Жизнь, в которой правят сны

Наверняка, каждый человек хоть раз видел кошмары, хотя бы самые маленькие и безобидные. Но представьте, если страшные сны посещают вас каждую ночь с самого рождения. Чтобы стало с вами? Если вы являетесь Эрикой Аддерли, то пока ничего. Вещи, которых вы пугаетесь во сне, для нее не представляют особой важности, а сны, которые она видит каждую ночь — далеко не пауки на руках и не глаза незнакомцев в кружке чая. Жизнь нашей главной героини ничем не отличается от жизни других людей. Она, как и многие подростки в ее семнадцатилетнем возрасте, учится в колледже и уже на втором курсе. Желание матери видеть в дочери великую художницу привело Эрику на дизайнерский факультет. Здесь у нее не было друзей, значительной социальной роли, она не была кому-то обязана и кому-то должна. Интерес к жизни девушка потеряла давно, и если даже раньше она цеплялась за что-то интересное, то сейчас все ее мечты и надежды рушились на глазах. Бюджет ее семьи и мнение матери давно лишили девушку свободы выбора и желания чего-то лучшего. Время шло долго и уныло, в голове лишь раздавалось гулкое тиканье часов, секунд, которые Эрика теряет в своей маленькой ничтожной жизни. Даже сейчас, когда светит солнце и зеленеет трава, ничего не может вызвать у девушки улыбку. Но Эрика не была равнодушным ко всему человеком, в ней не было невнимательности, как бывает у многих подростков в таком тяжелом состоянии. Глаза девушки ловили и запоминали каждую мелочь, а вечером, тихо скрипя ручкой, Эрика записывала все увиденное ею за день. Вот и сейчас внимание девушки привлек обыкновенный старик, дожидавшийся электрички на лавочке рядом с пекарней. От этого здания приятно пахло хлебом и выпечкой, что хорошо успокаивало перед долгой и изнурительной поездкой. Помимо старика на станции были и другие люди. Неподалеку от турникетов стояла небольшая группа детей из спортивной школы, на противоположной лавочке сидела женщина средних лет с очень важной белой кошкой на коленях. Переноска от «домашнего мурчалы» стояла у гладких лакированных туфель хозяйки. Сам старик рядом с Эрикой был озадачен очередным судоку из его толстенной книжки. Клетчатая рубашка неровно висела на широких плечах. Часы с кожаным ремешком обвивали запястье и тихо тикали, напоминая о времени. Эрика ненавидела этот звук. Тиканье приносило волну тоски по прошлому, хоть и не светлому, но не такому единообразному, как ее настоящее. Еще пару лет назад, в девятом классе, Эрика училась в школе, полной задач и интересных испытаний. Там у нее были друзья, а также Людмила Николаевна, единственный учитель, который слушал ее и поддерживал не смотря на то, что Эрика ученица. Все это оборвалось в июне, когда наступили первые экзамены. Мать тщательно готовила дочь к колледжу. Да, как обычно Эрика сдала все на высшие баллы и не допустила ни одной ошибки. Да, даже на экзамене в художественном колледже девушка выполнила работу, достойную аплодисментов. Возможно, любой бы другой подросток прыгал от радости, но не Эрика. Девушка с большим неудовольствием простояла на торжественном вручении красных аттестатов, фальшивая улыбка не слезала с ее лица весь день. Она наслаждалась тем, что может существовать хотя бы в таком виде, ведь ее семнадцатилетняя хозяйка редко бывает щедрой на положительные, хоть и не настоящие, эмоции. На экзамене Эрика была серьезна, надеясь получить критику, но вот, снова. Снова девушка останавливается на достигнутом и проваливается в яму скуки и невыносимой тоски. Над сводами вокзала прозвучал монотонный женский голос, оповещающий о прибытии поезда. Все пришло в движение: голуби захлопали крыльями, подошва зашаркали по каменному пыльному полу, турникеты с металлическим звоном заскрипели. Эрика никуда не спешила. она знала, что электричка не тронется еще полчаса, а сидеть в скучном салоне в окружении чужих людей не хотелось. Ей нравилось здесь, в одиночестве, где никто не бросал на не пристальных взглядов. Эрика вытянула ноги и глянула на пол. Каменные плитки сияли теплым солнечным светом, где-то были видны тени от ярких разводов на стеклах вокзальных окон. Черно-белые кеды нарушали это спокойствие. Эрика быстро согнула ноги. Девушка ненавидела себя и свое тело, везде она видела себя лишней и в течении многих лет не могла найти свой дом. Возможно, не каждый читатель поймет Эрику. Дом для подростка — обычно дом родителей, но это лишь условно. Девушка прекрасно понимала, какие старания приложили мать с отцом для создания уюта, но душа ее тянула далеко от дома. Где-то в сотне километров находится ее настоящий дом с полями, лошадьми, бабушкой и дедушкой, речкой и тишиной еловых веток. Вспоминая те прекрасные края и вновь окунаясь в прошлое, Эрика прошла в вагон и присела на место около окна. Вечернее солнце светило в стекла и наводило дрему на уставших пассажиров. Но эту тишину и спокойствие вновь прервал женский голос с известием об отправлении поезда. Эрика недовольно поерзала в креслице. Сейчас начнется суета с билетами, а затем пройдут люди с вагончиками горячей кукурузы. Дождавшись, когда кондуктор подойдет к ней и проверит билет, Эрика надела наушники и включила свой любимый плейлист. Спокойная и полная теплых лучей музыка согревала тело и успокаивало сердце, но всему хорошему быстро приходит конец. Раздался громкий скрежет колес и сильный толчок кинул пассажиров на пол. Немного подождав, Эрика встала, оглядываясь. По телефону поползла паутинка из стекла. «Мать прибьет» — пронеслось у девушки в голове. И все же сейчас это не самое важное. Тишина напрягала, Эрика осмотрела соседей, все были мертвы. — И что вы мне прикажете делать? — пробормотала девушка. Выглянув в окно она увидела поле, засеянное пшеницей. — И куда это меня занесло? — спросила Эрика сама себя. — Нужно добраться до машиниста. — Стой, девушка, — послышался мужской приятный голос. Эрика обернулась и немного прибалдела от увиденного. Высокий мужчина спускался к ней с крыши вагона, он был одет в темный деловой костюм, а на голове виднелась белая маска причудливой кубической формы. Также были крестообразные отверстия для глаз и вырезанная улыбка. Страшно, но достаточно оригинально. — Давай познакомимся? — Извините, — Эрика немного помедлила. Этот тип был очень подозрительным и на вид казался тем, с кем точно бы не стоило заводить знакомство. Но… — Я не хочу тебе ничего плохого, просто ты достаточно симпатичная. — Вы тоже, — усмехнулась девушка, — загадочный маньяк. — Эдвард, — протянул мужчина руку в белой перчатке. — Эрика, — пожала девушка в ответ бархатную ладонь, — Вы немного странный, Эдвард. — У каждого человека есть своя доля странности, неправда ли? — Возможно, — смущенно пробормотала Эрика, подумав, как же странно она сама выглядит сейчас. — И все же, — в голосе нового знакомого послышались нотки иронии, — что ты здесь забыла, Эрика? Вопрос ввел девушку в ступор. Она сама не знает, почему электричка остановилась, почему как все не упала бездыханной на этот липкий, потоптанный грязными ботинками пол. Девушка в нерешительности шагнула к вагону, ведь Эдвард явно ожидал от нее каких-нибудь действий. — Куда же ты? — остановил ее мужчина, слегка наклонив свою белую кубическую голову. — Я… — но девушка и сама не знала, что ей делать. Эдвард сел на большой камень поросший мхом и глянул на серебряные часы на левой руке. — Уже без пятнадцати восемь, — пожал плечами мужчина, — ты проспишь свою остановку, если останешься здесь. — Что?.. — Ох, ясно, — тяжело вздохнул Эдвард и щелкнул пальцами, — надеюсь, еще увидимся, крошка. Перед глазами стало все пропадать в темной дымке. Ноги и руки стали ватными, а тело погрузилось в невесомость.