Случайность.

В Британии началось утро вторника. Тучи скопились над городом. Капли очередного дождя стучали по серым крышам серого Лондона. С самых краев струёй стекала водная стена, создавая внизу огромную лужу, которую приходилось все время обходить. По улицам бежали люди с зонтами в руках. Кто-то торопился на работу, кто-то шел домой, а кто-то решил просто прогуляться под серыми тучами. Последним типом был Альбус Дамблдор. Мужчина лет 45 с рыже-бурой бородой и с лиловым зонтом в руках шел под дождем в неопределённом направлении. Взгляд был направлен себе под ноги, смотря, чтобы волшебник не наступил ногой в лужу. В принципе, большая часть людей, находящихся сейчас на улице, были идентичны Альбусу. Мысли были скручены. Не было нити, которая вела бы к определенному ряду раздумий. В голову лезло всё и сразу. Желание изведать излюбленного лимонного щербета, встретиться с знакомыми, подготовка темы для следующего урока по его предмету, а также человек, который долгое время не выходит из его головы. Геллерт Грин-де-вальд. Что странно, последнюю неделю образ этого человека не выходил из головы Альбуса. На него хлынули волной воспоминания лета 1899 года. Лета, когда они впервые встретились, когда они узнали друг друга лучше, чем никогда. Образ Геллерта всегда был отчётливо прописан в его голове, будь то молодой он, либо же уже выросший. Он не знал, с чем это связано, да и не особо хотелось думать об этом. Блондинистые волосы, ясные голубые глаза и уже всем привычная озорная ухмылка, которая частенько проявлялась на его лице, когда они с Дамблдором что-то хотели устроить. Дамблдор не заметил, как на его лице всплыла улыбка. Возможно окружающие могли бы подумать, что мужчина спятил и на ровном месте просто так улыбается. Но знали бы они, что проходит в его голове. «Не понимаю, почему ты не выходишь из моей головы... Геллерт, что ты творишь в этом мире?» — подумал Альбус. Задумавшись, Ал всё же наступил в лужу, брызгая по ближайшим окружающим. Он тихо выругался не самым ему привычным словом и запрокинул голову, прикрывая глаза, пытаясь сдержать эмоции. Он всегда отличался от многих сдержанностью и оптимистичностью, что возможно его делало безумцем в глазах других. Что бы не происходило, Дамблдор не показывал своих эмоций в достатке, такое происходило лишь пару раз. Его желание провалиться сквозь землю прервал мужчина, стоявший рядом с ним, который скорее всего попал под брызги. Наверняка он ждал извинений и потому, Альбус быстро повернул голову в его сторону — прошу проще... — профессор остановился на полуслове, когда осознал, кто рядом с ним стоит. Его глаза округлились, а рот застыл в открытом положении. Не в силах что-то сказать, Альбус просто стоял и смотрел на мужчину. Блондинистые, почти белые волосы волосы смотрели вверх, голубые глаза глядели прямо в глаза напротив, один был чуть темнее другого. Бледная кожа и нежно-розовые губы, всё также изогнувшиеся в той самой улыбке. Геллерт Грин-де-вальд. Точно такой же как в воспоминаниях Дамблдора. — Геллерт? — всё же прошептал Ал перед тем, как его молча схватили за руку и втащили в какой-то переулок. Альбус чуть не упал от резко толчка с места, но всё же удержал равновесие. Из-за малого пространства, профессор сложил свой зонт и просто держал его у себя в руке. Обломанные кирпичные стены осыпались из-за своей старости, с крыши стеной спускалась вода, попадая на шляпу Дамблдора. Но ему было плевать. Его внимание было захвачено фигурой человека, которого он любил мальчишкой.. Возможно и не только им. Альбус уже открыл рот, чтобы что-то сказать и возмутиться, хотел достать палочку, но Грин-де-вальд наплевал на его желание и они испарились в воздухе, будто их там и не было. Трансгрессия. В ту же секунду оба волшебника оказались на крыше какого-то дома. Всё также лил дождь, пропитывая одежду до самой ниточки. Дамблдор забегал глазами по окружению, точно не понимая, далеко ли они от улицы, где они встретились. Оба всё также держались за руки, не желая отпускать. Казалось, что если они отпустят друг друга, они больше не смогут встретиться и всё это испарится, будто обычная фантазия или воспоминание в омуте памяти. Долго это не могло происходить. Поэтому Геллерт первый выпустил чужую ладонь. Не глядя на своего называемого врага, он отошёл от него подальше, к самому краю крыши, откуда стекала вода. — здравствуй, Альбус. Не думал, что ты меня так легко узнаешь. — темный волшебник чуть повернул голову в бок, усмехаясь на последнем предложении и боковым зрением наблюдая за Альбусом и его эмоциями. — Здравствуй, Геллерт. — произнес маг, ровняясь со своим врагов и также не глядя на него. — давно не встречал тебя.. — уже тише сказал Дамблдор. — мы не виделись десятки лет, Альбус. Последние наши встречи были... не самыми приятными. — в точно таком же тоне молвил Гел. Он наконец отошёл от края крыши, хоть и совсем немного, и посмотрел на своего бывшего прямым взглядом, ничего не говоря. Жизнь знатно потрепала обоих магов. Их лица, которые они раньше посвящали поцелуям в губы, нос, щеки, скулы, покрылись морщинами, волосы потихоньку покрывались сединой, что очень проявлялось на до этого рыжей голове Дамблдора. — что это было? — Ал в упор глянул на Геллерта, на один шаг приближаясь к нему. — для чего ты привел меня сюда? — брови изогнулись в вопросительной позе, а Дамблдор по старой привычке прикусил губу. — ты не думал, что это странно встретить человека, с которым тебе приписан смертельный поединок в огромном Лондоне во время прогулки? — Грин-де-вальд пропустил вопрос мимо ушей и оглядел улицы, что были под ними и вокруг. Насколько же был необычен Лондон и красив. Альбус замолк. Он стал задумываться над происходящим ещё сильнее после этих слов — либо ты хочешь меня убить, либо придумал что-то не очень хорошее, связанное со мной. — с усмешкой проговорил он. — ты такой креативный, Ал. — Геллерт усмехнулся, глядя на мужчину рядом с ним. Мужчину, которого он любил десятки лет назад. Которого любит по сей день. — не тяни и говори всё сразу по делу. — Дамблдор опять стал серьезным и сдержанным. Грубый взгляд глядел в голубые глаза, полные веселья и озорства. Как тогда, в Годовиковой Впадине. Вся эта ситуация была похожа на воспоминания из лета девяносто девятого года. — ну, не тянуть, так не тянуть. — Геллерт собрался с мыслями и начал. — ты всё ещё любишь меня? — он отвёл взгляд в даль, не желая наблюдать за реакцией любимого человека. Ему было страшно услышать ответ. Ал тихонько усмехнулся, наблюдая за таким Грин-де-вальдом. Это было не похоже на образ темного волшебника, которым видели его все. Все, кроме него. Альбус был чуть ли не единственный человек, который знал настоящую сущность этого волшебника, державшего в страхе весь мир. — возможно.. — неоднозначно ответил он. — А точнее? — Грин-де-вальд всё же повернулся к Дамблдору. — это твоё «возможно» слишком неоднозначно. — наигранно продолжил он. Гел прошел Альбусу за спину, почти впритык вставая к нему, чувствая, насколько промокло его пальто, и ставя свой подбородок ему на плечо. — я жду ответа — прошептал он ему на ухо. Дамблдор задумался. Конечно, все эти действия Геллерта не могли дать ему полностью сосредоточиться и он всегда отвлекался на них. Но стоило ему его останавливать, если ему это нравилось? На языке крутилось заветное слово «Да». Великий волшебник Альбус Дамблдор всё ещё любит своего главного врага. Он любит человека, которого ему суждено убить. Но что-то держало его это сказать. Их никто не видит. Они на крыше здания, где никто их не будет искать. Его слова будут погребены тут, поэтому никто не узнает. Никто, кроме них двоих. — Да — на выдохе сказал Ал, глядя за людьми, идущими по улицам под дождем. Он держал свой зонт уже собранным в правой руке и плевать ему было на то, что он промок от кончиков пальцев до самой головы. Геллерт резко дернулся, сначало не принимая этого ответа и думая, что это шутка. Он уже хотел переспросить, но вовремя остановился. — Прекрасно, — молвил Гел, перед тем как отойти от своего любимого. Геллерт тоже его любил. Конечно. Он никогда не выходил из его головы с самого лета, когда они познакомились. Тот поединок, когда клятвы не стало, ему запомнился надолго. Он почувствовал всё то же, что и Альбус. Они не убили друг друга. Не смогли. Он не хотел отпускать Дамблдора, он хотел навечно застыть так, держа руку у него на груди, смотреть в красивые глаза. Но он ушел. Ушёл и оставил то, что хотел вернуть. Как только Грин-де-вальд отошёл, Альбус сунул руку в карман серого пальто, сжимая древо волшебной палочки. Это поведение его насторожило и, зная его бывшего, это конечно же могла быть засада. Как бы он не желал считать Геллерта частью своей жизни и человеком, подарившим ему мозги и самые прекрасные эмоции в его жизни, Ал знал, что это могло быть приманкой. Ничего не происходило. Альбус повернулся назад и увидел, как Геллерт стоит на противоположном краю крыши, наблюдая за кучкой маглов, которая идёт и весело общается по улице. Он стал тихо проходить от своего места к Грин-де-вальду, настороженно наблюдая за каждым его действием. — тебе не противно от них? — спросил Гел чуть громче обычного, с отвращением наблюдая, как они проходят под ними. — они такие же люди как и мы. — ответил Альбус. В сердце что-то кольнуло. Он помнил, как поддерживал идеи Геллерта о том, что волшебники должны стоять выше маглов. Идеи о захвате мира. Идеи, которые сейчас происходят вокруг него и он пытается их остановить. Идеи, которые порушат мир к чертям. Оба волшебника притихли. Никто не хотел нарушать эту тишину. Альбус думал об этой встрече. Геллерт его не убил. Почему? Почему он не убил Геллерта? Почему он не вызвал мракоборцев? На это есть лишь один ответ... Такое странное ощущение, когда чувствуешь привязанность к человеку, не хочешь его отпускать, улыбаешься или плачешь от звучания его имени, его улыбки, когда всегда думаешь о нем, не хочешь выпускать его из головы, даже если пытаешься забыть. Ему было стыдно думать об этом, как бы не приходилось осознавать это. — ты ведь тоже меня любишь? — спустя минуту молчания спросил Дамблдор. Он взглянул в глаза человека, которого должен был убить. Должен был, но не стал. — что? — Гел повернул голову в сторону Ала, делая вид, будто ему послышалось. — Ты меня всё ещё любишь — уже как утверждение вымолвил Альбус, всё так же глядя в голубые глаза. Геллерт усмехнулся. — возможно. — он опять по озорному ухмыльнулся, глядя на Дамблдора. — а точнее? — Ал усмехнулся, с улыбкой наблюдая за своим бывшим. Грин-де-вальд взглянул на лицо Альбуса. На лицо, которое раньше покрывал поцелуями, смотрел как на свою последнюю надежду, будто мир вокруг замер. Лицо человека, который подарил ему противное чувство, будоражащее его при виде этого светлого волшебника и заставляющее улыбаться при мысли о нем. На лице Дамблдора проявилось недоумение. — запомни.. — Геллерт выдохнул, мимолётно бросая взгляд себе под ноги, но затем снова возвращая его в голубых глазам. — то, что я сейчас сделаю... Будет от чистого сердца. — что ты.. Ал не успел договорить. Его слова были перебиты тёплыми губами, которые накрыли его в поцелуе. Требовательном, но мягком и любимом. Губы были точно такими же, как в день их первого поцелуя. Они были такие же мягкие и немного пухлые, напористые и желанные. Грин-де-вальд целовал совсем также. По свойски, ловко проходя языком в рот и сплетая свой с чужим. Рука легла Альбусу на грудь, на участок, где пальто было растегнуто и была видна ткань рубашки. Геллерт сжал рубаху совсем так же, как в тот вечер в Годовиковой Впадине, по собственнически, будто это было его, и ничьё другое. Ал был только его, и никто не смел его трогать, кроме него. Дамблдор не знал, насколько далеко они могли всё же зайти, но из-за нехватки воздуха он отстранился первым. Руки лежали на плечах, удерживая мужчину на ногах, пока он сам отчаянно хватал ртом воздух. Геллерт тоже пытался ухватить воздуха, чтобы наконец наладить дыхание, сбитое поцелуем. — я понял твой ответ.. — сбивчего наконец продолжил Ал. — но всё же хотелось бы услышать те самые заветные слова, которые ты хранишь в глубине своей души. — он ухмыльнулся, заглядывая на самое дно океана в глазах Грин-де-вальда. Темный волшебник лишь закатил глаза на фразу Альбуса. Но поняв всю серьезность его слов, он вскинул брови, но всё же с улыбкой на лице сказал. — люблю тебя. Дамблдор улыбнулся и, подойдя как можно ближе к своему бывшему, он схватил того за подбородок, притягивая его, легонько чмокнул в губы. — а я тебя.