил Сону более сильным поддразниванием. Нишимура, не оборачиваясь, моментально выскочил из туалета, оставляя своего одноклассника в полнейшем шоке. - Чёртов Нишимура Ники! – раздаётся голос спустя две минуты после того, как Ники вышел. Японец усмехается, потому что у Сону настолько громкий голос, который слышно было аж с раздевалки. Но ему нравится. Безумно нравится дразнить этого самоуверенного и обаятельного паренька. А ещё ему очень нравится чувствительное ушко блондина и хочется до безумия прикоснуться к этим сладким губам своими… Ники просто обязан проверить, насколько сладким Ким Сону может быть, ведь у брюнета такое предчувствие, что Сону – это самая сладкая конфета.