Сложности воспитания

      В школе объявили о соревнованиях между классами и школьном фестивале. Чисэ, никогда особо не интересовавшаяся подобными мероприятиями, увы и ах, тоже была вовлечена в это, потому искренне надеялась, что Санзу придёт посмотреть, однако на заявление о мероприятии он ответил категорично. «Думаешь, мне есть до этого дело? У меня работы выше крыши», — не то, что хотелось бы увидеть в ответ, однако от Харучиё ничего иного ожидать не стоило. Потому на вопрос о прибытии родственника на соревнование, та отрицательно помотала головой, а на перемене снова ударила мальчика, учившегося в её классе, за насмешки над ней. — Что ж у тебя за родственник такой? Глянь, ему настолько напле… — мальчишка договорить не успел — кулак по лицу прилетел быстрее. Кавагата держала одноклассника за отворот рубашки, чтобы тот не думал вырваться. — Не тебе о нём судить! — злилась темноволосая, припоминая себе, как совсем чужой ей человек забрал её к себе, не оставив на улице, как подарил ей плюшевого зайца, накормил, одел и снова отправил в школу, обеспечив всем необходимым. Ребята, столпившиеся вокруг дерущихся, быстро потеряли парочку человек — те побежали за учителем.       Санзу снова вызвали в школу по причине драки, однако в этот раз и Чисэ знатно досталось. Она лежала в лазарете с пакетом сухого льда на переносице. Учительница негодовала по поводу драки, задавая вполне рациональный вопрос: «Как долго это ещё будет продолжаться?» Но что мог сделать сам Харучиё? Сказать девочке, что мальчиков бить нельзя? — А если дети сами становятся причиной ответной агрессии? — задал розоволосый встречный вопрос, припоминая, с чего началась драка в прошлый раз. — Прежде чем выставлять виноватым только одного человека в коллективе, разберитесь для начала в причине агрессии. В прошлый раз над ней смеялись из-за неровных хвостиков. Теперь причину я лишь могу предположить. Если одноклассники Чисэ прицепились к ней из-за невозможности моего присутствия на мероприятии, то виноват не тот, кто ударил, а тот, кто дал этому повод.       Накадзима-сан нахмурила брови, не то анализируя происшествие и сопоставляя со словами Акаши, не то просто из-за того, что человек, явно мало что смыслящий в воспитании, смог запросто осадить человека с педагогическим воспитанием. — Если у вас ко мне больше нет никаких вопросов, я заберу на сегодня Чисэ. Вы сказали, что её побили. Я не могу это проигнорировать, — это было последнее, что услышала учительница перед тем, как Харучиё покинул учительскую. Он даже не стал присаживаться в этот раз — оставался на дистанции, поближе к двери. Но перед тем, как забрать Кавагату из лазарета, мужчина нашёл мальчишку, что последние пару дней пытался всячески задеть малышку.       Если б это был старшеклассник, Акаши разговаривал с ним иначе, мягко намекая, что одним ударом под дых тот не отделается в следующий раз. Но это был ребёнок, ровесник Чисэ, потому и подход должен быть иным. Это был единственный случай, когда мужчина приспустил вниз свою маску в людном месте. Напуганный до чёртиков шрамами на уголках рта мальчуган получил одно-единственное предупреждение. Что прошептал ему на ухо Санзу оставалось лишь гадать, однако друзья мальчишки с топорщившимися в разные стороны ушами наперебой восклицали, что тот бледный, словно призрак.       Медпункт нашёлся быстро. Не самое приятное местечко из воспоминаний Акаши. Он проводил там часто по причине смены пластырей, закрывавших его шрамы на уголках рта. Ко всему, там всегда находилась подписанная его именем баночка обезболивающего для более-менее комфортного существования на территории школы.       Кавагата уже ждала его, сняв с переносицы сухой лёд. Девочка была бледновата, а на белой блузке красовались расплывшиеся пятна крови, что радовало намного меньше. Голова у девочки ещё кружилась, потому подняться со своего места, принимая вертикальное положение, было не так просто. Мужчина кивнул медсестре, ясно давая понять, что собирается забрать девочку и преподаватель уже в курсе, подхватил под колени малышку. Ребята, кому было не всё равно, принесли её рюкзак. Кивнув им в знак признательности, Санзу покинул учебное заведение вместе с Чисэ. — И что на этот раз? — простой вопрос для неё — она понимала, что, если Хару был в школе, значит, его вызвали не просто так. Темноволосая поджала в тонкую линию свои губы, чуть нахмурила брови и вздохнула. — Он дразнил меня. Сказал, что я тебе не нужна, раз ты не хочешь прийти на мероприятие, — пересказала вкратце девочка, всё ещё хмурясь, пускай и понимала, что не в случае Санзу нянчиться с ней постоянно. — Вот я и не удержалась.       Это напомнило мужчине его юные годы, когда ему самому было от девяти до тринадцати. Тогда из зажатого мальчика вырастал настоящий хулиган, который всегда мог найти приключений и неприятностей на свою задницу. Чисэ была такая же. Акаши даже усмехнулся, лишь на мгновение предполагая не может ли это быть его чадо. Но быстро отбросил эту мысль. — Я ведь и сама могу идти, — невзначай напомнила девочка, чем ввела в лёгкий ступор. Однако отчего-то ставить на землю Кавагату Харучиё не спешил, потому она и не подумала даже повторяться. Так они и дошли до дома.       На телефон Санзу приходили уведомления. Общий чат организации всё никак не мог угомониться — конечно, такой повод! Чтобы у Харучиё Акаши был ребёнок в доме — с ума сойти. Сначала Хайтани и правда не верили, пока не увидели девочку сами. Она показалась им неприветливой, почти швырнула в Риндо папкой, а на предложенные леденцы сказала, что от сладкого задница слипается. — Даже на моей работе на тебя жалуются, — криво усмехнулся Санзу, написав в ответ братьям, чтобы те помалкивали — никто никого не держал дома силой. На вопрос: «Кто?» последовал ответ. — Два мудака-чекиста. Братья Хайтани. — А, дядя медуза и дядя сутенёр? — Харучиё едва не подавился воздухом, едва слова донеслись до его ушей. И этой малютке девять лет? Но потом он вспомнил, с кем девочка жила, и всё встало на свои места. Чего ещё ожидать от ребёнка, взращенного профессиональным убийцей, который не привык подбирать слова? Ничего хорошего.       Переговоры в общем чате организации продолжались. Майки интересовало видела ли Чисэ содержание документов, на что последовал отрицательный ответ. На язвительное заявление от Хаджиме, что хоть сохранность конфиденциальности документов можно было мужчине доверить, братья Хайтани вступились за своего коллегу, сказав, что за Кавагатой он тоже неплохо приглядывает. А вот бурное обсуждение не является темноволосая малютка его дочерью, Акаши недвусмысленно намекнул остальным, чтоб молчали в тряпочку.       Приведя девочку в порядок, они оба отправились в магазин, поскольку та настаивала, не желая отпускать Санзу одного. Взяв список необходимого для дома, оба отправились в супермаркет. Усадив девочку в тележку, на перекладину, Харучиё и правда ощутил себя отцом-одиночкой, воспитывающим ребёнка, которого оставила либо безответственная мамаша, либо его погибшая жена. На этот дуэт, Чисэ в тележке и Санзу, везущего её, сверяясь параллельно со списком покупок, нередко озирались женщины разного возраста: от тех, кому немного за тридцать, и те, к кому явно уже в дверь стучался пятый десяток. — У вас очаровательная девочка, — не выдержала одна из них, умилённо вздыхая, — так на вас похожа. Такие пушистые ресницы, голубые глаза. Скажи, как тебя зовут?       Кавагата чуть нахмурилась и взглянула на Акаши, как бы спрашивая: «Стоит ли отвечать?» Тот пожал плечами, давая полную волю выбирать самой. Хару был смущён, не понимая до конца, как его вообще угораздило вляпаться в такую ситуацию. Он же просто хотел сходить за покупками и уйти к Ра. — Я Чисэ, и мне девять лет, — почти чувствуя кожей нетерпение поскорее уйти, потому добавила, не дав даже задать ещё один вопрос. — Простите, но мы спешим.       И это стало просто спасением от уж очень любопытствующей домохозяйки. Акаши даже показалось, будто он уже где-то её видел. Сославшись, что это, возможно, соседка с какого-нибудь этажа под ними или над ними, он тихо вздохнул. Только б не идти по тому же маршруту, что и она.       Как только с покупками было покончено, и странное семейство вернулось обратно домой, Кавагата ринулась тащить из пакетов их содержимое, аккуратно раскладывая по полкам. К счастью для неё, Санзу приобрёл небольшую стремянку, с которой девочка спокойно могла добраться до полок над рабочим столом и раковиной. Мужчина же наблюдал за тем, как «маленькое существо» мечется по кухонной нише, раскладывая продукты. Медитативное зрелище, однако…       Пришедшее на телефон сообщение от хакера, сигнализировало об одном: мужчине пора покинуть дом. — Я пошёл, вернусь утром или вечером, — это уже вошло в привычку, хотя первые недели Харучиё уходил, не предупреждая, чем пугал и озадачивал Чисэ. Она металась по квартире, ища своего воспитателя, потом названивала ему с вопросом куда же тот пропал. Теперь же говорить такие простые слова стало настолько же нормально, насколько нормальным было потянуться по пробуждению. — Дверь никому не открывать, через неё ни с кем не разговаривать. Придут Хайтани — слать их нахрен. Если кто-то посмеет ломиться, звонить тебе, — девочка в маленьком, детском передничке с мишкой на кармане, подошла почти вплотную к Акаши и тот потрепал её по волосам. — Умница, — только и сказал мужчина и, обувшись в прихожей, натянул пиджак и спешно покинул квартиру, оставив Кавагату совсем одну, что, в общем-то, уже стало обычным делом, а девочка продолжила суетиться на кухне, посадив в угол одного из рабочих столов Мару, чтобы болтать с ним. Она часто так делала, когда была занята готовкой, оставшись один на один с собой.       Санзу на всех парах спешил к даме сердца… и других частей тела. С момента появления Кавагаты в жизни профессионального убийцы многое изменилось, потому бурный роман между розоволосым и Ра был только в пределах её квартиры и офиса «Бонтен», что уже почти стало обыденностью. По крайней мере, никто не удивлялся стонам за дверью то серверной, то его собственного.       Как только раздался звонок в дверь, девушка, сидевшая за мониторами в своей квартире, неспешно поднялась с насиженного места, взъерошила чёрные волосы с мятными кончиками и прошла до прихожей. Вид домашний, не деловой: короткие, серого цвета шорты и соответствующий их расцветке короткий топ свободного кроя. — Извини, что без цветов, — со своей привычной нахальной ухмылкой протянул Акаши, оценивающим взглядом голубых глаз окидывая девушку. Харучиё присвистнул, — не припоминаю, чтобы ты надевала при мне что-то такое. — Потому что ты вообще редко видишь меня в одежде, — закатывая алые, словно свежая кровь, глаза, девушка выдала смешок и пропустила Санзу на порог, закрывая за ним дверь. — Коко мне всю плешь проел своими запросами. Ему нужно усовершенствовать программу по мониторингу прибыли с продажи наркоты и прибыль от игорного бизнеса. Тут ещё эти два мудака-чекиста хотят парочку моментов проверить. Ты представить не можешь, как меня все зае…       Длинный, худой указательный палец с рельефными костяшками осторожно лёг на тонкие губы, на которых оставался привкус остывшего кофе. Харучиё прервал девушку, притянул свободной рукой ту за талию к себе. Взяв Ра за подбородок и приподняв миловидное личико, он взглянул в пьянящие омуты напротив и покачала головой. — Ра, детка, забудь о работе на сегодня, я здесь для того, чтобы помочь тебе, — его поцелуи всегда были невероятно хороши, оставляя со сбитым дыханием и желанием большего. Так всегда было.       Этот раз не был исключением. Что хакер, что Санзу — оба отстранялись друг от друга лишь для того, чтобы стянуть мешающуюся одежду с тел. Грубые мужские ладони бродили по рельефам женского тела, сжимали округлости ягодиц. Поцелуи с открытым ртом опускались на шею, проходя цепочкой до сгиба.       Кое-как дуэт добрался до спальни, потеряв по пути всю одежду. Им обоим не нужны были формальности. Что Ра, что Харучиё прекрасно чувствовали себя и без этого заезженного статуса «пары», потому как не было известно сколько им отмерено. Впрочем, девушка сама согласилась на это, не жалея ни о чём.       Тела сплетались в единый комок желания и страсти, о стены ударялись высокие женские стоны, аккомпанирующие гортанному мужскому рычанию с каждым ритмичным движением. Соседи уже привыкли к этому «безумию», потому никто не колотил ни в дверь, ни в стены с требованием либо быть потише, либо вовсе замолчать.       Через некоторое время два растрёпанных, запыхавшихся и взмокших тела лежали неподвижно, жадно хватая ртом воздух. Ра и Акаши переплели руки, глядя друг другу глаза в глаза. — Как в первый раз после расставания, — посмеялся хрипло Санзу, желая лишь наслаждаться ощущениями лёгкости после процесса, которых не было ни с одной из тех, с кем ему доводилось спать. — А ты с каких пор любитель ностальгировать? — съязвила девушка, расцепив их руки. Кое-как поднявшись, в отражении зеркала красные глаза уже уловили множество отметин на теле, которые сойдут лишь по прошествии нескольких дней. Она лишь натянула на себя бельё и покинула комнату, прихватывая пачку сигарет с вишнёвым фильтром.       Ему хотелось побыть с ней в таком положении ещё немного, но Ра слиняла на балкон, даже не удосужившись надеть топ, чтобы прикрыть обнажённую грудь. Санзу лениво поднялся с кровати, натянул нижнее бельё и спортивные штаны, которые оставлял у девушки, как сменный комплект одежды.       С момента, как Харучиё вновь решил оградить красноглазую от опасности преступной организации, прошло пару-тройку лет. Они оба сошлись на мнении, что проще сделать вид, будто никогда друг друга не знали, хотя Манджиро уже был в курсе существования девушки в жизни розволосого, но… не сказал ничего. В конце концов, это его проблема и ему нести ответственность, если с Ра что-то случится.       Пройдя вслед за брюнеткой, Харучиё достал из её пачки сигарету и прикурил от уже наполовину выкуренной, что была зажата меж тонких губ девушки. Довольно интимный жест, интимнее чем обычные поцелуи, оттого-то такой прекрасный. — Я всегда это вспоминаю, хоть пора и отбросить прошлое, но те моменты, в которых была ты, забыть очень тяжко. Знаю, мы условились не обременять друга отношениями, я не самый лучший кандидат на роль твоего крепкого плеча, но я хочу быть с тобой, — Акаши прекрасно понимал, что он не самый лучший вариант из всех, однако из всех людей, окружавших девушку, только он знал её лучше всех, знал её желания, её увлечения, какой она бывает в моменты бессилия и нёс груз вины, ведь это по его вине Ра начала курить.       Она должна сказать: «Нет», она обязана сказать: «Нет», но вместо этого закурила снова, прикуривая от сигареты Санзу, хитро щурясь. Это вогнало его в краску, сердце глухо ударилось о рёбра, и голубы глаза были обращены в сторону пустой улицы. — Ты — единственное исключение. Больше никому не удавалось подобраться ко мне настолько близко, — брюнетка выдохнула синеватый дым в воздух, стряхнула пепел и усмехнулась. — Подумать только, с момента твоего признания прошло… десять лет. И только спустя это время ты в открытую говоришь мне, что хотел бы стать ближе. При других обстоятельствах я бы сказала: «Думала, уже и не дождусь».       Ра была озадачена такими откровениями — не ждала такого. Ей казалось, что в конечном итоге их недолгая разлука поможет спокойно переосмыслить всё, что произошло. Она переосмыслила, даже попыталась закрутить роман с другим, только человек оказался редкостным подонком, изменяв постоянно, и это лежало на поверхности — все девушки, которые побывали в койке у этого мерзавца, так или иначе были связаны с компанией, в которой брюнетка работала, потому долго «шифроваться» не получилось. Когда же девушка увидела его с простреленной головой в коридоре, немного не дошедшего до двери серверной, стало даже легче.       Сигареты докурены, усталость брала своё, потому оба вернулись с балкона обратно в комнату. Они лежали на мягкой постели, голова девушки расположилась на крепкой груди Акаши, довольно улыбаясь. — Скажи, Ра, хотела бы ты быть со мной? — ей было непривычно такое сокращение её имени, однако так было лучше, так была большая вероятность, что о ней не узнает больше никто, что даже Сано не вспомнит её из прошлого.       Девушка помолчала какое-то время, поджимая губы, крепко задумавшись и анализируя всё, что произошло. Все, кому приходила мысль подбивать клинья к ней, приходилось познать ад наяву, и причина ей была более, чем ясна. Санзу и был той причиной. — Да, — только и ответила девушка, коротко зевнув. Хватило минуты, чтобы Ра уснула, прижавшись к нему, как когда-то в прошлом.       Утром Акаши, как и обещал, вернулся к себе, успев попить кофе с хакером, ловя себя на мысли, что заберёт её из этого дома. Они снова должны жить вместе, как и раньше. Они оба тосковали друг по другу.       В такой «рутине» время пролетало незаметно. И наступил день, когда должны были состояться соревнования между классами и школами. Чисэ волновалась, озираясь на место, где должен был сидеть Харучиё, но… там было пусто. «Он придёт. Он точно придёт. Тётя хакер мне обещала», — Кавагата была уверена, что Ра поможет им двоим. Когда девушке говорили, что у Санзу есть ребёнок, она едва верила, однако сопоставив факты, пришла к выводу, что это была не шутка. Найдя номер телефона девочки, она с ней немного поболтала, рассказала много интересных фактов о Санзу в детстве и предложила помощь.       Её помощь, к слову, была неоценима. Харучиё, который ждал задание от Майки, в ответ получил одно-единственное — отдых. Потому, вспомнив про Кавагату, розоволосый мужчина ринулся в школу, надеясь успеть. И прибыл он как раз вовремя — объявили эстафету.       Малышка бежала впереди всех с серьёзным и сосредоточенным видом, аж гордость пробирала. Но она ведь ему не родная, почему же гордость за её успехи цепляла сильнее, чем за свои собственные достижения? Хотелось бы знать. К передаче эстафеты Чисэ прибежала первой, что уже гарантировало победу её класса. «Ты сможешь», — мелькнуло в розоволосой голове… и они смогли.       Санзу неотрывно почти наблюдал за малюткой, которая превозмогала над своими возможностями, однако лишь на долю секунды она замялась, ощутив пристальный взгляд таких же голубых глаз, как у неё, однако, она перегруппировалась, поставив новый рекорд по прыжкам в высоту среди своего класса. Её школа безоговорочно побеждала в состязаниях, что было просто невероятно. — Да! Это моя малявка! — не удержался Харучиё, когда Кавагата встала на пьедестал, занимая первое место. Мужчина сошёл с зрительского места, чтоб не быть замеченным, однако, когда Чисэ вернула в класс, чтобы переодеться, она увидела сообщения от розволосого: «Отлично постаралась, мелочь. Выложилась на полную. Кто бы мог подумать, что ты так быстро бегаешь. Ещё и пацанов обставила», — это не могло не вызвать улыбку. Санзу отпирался, когда девочка поймала его с поличным. Его больше удивляло, что Ра решила немного помочь им обоим провести больше времени вместе. И, как говорится: «Помяни дьявола». Хакер рассказывала о своих предположениях откуда взялась Кавагата. — «Девять лет назад некая мисс К. появлялась в нашем клубе. Визит туда ей оплатил кто-то из наших, но это было так давно, что уже не достать информацию так легко, одно могу сказать точно — это не Хайтани, не Майки, не Какучë и даже не Коко», — прочëл вслух Санзу, нахмурив брови. Он всë ещё не понимал до конца к чему клонила Ра. — «На мисс К. был забронирован столик в углу на втором этаже. Но тот, с кем, она должна была встретиться, не пришëл. Ребята кое-что смогли достать с камер, но там большинство информации стёрто. Есть то, как некая женщина заходит, занимает тот самый столик, и после — твоя розовая макушка уже зажимает еë в углу».       Предположение хакера звучало как бред, но если сопоставить факты и возраст малышке, а также некоторые общие черты, которые описали девушке, то всё более-менее сходится. Но как, со слов хакера, она лишь выдвигает предположения без уверенности на все «сто».       Харучиё был озадачен. Он не помнил абсолютно ничего стой ночи, да и было это девять лет назад, до того, как на тот момент ещё парень перелез через балконную ограду, прямиком на балкон к девушке, которую никто ему не заменит. Одно могло точно сказать кто отец бедняжки — анализ ДНК, который предложила Ра. Мужчина задумался над ситуацией настолько сильно, что и не заметил, как к нему подошла Кавагата и дёрнула его за рукав.       И только взглянув на неё ещё раз, Санзу вновь задумавшись. Девочка была похожа на него в том же возрасте, только волосы шоколадного цвета, овал лица и форма бровей была другой, отличными от его. И Харучиё не удержался — приклонил колено и прижал к себе девочку, чтобы та не видела его улыбки.       Если это и правда его дочь, то он счастлив, хоть и озадачен до сих пор. Одиночество, которое неумолимо охватывало его залитое алкоголем и прокуренное сигаретами разных видов сердце, отступало. Но оставался открытым вопрос: «Что делать дальше?» Если анализ покажет положительный результат, и Акаши в самом деле окажется отцом, двое будут озадачены, ведь мужчина может умереть в любой момент, и девочка вновь останется одна, теперь уже точно. Если же результат окажется отрицательным… существенно ничего не поменяется. Он всё так же будет растить её, даже если это ребёнок тех же Хайтани.       Санзу привязался.