Одна за десятерых

– Пока, детка! – Целую в макушку свою девочку. Первокурсница! – Будем ждать твоего письма. – Голос у Молли какой-то сдавленный, да и у меня ком в горле. – Сразу напиши! Не сомневаемся, что ты попадёшь в Гриффиндор, но всё равно… Хлопаю по плечу и пожимаю руку Перси, показываю кулак стоящим в сторонке с Ли Джорданом близнецам, оглядываюсь в поисках Рона. – А где Рон? А Гарри? – Молли смотрит по сторонам и начинает водить взглядом по окнам вагона. – Даже не попрощались, свинтусы! Ещё раз обнимаю Джинни, даю Перси, как самому старшему из наших учеников, последние указания – и вот уже смотрим вслед тронувшемуся Хогвартс-экспрессу и машем, машем… Молли прижимается, трётся носом о моё плечо и шепчет: – А помнишь, Артур, как мы впервые провожали в школу Билла? Мама ещё была жива и осталась с детьми. Ещё бы мне не помнить! Ведь именно с вокзала мы тогда отправились в Мунго. И… о, чудо! Впервые задержка оказалась гормональным сбоем, а не беременностью! На радостях я сам – обычно это прерогатива Молли, вот и удивляюсь – затолкал её в какой-то кабинет (как потом выяснилось – ординаторскую) и отымел по полной программе. Конечно, кто кого отымел – это вопрос, но… инициатива-то принадлежала мне. Я чувствовал себя тигром, нет – львом! Даже заглянувший в кабинет в самый разгар нашей страсти целитель не сбил меня с ритма. Молли потом так и сказала: «Ты мой лев!» А годом позже, проводив уже Билла и Чарли, мы отправились в кино. Мой однокурсник Стив Браун с Хаффлпаффа, с которым мы до сих пор вместе работаем в Министерстве, – магглорождённый. Именно он открыл мне в своё время мир кинематографа, а уже я – Молли. Так вот, оставив младших с тёщей и проводив старших в школу, мы направились в сторону ближайшего кинотеатра, в котором уже не раз бывали. Правда, ни одного фильма нам толком посмотреть так и не удалось. Потому что, когда губы Молли оказываются на моём члене, а язык начинает выделывать тако-о-ое… я теряю чувство реальности и проваливаюсь в негу. Но в тот раз мы даже до зала не дошли. Накрыло в кассе, в очереди за билетами. Почувствовав, что Молли судорожно начала дёргать пряжку ремня, я схватил её в охапку и аппарировал в мужской туалет. Да, на глазах у магглов. А что, через барьер на платформу 9 и 3/4, значит, на глазах у магглов проходить можно, а аппарировать нельзя?! Лучше было прямо там начать трахаться? Но вообще, конечно, хорошо, что нас министерские не застукали. В этот раз я не забыл запереть дверь. Мужики, конечно, ломились, но куда их ногам против заклинаний? «Простите, братцы! – думал, вколачиваясь в Молли. – Мне жена важнее!» А жена поскуливала, подвывала, кусала губы, закатывала глаза, опершись руками о раковину и оттопырив попку, но не забывала поглядывать в зеркало, чтобы встретить мой взгляд и прочитать в нём обожание. Конечно, обожание. Мне же тогда едва перевалило за тридцать. Это теперь мне уже за сорок. И даже пару раз случались обломы. Правда, только на шестой раз, но всё равно неприятно. Но Молли меня бережёт. Больше пяти раз не просит. И то не каждый день. Всё же, когда полон дом детей, хочешь – не хочешь, а каждый день не получится. Но, надо сказать, в нашем доме нет ни одного уголочка, где бы мы не отметились. Вот у нас на чердаке живёт упырь. Рон как-то жаловался, что он стонет по ночам и мешает ему спать. Да ни фига это не упырь стонет! Наш упырь – существо абсолютно тихое и, даже можно сказать, с понятиями. Всегда отворачивается, когда мы заглядываем в гости. Нет, это не я придумал. Это у Молли фантазия буйная. Да, мы иногда играем в упырей, и что? Чем чердак не место для бурного секса? Но, если по правде, я бы лучше в кровати, и чтобы Молли сверху. * * * Выйдя на привокзальную площадь, мы не обнаружили нашего «Фордика». Я думал, что у Молли случится истерика. Ведь это только дети удивлялись: «Как это мама согласилась сесть в летающий автомобиль?» – а я-то давно знал, ещё с начала каникул, что у мамы на первое сентября свои планы. И планы эти прочно связаны с «Фордиком». Именно он должен был стать ареной страсти, после того, как Хогвартс-экспресс унесёт всех младших Уизли в школу. Вот прямо здесь, посреди привокзальной площади, на глазах у сотен магглов (да и магов здесь сегодня навалом) и должен был состояться сеанс любви. Мы даже отрепетировали предварительно. В гараже. Вот уж куда Молли и не заходит-то, а тут вдруг явилась… Вожусь я раз со своим автомобилем, бока ему полирую. На душе тепло, сердце поёт, и что характерно, эрекция. А Молли так тихонечко подобралась сзади, прижалась всем телом, и чувствую… пффф… полшестого! То есть мой организм отреагировал совершенно правильно: ведь если б Молли поняла, что у меня уже стояк, обязательно заинтересовалась бы причинами столь бурной реакции. А там и до бардачка, пожалуй, добралась бы. Вот крику было бы! А тот журнал я для чего приобрёл-то? Ну, были же уже два облома. Не хочу ещё раз лицом в грязь ударить. Вот Стив и посоветовал. Сказал, что не хуже возбуждающего зелья работает. Соглашусь с ним. Пару страниц просмотрел – и на «Фордик» встало. Хотел, было, я Молли корректно так из гаража выпроводить, но она уже на колени опустилась, ширинку расстегнула, лижет, посасывает, как эскимо у Фортескью. Чёрт, вот не могу ей ни в чём отказать, когда так делает! А она прыг на заднее сиденье – и юбку выше головы. Забрался следом, еле пристроился – места-то мало, не автобус ведь. Пришлось Молли голову в окно высунуть, чтоб я двигаться мог. Так, в раскорячку, и отрепетировали. Потом три дня спиной маялся, так скрючило. Но теперь-то я умнее: чары невидимого расширения – вот наш ответ остеохондрозу! «Слава Мерлину и неизвестному злоумышленнику!» – это была первая моя мысль, когда понял, что «Фордика» на месте нет. Я уже месяц голову ломал, как сделать так, чтобы на нас прохожие «в процессе» не пялились. Магглоотталкивающие заклинания – это хорошо! Но на магов-то они не действуют. Можно было наложить на «Фордик» дезиллюминационные чары, но я на себя-то их накладываю с трудом, а тут целый автомобиль! Нет, там, конечно, есть кнопочка маскировки, иначе ведь не взлетишь на людной улице, но срок действия этих чар всего минут пять. А за такое время мне никак не успеть! Но, когда осознал случившееся, так жалко стало свою машинку. Столько сил я в неё вложил! Стою – переживаю. Рядом Молли стоит, тоже переживает. Только переживания наши о разном. Вдруг Молли хитро так глаз прищуривает: – Артур, а давай махнём на море! – На какие, – говорю, – шиши-то? – А ни на какие! – И аппарирует меня к морю. Вот чёрт! Помню я это побережье. Медовый месяц, любовь-любовь-любовь… Целую неделю из койки не выползали, лишь на восьмой день на пляж вышли. Вечером. Потому что у Молли появилась идея фикс – секс на пляже. Осуществили. И у самой кромки воды, и на лежаке. Правда, с лежака мы быстро скатились на песок. Нет, если бы это был просто песок, а то ведь наполовину галька. У меня потом несколько дней вся спина и задница саднили, потому что снизу-то пришлось быть мне. Да, все четыре раза! Трансфигурирую пиджак в матрас. Молли усмехается – помнит свои ободранные коленки. И я помню. Помню, какими взглядами одаривали нас все мимопроходящие мужики от мала до велика. Завидовали! Не успеваю опомниться – уже стою «в чём мать родила». А шаловливые ручки жены бегают по всему телу, мнут плечи, щекочут живот, гладят член. Смотрит на меня бешеным взглядом, губы приоткрыты, ноздри трепещут. Запускаю руки ей под юбку и стягиваю трусы. Естественно, она уже мокрая, от самого Кинг Кросса терпит. Опрокидываю на матрас и сразу вхожу. Молли извивается, елозит задом, не хуже ужа, выгибается в моих руках, как податливая кукла. Делаю ещё пару резких толчков и с протяжным стоном замираю. Молли гладит меня по голове, перебирает волосы, целует в висок. Даёт чуть отдохнуть и переворачивает на спину. Лежу с закрытыми глазами, слушаю, как бьются о берег волны, кричат чайки, сопит, прыгая на мне, жена. Приподнимаю веки – груди колышутся перед самым носом. Прихватываю один сосок губами, обвожу языком, слегка прикусываю. Молли жалобно стонет, шипит и… падает мне на грудь. Внутри у неё всё пульсирует, впиваюсь ногтями в её бёдра и проваливаюсь в очередной оргазм. А дома меня ждёт сюрприз. То есть, это Молли думает, что сюрприз. Я-то нечто подобное ожидал. Потому что баллончик со взбитыми сливками под охлаждающими чарами, припрятанный среди белья в спальне не оставляет места для сомнений в своём предназначении. * * * Слава Мерлину я выдержал этот день! Хотя не факт, что он уже закончился и мне дадут спокойно заснуть. Но пока передышка. Молли пишет громовещатель Рону – сова от Макгонагалл развеяла все сомнения, куда делся «Фордик». Мне предстоит разбирательство в Министерстве. Ничего, прорвёмся! Главное, дети целы. И вот ещё какая мысль крутится в голове: дети в школе, я на работе, а Молли-то дома одна. Вдруг накроет от безделья? Нет, если она придёт ко мне в Министерство, со Стивом проблем не будет, я-то много раз ему кабинет освобождал. Стив надо мной посмеивается: «Ты, Артур, девственник, хоть и настрогал семерых!». Это про то, что я жене ни разу не изменял. Он же не знает, что моя Молли десятерых за пояс заткнёт. А вдруг, Молли решит, что меня ей мало? Хоть наши фамильные часы в офис переноси, чтобы всегда знать местонахождение жены. Ой, как не хочется рогов! Ой, как не хочется! – Артур, спинку мне потри! – доносится из ванной. Пойду – потру. Что мне ещё остаётся?!